Главный инженер устало окинул взглядом мигающие точки на панели.
– Пойду-ка я на свежий воздух, а то от перегара уже глаза щиплет, – произнес он вслух.
Артур Михайлович стоял на деревянном крыльце, медленно покуривая, и наслаждался прохладным октябрьским утром.
«Как быстро идет время, – размышлял инженер. – Вот уже месяц прошел с того дня, как за Барьер ушла последняя группа. Новенькую жалко. Как ее звали? Ева, кажется… В первый раз ведь пошла, и так неудачно. А Костю надо остановить, пока не допился до белой горячки».
Небо хмурилось, обещая расплакаться осенним дождем. Артур Михайлович затушил сигарету в металлической банке из-под шпрот, выполнявшей функцию пепельницы. Еще раз кинул взгляд на раскисшее небо и пошел в дом.
Как говорится – сон алкоголика крепок, но краток. Через четыре часа Константин Григорьевич проснулся с весьма тяжелой головой. Дико хотелось пить, а лучше выпить, чтобы опять погрузиться в забвение и не терзать себя горькими думами. Памятуя, что на столе в ОКБ осталась недопитая бутылка «Гжелки», Смирнов, пошатываясь, направился туда.
– Привет, – буркнул Константин Григорьевич сидевшему к нему спиной Артуру Михайловичу, и посмотрел на стол – он был девственно чист.
– Где она? – раздраженно спросил Смирнов.
– Кто?
– Бутылка…
– Вылил.
– Охренел, что ли? Тебя просили об этом? – стал заводиться Константин Григорьевич.
Артур Михайлович резко повернулся к другу.
– Ты больше не пьешь. Понял?!
– Кто сказал?
– Я сказал!
Смирнов хмыкнул. Наивный, совсем забыл, кто перед ним. Тоже, герой нашелся, водку вылил. Невелика проблема. Пьян? Да. Ну и что? Пьяный, а все же маг, как-никак, а не поросячий хвостик. Константин Григорьевич, превозмогая дикую головную боль, сплел самое простенькое заклинание, и в его руке появилась нераспечатанная бутылка, на этот раз «Пшеничной». Приглушенный щелчок свернутой крышкивынудил Артура Михайловича вскочить с места. Смирнов слегка трясущейся рукой поднес бутылку к губам. Главный инженер за долю секунды подскочил к нему и выхватил «Пшеничную». В сердцах он шарахнул бутылку об пол. Спиртовые пары тут же заполонили помещение. Константин Григорьевич ошарашенными глазами смотрел на друга. Рука Смирнова сама сжалась в кулак и приготовилась для удара.
– Врезать хочешь? Ну-ну, – совершенно спокойно сказал Артур Михайлович.
Константин Григорьевич задышал, как разъяренный бык на корриде.
– Давай, бей.
Смирнов опустил руку.
– Думаешь, тебе от этого легче станет? – Артур Михайлович не скрывал иронию. – Ошибаешься, брат, только хуже будет.
Константин Григорьевич разжал кулак, подошел к столу и обреченно опустился на стул. Главный инженер с жалостью смотрел на него. Начальник отдела разведки закрыл лицо руками, его плечи затряслись. Артур Михайлович подошел к нему:
– Ну, Кость, прекрати. Ты мужчина, а не кисейная барышня.
Смирнов не слышал.
– Вот они, последствия чрезмерного употребления алкоголя, – констатировал главный инженер. – Все, все, успокойся. – Артур Михайлович похлопал друга по плечу.
Константин Григорьевич тер лицо руками.
– Ты прав… Хватит. Сам себя извел. Вон. во что превратился, – Смирнов посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. – Ну и рожа у тебя, Шарапов…
– О! Чувство юмора возвращается, значит, пациент будет жить, – улыбнулсяАртур Михайлович.
Константин Григорьевич хмыкнул.
– Кофе нальешь?
– Без вопросов. Только у меня растворимый.
– Подойдет, – согласился Смирнов.
Главный инженер отправился готовить кофе, оставив друга наедине с его мыслями. В гудящей и больной голове Смирнова мысли тупо топтались по кругу.
«Какое ж это поганое состояние, похмелье, – резюмировал Константин Григорьевич. – Пора от него избавляться».
Сделав рукой пасс в воздухе, не по необходимости, а развлечения ради, он сотворил себе стаканчик антипохмелина. Можно, конечно, было прибегнуть к более сложным плетениям заклинаний, и за секунду вывести себя из противного состояния, но для этого необходимо собраться с мыслями и приложить некоторое усилие. Увы, сие действо в данный момент вызывало головную боль, поэтому Константин Григорьевич пошел по пути наименьшего сопротивления. Артур Михайлович вернулся с чашкой горячего кофе. Заметив пустой стакан на столе, он с подозрением посмотрел на Смирнова:
– Я надеюсь, что в данной таре водка отсутствовала?
Константин Григорьевич кивнул головой:
– Полное отсутствие ее присутствия. Антипохмелин.
