..
АННА ПЕТРОВНА. Сейчас нельзя. Вечером угощу. (Сотрудникам.) Оставьте его, идите. Больше не побежит.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Это еще посмотрим...
ПРОКУРОР. (Генералу). Продолжим. Первое. Ваша подпись стоит на акте приема четвертого блока.
ГЕНЕРАЛ. Не только четвертого. Всех. Я здесь пятнадцать лет работаю.
ПРОКУРОР. Да. И на акте приемки машинного зала тоже?
Из своего бокса выходит начальник АЭС. Садится рядом,
внимательно следит за разговором.
ГЕНЕРАЛ. Естественно.
ПРОКУРОР. И вас никто не вынуждал подписывать акт о приемке?
ГЕНЕРАЛ. Несерьезный вопрос. Раз подписал, значит, согласен.
ПРОКУРОР. Случай с пожаром на ткацкой фабрике в Бухаре двенадцать лет назад вам известен?
ГЕНЕРАЛ. Хрестоматийный пример...
ПРОКУРОР. Да или нет?
ГЕНЕРАЛ. Конечно, известен.
ПРОКУРОР. А завода на БАМе? И в Бухаре и на БАМе кровля была сделана из легковоспламеняющихся материалов. Оба объекта сгорели в течении шести-семи минут. Виновные были осуждены...
ГЕНЕРАЛ. Да, но...
ПРОКУРОР. Почему же вы подписали акт о приемке машинного зала, хотя кровля его была сделана из того же самого материала и вам прекрасно было известно, что он запрещен к использованию на промышленных объектах?
ГЕНЕРАЛ. Я возражал... Информировал руководство министерства.
ПРОКУРОР. И подписали?
ГЕНЕРАЛ. Но вы же знаете, на каком уровне принималась станция. Моя подпись - чистая формальность! (Показывает на Начальника АЭС.) Кстати, и его тоже. Все подписали. Это же бумажка! Формальность, и только!
ПРОКУРОР. Но машинный зал горел не формально. Как порох горел. Кровля плавилась, ноги утопали, пожарные рисковали жизнью, чтобы погасить эту кровлю. Ту самую кровлю, которую уже двенадцать лет ставить запрещено. (Начальнику АЭС.) Почему она оказалась здесь?
НАЧАЛЬНИК АЭС. На складах этого материала много... А у нас был прорыв. Станцию ведь строители сдавали на три месяца раньше срока.
ПРОКУРОР. Так, ясно...
ГЕНЕРАЛ. Что ясно? Что наша подпись значит... Я не подпишу - другой подпишет... Вы что, первый день как на свет родились? Или всегда подписываете то, за что совесть спокойна?..
ПРОКУРОР. Хорошо, оставим это... Вы через час приехали на площадку.
ГЕНЕРАЛ. Через сорок шесть минут после получения информации.
ПРОКУРОР. Зачем?
ГЕНЕРАЛ. Как зачем?.. Чтобы на месте определить... Тактику и стратегию тушения пожара... Чтобы обеспечить...
ПРОКУРОР. Вы же получили информацию, что не только пожар, но и взрыв?
ГЕНЕРАЛ. В это трудно поверить сразу... Да и кто мог предположить?
НАЧАЛЬНИК АЭС. Действительно, никто...
ПРОКУРОР. Вы передали информацию о взрыве кому следует? Да или нет?
ГЕНЕРАЛ. Я позвонил в совмин республики. Мне так и сказали: "У страха глаза велики. Занимайся своим делом, а твое дело - тушить пожары... И обеспечь, чтобы пожар был потушен как можно быстрее..." Я и обеспечил.
ПРОКУРОР. Вы через три часа сообщили, что пожар потушен?
ГЕНЕРАЛ. Да, сообщил... Впрочем, какое вы имеете право меня допрашивать? Интересуйтесь у тех, кому я докладывал... А я докладывал!.. Докладывал!..
ПРОКУРОР. Вы приехали на машине к самому корпусу реактора. Знали или не понимали, что с точки зрения радиационной безопасности это недопустимо?
Генерал молчит.
ПРОКУРОР. Знали или не понимали?
