Главк приметил ее и, на ближнюю глыбу опершись,
Молвил: "Не чудище я, не зверь я дикий, о дева!
Нет, я бог водяной. Прав больше Протей не имеет
В глуби морской, ни Тритон, ни сын Атаманта Палемон.
920 Раньше, однако, я был человек. Но поистине предан
Морю глубокому был, тогда уже в море трудился.
Либо влачил стороной я с пойманной рыбою сети,
Либо сидел на скале, с камышовой удой управляясь.
Некие есть берега с зеленеющим смежные лугом;
925 Волнами край их один окаймлен, а другой — муравою,
И круторогие их не щипали ни разу коровы;
Смирные овцы там не паслись, ни косматые козы,
И трудовая пчела никогда не сбирала там меду.
Там не плелись и венки торжества; травы не срезали
930 Руки, держащие серп. Я первый на этом прибрежье
Сел на траву; сижу и сушу свои мокрые сети.
Чтобы попавшихся рыб сосчитать по порядку, которых
Случай мне в сеть позагнал иль своя же на крюк насадила
Зверская алчность, я их разложил по зеленому дерну.
935 Невероятная вещь. Но обманывать что мне за польза? —
Только, коснувшись травы, начала шевелиться добыча,
Переворачиваться, на земле упражняясь, как в море.
Я же стою и дивлюсь, — меж тем ускользает вся стая
В воду, покинув зараз своего господина и берег.
940 Остолбенел я, себя вопрошаю, с чего бы то было.
Бог ли то некий свершил, травы ли какой-нибудь соки?
Что же за силы в траве? — говорю и срываю рукою
Возле себя мураву и, сорвав, беру ее на зуб.
Только лишь глотка моя испила незнакомого сока,
945 Чувствую вдруг у себя в глубине неожиданный трепет,
Чувствую в сердце своем к инородной стихии влеченье.
И уж не мог я на месте стоять. Прощаясь навеки,
Молвил земле я «прости» и нырнул в голубую пучину.
Боги морей пришлеца отличают им общею честью;
950 Призваны были меня отрешить от свойств человечьих
И Океан и Тетида. И вот через них очищаюсь.
Девять я раз очистительный стих повторяю; велят мне,
Чтобы подставил я грудь под сто потоков различных.
Сказано — сделано. Вот отовсюду ниспавшие реки
955 Над головою моей всех вод своих токи проносят.
Только всего рассказать я могу, что стоило б вспомнить;
Только и помню всего; остального не чуяли чувства.
А лишь вернулись они, себя я обрел измененным, —
Был я весь телом другой, чем раньше, и духом не прежний.
960 Тут я впервые узрел синеватую бороду эту,
Волосы эти мои, что широко по морю влачатся,
Плечи свои увидал, громадные синие руки
И оконечности ног, как рыбьи хвосты с плавниками.
Что мне, однако, мой вид? К чему божествам я любезен?
965 Что мне за прок, что я бог, коль ничто тебя тронуть не может?"
Так он сказал и хотел продолжать, но покинула бога
Скилла. Свирепствует он и, отказом ее раздраженный,
К дивной пещере идет Цирцеи, Титановой дщери.
КНИГА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Снежную Этну уже, заткнувшую зевы Гигантов,
Также циклопов поля, что не знают мотыги и плуга,
Коим нужды никогда не бывало в высоких упряжках,
Бурно мятущихся вод обитатель эвбеец покинул,
5 Также Занклеи553 залив, супротивную Регия крепость,
Также пролив, что губит суда и, зажат берегами,
Делит Авсонии край от границы земли сицилийской.
Божеской вскоре рукой прогребя по Тирренскому морю,
Главк достиг травоносных холмов и в чертоги Цирцеи,554
10 Дочери Солнца, вошел, где дикие звери столпились.
Только увидел ее, приветами с ней обменялся.
