НЛО служил надежной ширмой, за которой правительство проводило опыты над людьми. Ведь человек, похищенный инопланетянами и затем выпущенный на свободу под негласное наблюдение, вряд ли обратится в полицию, испугавшись насмешек или «психушки». Кроме того, и это главное, на все сто процентов срабатывал многократно испытанный прием — формирование образа врага. Причем в отличие от призрачного коммунизма образ НЛО оказался наиболее выразителен и являл собой образ врага ВСЕХ народов.
Мастерски манипулируя подлинными документами и фальшивками, властители изощренно промывали мозги, формируя в сознании людей мифологический фон, искажающий восприятие окружающей реальности. Дураками, равно как и бедными, легче управлять, а бедными дураками и подавно. Кроме сильных мира сего истинной информацией владели и руководители «Черного орла», входящие к тому же в Международный Координационный Совет, что определенно ставило их в один ряд с правителями и заставляло американцев считаться с ними…
…Профессор фон Штайн сидел в углу лаборатории на вращающемся кресле, склонившись над толстой ученической тетрадью. Он быстро пролистывал страницы, стараясь ухватить всю картину в целом, комбинировал различные разделы и выкладки русского коллеги по тем или иным вопросам, но уловить ту изюминку, на чем, собственно, и держался секрет разработки Никифорова, пока не удавалось. На первый взгляд, казалось бы, все было просто и понятно, но это в отдельных фрагментах работы. А чтобы соединить эти фрагменты в стройную логическую цепочку, способную раскрыть весь механизм производства и действия данного вещества, необходим был пароль, который знал только его создатель.
Правда, были еще два человека, кто мог бы пролить свет на решение столь трудной задачи. Но коллеги профессора Никифорова — Бережная и Саржев — находились в Советском Союзе, и пытаться вытащить их оттуда было слишком сложно, хотя и возможно, так как «железный занавес» предназначался только для простых смертных.
Фон Штайн аккуратно отодвинул от себя тетрадь и прикрыл уставшие от напряжения глаза. Как и у большинства ученых, почерк Никифорова был неразборчивым. Несколько минут профессор сидел неподвижно, затем быстро встал с кресла и покинул лабораторию. Он и не надеялся, что в первый же день разберется с записями в дневнике. На это нужно время, а его всегда так не хватает.
В этом году фон Штайну-Дорожкину исполнился шестьдесят один год. Больше половины жизни он провел в стенах этого бункера, пытаясь осуществить свою идею. Это уже стало патологией, одной из форм шизофрении. Он уже не задавался вопросами: зачем ему это все надо, для чего он живет и творит, какие великие цели преследует? С фанатичным остервенением он шел к финишу, прекрасно сознавая, что там, за финишной чертой, его ждет кромешная тьма, НИЧТО.
Кроме оставшихся в России жены и ребенка, другой семьи у профессора не было. Да ему это было и не нужно. Он и весть о трагической гибели сына принял с философским равнодушием, лишь разведя руками: на все воля Божья. Но и в Бога фон Штайн не верил, разве что в дьявола.
Впрочем, профессору не сочли нужным сообщить, что убившим его сына «богом» были вовсе не русские спецслужбы, а родной «Черный орел». Фон Штайн пока ничего не знал о коварстве своих коллег и продолжал трудиться на благо национал-социализма…
Моторная лодка быстро шла вниз по устью реки, разгребая носом мутную воду. У руля стоял крепкий рослый негр. Он что-то напевал под нос и не обращал внимания на трех европейцев, сидевших на дне его лодки. Ему слишком хорошо заплатили, чтобы он мог со спокойной совестью не совать нос куда не следует и при этом радоваться жизни.
Европейцами были три боевых офицера спецназа ГРУ — единственные, кто остался жив после бомбометания «мигов». Среди счастливчиков оказался и сам подполковник Самойлов. Он вообще не получил ни одной царапины, тогда как его офицеры были буквально изрезаны осколками гранат и камней, продырявлены пулями, раздавлены рухнувшими скалами и обожжены пламенем. Троих смертельно раненных офицеров пришлось зачистить на месте. С оставшимися двумя, практически уже недееспособными бойцами, Самойлов вышел к ближайшей точке экс-фильтрации, буквально вытащив товарищей на своих плечах.