ШОФЕР. Товарищ генерал мне сказал, что тут безопасно. Если реактор и развалился, то вся радиация внутри, а сквозь бетонные стены не пройдет. Так и сказал.
ПРОКУРОР. Поговорим о другом. Почему у пожарных не было защитной одежды? Ни у одного! По инструкции те, кто работает в пожарной части станции, ею обязаны быть обеспечены.
Генерал молчит.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Считалось маловероятным, точнее, совершенно невозможным, что она потребуется.
ПРОКУРОР. Значит, на одежде экономили?
ГЕНЕРАЛ. Не хочу и не буду вам отвечать! Не буду! Вы не имеете права меня допрашивать!..
Велосипедист подходит к Прокурору.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Я тот самый "Велосипедист".
ПРОКУРОР. Ну и что?
ШОФЕР. Вспомнил! Разыскивается опасный преступник. Вор. На место преступления и после преступления кражи... В общем, любит скрываться на велосипеде.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Точно, это я. В молодости хорошо гонял на велике, кандидатом в мастера спорта был, а потом ногу сломал... И жизнь свою сломал вместе с ней... Трижды судим, отсидел, а сейчас в бегах... Я тот самый "Велосипедист"! В городе две квартиры накрыл. Деньжат немного - три сотни, ну и сережек пару... Не густо... На велике по мосту ехал, когда та штуковина, ну атомная, полыхала... С той стороны меня и хватанули... Раздели до ниточки, все забрали - так что улик нету...
ПРОКУРОР. Зачем вы это? Чистосердечное признание?
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Так вот, гражданин прокурор, можете меня брать, но мои полкуска на двух квартирах - крохи по сравнению с тем (показывает на Генерала), что этот натворил. Моя статья - моя, а его по какой судить будешь, а?
ГЕНЕРАЛ. Молчать, уголовник... (Поворачивается, уходит в свой бокс.)
ВЕЛОСИПЕДИСТ. (Прокурору.) Бери... (Протягивает перед собой руки.) Или цепочкой не запасся?.. А ведь знал, к кому шел, хоть попугал бы...
Начинает медленно оседать. Анна Петровна подхватывает его.
АННА ПЕТРОВНА. Помогите...
Вместе с Шофером и Прокурором затаскивает Велосипедиста
в бокс. Прокурор и Шофер возвращаются.
ПРОКУРОР. (Вытирает пот с лица). Уф накладочка...
ШОФЕР. Вы зря так на товарища генерала напустились. Он добрый. Помогает если попрошу... Дочку мою в больницу устроил... Наверное, не он виноват. Как все жил.
ПРОКУРОР. Он жизнь твою... (подыскивает слово) поставил в опасность, а ты...
ШОФЕР. Мне кажется, товарищ генерал очень мучается. Ну... из-за того, что ничего не знал об этой самой радиации... Я ведь тоже не знал. Не учился.. Может, книги надо было читать, умные книжки, а я про шпионов детективы разные... Товарищ генерал больше про любовь "Блеск и нищета куртизанок" или там "Три возраста Окини-сан"... А надо было не про любовь, а про радиацию. Но разве знаешь, где кирпич на тебя упадет. Он и себя не жалел...
ПРОКУРОР. Добренькие мы. А жаль.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Разве доброта - это плохо?
ПРОКУРОР. Смотря какая...
Входит Вера. Осматривается. А потом осторожно открывает
дверь бокса 3 и заходит туда.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Моя очередь... Допрашивайте!
ПРОКУРОР. Всего несколько вопросов. Мне и так все ясно. С вами. Вы же не были на станции, верно?
НАЧАЛЬНИК АЭС. Не успел. Но в самом начале был там.
ПРОКУРОР. Внуки дома одни. Знаю.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Работа на блоке шла. Я видел... Тут по соседству, в 8 километрах теща. Думал, доскачу до деревни, оставлю внуков и сразу назад.
ПРОКУРОР. А почему город не подняли? Пусть бы все доскочили до деревни... Даже поближе, всего километров 5. Пешком бы ушли... Надо было только объявить по радио, сообщить всем... И сутки до официальной эвакуации не надо было ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
АННА ПЕТРОВНА. Сейчас нельзя. Вечером угощу. (Сотрудникам.) Оставьте его, идите. Больше не побежит.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Это еще посмотрим...