"Бога, богиня, молю, пожалей! — сказал, — ты одна мне
Можешь любовь облегчить, коль меня почитаешь достойным.
Сколь всемогущество трав велико, Титанида, известно
15 Мне, как нигде никому, ибо сам я чрез них изменился.
Знай, чтоб страсти тебе не была непонятна причина, —
На италийском брегу супротив Мессании нимфу
Скиллу я раз увидал. Стыжусь передать обещанья,
Нежности, просьбы мои, заслужившие только презренье.
20 Ты же, коль некая власть в заклинаниях есть, заклинаньем
Губы святые встревожь; а если действительней травы,
Чья испытана мощь, посильнее мне выбери зелье.
Не исцеляй мой недуг, облегчи лишь любовные раны,
Не разлюбить я хочу, — но она пусть пыл мой разделит!"
25 Главку Цирцея (вовек не бывало у женщины больше
Склонности к пылу любви; в самой ли таилась причина,
Или в Венере была, оскорбленной отцовским555 доносом?)
Молвит такие слова: "Домогаться желающей легче,
Чающей тех же утех, одинаковым пылом плененной!
30 Ты же достоин. Тебя и без просьб, конечно, позвали б.
Только надежду подай, — поверь, позовут и без просьбы.
Не сомневайся, в свою красоту не утрачивай веры!
Я, например, и богиня, и дочь светозарного Солнца,
Чья одинакова мощь в заклинаниях тайных и зельях, —
35 Быть желаю твоей! Презирай презирающих; нежным
С нежною будь, и двоих отомстишь ты единым деяньем".
Но на попытку ее так Главк отвечает: "Скорее
Водоросль будет в горах вырастать и деревья в пучинах,
Нежели к Скилле любовь у меня пропадет", — и богиня
40 В негодованье пришла. Поскольку ему не умела
Вред нанести и, любя, не хотела, — взгневилась на нимфу
Ту, предпочтенную ей. Оскорбясь за отвергнутый пыл свой,
Тотчас же стала она с ужасными соками травы
Перетирать. Замешав, заклинания шепчет Гекаты.
45 Вот покрывало она голубое надела; и между
Льстивого строя зверей из средних выходит покоев.
В Регий дорогу держа, что против утесов Занклеи,
Вскоре вступила она на шумящее бурями море.
Словно на твердый песок, на волны ступни становила
50 И по поверхности вод сухими сбегала ногами.
Был там затон небольшой, заходивший под своды пещеры, —
Скиллы любимый приют; в то место от моря и неба
Летом скрывалась она, когда солнце стояло на высшей
Точке, когда от дерев бывают кратчайшими тени.
55 Этот богиня затон отравляет, сквернит чудодейной
Смесью отрав; на него она соком зловредного корня
Брызжет; темную речь, двусмысленных слов сочетанье,
Трижды по девять раз чародейными шепчет устами.
Скилла пришла и до пояса в глубь погрузилась затона. —
60 Но неожиданно зрит, что чудовища некие мерзко
Лают вкруг лона ее. Не поверив сначала, что стали
Частью ее самое, бежит, отгоняет, страшится
Песьих дерзостных морд, — но в бегство с собою влечет их.
Щупает тело свое, и бедра, и икры, и стопы, —
65 Вместо знакомых частей обретает лишь пасти собачьи.
Всё — лишь неистовство псов; промежности нет, но чудовищ
Спины на месте ее вылезают из полной утробы.
Главк влюбленный рыдал. Цирцеи, слишком враждебно
Силу составов своих применившей, объятий бежал он.
70 Скилла осталася там; и лишь только представился случай,
Спутников ею лишен был Улисс, на досаду Цирцеи.
Также троянцев она корабли потопить собиралась,
Да превратилась в скалу; выступает еще и доныне
Голый из моря утес, — и его моряки избегают.
75 Вот уж на веслах прошли мимо Скиллы и жадной Харибды
Тевкров суда;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110