Кэтлин быстренько закончила разговор, не желая выслушивать очередную нотацию о необходимости держаться подальше от владельца замка Лайонз-Корт, и побежала обратно в свой номер.
Он поднял трубку после первого же звонка, вероятно, ожидая его возле аппарата, и они условились встретиться через день. Положив трубку, Кэтлин закружилась по комнате в быстром вальсе, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Однако быстро опомнилась, сообразив, что ведет себя глупо и несолидно, как девчонка. Новый статус обязывал ее держать в узде свои эмоции и не строить иллюзий в отношении малознакомого мужчины, особенно подозреваемого в убийстве своей жены. Что, собственно, случилось? Он всего лишь пригласил ее в театр! Кэтлин решила завтра же возобновить позирование перед Бэнаном, а после полудня обязательно заглянуть в паб «Пиво и раки». Отныне только так ей и следует поступать, чтобы всегда выглядеть умиротворенной и солидной, как Белла, а не трепать себе нервы из-за пустяков на почве сексуальной неудовлетворенности.
Тем не менее возбуждение ее не спадало, поэтому она решила не ходить на ужин с Беллой, а спокойно прогуляться перед сном вдоль берега моря в одиночестве. Ей претила даже мысль о том, что за ужином Белла станет расспрашивать ее об их с Тристаном отношениях. Внутренний голос подсказывал ей, что нужно осмыслить открывавшиеся перед ней возможности и выбрать какой-то один путь. В одном лишь Кэтлин была уверена – в том, что она не покинет Корнуолл.
Ноги сами принесли ее к площадке над обрывом скалы, с которой открывалась величественная панорама залива. Порывистый бриз хлестал ее по лицу, трепал ей волосы и нахально поднимал подол юбки. Внизу рокотали свинцовые волны, завывал в камнях и пещерах ветер, шуршал песок. И казалось, что из-за холма вот-вот вылетит Тристан, верхом на своем черном коне, и помчится по пенистым гребням водяных валов, как мрачный одинокий демон.
В отель она возвращалась другой дорогой, пролегавшей через пустырь, на котором возвышались горы старых жестяных банок и прочего хлама. Смеркалось, тишину изредка нарушали жутковатые резкие крики сов, охотящихся на крыс и мышей. Кэтлин ускорила шаг, подобрав подол юбки, чтобы не зацепиться им за чертополох или колючий куст. Ей вдруг стало одиноко и страшно. Мерцавший вдали каменный истукан, похожий на перст, указующий в небо, напоминал о том, что в прошлом обитатели этих диких мест были язычниками. Но высеченное на скале распятие и любовно обложенный камнями источник свидетельствовали об их раннем обращении в христианскую веру. И все же в атмосфере этого древнего края ощущалась некая темная магическая сила, непознанная таинственная аура, неподвластная слабому человеческому уму. Сумерки стремительно сгущались, охватившая Кэтлин смутная тревога усилилась, и она побежала без оглядки в направлении отеля «Хай тайдс», в котором уже зажглись почти все окна.
Ей долго не удавалось уснуть, а задремав, она вскоре проснулась и поняла, что до утра ее будет терзать бессонница. Стрелки наручных часиков показывали час ночи, до рассвета оставалась целая вечность. «Это наказание свыше за грехи», – подумала Кэтлин и, тяжело вздохнув, встала с кровати.
Нужно было придумать, как убить эти томительные ночные часы. Обычно ей помогали скоротать время увлекательная книжка и чашечка горячего шоколада с хрустящим печеньем. Она надела махровый халатик, сунула ноги в тапочки и вышла в коридор. Отель спал, и только тиканье старинных напольных часов нарушало воцарившуюся в нем тишину. Их маятник размеренно покачивался в течение вот уже сотни лет, ведя отсчет уходящих секунд, подумала Кэтлин, и будет продолжать отмечать движение времени, когда все теперешние постояльцы гостиницы переселятся в иной мир.
Эта мысль так болезненно сказалась на ее натянутых до предела нервах, что она пожалела, что вышла в коридор. Ей вдруг вспомнились ужасные эпизоды романа Стивена Кинга «Сияние», в котором в отеле хозяйничали кровожадные призраки героев событий минувших времен, и подумалось, что и в отеле «Хай тайдс» обитают загадочные привидения.
Но голод оказался сильнее глупых предрассудков, он вынудил ее расправить плечи, собраться с мужеством и решительно направиться на кухню. В главном рабочем помещении горел свет. Кэтлин распахнула половинки створчатых дверей и смело вошла в помещение. То, что она там увидела, привело ее в шок и заставило оцепенеть.