ПРОКУРОР. (Генералу). Продолжим. Первое. Ваша подпись стоит на акте приема четвертого блока.
ГЕНЕРАЛ. Не только четвертого. Всех. Я здесь пятнадцать лет работаю.
ПРОКУРОР. Да. И на акте приемки машинного зала тоже?
Из своего бокса выходит начальник АЭС. Садится рядом,
внимательно следит за разговором.
ГЕНЕРАЛ. Естественно.
ПРОКУРОР. И вас никто не вынуждал подписывать акт о приемке?
ГЕНЕРАЛ. Несерьезный вопрос. Раз подписал, значит, согласен.
ПРОКУРОР. Случай с пожаром на ткацкой фабрике в Бухаре двенадцать лет назад вам известен?
ГЕНЕРАЛ. Хрестоматийный пример...
ПРОКУРОР. Да или нет?
ГЕНЕРАЛ. Конечно, известен.
ПРОКУРОР. А завода на БАМе? И в Бухаре и на БАМе кровля была сделана из легковоспламеняющихся материалов. Оба объекта сгорели в течении шести-семи минут. Виновные были осуждены...
ГЕНЕРАЛ. Да, но...
ПРОКУРОР. Почему же вы подписали акт о приемке машинного зала, хотя кровля его была сделана из того же самого материала и вам прекрасно было известно, что он запрещен к использованию на промышленных объектах?
ГЕНЕРАЛ. Я возражал... Информировал руководство министерства.
ПРОКУРОР. И подписали?
ГЕНЕРАЛ. Но вы же знаете, на каком уровне принималась станция. Моя подпись - чистая формальность! (Показывает на Начальника АЭС.) Кстати, и его тоже. Все подписали. Это же бумажка! Формальность, и только!
ПРОКУРОР. Но машинный зал горел не формально. Как порох горел. Кровля плавилась, ноги утопали, пожарные рисковали жизнью, чтобы погасить эту кровлю. Ту самую кровлю, которую уже двенадцать лет ставить запрещено. (Начальнику АЭС.) Почему она оказалась здесь?
НАЧАЛЬНИК АЭС. На складах этого материала много... А у нас был прорыв. Станцию ведь строители сдавали на три месяца раньше срока.
ПРОКУРОР. Так, ясно...
ГЕНЕРАЛ. Что ясно? Что наша подпись значит... Я не подпишу - другой подпишет... Вы что, первый день как на свет родились? Или всегда подписываете то, за что совесть спокойна?..
ПРОКУРОР. Хорошо, оставим это... Вы через час приехали на площадку.
ГЕНЕРАЛ. Через сорок шесть минут после получения информации.
ПРОКУРОР. Зачем?
ГЕНЕРАЛ. Как зачем?.. Чтобы на месте определить... Тактику и стратегию тушения пожара... Чтобы обеспечить...
ПРОКУРОР. Вы же получили информацию, что не только пожар, но и взрыв?
ГЕНЕРАЛ. В это трудно поверить сразу... Да и кто мог предположить?
НАЧАЛЬНИК АЭС. Действительно, никто...
ПРОКУРОР. Вы передали информацию о взрыве кому следует? Да или нет?
ГЕНЕРАЛ. Я позвонил в совмин республики. Мне так и сказали: "У страха глаза велики. Занимайся своим делом, а твое дело - тушить пожары... И обеспечь, чтобы пожар был потушен как можно быстрее..." Я и обеспечил.
ПРОКУРОР. Вы через три часа сообщили, что пожар потушен?
ГЕНЕРАЛ. Да, сообщил... Впрочем, какое вы имеете право меня допрашивать? Интересуйтесь у тех, кому я докладывал... А я докладывал!.. Докладывал!..
ПРОКУРОР. Вы приехали на машине к самому корпусу реактора. Знали или не понимали, что с точки зрения радиационной безопасности это недопустимо?
Генерал молчит.
ПРОКУРОР. Знали или не понимали?
