Я почти не сомневаюсь, что мое предположение совершенно правильно. Золотая пыль в подавляющем большинстве случаев попадается в песке, который лежит на дне и постепенно уносится течением. В известной степени то же самое можно сказать и о золотых самородках.
— Во всяком случае тут будет очень легко работать! — заметил Ваби. — Я полагаю, что наибольшая глубина потока не превышает четырех футов. Мы можем немедленно приступить к работе. Для этого прежде всего придется вернуться к пироге и достать наши тазы.
Все трое направились к водопаду и по стволу дерева снова переправились на другую сторону. Трудно было найти и даже представить себе более странное зрелище, чем этот импровизированный мост. Огромный ствол был лишен коры, и его полированная поверхность блестела так, словно была смазана специальным составом.
— Чертовски скользко! — сказал Мукоки, глядя на дерево и нахмурив брови.
— Да, нечего сказать! — согласился Ваби, серьезный тон которого поразил Родерика. — Не дерево, а какая-то «мачта с призами». Не всякий проберется по такому мосту.
— Ты хочешь сказать что-то, но я не совсем понимаю тебя! — заметил Родерик. — Объяснись, пожалуйста!
— Ты угадал! — воскликнул Ваби. — Я хочу сказать (и в данном случае, мы кажется, вполне сходимся с Мукоки!), что это дерево не с сегодняшнего дня служит для переправы с одной стороны каскада на другую. Если бы по нему пробирались медведи, то остались бы следы их когтей. Трудно предположить, что им пользовались рыси, потому что эти звери, несомненно, исцарапали бы всю поверхность его. Какой бы зверь ни пробирался по нему, он изодрал бы ствол, но, как ты сам видишь, трудно представить себе более гладкую и полированную поверхность. Я склонен думать, что кто-то специально занялся тем, что отполировал ствол!
Мукоки энергично закивал головой и тем самым выразил полное свое согласие со словами Ваби, который выразительно засвистел.
— Другими словами, ты хочешь сказать… — начал Родерик.
— Другими словами, я хочу сказать, что все это — дело рук человеческих. Только человек, который многократно пускал в ход и руки и ноги, мог привести это дерево в подобное состояние. Весь вопрос теперь заключается лишь в одном: кто этот человек? Думается мне, что нам не придется очень далеко и очень долю искать его. Ты как думаешь, Родерик?
— Ты имеешь в виду сумасшедшего охотника?
— Да! — решительно заявил Ваби. — Ты угадал!
Конечно, это было слишком смелое утверждение, с которым, однако, так или иначе, приходилось считаться.
— Вот где таится источник золотых пуль! — энергично сказал Мукоки. — Надо думать, что «бешеная собака» главным образом обитает в этих местах.
— Этот вопрос мы сравнительно скоро выясним, — заметил Ваби. — Мы должны быть готовы ко всему. Я предлагаю первым делом свезти в старую хижину все наши съестные припасы, все инструменты, а также пирогу. После того, соблюдая максимальную осторожность, будем выжидать дальнейших событий.
Это было нелегкое дело! Пришлось положить много трудов на то, чтобы перенести по гладкому стволу все содержимое пироги, а вслед затем и ее саму. Родерик так увлекся работой, что однажды чуть не полетел головой вниз в водопад, но все в общем сошло благополучно.
Наступил час завтрака. Несмотря на адский голод, тот же Родерик заявил, что нечего торопиться и что прежде всего надо заняться делом.
— Кушать мы всегда успеем, — резюмировал он свои мысли, — а до того давайте пощупаем нашу речку и донышко ее.
С этими словами, не дожидаясь ответа товарищей, он взял один из чанов для промывки и направился к той части берега, где течение нанесло всего больше песку и гравия. Ваби, взяв другой чан, не замедлил присоединиться к нему и предоставил Мукоки возиться с завтраком.
Никогда до сих пор Родерику не приходилось промывать золото, но он имел некоторое представление об этом деле. Он был полон той исключительной радости, которая знакома всякому золотоискателю, нашедшему «добрую жилу»и вполне уверенному, что жила эта окупит все его труды и старания. Набрав в чан значительное количество песку и гравия, он стал постепенно зачерпывать воду и раскачивать чан то вперед, то назад, при чем делал это очень ритмично и регулярно и время от времени сливал через край поднявшуюся грязь.
Израсходовав всю воду, он набрал свежую и продолжал эту операцию минут пятнадцать, до тех пор, пока на дне чана не остался тонкий слой песка и гравия.
После того он начал самым пристальным образом разглядывать остаток, надеясь обнаружить в нем золотые блестки.