Одетый в белую манишку, шеф-повар сидел за одним из столов и, сосредоточенно орудуя ножом и вилкой, поедал огромный бифштекс. Его форменная куртка висела на спинке стула, обнаженные мускулистые руки и плечи были сплошь покрыты черными курчавыми волосами, растительность на шее торчала клочьями и напоминала собачью шерсть. Наверняка волосяным покровом были покрыты его спина и грудь. Поварской колпак Рафф снял, его волнистые волосы блестели, то ли от геля, то ли от пота: в кухне было очень жарко. В этот вечер в зале ресторана были заняты все места, и блюда на столики, очевидно, подавались беспрерывно до самого его закрытия.
Рафф заметил Кэтлин и, приветливо улыбнувшись ей, сказал:
– Я всегда ужинаю поздно, когда клиенты разойдутся. Вы не желаете ко мне присоединиться? Ведь вас сюда привел, как я полагаю, голод?
– Да, но нет… То есть не совсем, я не могу уснуть… И вот решила разжиться здесь чашечкой горячего шоколада… – запинаясь, ответила Кэтлин.
– У вас бессонница? Тогда вам лучше выпить рюмку коньяка. – Он жестом указал на огромный шарообразный пустой бокал и початую бутылку арманьяка.
Кэтлин кивнула в знак согласия, хотя и не имела опыта употребления крепких спиртных напитков без закуски и не разбавленных водой или льдом. Рафф наполнил ее бокал наполовину, и она стала мелкими глоточками смаковать коньяк. Было нечто романтическое в этом совместном сидении поздно ночью вдвоем за кухонным столом, хотя бы уже потому, что наедине они встретились впервые. Сейчас их не нервировали ни Белла, ни суетящиеся с подносами официанты, ни голоса посетителей. Обычно угрюмый и суровый, Рафф теперь выглядел иначе: он был искренне рад, что владелица отеля составила ему компанию, излучал всем своим обликом радушие и постоянно улыбался.
– Вы не забыли наш первый разговор, мисс Колберт? – интимным тоном спросил он, когда она выпила приличную порцию алкоголя.
– Вы рассказали мне столько любопытных вещей, всего и не упомнишь! – опустив глаза, ответила Кэтлин, хотя ничего не забыла.
– Ах, не кокетничайте, дорогая мисс Колберт! Я уверен, вы не забыли, что я сгорал от желания слизать крем с ваших укромных местечек. Мне и сейчас хочется ими полакомиться. Умоляю вас, будьте моим десертом!
– Но ведь это, должно быть, очень щекотно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Он поднял трубку после первого же звонка, вероятно, ожидая его возле аппарата, и они условились встретиться через день. Положив трубку, Кэтлин закружилась по комнате в быстром вальсе, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Однако быстро опомнилась, сообразив, что ведет себя глупо и несолидно, как девчонка. Новый статус обязывал ее держать в узде свои эмоции и не строить иллюзий в отношении малознакомого мужчины, особенно подозреваемого в убийстве своей жены. Что, собственно, случилось? Он всего лишь пригласил ее в театр! Кэтлин решила завтра же возобновить позирование перед Бэнаном, а после полудня обязательно заглянуть в паб «Пиво и раки». Отныне только так ей и следует поступать, чтобы всегда выглядеть умиротворенной и солидной, как Белла, а не трепать себе нервы из-за пустяков на почве сексуальной неудовлетворенности.
Тем не менее возбуждение ее не спадало, поэтому она решила не ходить на ужин с Беллой, а спокойно прогуляться перед сном вдоль берега моря в одиночестве. Ей претила даже мысль о том, что за ужином Белла станет расспрашивать ее об их с Тристаном отношениях. Внутренний голос подсказывал ей, что нужно осмыслить открывавшиеся перед ней возможности и выбрать какой-то один путь. В одном лишь Кэтлин была уверена – в том, что она не покинет Корнуолл.
Ноги сами принесли ее к площадке над обрывом скалы, с которой открывалась величественная панорама залива. Порывистый бриз хлестал ее по лицу, трепал ей волосы и нахально поднимал подол юбки. Внизу рокотали свинцовые волны, завывал в камнях и пещерах ветер, шуршал песок. И казалось, что из-за холма вот-вот вылетит Тристан, верхом на своем черном коне, и помчится по пенистым гребням водяных валов, как мрачный одинокий демон.
