2
Дензил и Топин прошли Бодбери вдоль и поперек, но не встретили никаких следов Джоди. Она словно испарилась.
Еще в самом начале поисков Топин обратился за помощью к Каре Фолл, девочке из Трущоб, то есть, попросту швырял камешки в ее окно, пока она не вышла. Когда девочке объяснили, в чем дело, она села на велосипед и куда-то укатила, и вскоре на улицы Бодбери высыпала целая команда ребятишек на велосипедах. Они рыскали по округе, время от времени приезжали к Дензилу и Топину с докладом.
– Джоди не появлялась на холме.
– Ее не было в старой части города.
– Мы осмотрели Новую Пристань, но там нет никого, кроме Вдовы и ее уродливой кошки.
– Эта кошка без шерсти!
– И на пристани так гадко пахнет!
После полуночи дети разъехались по домам, а Дензил и Топин продолжали обыскивать Бодбери, хотя ни один из них уже не видел в этом особого смысла.
– Ну, – сказал наконец Топин, присаживаясь на парапет набережной, – кажется, твой логический метод исчерпал себя?
– Кажется, сейчас ты предложишь очередную глупость, – парировал Дензил.
Топин улыбнулся:
– Пришла пора принять в расчет невероятное. – И когда Дензил нахмурился, добавил: – Мы ведь так договаривались.
– Это была твоя идея.
– А ты способен придумать что-то лучшее?
– Мы могли бы еще раз обойти город… – Дензил замолчал, увидев, что Топин качает головой.
– Зачем?
– Чтобы найти Джоди!
– Позволь мне кое-что объяснить тебе…
Дензил вздохнул:
– Ладно, Бренджи, не обижайся. Я просто встревожен.
– Я тоже.
– И каков же твой план?
Топин кивнул в сторону старых складов, которые тянулись в дальней части Трущоб.
– Мы попросим помощи у Хенки.
– Вот теперь я не сомневаюсь, что ты сумасшедший.
Хедрик Вэйл имел репутацию главного городского распутника. Под стать своей фамилии, он был крупным мужчиной, ростом в шесть с половиной футов и весом в три сотни фунтов. Хенки очень коротко стриг волосы, но при этом носил длинную, по грудь, бороду и заплетал ее в косички. Он слонялся по Бодбери в грязных штанах, стоптанных ботинках, свитере до колен и неизменном шарфе на шее. Но, несмотря на его странноватую внешность и вонь, исходившую от давно не стиранной одежды, женщины были от него без ума.
Когда рыбный промысел в этих краях сошел на нет, Хенки весьма своеобразно распорядился наследством, оставленным ему отцом-китобоем, – он купил несколько пустующих складов в Трущобах и заселил их городскими отщепенцами. В своем жилище он разместил огромную библиотеку и коллекцию собственных картин, изображавших преимущественно прекрасных женщин. Полотна Хенки прямо дышали, но не жизнью, а скорее животной страстью и непристойностью.
Страшный скандал разразился, когда Хенки нарисовал на стене одного из складов обнаженных членов городского совета, проиллюстрировав на их примере различные степени опьянения. Однако по-настоящему дурную славу ему принесло загадочное происшествие с исчезновением трупа. После кончины своего непутевого дружка Джона Бриелло, не имевшего ни кола, ни двора, ни даже определенного возраста, Хенки мумифицировал его тело, сославшись при этом на предсмертную волю усопшего.
Он держал тело в своей студии, но когда местные власти, пронюхав о выходке художника, выслали к нему полицейских, те ничего не нашли: труп пропал без следа.
Дензил искренне восхищался мастерством Вэйла, отдавая должное его таланту, но не мог провести в его обществе и нескольких минут: по его мнению, Хенки был вонючим, грубым, отвратительным задирой.
– Просто ты его плохо знаешь, – заявил Топин.
– И ничуть об этом не жалею.
– Он может нам помочь, – настаивал Топин.
– Ты бы еще попросил помощи у Вдовы Пен-дер.
– Хенки тоже обладает некоторыми из приписываемых ей способностей! – выпалил Топин.
Дензил закатил глаза:
– Он что – гадает на стеклянном шаре?
– Бери выше: он умеет разговаривать с мертвыми.
– Да ты точно спятил!
Топин поднялся с парапета и принялся нарочито нетерпеливо отряхивать одежду.
– Это полнейшая чушь! – добавил Дензил.
Топин между тем внимательно осмотрел свои ногти и, вытащив из кармана перочинный ножик, начал чистить их.
– Это напрасная трата времени, – простонал Дензил, уже не так уверенно.
Топин обратил лицо к заливу и стал насвистывать непристойную песенку. Дензил вздохнул:
– Я знаю, что совершаю глупость.
Топин развернулся и похлопал его по плечу:
– Не падай духом, старина. Оптимизм способен творить чудеса. Если бы только люди поняли, какая в нем заключается…
Дензил поправил очки, явно намеревавшиеся свалиться с кончика носа.
– Не мог бы ты закончить побыстрее?
– … сила… – Топин усмехнулся. – Ты не пожалеешь.
– Я уже об этом жалею, – пробормотал Дензил, вслед за Топином направляясь в сторону складов Хенки.
Им открыла дверь сногшибательная брюнетка в простыне, под которой, судя по всему, ничего не было. Дензил узнал женщину и очень удивился: это была Лиззи Снелл, секретарь мэра.
– Привет, Бренджи, – сказала она. – Здравствуйте, мистер Госсип. Что привело вас сюда посреди ночи?
– Хенки еще не спит? – поинтересовался Топин.
Лиззи покраснела:
– Не спал, когда я поднималась с постели.
– Он может принять нас?
– Сейчас спрошу. Проходите.
Она закрыла входную дверь и нырнула в лабиринт из книжных шкафов, оставив гостей любоваться огромной картиной, на которой уже никакая простыня не скрывала великолепных форм роскошной брюнетки.
– Прекрасно, – выдохнул Топин.
– Да, – согласился Дензил, бросив беглый взгляд, и поспешно схватился за лежащую на столе рукопись в надежде скрыть свое смущение. – Хенки очень талантлив.
– Я имел в виду Лиззи, – рассмеялся Топин.
Дензил прочел название рукописи – «Физическая и духовная забота о пенисе. Исследование Хедрика Вэйла» – и быстро швырнул ее обратно на стол.
«Какая долгая ночь!» – подумал он.
– Может, нам уйти? – предложил он Топину. – Неловко, что мы побеспокоили Хенки в такой момент…
– Уйти? – послышался глубокий бас. – Черт побери, вы же только что пришли!
Дензил захлопал глазами: на мгновение ему почудилось, что из-за книжных шкафов, за которыми недавно исчезла Лиззи, вывалился медведь, однако это оказался хозяин собственной персоной – все три сотни фунтов, завернутые в медвежью шкуру. Лиззи, теперь уже облаченная в свободный восточный халат, выглядывала из-за его плеча.
– Чаю? – предложила она.
– Или чего-нибудь покрепче? – проревел Хенки. Его голос, с ужасом вспомнил Дензил, отчаянно борясь с желанием заткнуть уши, всегда был таким громким.
– Чаю я выпью с удовольствием, – ответил он. – Правда, с удовольствием.
– А мне чего-нибудь покрепче, – попросил Топин.
Спустя полчаса все четверо сидели в дальнем конце склада, переоборудованном под кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136