Легкий, беглый блеск заставил его издать громкое победное восклицание, но, когда он извлек острием ножа песчинку, то убедился, что это — слюда.
На расстоянии десяти метров от него сидел Ваби, который занимался тем же самым делом. В свою очередь, он ритмично кружил свой чан. Вода, вытекая из него, все время производила странный, хлюпающий звук: «сюис… сюис… сюис…»
— Послушай, Родерик, — сказал он, ни на миг не отрываясь от работы, — у тебя выходит что-нибудь?
— Ровно ничего! — быстро ответил его друг. — А у тебя, Ваби?
— И у меня ни черта не выходит! То есть… как бы тебе сказать… Мне попадаются время от времени блестки, которые отливают сталью, но…
— …но это — слюда! С чем тебя и поздравляю! Весь берег полон ею. И радости от этого немного.
Оба продолжали свою бесплодную работу с таким серьезным и вместе с тем сокрушенным видом, что опытный золотоискатель, глядя на них, покатился бы со смеху.
— А ну-ка, Род, подойди ко мне поближе! — снова произнес Ваби. — У меня опять что-то подозрительное блестит. Довольно крупная песчинка! Иди-ка сюда!
— Опять слюда?
— Нет, не думаю, чтобы это была слюда. Насколько я могу судить, тут другие оттенки. Это — большой шарик, величиной с горошину.
Родерик так стремительно вскочил с места, точно кто-то вонзил ему булавку в спину. Он бросил на землю свой чан и закричал:
— Помни раз и навсегда следующее: слюда идет тонкими, чешуйчатыми пластами. В виде шариков она никогда не встречается. Покажи-ка, Ваби!
Он подбежал к Ваби и склонился над его плечом.
В тазу, который держал Ваби, Родерик действительно заметил маленький желтый полированный шарик, который сверкал на солнце.
— Еще раз говорю тебе, — повторил он, — что в таком виде слюда не попадается. Кроме того, слюда имеет незначительный вес, а это… — Кончиком ножа он отделил находку, вынул ее из чана и взвесил на руке.
— Шарик этот весит довольно много, даже очень много…
— В таком случае…
— В таком случае? В таком случае, по-моему, это может быть только золото! А что еще, как не золото?
В этот миг раздался голос Мукоки:
— Завтрак готов!
Глава XVI. Кто был сумасшедший?
— Сейчас, сейчас идем! — отозвался Родерик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Во всяком случае тут будет очень легко работать! — заметил Ваби. — Я полагаю, что наибольшая глубина потока не превышает четырех футов. Мы можем немедленно приступить к работе. Для этого прежде всего придется вернуться к пироге и достать наши тазы.
Все трое направились к водопаду и по стволу дерева снова переправились на другую сторону. Трудно было найти и даже представить себе более странное зрелище, чем этот импровизированный мост. Огромный ствол был лишен коры, и его полированная поверхность блестела так, словно была смазана специальным составом.
— Чертовски скользко! — сказал Мукоки, глядя на дерево и нахмурив брови.
— Да, нечего сказать! — согласился Ваби, серьезный тон которого поразил Родерика. — Не дерево, а какая-то «мачта с призами». Не всякий проберется по такому мосту.
— Ты хочешь сказать что-то, но я не совсем понимаю тебя! — заметил Родерик. — Объяснись, пожалуйста!
— Ты угадал! — воскликнул Ваби. — Я хочу сказать (и в данном случае, мы кажется, вполне сходимся с Мукоки!), что это дерево не с сегодняшнего дня служит для переправы с одной стороны каскада на другую. Если бы по нему пробирались медведи, то остались бы следы их когтей. Трудно предположить, что им пользовались рыси, потому что эти звери, несомненно, исцарапали бы всю поверхность его. Какой бы зверь ни пробирался по нему, он изодрал бы ствол, но, как ты сам видишь, трудно представить себе более гладкую и полированную поверхность. Я склонен думать, что кто-то специально занялся тем, что отполировал ствол!
Мукоки энергично закивал головой и тем самым выразил полное свое согласие со словами Ваби, который выразительно засвистел.
— Другими словами, ты хочешь сказать… — начал Родерик.
— Другими словами, я хочу сказать, что все это — дело рук человеческих. Только человек, который многократно пускал в ход и руки и ноги, мог привести это дерево в подобное состояние. Весь вопрос теперь заключается лишь в одном: кто этот человек? Думается мне, что нам не придется очень далеко и очень долю искать его. Ты как думаешь, Родерик?
— Ты имеешь в виду сумасшедшего охотника?