В отель она возвращалась другой дорогой, пролегавшей через пустырь, на котором возвышались горы старых жестяных банок и прочего хлама. Смеркалось, тишину изредка нарушали жутковатые резкие крики сов, охотящихся на крыс и мышей. Кэтлин ускорила шаг, подобрав подол юбки, чтобы не зацепиться им за чертополох или колючий куст. Ей вдруг стало одиноко и страшно. Мерцавший вдали каменный истукан, похожий на перст, указующий в небо, напоминал о том, что в прошлом обитатели этих диких мест были язычниками. Но высеченное на скале распятие и любовно обложенный камнями источник свидетельствовали об их раннем обращении в христианскую веру. И все же в атмосфере этого древнего края ощущалась некая темная магическая сила, непознанная таинственная аура, неподвластная слабому человеческому уму. Сумерки стремительно сгущались, охватившая Кэтлин смутная тревога усилилась, и она побежала без оглядки в направлении отеля «Хай тайдс», в котором уже зажглись почти все окна.
Ей долго не удавалось уснуть, а задремав, она вскоре проснулась и поняла, что до утра ее будет терзать бессонница. Стрелки наручных часиков показывали час ночи, до рассвета оставалась целая вечность. «Это наказание свыше за грехи», – подумала Кэтлин и, тяжело вздохнув, встала с кровати.
Нужно было придумать, как убить эти томительные ночные часы. Обычно ей помогали скоротать время увлекательная книжка и чашечка горячего шоколада с хрустящим печеньем. Она надела махровый халатик, сунула ноги в тапочки и вышла в коридор. Отель спал, и только тиканье старинных напольных часов нарушало воцарившуюся в нем тишину. Их маятник размеренно покачивался в течение вот уже сотни лет, ведя отсчет уходящих секунд, подумала Кэтлин, и будет продолжать отмечать движение времени, когда все теперешние постояльцы гостиницы переселятся в иной мир.
Эта мысль так болезненно сказалась на ее натянутых до предела нервах, что она пожалела, что вышла в коридор. Ей вдруг вспомнились ужасные эпизоды романа Стивена Кинга «Сияние», в котором в отеле хозяйничали кровожадные призраки героев событий минувших времен, и подумалось, что и в отеле «Хай тайдс» обитают загадочные привидения.
Но голод оказался сильнее глупых предрассудков, он вынудил ее расправить плечи, собраться с мужеством и решительно направиться на кухню. В главном рабочем помещении горел свет. Кэтлин распахнула половинки створчатых дверей и смело вошла в помещение. То, что она там увидела, привело ее в шок и заставило оцепенеть.
Одетый в белую манишку, шеф-повар сидел за одним из столов и, сосредоточенно орудуя ножом и вилкой, поедал огромный бифштекс. Его форменная куртка висела на спинке стула, обнаженные мускулистые руки и плечи были сплошь покрыты черными курчавыми волосами, растительность на шее торчала клочьями и напоминала собачью шерсть. Наверняка волосяным покровом были покрыты его спина и грудь. Поварской колпак Рафф снял, его волнистые волосы блестели, то ли от геля, то ли от пота: в кухне было очень жарко. В этот вечер в зале ресторана были заняты все места, и блюда на столики, очевидно, подавались беспрерывно до самого его закрытия.
Рафф заметил Кэтлин и, приветливо улыбнувшись ей, сказал:
– Я всегда ужинаю поздно, когда клиенты разойдутся. Вы не желаете ко мне присоединиться? Ведь вас сюда привел, как я полагаю, голод?
– Да, но нет… То есть не совсем, я не могу уснуть… И вот решила разжиться здесь чашечкой горячего шоколада… – запинаясь, ответила Кэтлин.
– У вас бессонница? Тогда вам лучше выпить рюмку коньяка. – Он жестом указал на огромный шарообразный пустой бокал и початую бутылку арманьяка.
Кэтлин кивнула в знак согласия, хотя и не имела опыта употребления крепких спиртных напитков без закуски и не разбавленных водой или льдом. Рафф наполнил ее бокал наполовину, и она стала мелкими глоточками смаковать коньяк. Было нечто романтическое в этом совместном сидении поздно ночью вдвоем за кухонным столом, хотя бы уже потому, что наедине они встретились впервые. Сейчас их не нервировали ни Белла, ни суетящиеся с подносами официанты, ни голоса посетителей. Обычно угрюмый и суровый, Рафф теперь выглядел иначе: он был искренне рад, что владелица отеля составила ему компанию, излучал всем своим обликом радушие и постоянно улыбался.
– Вы не забыли наш первый разговор, мисс Колберт? – интимным тоном спросил он, когда она выпила приличную порцию алкоголя.
– Вы рассказали мне столько любопытных вещей, всего и не упомнишь! – опустив глаза, ответила Кэтлин, хотя ничего не забыла.
– Ах, не кокетничайте, дорогая мисс Колберт! Я уверен, вы не забыли, что я сгорал от желания слизать крем с ваших укромных местечек. Мне и сейчас хочется ими полакомиться. Умоляю вас, будьте моим десертом!
– Но ведь это, должно быть, очень щекотно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56