Меньше всего ты хочешь иметь дело с собой настоящей, предпочитая укрытие в жалости к самой себе.И рождение, и смерть несут в себе боль, Кристина, страдание, которое нужно пережить, чтобы войти в новый мир или же, чтобы попрощаться со старым. Я родилась в твоей боли, в твоем отчаянии и бесконечном стремлении к счастью – ты искала его где угодно вовне, но только не внутри себя. И я очень долго ждала, прежде чем ты смогла заметить меня и принять. Чтобы показать тебе настоящую свободу, Кристи. Мир, где ты можешь жить счастливым человеком, не убегая от страха или тревоги, выбирая любую дорогу из миллионов простирающихся перед тобой.
Сатори подошла еще ближе, ее теплое тело прикоснулось к Кристине, и девушка почувствовала, как из самых глубин ее существа поднимается бесконечная печаль, щемящее сердце. Многими бессонными ночами лежала она в кровати не ведая, какие тайны скрывает ее душа. Не зная, что собственными руками погребла на ее дне лучшую свою частичку.
Лишь близость смерти могла заставить тебя выйти из порочного круга самобичевания, - продолжила Сатори, обняв ее за плечи, – звучит парадоксально, но именно страх, терзающий тебя в прошлом, помог тебе собраться и выжить. Возродив заново свою личность.
Я – это ты. Мы едины с тобой. И когда ты полностью осознаешь это, целостность восстановится, Кристи. Священная земля, где мы оказались, дала мне силу освободиться от влияния твоего отчаяния и предстать перед тобой во плоти, но она же является обителью безумных фанатиков, желающих вечной власти над жизнью. Я пыталась помочь Джоан. Пыталась помочь Тритии и Райану, но это оказалось бесмысленной тратой времени. Слишком сильно они запутались в себе, слишком уязвимыми оказались их души перед нечеловеческой злобой тех, кто возомнил себя новыми богами. Все они сделали выбор в пользу своей слабости, Кристи. Разве может кто-либо помочь человеку лучше, чем он сам?
Сатори прикоснулась рукой к ее щекам, по которым текли горячие слезы.
Есть еще кое-что, о чем тебе нужно узнать. Что так тщательно скрывает твоя память.
..20..
Подобная огромной шестигранной библиотеке Борхеса, на сотнях полок которой лежат тысячи пыльных книг, ее память возвращалась в прошлое, перебирая старые тома, листая пожелтевшие страницы. Книги прошедшей жизни, с воспоминаниями, пережитым опытом, знаниями, как безнадежно глупыми, устаревшими, так и бесценно мудрыми, озаряющими душу вспышками понимания. Библиотека, строго хранящая в себе миллионы забытых вещей. Не желающая принимать новую информацию, но со строгой консервативностью сохраняющая старые архивы. Где-то там, на самых низких полках была спрятана одна-единственная книга, тщательно оберегаемая разумом от вторжения в нее сознанием. Эту книгу сейчас открыла перед ней Сатори, и Кристина вздрогнула, пораженная яркостью и реальностью записанных в ней воспоминаний.
Она увидела серую бетонную стену лондонского бара с тонированными окнами и яркой неоновой вывеской над входом. Ощутила запах дыма и гари – где-то на востоке, там, где начинался промышленный район, что-то горело, и дым тонкой струйкой поднимался в ночное небо. А перед ними стоял Гевин с ножом. Она вновь переживала то страшное событие, забравшее у нее Рони. Образ был настолько реален, что Кристина слышала пронзительные гитарные аккорды хита Тома Йорка, пробивающиеся через закрытую железную дверь паба, чувствовала холодные порывы ветра, гуляющего по пустынным улицам. Тогда она пережила сильнейшее потрясение – Рони оттолкнул ее в сторону, чтобы спасти от ножа Гевина и бросился ему наперерез, пытаясь сбить его с ног и отобрать острое лезвие. После этого ее память обычно обрывала воспоминание, оставляя вместо произошедших далее событий черную бессознательную пелену, но теперь она могла видеть, как Гевин нанес удар в бок ее парню. Она закричала, не в силах прекратить эту жестокую страшную драку, Рони упал, но он успел увлечь за собой Гевина, и они оба рухнули на асфальт. Нож выпал из рук обезумевшего наркомана, и он схватил раненого Рони за шею, пытаясь его задушить. И тогда Кристина подняла блестящий в свете ночных фонарей нож, на котором все еще оставались капли крови Рони. Она рыдала и кричала в бессильной ярости, но в баре играла слишком громкая музыка, никто не слышал ее криков. Человек, который значил для нее гораздо больше собственной жизни, задыхался и хрипел, стараясь освободиться от смертельной удущающей хватки рук Гевина. Кристина не могла поступить иначе, страх за жизнь Рони ослепил глаза ее разума, она подбежала к двум борющимся телам, Гевин на мгновение ослабил хватку, взглянул на нее и ухмыльнулся. Он не собирался оставлять в живых бывшего друга. Но потом выражение его глаз стало другим, и ухмылка сползла с лица. Кристина вонзила нож в его тело до самой рукоятки. И когда до ее сознания дошло, что она только что своими руками убила человека – вот тогда нечеловеческое напряжение и ужас лишили ее чувств.
