Они исчезли. Обернувшись, Дэвид увидел, что Брокау прислонился к столу, опираясь на него обеими руками. Его лицо исказилось и выражало смертельную угрозу. Дэвид на мгновение окаменел. С четверть минуты они оба не проронили ни звука. Затем Брокау медленно наклонился вперед, сжал в кулаки свои огромные руки и шипящим голосом спросил:
— Что хотела она сказать, назвав вас так — Сэкуэвин? Что она хотела этим сказать?
Теперь говорил уже не пьяный человек, а человек, готовый убить.
Глава XXI. БРОКАУ РАЗГОВОРЧИВ
— Сэкуэвин! Что хотела она сказать, назвав вас так?
Снова раздался голос Брокау. Еще крепче сжав кулаки, напряженно выпрямившись во весь свой богатырский рост, он на шаг приблизился к Дэвиду. Его осоловелые глаза засверкали и казались ужасными.
«Сэкуэвин — красивое имя», — сказал Дэвид девушке. А сейчас оно превратило в дьявола этого перепившего колосса. Мозг Дэвида быстро заработал: нужно немедленно удовлетворительное объяснение, иначе ему грозит неминуемая смерть. Сэкуэвин, очевидно, означает что-то, что привело Брокау в бешенство, в ревнивое бешенство, от которого его водянистые глаза зажглись угрюмым огнем. Спокойно глядя в эти глаза, Дэвид с деланным удивлением произнес:
— Разве она не вам это сказала, Брокау?
Это был великолепный ход, пришедший ему в голову так же внезапно, как несколько минут тому назад у него возникла мысль воспользоваться ошибкой Брокау, принявшего его за Мак-Кенна. Он следил за впечатлением, какое произвели его слова. Напряжение покинуло тело Брокау, и кулаки его медленно разжались. Дэвид тихо засмеялся, почувствовав, что опасность миновала. Этот нагрузившийся водкой парень оказался удивительно доверчивым, и к тому же, без сомнения, зрение ему сейчас изменяло.
— Она смотрела на вас, Брокау, когда желала спокойной ночи, прямо на вас, — увещевал Дэвид.
— Вы уверены, Мак, уверены, что она сказал это мне?
Дэвид кивнул головой, в то же время ощущая, как холод пробежал по его жилам. Лицо Брокау скривилось от удовольствия.
— Дьяволенок! — воскликнул он с заблестевшими от радости глазами.
— Что это означает? — спросил Дэвид. — Сэкуэвин! Я никогда не слышал такого слова, — спокойно врал он, чуть-чуть повернув голову, чтобы скрыть лицо в тени.
Прежде чем ответить, Брокау секунду пристально смотрел на него.
— Когда девушка говорит это… она хочет сказать… что она принадлежит вам, — объяснил он. — Это слово индейское и означает «повелитель». Проклятье, конечно, вы правы! Она меня так назвала. Она моя. Она принадлежит мне. Я ее владелец. А я думал…
Он схватил бутылку и нетвердой рукой налил полстакана виски.
— Вы выпьете. Мак?
Дэвид покачал головой.
— Сейчас не хочу. Если у вас есть своя хижина, пойдемте туда. Нам есть о чем поговорить… о прежних днях… о Лягающемся Коне… И об этой девушке. Мне трудно поверить… если это правда, вы счастливчик.
Дэвид не думал о последствиях, не задавался мыслью о завтрашнем дне. Сейчас он хотел только одного — быть наедине с Брокау. Если Гок не помешает, он узнает от этой одуревшей от водки туши все, что ему нужно. Счастливчик! Счастливчик! Дэвид беспрестанно повторял это слово. Для Брокау оно звучало музыкой. И такая девушка! Чуть не ангел! Он с трудом верил! Лицо Брокау побагровело от возбуждения, сладострастия и торжества. Он выпил виски, которое раньше предложил Дэвиду. Затем выпил еще. Конечно, она ангел! Разве он, Гок, и недавно умершая жена Гока не воспитали ее ангелом? Она принадлежав ему. Всегда ему принадлежала, и он уже давно ждет. Если бы она назвала этим именем — Сэкуэвин — кого-нибудь другого, он убил бы его. Определенно, убил бы. Впервые за все время она этим именем назвала его. Счастливчик! Можете держать пари, что это так. Надо пойти в его хижину и поговорить. Брокау в третий раз налил себе виски и выпил.
Спотыкаясь, он направился в переднюю. Дэвид шел за ним, только и думая о том, как бы им не встретить Гока. В передней никого не оказалось. Он взял свою винтовку и тюк и вместе с Брокау вышел из дома. Пройдя с сотню шагов, Брокау внезапно остановился перед чем-то, что Дэвид вначале принял за сколоченный из небольших бревен высокий забор. Это оказалось клеткой, из которой доносилось тихое рычание.