Теперь они плыли по реке Замбези к Мозамбикскому проливу. Этот путь был очень долгим, но это был путь к дому…
20
17 июля 1978 года, на 61-м году жизни скоропостижно скончался член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, Герой Социалистического Труда Федор Давыдович Кулаков.
Смерть вырвала из наших рядов видного деятеля Коммунистической партии и Советского государства. На всех постах, куда направляла его коммунистическая партия, Ф. Д. Кулаков со свойственными ему большой энергией и настойчивостью верно служил нашей Родине, великому делу Ленина.
Ф. Д. Кулакова отличали высокие партийные качества, требовательность и принципиальность, скромность и чуткое отношение к людям. Своим самоотверженным трудом и замечательными личными достоинствами он снискал глубокое уважение в партии и народе.
Медицинское заключение о болезни и причине смерти Ф. Д. Кулакова — члена Политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС.
Кулаков Федор Давыдович, 1918 года рождения, в 1968 году перенес операцию — резекцию желудка. Кроме того, Ф. Д. Кулаков страдал атеросклерозом коронарных артерий, атеросклеротическим кардиосклерозом, хронической пневмонией.
В ночь с 16 на 17 июля развилась острая сердечная недостаточность с внезапной остановкой сердца. При патологоанатомическом исследовании диагноз полностью подтвердился.
Начальник четвертого Главного управления при МЗ СССР, академик АМН СССР, профессор Е. И. Чазов…
Для простых советских людей это лето мало чем отличалось от предыдущих, разве что непривычной жарой. Жизнь текла размеренно, спокойно, не предвещая в обозримом будущем каких-либо перемен. Короче говоря, лето было обычное и, казалось бы, ничем не примечательное, если бы…
Одним из важных его событий стала непонятная, а точнее, таинственная смерть секретаря ЦК, члена Политбюро ЦК КПСС Федора Давидовича Кулакова. И не известно, как повернулась бы история нашей страны, если б не эта трагическая смерть…
Многие политики у нас и за рубежом уже видели Кулакова в кресле генсека. Но предсказаниям не суждено было сбыться. В ночь с 16 на 17 июля Федор Давидович Кулаков, как сообщило ТАСС, «скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца». Короче говоря, обычный в подобных ситуациях диагноз. Правда, Кулаков до последней минуты был здоров как бык, не знал, что такое головная боль или легкая простуда, и был неисправимым оптимистом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Мастерски манипулируя подлинными документами и фальшивками, властители изощренно промывали мозги, формируя в сознании людей мифологический фон, искажающий восприятие окружающей реальности. Дураками, равно как и бедными, легче управлять, а бедными дураками и подавно. Кроме сильных мира сего истинной информацией владели и руководители «Черного орла», входящие к тому же в Международный Координационный Совет, что определенно ставило их в один ряд с правителями и заставляло американцев считаться с ними…
…Профессор фон Штайн сидел в углу лаборатории на вращающемся кресле, склонившись над толстой ученической тетрадью. Он быстро пролистывал страницы, стараясь ухватить всю картину в целом, комбинировал различные разделы и выкладки русского коллеги по тем или иным вопросам, но уловить ту изюминку, на чем, собственно, и держался секрет разработки Никифорова, пока не удавалось. На первый взгляд, казалось бы, все было просто и понятно, но это в отдельных фрагментах работы. А чтобы соединить эти фрагменты в стройную логическую цепочку, способную раскрыть весь механизм производства и действия данного вещества, необходим был пароль, который знал только его создатель.
Правда, были еще два человека, кто мог бы пролить свет на решение столь трудной задачи. Но коллеги профессора Никифорова — Бережная и Саржев — находились в Советском Союзе, и пытаться вытащить их оттуда было слишком сложно, хотя и возможно, так как «железный занавес» предназначался только для простых смертных.
Фон Штайн аккуратно отодвинул от себя тетрадь и прикрыл уставшие от напряжения глаза. Как и у большинства ученых, почерк Никифорова был неразборчивым. Несколько минут профессор сидел неподвижно, затем быстро встал с кресла и покинул лабораторию. Он и не надеялся, что в первый же день разберется с записями в дневнике. На это нужно время, а его всегда так не хватает.