Потерянное воспоминание. Забытые осколки памяти, пробившиеся наружу. Кристина плакала, не в силах сдержать вырвавшихся наружу эмоций.
Разум старается забыть о кошмарах реальности. Старается вытеснить их в подсознание, где они гниют и отравляют своим существованием всю жизнь, – услышала она мягкий голос Сатори, – но таков удел слабого человека. Мы же должны научиться жить с памятью о прошлом, Кристина.
Теперь девушка понимала, почему на ноже Гевина нашли отпечатки только лишь Рони. Он вытер рукоять и оставил свои отпечатки, чтобы ни тени подозрения не упало на нее. Он заплатил за ее свободу своей собственной. И ни разу, ни одним словом не обмолвился об этом во время их коротких встреч в тюремном изоляторе.
Не стоит его жалеть, – произнесла Сатори, – Рони – сильный человек, и он сделал то, что должен был сделать. Поступок, достойный уважения. Чувству вины или жалости не может быть места в сердце любящего человека, Кристи.
Кристина рыдала, не в силах поверить, что она действительно убила человека. Что Рони вместо нее оказался в зловонной тюремной камере.
Ты спасла ему жизнь, Кристина, – прошептала Сатори, – Любовь не оставила тебе иного выбора. Сейчас ты стоишь на самом краю. Переломный момент, определяющий всю дальнейшую жизнь. Позволишь ли ты отчаянию и тоске увлечь себя обратно в пучины ада или же найдешь в себе силы бесстрашно посмотреть в глаза правды, решать только тебе.
И Кристина приняла решение. Слезы все также градом лились по ее лицу, в груди пульсировала тоска по Рони, но теперь она не могла позволить чувствам управлять собой. Кристина обняла Сатори, это был неожиданный душевный порыв, противиться которому девушка не могла, она почувствовала, как тело Сатори теплеет, теряет форму и сливается с ее собственным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Сатори подошла еще ближе, ее теплое тело прикоснулось к Кристине, и девушка почувствовала, как из самых глубин ее существа поднимается бесконечная печаль, щемящее сердце. Многими бессонными ночами лежала она в кровати не ведая, какие тайны скрывает ее душа. Не зная, что собственными руками погребла на ее дне лучшую свою частичку.
Лишь близость смерти могла заставить тебя выйти из порочного круга самобичевания, - продолжила Сатори, обняв ее за плечи, – звучит парадоксально, но именно страх, терзающий тебя в прошлом, помог тебе собраться и выжить. Возродив заново свою личность.
Я – это ты. Мы едины с тобой. И когда ты полностью осознаешь это, целостность восстановится, Кристи. Священная земля, где мы оказались, дала мне силу освободиться от влияния твоего отчаяния и предстать перед тобой во плоти, но она же является обителью безумных фанатиков, желающих вечной власти над жизнью. Я пыталась помочь Джоан. Пыталась помочь Тритии и Райану, но это оказалось бесмысленной тратой времени. Слишком сильно они запутались в себе, слишком уязвимыми оказались их души перед нечеловеческой злобой тех, кто возомнил себя новыми богами. Все они сделали выбор в пользу своей слабости, Кристи. Разве может кто-либо помочь человеку лучше, чем он сам?
Сатори прикоснулась рукой к ее щекам, по которым текли горячие слезы.
Есть еще кое-что, о чем тебе нужно узнать. Что так тщательно скрывает твоя память.
..20..