— Да! — решительно заявил Ваби. — Ты угадал!
Конечно, это было слишком смелое утверждение, с которым, однако, так или иначе, приходилось считаться.
— Вот где таится источник золотых пуль! — энергично сказал Мукоки. — Надо думать, что «бешеная собака» главным образом обитает в этих местах.
— Этот вопрос мы сравнительно скоро выясним, — заметил Ваби. — Мы должны быть готовы ко всему. Я предлагаю первым делом свезти в старую хижину все наши съестные припасы, все инструменты, а также пирогу. После того, соблюдая максимальную осторожность, будем выжидать дальнейших событий.
Это было нелегкое дело! Пришлось положить много трудов на то, чтобы перенести по гладкому стволу все содержимое пироги, а вслед затем и ее саму. Родерик так увлекся работой, что однажды чуть не полетел головой вниз в водопад, но все в общем сошло благополучно.
Наступил час завтрака. Несмотря на адский голод, тот же Родерик заявил, что нечего торопиться и что прежде всего надо заняться делом.
— Кушать мы всегда успеем, — резюмировал он свои мысли, — а до того давайте пощупаем нашу речку и донышко ее.
С этими словами, не дожидаясь ответа товарищей, он взял один из чанов для промывки и направился к той части берега, где течение нанесло всего больше песку и гравия. Ваби, взяв другой чан, не замедлил присоединиться к нему и предоставил Мукоки возиться с завтраком.
Никогда до сих пор Родерику не приходилось промывать золото, но он имел некоторое представление об этом деле. Он был полон той исключительной радости, которая знакома всякому золотоискателю, нашедшему «добрую жилу»и вполне уверенному, что жила эта окупит все его труды и старания. Набрав в чан значительное количество песку и гравия, он стал постепенно зачерпывать воду и раскачивать чан то вперед, то назад, при чем делал это очень ритмично и регулярно и время от времени сливал через край поднявшуюся грязь.
Израсходовав всю воду, он набрал свежую и продолжал эту операцию минут пятнадцать, до тех пор, пока на дне чана не остался тонкий слой песка и гравия.
После того он начал самым пристальным образом разглядывать остаток, надеясь обнаружить в нем золотые блестки.
Легкий, беглый блеск заставил его издать громкое победное восклицание, но, когда он извлек острием ножа песчинку, то убедился, что это — слюда.
На расстоянии десяти метров от него сидел Ваби, который занимался тем же самым делом. В свою очередь, он ритмично кружил свой чан. Вода, вытекая из него, все время производила странный, хлюпающий звук: «сюис… сюис… сюис…»
— Послушай, Родерик, — сказал он, ни на миг не отрываясь от работы, — у тебя выходит что-нибудь?
— Ровно ничего! — быстро ответил его друг. — А у тебя, Ваби?
— И у меня ни черта не выходит! То есть… как бы тебе сказать… Мне попадаются время от времени блестки, которые отливают сталью, но…
— …но это — слюда! С чем тебя и поздравляю! Весь берег полон ею. И радости от этого немного.
Оба продолжали свою бесплодную работу с таким серьезным и вместе с тем сокрушенным видом, что опытный золотоискатель, глядя на них, покатился бы со смеху.
— А ну-ка, Род, подойди ко мне поближе! — снова произнес Ваби. — У меня опять что-то подозрительное блестит. Довольно крупная песчинка! Иди-ка сюда!
— Опять слюда?
— Нет, не думаю, чтобы это была слюда. Насколько я могу судить, тут другие оттенки. Это — большой шарик, величиной с горошину.
Родерик так стремительно вскочил с места, точно кто-то вонзил ему булавку в спину. Он бросил на землю свой чан и закричал:
— Помни раз и навсегда следующее: слюда идет тонкими, чешуйчатыми пластами. В виде шариков она никогда не встречается. Покажи-ка, Ваби!
Он подбежал к Ваби и склонился над его плечом.
В тазу, который держал Ваби, Родерик действительно заметил маленький желтый полированный шарик, который сверкал на солнце.
— Еще раз говорю тебе, — повторил он, — что в таком виде слюда не попадается. Кроме того, слюда имеет незначительный вес, а это… — Кончиком ножа он отделил находку, вынул ее из чана и взвесил на руке.
— Шарик этот весит довольно много, даже очень много…
— В таком случае…
— В таком случае? В таком случае, по-моему, это может быть только золото! А что еще, как не золото?
В этот миг раздался голос Мукоки:
— Завтрак готов!
Глава XVI. Кто был сумасшедший?
— Сейчас, сейчас идем! — отозвался Родерик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45