– Мне необходимо проанализировать ситуацию. Разрешите поблагодарить вас, сэр Чарльз, за прекрасный кофе и за полезные советы. До следующей встречи.
Несколько озадаченный, Кромер проводил Юфру до двери. Он пребывал в состоянии какой-то тревоги, мрачного предчувствия. «Должно быть, они что-то затевают, – думал он о боссах Юфру. – Что же он должен им сообщить? Этим людям, которым вряд ли свойственно человеколюбие, скорее даже наоборот. Поэтому вряд ли их устроит ответ, содержащий утверждение, со ссылкой на инструкцию, что документы, подлинность которых признана банком, но которые просрочены по дате их подписи, не могут быть приняты для исполнения. Ведь это будет означать, что Юфру и его хозяева никогда не получат этих денег».
Он напряженно думал обо всем этом, пока неожиданная идея не пришла ему в голову. От нее стало немного не по себе. Черт возьми! Уже начиная с сегодняшнего вечера, у его собеседника может появиться определенный интерес, и при этом значительный, как раз в получении именно этой информации.
– Никаких приемов, мисс Ятс, – резко проговорил он в микрофон внутреннего переговорного устройства. – И принесите мне файлы переписки со Львом... Да, все файлы. Принесите лучше весь ящик.
* * *
В этот вечер сэр Чарльз засиделся допоздна. Стопка файлов, содержащих финансовую переписку со Львом, иными словами, с императором Хайле Селассие, лежала перед ним на рабочем столе, а рядом стоял и сам ящик из стенного выдвижного шкафа. Кромер снова прокрутил в голове детали визита к нему Юфру. Их сегодняшний разговор, без всякого сомнения, заставлял предполагать, что за словами эфиопа кроется что-то конкретное, какая-то определенная цель. Наиболее логичным было предположить, что его хозяева вынашивают планы любым способом изъять из всех банков императорские богатства. Это не может быть сделано только наполовину или частями. Если они получат такую возможность, скажем, с помощью поддельных документов, тогда все огромное состояние окажется под угрозой. И еще какой!
Напряженно думая, Кромер стал мысленно анализировать вероятность такой ситуации. Для начала взять хотя бы золотые запасы Селассие стоимостью два миллиарда долларов. Если бы он получил соответствующие инструкции, исходящие как бы от самого императора, продать все золото, все до последней унции, это нанесло бы непоправимый удар по ликвидам его собственного банка и банкам его партнеров в Цюрихе и Нью-Йорке. Изъятие капитала своим следствием имело бы резкое сокращение кредитов, а следовательно, и прибыли. Если станет известно, что продавцом золота является группа бандитов, захватившая власть в Эфиопии, начнут распространяться слухи и репутации его банков будет нанесен огромный ущерб. Доверие к нему, Кромеру, будет потеряно. Даже в том случае, если не востребуют все золото сразу, вложения в его банк существенно сократятся. Негативные последствия еще долгие годы эхом будут отдаваться в коридорах международной финансовой власти, вызывая смуту и хаос. Цена золота на рынке значительно упадет.
А сколько компаний обанкротится; будет нарушен платежный баланс в фунтах стерлингов, швейцарских франках и долларах.
Боже мой, и он станет виновным во всех грехах! Его имя будет склоняться на страницах газет, во всей мировой банковской общине.
Кромер налил себе виски и вернулся за рабочий стол, заставив себя продумать самые худшие варианты. При каких условиях несчастье может произойти? Что, если Юфру предоставит документы, подписанные императором, в которых будет содержаться приказ передать все его состояние в руки этой банде Менгисту? В лучшем случае документы окажутся поддельными, и это будет легко доказать. А если документы будут подлинными, датированными периодом, когда император был еще жив? Но это переходило бы за грани возможного, так как противоречило бы всему, что Кромер знал об этом человеке, – о его жестокости, бескомпромиссности, нетерпимости к попыткам даже самого малейшего ущемления его власти.
А что, если они влезли к нему в доверие с помощью каких-то наркотиков или применили пытки и содержание в карцере? Это вполне реально. Кромер готов был поклясться жизнью, что до момента отстранения от власти Селассие ни за что бы не подписал документы, наносящие ему ущерб и личный вред. Но он вполне мог это сделать потом, после переворота, если его заставили силой. Он же содержался в течение целого года под строгим домашним арестом.