— Гризли, — проговорил Брокау, с большим трудом сохранявший равновесие. — Завтра, Мак, будет грандиозный бой медведей. Мой медведь… ее медведь… Грандиозный бой! Все пришли смотреть на него. Нет ничего интереснее, чем бой медведей, а? Удивится она — хорошенькая девчонка! — когда увидит, что ее медведь борется с моим. Держу пари на сто долларов, что мой медведь убьет Тару!
— Завтра, — сказал Дэвид, — я буду держать пари. Далеко до вашей хижины?
Ему хотелось поскорее добраться до жилища. Он все время боялся услышать голос Гока или его шаги, зная, что тот может все испортить своим присутствием. Пьяный Брокау оказался разговорчивым, почти болтливым. Он уже объяснил, что означают таинственная клетка и сборище индейцев. Продолжая свой путь, Дэвид думал о том, как случилось, что девушка ничего не знала о предстоящем бое. Наконец Брокау привел его в свою хижину — маленькое, темное, пропахшее спиртом помещение. Брокау зажег лампу. Направился прямо к прибитому к стене шкафчику и вернулся с фляжкой и двумя оловянными кружками. Он уселся за маленький стол, и снова водка с каким-то странным бульканием стала исчезать в его глотке. Когда Брокау принялся рассказывать о своих и Гока планах, Дэвид ниже надвинул свою шляпу, чтобы скрыть, как блестят его глаза. Медведь в клетке принадлежит ему, Брокау. Огромное, свирепое животное. Боец, Гок и он собираются ставить на него: он, наверно, убьет Тару. Легкая жизнь изнежила Тару. Они сделают хорошее дело. А деньги им нужны, так как эти мерзавцы на побережье не смогли доставить им достаточного количества виски для торговли. Девушка, уйдя с медведем, едва не разрушила все их планы. А он, Мак — дьявольски хороший парень, что привел ее назад! Завтра они устроят бой. Если девушке, которая ему принадлежит, это не понравится… Он стукнул фляжкой о стол.
— Конечно, она принадлежит вам, — произнес Дэвид, поощряя к дальнейшему разговору. — И все же, сказать по совести, я не могу поверить этому, старый вы пес! Я не могу поверить этому, — заставив себя рассмеяться, он перегнулся через стол и дружески хлопнул Брокау по плечу. — Она слишком хорошенькая для вас. Самая хорошенькая девчонка, какую я только видывал! Как это случилось? А? Вы — счастливчик. Она вам недавно принадлежит, а?
— Давно, давно уже, — ответил Брокау, причем кружка, которую он подносил ко рту, так и осталась недонесенной. — Много уже лет.
Внезапно он с такой яростью опустил кружку на стол, что часть находившейся в ней водки расплескалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Что хотела она сказать, назвав вас так — Сэкуэвин? Что она хотела этим сказать?
Теперь говорил уже не пьяный человек, а человек, готовый убить.
Глава XXI. БРОКАУ РАЗГОВОРЧИВ
— Сэкуэвин! Что хотела она сказать, назвав вас так?
Снова раздался голос Брокау. Еще крепче сжав кулаки, напряженно выпрямившись во весь свой богатырский рост, он на шаг приблизился к Дэвиду. Его осоловелые глаза засверкали и казались ужасными.
«Сэкуэвин — красивое имя», — сказал Дэвид девушке. А сейчас оно превратило в дьявола этого перепившего колосса. Мозг Дэвида быстро заработал: нужно немедленно удовлетворительное объяснение, иначе ему грозит неминуемая смерть. Сэкуэвин, очевидно, означает что-то, что привело Брокау в бешенство, в ревнивое бешенство, от которого его водянистые глаза зажглись угрюмым огнем. Спокойно глядя в эти глаза, Дэвид с деланным удивлением произнес:
— Разве она не вам это сказала, Брокау?
Это был великолепный ход, пришедший ему в голову так же внезапно, как несколько минут тому назад у него возникла мысль воспользоваться ошибкой Брокау, принявшего его за Мак-Кенна. Он следил за впечатлением, какое произвели его слова. Напряжение покинуло тело Брокау, и кулаки его медленно разжались. Дэвид тихо засмеялся, почувствовав, что опасность миновала. Этот нагрузившийся водкой парень оказался удивительно доверчивым, и к тому же, без сомнения, зрение ему сейчас изменяло.
— Она смотрела на вас, Брокау, когда желала спокойной ночи, прямо на вас, — увещевал Дэвид.
— Вы уверены, Мак, уверены, что она сказал это мне?
Дэвид кивнул головой, в то же время ощущая, как холод пробежал по его жилам. Лицо Брокау скривилось от удовольствия.
— Дьяволенок! — воскликнул он с заблестевшими от радости глазами.
— Что это означает? — спросил Дэвид. — Сэкуэвин! Я никогда не слышал такого слова, — спокойно врал он, чуть-чуть повернув голову, чтобы скрыть лицо в тени.
Прежде чем ответить, Брокау секунду пристально смотрел на него.