– Тогда легче. На, держи. Смотри только, не обожгись. Горячий, – Aртур Михайлович протянул Смирнову дымящуюся чашку.
Начальник отдела разведки сделал аккуратный глоток и с благоговением закрыл глаза.
– Слышь, Кость, – позвал Артур Михайлович. – Тебя искали.
– Кто?
– Полежаев. Он уже несколько дней интересуется, где ты.
Смирнов медленно пил кофе.
– Позвонил бы ты ему, – предложил главный инженер. – Старик волнуется.
– Позвоню, только чуть позже.
Поставив пустую чашку на стол, Константин Григорьевич провел рукой по колючей щеке.
– Бритва есть?
– У меня как в Греции, усе есть, – гордо произнес Артур Михайлович. – Давай-ка отправляйся в душ. Там и побреешься, и приведешь себя в порядок. А то хрен знает, на кого стал похож.
– На себя бы посмотрел, – парировал Константин Григорьевич. – Сам не лучше, чисто домовой. Вон бородищу какую отрастил.
Артур Михайлович довольно хмыкнул и погладил бороду.
– Согревает в холода борода, – пропел строчку из когда-то услышанной песенки главный инженер.
На следующий день Константин Григорьевич пришел в норму. Памятуя о том, что его звонка ждет Полежаев, он достал свой сотовый телефон, и, попивая кофе, набрал номер. Трубку долго никто не снимал. Наконец, на пятом звонке второй попытки он у слышал знакомый, подхриповатый голос:
– Алло. Полежаев слушает.
– Никанор Кузьмич, доброе утро. Это я, Смирнов.
На том конце провода образовалась тишина.
– Алло, Никанор Кузьмич, вы меня слышите? Алло-о.
– Слышу, Костя, слышу, – медленно произнося слова, ответил Полежаев.
– Вы искали меня? – поинтересовался Смирнов.
– Что ж ты вытворяешь, сукин сын. В университете все с ног сбились, его разыскивая, а он на КПЛБ водкой мозги себе заливает. Артур у меня еще свое получит, за то, что покрывал тебя все эти дни.
– Это он вам сказал, что я… – поинтересовался Константин Григорьевич.
– А кто ж еще. Кроме него, о твоем местонахождении никто и не знал. Ловко покрывал твое безобразие, шельма, – ответил Никанор Кузьмич.
Смирнов предпочел промолчать.
– У секретаря удалось что-то узнать? – с надеждой в голосе спросил Константин Григорьевич.
– Приезжай в университет, на месте поговорим. К вечеру жду тебя в своем кабинете.
– Договорились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Пойду-ка я на свежий воздух, а то от перегара уже глаза щиплет, – произнес он вслух.
Артур Михайлович стоял на деревянном крыльце, медленно покуривая, и наслаждался прохладным октябрьским утром.
«Как быстро идет время, – размышлял инженер. – Вот уже месяц прошел с того дня, как за Барьер ушла последняя группа. Новенькую жалко. Как ее звали? Ева, кажется… В первый раз ведь пошла, и так неудачно. А Костю надо остановить, пока не допился до белой горячки».
Небо хмурилось, обещая расплакаться осенним дождем. Артур Михайлович затушил сигарету в металлической банке из-под шпрот, выполнявшей функцию пепельницы. Еще раз кинул взгляд на раскисшее небо и пошел в дом.
Как говорится – сон алкоголика крепок, но краток. Через четыре часа Константин Григорьевич проснулся с весьма тяжелой головой. Дико хотелось пить, а лучше выпить, чтобы опять погрузиться в забвение и не терзать себя горькими думами. Памятуя, что на столе в ОКБ осталась недопитая бутылка «Гжелки», Смирнов, пошатываясь, направился туда.
– Привет, – буркнул Константин Григорьевич сидевшему к нему спиной Артуру Михайловичу, и посмотрел на стол – он был девственно чист.
– Где она? – раздраженно спросил Смирнов.
– Кто?
– Бутылка…
– Вылил.
– Охренел, что ли? Тебя просили об этом? – стал заводиться Константин Григорьевич.
Артур Михайлович резко повернулся к другу.
– Ты больше не пьешь. Понял?!
– Кто сказал?
– Я сказал!
Смирнов хмыкнул. Наивный, совсем забыл, кто перед ним. Тоже, герой нашелся, водку вылил. Невелика проблема. Пьян? Да. Ну и что? Пьяный, а все же маг, как-никак, а не поросячий хвостик. Константин Григорьевич, превозмогая дикую головную боль, сплел самое простенькое заклинание, и в его руке появилась нераспечатанная бутылка, на этот раз «Пшеничной». Приглушенный щелчок свернутой крышкивынудил Артура Михайловича вскочить с места. Смирнов слегка трясущейся рукой поднес бутылку к губам. Главный инженер за долю секунды подскочил к нему и выхватил «Пшеничную». В сердцах он шарахнул бутылку об пол. Спиртовые пары тут же заполонили помещение. Константин Григорьевич ошарашенными глазами смотрел на друга. Рука Смирнова сама сжалась в кулак и приготовилась для удара.