Подобная огромной шестигранной библиотеке Борхеса, на сотнях полок которой лежат тысячи пыльных книг, ее память возвращалась в прошлое, перебирая старые тома, листая пожелтевшие страницы. Книги прошедшей жизни, с воспоминаниями, пережитым опытом, знаниями, как безнадежно глупыми, устаревшими, так и бесценно мудрыми, озаряющими душу вспышками понимания. Библиотека, строго хранящая в себе миллионы забытых вещей. Не желающая принимать новую информацию, но со строгой консервативностью сохраняющая старые архивы. Где-то там, на самых низких полках была спрятана одна-единственная книга, тщательно оберегаемая разумом от вторжения в нее сознанием. Эту книгу сейчас открыла перед ней Сатори, и Кристина вздрогнула, пораженная яркостью и реальностью записанных в ней воспоминаний.
Она увидела серую бетонную стену лондонского бара с тонированными окнами и яркой неоновой вывеской над входом. Ощутила запах дыма и гари – где-то на востоке, там, где начинался промышленный район, что-то горело, и дым тонкой струйкой поднимался в ночное небо. А перед ними стоял Гевин с ножом. Она вновь переживала то страшное событие, забравшее у нее Рони. Образ был настолько реален, что Кристина слышала пронзительные гитарные аккорды хита Тома Йорка, пробивающиеся через закрытую железную дверь паба, чувствовала холодные порывы ветра, гуляющего по пустынным улицам. Тогда она пережила сильнейшее потрясение – Рони оттолкнул ее в сторону, чтобы спасти от ножа Гевина и бросился ему наперерез, пытаясь сбить его с ног и отобрать острое лезвие. После этого ее память обычно обрывала воспоминание, оставляя вместо произошедших далее событий черную бессознательную пелену, но теперь она могла видеть, как Гевин нанес удар в бок ее парню. Она закричала, не в силах прекратить эту жестокую страшную драку, Рони упал, но он успел увлечь за собой Гевина, и они оба рухнули на асфальт. Нож выпал из рук обезумевшего наркомана, и он схватил раненого Рони за шею, пытаясь его задушить. И тогда Кристина подняла блестящий в свете ночных фонарей нож, на котором все еще оставались капли крови Рони. Она рыдала и кричала в бессильной ярости, но в баре играла слишком громкая музыка, никто не слышал ее криков. Человек, который значил для нее гораздо больше собственной жизни, задыхался и хрипел, стараясь освободиться от смертельной удущающей хватки рук Гевина. Кристина не могла поступить иначе, страх за жизнь Рони ослепил глаза ее разума, она подбежала к двум борющимся телам, Гевин на мгновение ослабил хватку, взглянул на нее и ухмыльнулся. Он не собирался оставлять в живых бывшего друга. Но потом выражение его глаз стало другим, и ухмылка сползла с лица. Кристина вонзила нож в его тело до самой рукоятки. И когда до ее сознания дошло, что она только что своими руками убила человека – вот тогда нечеловеческое напряжение и ужас лишили ее чувств.
Потерянное воспоминание. Забытые осколки памяти, пробившиеся наружу. Кристина плакала, не в силах сдержать вырвавшихся наружу эмоций.
Разум старается забыть о кошмарах реальности. Старается вытеснить их в подсознание, где они гниют и отравляют своим существованием всю жизнь, – услышала она мягкий голос Сатори, – но таков удел слабого человека. Мы же должны научиться жить с памятью о прошлом, Кристина.
Теперь девушка понимала, почему на ноже Гевина нашли отпечатки только лишь Рони. Он вытер рукоять и оставил свои отпечатки, чтобы ни тени подозрения не упало на нее. Он заплатил за ее свободу своей собственной. И ни разу, ни одним словом не обмолвился об этом во время их коротких встреч в тюремном изоляторе.
Не стоит его жалеть, – произнесла Сатори, – Рони – сильный человек, и он сделал то, что должен был сделать. Поступок, достойный уважения. Чувству вины или жалости не может быть места в сердце любящего человека, Кристи.
Кристина рыдала, не в силах поверить, что она действительно убила человека. Что Рони вместо нее оказался в зловонной тюремной камере.
Ты спасла ему жизнь, Кристина, – прошептала Сатори, – Любовь не оставила тебе иного выбора. Сейчас ты стоишь на самом краю. Переломный момент, определяющий всю дальнейшую жизнь. Позволишь ли ты отчаянию и тоске увлечь себя обратно в пучины ада или же найдешь в себе силы бесстрашно посмотреть в глаза правды, решать только тебе.
И Кристина приняла решение. Слезы все также градом лились по ее лицу, в груди пульсировала тоска по Рони, но теперь она не могла позволить чувствам управлять собой. Кристина обняла Сатори, это был неожиданный душевный порыв, противиться которому девушка не могла, она почувствовала, как тело Сатори теплеет, теряет форму и сливается с ее собственным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37