Теперь Кромер ясно понимал, откуда ждать удара. К тому же он был почти полностью уверен, что сможет помешать или свести на нет те возможные действия, о которых упомянул Юфру, перед своим уходом. Он еще раз внимательно просмотрел один из файлов. Да-да, вот она, эта инструкция: никакие документы, подписанные императором, не должны приниматься к производству после истечения определенного срока со дня их подписи. При получении любого письменного распоряжения, предлагающего операции с вкладами, которое имеет подпись более чем двухнедельной давности, банк должен перепроверить правомочность этого документа, прежде чем начать работать с ним. Это условие было оговорено специально, как определенная предосторожность в те давние времена, когда курьерская служба была еще не такой надежной, а связь – менее быстрой. Хотя к процедуре, изложенной в этой статье, никогда не пришлось прибегнуть, она тем не менее до сих пор оставалась в силе. И сейчас, словно своеобразный бастион, она должна была защитить Кромера от потенциальной катастрофы.
Кромер с облегчением вздохнул и расслабился. Однако уже через мгновение почувствовал легкое раздражение в связи с тем, что проявил слабость и напрасно потратил столько времени на такую маловероятную угрозу. Он допил виски, погасил в кабинете свет и спустился в подземный этаж, где его ждал «даймлер» со спокойно дремавшим на сиденье шофером. К полуночи Кромер был в своей лондонской квартире.
* * *
Пятница, 19 марта
– Вы теперь понимаете, мистер Юфру, что должны были чувствовать мои коллеги и я сам.
Кромер сделал небольшую паузу и внимательно посмотрел в глаза Юфру, которого утром пригласил к себе в офис для дальнейших переговоров.
– После такого перерыва во времени, и принимая во внимание неопределенность политической ситуации в вашей стране, мы не можем быть уверены, что документы будут отражать волю и последнее желание императора, – продолжил Кромер. – Нам придется найти дополнительное подтверждение, возможно, даже заверение самого подписанта, прежде чем что-либо предпринять. Хотя вы, конечно, понимаете, что сделать это, увы, невозможно: его уже больше нет с нами.
– Понимаю, сэр Чарльз. Однако вы не подвергнете сомнению действительность подписи и печати императора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Несколько озадаченный, Кромер проводил Юфру до двери. Он пребывал в состоянии какой-то тревоги, мрачного предчувствия. «Должно быть, они что-то затевают, – думал он о боссах Юфру. – Что же он должен им сообщить? Этим людям, которым вряд ли свойственно человеколюбие, скорее даже наоборот. Поэтому вряд ли их устроит ответ, содержащий утверждение, со ссылкой на инструкцию, что документы, подлинность которых признана банком, но которые просрочены по дате их подписи, не могут быть приняты для исполнения. Ведь это будет означать, что Юфру и его хозяева никогда не получат этих денег».
Он напряженно думал обо всем этом, пока неожиданная идея не пришла ему в голову. От нее стало немного не по себе. Черт возьми! Уже начиная с сегодняшнего вечера, у его собеседника может появиться определенный интерес, и при этом значительный, как раз в получении именно этой информации.
– Никаких приемов, мисс Ятс, – резко проговорил он в микрофон внутреннего переговорного устройства. – И принесите мне файлы переписки со Львом... Да, все файлы. Принесите лучше весь ящик.
* * *
В этот вечер сэр Чарльз засиделся допоздна. Стопка файлов, содержащих финансовую переписку со Львом, иными словами, с императором Хайле Селассие, лежала перед ним на рабочем столе, а рядом стоял и сам ящик из стенного выдвижного шкафа. Кромер снова прокрутил в голове детали визита к нему Юфру. Их сегодняшний разговор, без всякого сомнения, заставлял предполагать, что за словами эфиопа кроется что-то конкретное, какая-то определенная цель. Наиболее логичным было предположить, что его хозяева вынашивают планы любым способом изъять из всех банков императорские богатства. Это не может быть сделано только наполовину или частями. Если они получат такую возможность, скажем, с помощью поддельных документов, тогда все огромное состояние окажется под угрозой. И еще какой!