В этом году фон Штайну-Дорожкину исполнился шестьдесят один год. Больше половины жизни он провел в стенах этого бункера, пытаясь осуществить свою идею. Это уже стало патологией, одной из форм шизофрении. Он уже не задавался вопросами: зачем ему это все надо, для чего он живет и творит, какие великие цели преследует? С фанатичным остервенением он шел к финишу, прекрасно сознавая, что там, за финишной чертой, его ждет кромешная тьма, НИЧТО.
Кроме оставшихся в России жены и ребенка, другой семьи у профессора не было. Да ему это было и не нужно. Он и весть о трагической гибели сына принял с философским равнодушием, лишь разведя руками: на все воля Божья. Но и в Бога фон Штайн не верил, разве что в дьявола.
Впрочем, профессору не сочли нужным сообщить, что убившим его сына «богом» были вовсе не русские спецслужбы, а родной «Черный орел». Фон Штайн пока ничего не знал о коварстве своих коллег и продолжал трудиться на благо национал-социализма…
Моторная лодка быстро шла вниз по устью реки, разгребая носом мутную воду. У руля стоял крепкий рослый негр. Он что-то напевал под нос и не обращал внимания на трех европейцев, сидевших на дне его лодки. Ему слишком хорошо заплатили, чтобы он мог со спокойной совестью не совать нос куда не следует и при этом радоваться жизни.
Европейцами были три боевых офицера спецназа ГРУ — единственные, кто остался жив после бомбометания «мигов». Среди счастливчиков оказался и сам подполковник Самойлов. Он вообще не получил ни одной царапины, тогда как его офицеры были буквально изрезаны осколками гранат и камней, продырявлены пулями, раздавлены рухнувшими скалами и обожжены пламенем. Троих смертельно раненных офицеров пришлось зачистить на месте. С оставшимися двумя, практически уже недееспособными бойцами, Самойлов вышел к ближайшей точке экс-фильтрации, буквально вытащив товарищей на своих плечах.
Теперь они плыли по реке Замбези к Мозамбикскому проливу. Этот путь был очень долгим, но это был путь к дому…
20
17 июля 1978 года, на 61-м году жизни скоропостижно скончался член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, Герой Социалистического Труда Федор Давыдович Кулаков.
Смерть вырвала из наших рядов видного деятеля Коммунистической партии и Советского государства. На всех постах, куда направляла его коммунистическая партия, Ф. Д. Кулаков со свойственными ему большой энергией и настойчивостью верно служил нашей Родине, великому делу Ленина.
Ф. Д. Кулакова отличали высокие партийные качества, требовательность и принципиальность, скромность и чуткое отношение к людям. Своим самоотверженным трудом и замечательными личными достоинствами он снискал глубокое уважение в партии и народе.
Медицинское заключение о болезни и причине смерти Ф. Д. Кулакова — члена Политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС.
Кулаков Федор Давыдович, 1918 года рождения, в 1968 году перенес операцию — резекцию желудка. Кроме того, Ф. Д. Кулаков страдал атеросклерозом коронарных артерий, атеросклеротическим кардиосклерозом, хронической пневмонией.
В ночь с 16 на 17 июля развилась острая сердечная недостаточность с внезапной остановкой сердца. При патологоанатомическом исследовании диагноз полностью подтвердился.
Начальник четвертого Главного управления при МЗ СССР, академик АМН СССР, профессор Е. И. Чазов…
Для простых советских людей это лето мало чем отличалось от предыдущих, разве что непривычной жарой. Жизнь текла размеренно, спокойно, не предвещая в обозримом будущем каких-либо перемен. Короче говоря, лето было обычное и, казалось бы, ничем не примечательное, если бы…
Одним из важных его событий стала непонятная, а точнее, таинственная смерть секретаря ЦК, члена Политбюро ЦК КПСС Федора Давидовича Кулакова. И не известно, как повернулась бы история нашей страны, если б не эта трагическая смерть…
Многие политики у нас и за рубежом уже видели Кулакова в кресле генсека. Но предсказаниям не суждено было сбыться. В ночь с 16 на 17 июля Федор Давидович Кулаков, как сообщило ТАСС, «скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца». Короче говоря, обычный в подобных ситуациях диагноз. Правда, Кулаков до последней минуты был здоров как бык, не знал, что такое головная боль или легкая простуда, и был неисправимым оптимистом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107