— Когда девушка говорит это… она хочет сказать… что она принадлежит вам, — объяснил он. — Это слово индейское и означает «повелитель». Проклятье, конечно, вы правы! Она меня так назвала. Она моя. Она принадлежит мне. Я ее владелец. А я думал…
Он схватил бутылку и нетвердой рукой налил полстакана виски.
— Вы выпьете. Мак?
Дэвид покачал головой.
— Сейчас не хочу. Если у вас есть своя хижина, пойдемте туда. Нам есть о чем поговорить… о прежних днях… о Лягающемся Коне… И об этой девушке. Мне трудно поверить… если это правда, вы счастливчик.
Дэвид не думал о последствиях, не задавался мыслью о завтрашнем дне. Сейчас он хотел только одного — быть наедине с Брокау. Если Гок не помешает, он узнает от этой одуревшей от водки туши все, что ему нужно. Счастливчик! Счастливчик! Дэвид беспрестанно повторял это слово. Для Брокау оно звучало музыкой. И такая девушка! Чуть не ангел! Он с трудом верил! Лицо Брокау побагровело от возбуждения, сладострастия и торжества. Он выпил виски, которое раньше предложил Дэвиду. Затем выпил еще. Конечно, она ангел! Разве он, Гок, и недавно умершая жена Гока не воспитали ее ангелом? Она принадлежав ему. Всегда ему принадлежала, и он уже давно ждет. Если бы она назвала этим именем — Сэкуэвин — кого-нибудь другого, он убил бы его. Определенно, убил бы. Впервые за все время она этим именем назвала его. Счастливчик! Можете держать пари, что это так. Надо пойти в его хижину и поговорить. Брокау в третий раз налил себе виски и выпил.
Спотыкаясь, он направился в переднюю. Дэвид шел за ним, только и думая о том, как бы им не встретить Гока. В передней никого не оказалось. Он взял свою винтовку и тюк и вместе с Брокау вышел из дома. Пройдя с сотню шагов, Брокау внезапно остановился перед чем-то, что Дэвид вначале принял за сколоченный из небольших бревен высокий забор. Это оказалось клеткой, из которой доносилось тихое рычание.
— Гризли, — проговорил Брокау, с большим трудом сохранявший равновесие. — Завтра, Мак, будет грандиозный бой медведей. Мой медведь… ее медведь… Грандиозный бой! Все пришли смотреть на него. Нет ничего интереснее, чем бой медведей, а? Удивится она — хорошенькая девчонка! — когда увидит, что ее медведь борется с моим. Держу пари на сто долларов, что мой медведь убьет Тару!
— Завтра, — сказал Дэвид, — я буду держать пари. Далеко до вашей хижины?
Ему хотелось поскорее добраться до жилища. Он все время боялся услышать голос Гока или его шаги, зная, что тот может все испортить своим присутствием. Пьяный Брокау оказался разговорчивым, почти болтливым. Он уже объяснил, что означают таинственная клетка и сборище индейцев. Продолжая свой путь, Дэвид думал о том, как случилось, что девушка ничего не знала о предстоящем бое. Наконец Брокау привел его в свою хижину — маленькое, темное, пропахшее спиртом помещение. Брокау зажег лампу. Направился прямо к прибитому к стене шкафчику и вернулся с фляжкой и двумя оловянными кружками. Он уселся за маленький стол, и снова водка с каким-то странным бульканием стала исчезать в его глотке. Когда Брокау принялся рассказывать о своих и Гока планах, Дэвид ниже надвинул свою шляпу, чтобы скрыть, как блестят его глаза. Медведь в клетке принадлежит ему, Брокау. Огромное, свирепое животное. Боец, Гок и он собираются ставить на него: он, наверно, убьет Тару. Легкая жизнь изнежила Тару. Они сделают хорошее дело. А деньги им нужны, так как эти мерзавцы на побережье не смогли доставить им достаточного количества виски для торговли. Девушка, уйдя с медведем, едва не разрушила все их планы. А он, Мак — дьявольски хороший парень, что привел ее назад! Завтра они устроят бой. Если девушке, которая ему принадлежит, это не понравится… Он стукнул фляжкой о стол.
— Конечно, она принадлежит вам, — произнес Дэвид, поощряя к дальнейшему разговору. — И все же, сказать по совести, я не могу поверить этому, старый вы пес! Я не могу поверить этому, — заставив себя рассмеяться, он перегнулся через стол и дружески хлопнул Брокау по плечу. — Она слишком хорошенькая для вас. Самая хорошенькая девчонка, какую я только видывал! Как это случилось? А? Вы — счастливчик. Она вам недавно принадлежит, а?
— Давно, давно уже, — ответил Брокау, причем кружка, которую он подносил ко рту, так и осталась недонесенной. — Много уже лет.
Внезапно он с такой яростью опустил кружку на стол, что часть находившейся в ней водки расплескалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46