ШОФЕР. Товарищ генерал мне сказал, что тут безопасно. Если реактор и развалился, то вся радиация внутри, а сквозь бетонные стены не пройдет. Так и сказал.
ПРОКУРОР. Поговорим о другом. Почему у пожарных не было защитной одежды? Ни у одного! По инструкции те, кто работает в пожарной части станции, ею обязаны быть обеспечены.
Генерал молчит.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Считалось маловероятным, точнее, совершенно невозможным, что она потребуется.
ПРОКУРОР. Значит, на одежде экономили?
ГЕНЕРАЛ. Не хочу и не буду вам отвечать! Не буду! Вы не имеете права меня допрашивать!..
Велосипедист подходит к Прокурору.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Я тот самый "Велосипедист".
ПРОКУРОР. Ну и что?
ШОФЕР. Вспомнил! Разыскивается опасный преступник. Вор. На место преступления и после преступления кражи... В общем, любит скрываться на велосипеде.
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Точно, это я. В молодости хорошо гонял на велике, кандидатом в мастера спорта был, а потом ногу сломал... И жизнь свою сломал вместе с ней... Трижды судим, отсидел, а сейчас в бегах... Я тот самый "Велосипедист"! В городе две квартиры накрыл. Деньжат немного - три сотни, ну и сережек пару... Не густо... На велике по мосту ехал, когда та штуковина, ну атомная, полыхала... С той стороны меня и хватанули... Раздели до ниточки, все забрали - так что улик нету...
ПРОКУРОР. Зачем вы это? Чистосердечное признание?
ВЕЛОСИПЕДИСТ. Так вот, гражданин прокурор, можете меня брать, но мои полкуска на двух квартирах - крохи по сравнению с тем (показывает на Генерала), что этот натворил. Моя статья - моя, а его по какой судить будешь, а?
ГЕНЕРАЛ. Молчать, уголовник... (Поворачивается, уходит в свой бокс.)
ВЕЛОСИПЕДИСТ. (Прокурору.) Бери... (Протягивает перед собой руки.) Или цепочкой не запасся?.. А ведь знал, к кому шел, хоть попугал бы...
Начинает медленно оседать. Анна Петровна подхватывает его.
АННА ПЕТРОВНА. Помогите...
Вместе с Шофером и Прокурором затаскивает Велосипедиста
в бокс. Прокурор и Шофер возвращаются.
ПРОКУРОР. (Вытирает пот с лица). Уф накладочка...
ШОФЕР. Вы зря так на товарища генерала напустились. Он добрый. Помогает если попрошу... Дочку мою в больницу устроил... Наверное, не он виноват. Как все жил.
ПРОКУРОР. Он жизнь твою... (подыскивает слово) поставил в опасность, а ты...
ШОФЕР. Мне кажется, товарищ генерал очень мучается. Ну... из-за того, что ничего не знал об этой самой радиации... Я ведь тоже не знал. Не учился.. Может, книги надо было читать, умные книжки, а я про шпионов детективы разные... Товарищ генерал больше про любовь "Блеск и нищета куртизанок" или там "Три возраста Окини-сан"... А надо было не про любовь, а про радиацию. Но разве знаешь, где кирпич на тебя упадет. Он и себя не жалел...
ПРОКУРОР. Добренькие мы. А жаль.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Разве доброта - это плохо?
ПРОКУРОР. Смотря какая...
Входит Вера. Осматривается. А потом осторожно открывает
дверь бокса 3 и заходит туда.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Моя очередь... Допрашивайте!
ПРОКУРОР. Всего несколько вопросов. Мне и так все ясно. С вами. Вы же не были на станции, верно?
НАЧАЛЬНИК АЭС. Не успел. Но в самом начале был там.
ПРОКУРОР. Внуки дома одни. Знаю.
НАЧАЛЬНИК АЭС. Работа на блоке шла. Я видел... Тут по соседству, в 8 километрах теща. Думал, доскачу до деревни, оставлю внуков и сразу назад.
ПРОКУРОР. А почему город не подняли? Пусть бы все доскочили до деревни... Даже поближе, всего километров 5. Пешком бы ушли... Надо было только объявить по радио, сообщить всем... И сутки до официальной эвакуации не надо было ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16