– Врезать хочешь? Ну-ну, – совершенно спокойно сказал Артур Михайлович.
Константин Григорьевич задышал, как разъяренный бык на корриде.
– Давай, бей.
Смирнов опустил руку.
– Думаешь, тебе от этого легче станет? – Артур Михайлович не скрывал иронию. – Ошибаешься, брат, только хуже будет.
Константин Григорьевич разжал кулак, подошел к столу и обреченно опустился на стул. Главный инженер с жалостью смотрел на него. Начальник отдела разведки закрыл лицо руками, его плечи затряслись. Артур Михайлович подошел к нему:
– Ну, Кость, прекрати. Ты мужчина, а не кисейная барышня.
Смирнов не слышал.
– Вот они, последствия чрезмерного употребления алкоголя, – констатировал главный инженер. – Все, все, успокойся. – Артур Михайлович похлопал друга по плечу.
Константин Григорьевич тер лицо руками.
– Ты прав… Хватит. Сам себя извел. Вон. во что превратился, – Смирнов посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. – Ну и рожа у тебя, Шарапов…
– О! Чувство юмора возвращается, значит, пациент будет жить, – улыбнулсяАртур Михайлович.
Константин Григорьевич хмыкнул.
– Кофе нальешь?
– Без вопросов. Только у меня растворимый.
– Подойдет, – согласился Смирнов.
Главный инженер отправился готовить кофе, оставив друга наедине с его мыслями. В гудящей и больной голове Смирнова мысли тупо топтались по кругу.
«Какое ж это поганое состояние, похмелье, – резюмировал Константин Григорьевич. – Пора от него избавляться».
Сделав рукой пасс в воздухе, не по необходимости, а развлечения ради, он сотворил себе стаканчик антипохмелина. Можно, конечно, было прибегнуть к более сложным плетениям заклинаний, и за секунду вывести себя из противного состояния, но для этого необходимо собраться с мыслями и приложить некоторое усилие. Увы, сие действо в данный момент вызывало головную боль, поэтому Константин Григорьевич пошел по пути наименьшего сопротивления. Артур Михайлович вернулся с чашкой горячего кофе. Заметив пустой стакан на столе, он с подозрением посмотрел на Смирнова:
– Я надеюсь, что в данной таре водка отсутствовала?
Константин Григорьевич кивнул головой:
– Полное отсутствие ее присутствия. Антипохмелин.
– Тогда легче. На, держи. Смотри только, не обожгись. Горячий, – Aртур Михайлович протянул Смирнову дымящуюся чашку.
Начальник отдела разведки сделал аккуратный глоток и с благоговением закрыл глаза.
– Слышь, Кость, – позвал Артур Михайлович. – Тебя искали.
– Кто?
– Полежаев. Он уже несколько дней интересуется, где ты.
Смирнов медленно пил кофе.
– Позвонил бы ты ему, – предложил главный инженер. – Старик волнуется.
– Позвоню, только чуть позже.
Поставив пустую чашку на стол, Константин Григорьевич провел рукой по колючей щеке.
– Бритва есть?
– У меня как в Греции, усе есть, – гордо произнес Артур Михайлович. – Давай-ка отправляйся в душ. Там и побреешься, и приведешь себя в порядок. А то хрен знает, на кого стал похож.
– На себя бы посмотрел, – парировал Константин Григорьевич. – Сам не лучше, чисто домовой. Вон бородищу какую отрастил.
Артур Михайлович довольно хмыкнул и погладил бороду.
– Согревает в холода борода, – пропел строчку из когда-то услышанной песенки главный инженер.
На следующий день Константин Григорьевич пришел в норму. Памятуя о том, что его звонка ждет Полежаев, он достал свой сотовый телефон, и, попивая кофе, набрал номер. Трубку долго никто не снимал. Наконец, на пятом звонке второй попытки он у слышал знакомый, подхриповатый голос:
– Алло. Полежаев слушает.
– Никанор Кузьмич, доброе утро. Это я, Смирнов.
На том конце провода образовалась тишина.
– Алло, Никанор Кузьмич, вы меня слышите? Алло-о.
– Слышу, Костя, слышу, – медленно произнося слова, ответил Полежаев.
– Вы искали меня? – поинтересовался Смирнов.
– Что ж ты вытворяешь, сукин сын. В университете все с ног сбились, его разыскивая, а он на КПЛБ водкой мозги себе заливает. Артур у меня еще свое получит, за то, что покрывал тебя все эти дни.
– Это он вам сказал, что я… – поинтересовался Константин Григорьевич.
– А кто ж еще. Кроме него, о твоем местонахождении никто и не знал. Ловко покрывал твое безобразие, шельма, – ответил Никанор Кузьмич.
Смирнов предпочел промолчать.
– У секретаря удалось что-то узнать? – с надеждой в голосе спросил Константин Григорьевич.
– Приезжай в университет, на месте поговорим. К вечеру жду тебя в своем кабинете.
– Договорились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115