Напряженно думая, Кромер стал мысленно анализировать вероятность такой ситуации. Для начала взять хотя бы золотые запасы Селассие стоимостью два миллиарда долларов. Если бы он получил соответствующие инструкции, исходящие как бы от самого императора, продать все золото, все до последней унции, это нанесло бы непоправимый удар по ликвидам его собственного банка и банкам его партнеров в Цюрихе и Нью-Йорке. Изъятие капитала своим следствием имело бы резкое сокращение кредитов, а следовательно, и прибыли. Если станет известно, что продавцом золота является группа бандитов, захватившая власть в Эфиопии, начнут распространяться слухи и репутации его банков будет нанесен огромный ущерб. Доверие к нему, Кромеру, будет потеряно. Даже в том случае, если не востребуют все золото сразу, вложения в его банк существенно сократятся. Негативные последствия еще долгие годы эхом будут отдаваться в коридорах международной финансовой власти, вызывая смуту и хаос. Цена золота на рынке значительно упадет.
А сколько компаний обанкротится; будет нарушен платежный баланс в фунтах стерлингов, швейцарских франках и долларах.
Боже мой, и он станет виновным во всех грехах! Его имя будет склоняться на страницах газет, во всей мировой банковской общине.
Кромер налил себе виски и вернулся за рабочий стол, заставив себя продумать самые худшие варианты. При каких условиях несчастье может произойти? Что, если Юфру предоставит документы, подписанные императором, в которых будет содержаться приказ передать все его состояние в руки этой банде Менгисту? В лучшем случае документы окажутся поддельными, и это будет легко доказать. А если документы будут подлинными, датированными периодом, когда император был еще жив? Но это переходило бы за грани возможного, так как противоречило бы всему, что Кромер знал об этом человеке, – о его жестокости, бескомпромиссности, нетерпимости к попыткам даже самого малейшего ущемления его власти.
А что, если они влезли к нему в доверие с помощью каких-то наркотиков или применили пытки и содержание в карцере? Это вполне реально. Кромер готов был поклясться жизнью, что до момента отстранения от власти Селассие ни за что бы не подписал документы, наносящие ему ущерб и личный вред. Но он вполне мог это сделать потом, после переворота, если его заставили силой. Он же содержался в течение целого года под строгим домашним арестом.
Теперь Кромер ясно понимал, откуда ждать удара. К тому же он был почти полностью уверен, что сможет помешать или свести на нет те возможные действия, о которых упомянул Юфру, перед своим уходом. Он еще раз внимательно просмотрел один из файлов. Да-да, вот она, эта инструкция: никакие документы, подписанные императором, не должны приниматься к производству после истечения определенного срока со дня их подписи. При получении любого письменного распоряжения, предлагающего операции с вкладами, которое имеет подпись более чем двухнедельной давности, банк должен перепроверить правомочность этого документа, прежде чем начать работать с ним. Это условие было оговорено специально, как определенная предосторожность в те давние времена, когда курьерская служба была еще не такой надежной, а связь – менее быстрой. Хотя к процедуре, изложенной в этой статье, никогда не пришлось прибегнуть, она тем не менее до сих пор оставалась в силе. И сейчас, словно своеобразный бастион, она должна была защитить Кромера от потенциальной катастрофы.
Кромер с облегчением вздохнул и расслабился. Однако уже через мгновение почувствовал легкое раздражение в связи с тем, что проявил слабость и напрасно потратил столько времени на такую маловероятную угрозу. Он допил виски, погасил в кабинете свет и спустился в подземный этаж, где его ждал «даймлер» со спокойно дремавшим на сиденье шофером. К полуночи Кромер был в своей лондонской квартире.
* * *
Пятница, 19 марта
– Вы теперь понимаете, мистер Юфру, что должны были чувствовать мои коллеги и я сам.
Кромер сделал небольшую паузу и внимательно посмотрел в глаза Юфру, которого утром пригласил к себе в офис для дальнейших переговоров.
– После такого перерыва во времени, и принимая во внимание неопределенность политической ситуации в вашей стране, мы не можем быть уверены, что документы будут отражать волю и последнее желание императора, – продолжил Кромер. – Нам придется найти дополнительное подтверждение, возможно, даже заверение самого подписанта, прежде чем что-либо предпринять. Хотя вы, конечно, понимаете, что сделать это, увы, невозможно: его уже больше нет с нами.
– Понимаю, сэр Чарльз. Однако вы не подвергнете сомнению действительность подписи и печати императора?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67