С тем же успехом он мог бы поцеловать свою сестру или тетушку. Подобное равнодушие удивляло и беспокоило его.
– Оно прозрачное, – сказала Кей, – отделано кружевами и атласом, а спереди – наводящий на очень греховные мысли разрез.
Роуэн попытался представить ее в этом наряде, и воображаемый образ всколыхнул в нем чисто мужские чувства.
– Звучит соблазнительно, – с облегчением произнес он.
– Думаешь, стоит купить?
– Разумеется. Можно даже два. Она хрипловато, с придыханием рассмеялась:
– Чтобы снять, хватит и одного. Сжав руку Кей, Роуэн почувствовал себя прежним. Это было очень приятно. Так приятно, что в ту же секунду, как он поставил машину на стоянку и заглушил мотор, Роуэн потянулся к Кей, обнял ее, и, крепко прижав к себе, поцеловал в накрашенные ярко-красной помадой губы. Он приоткрыл рот, приглашая Кей последовать его примеру. Их языки ласкали друг друга. Он жадно целовал ее, словно наказывая ее и себя за то, что она не вызвала у него подобной реакции раньше. Оторвавшись от губ Кей, Роуэн обнаружил, что запах ее духов перестал беспокоить его. Обострение восприятия куда-то ушло, как бывало раньше, не дав ему разобраться в причинах своего неожиданного появления и столь же внезапного исчезновения. Роуэна захлестнула волна оптимизма, и показалось, что он сможет избавить себя от подобных проблем навсегда. Разве он не обладает железным самоконтролем?
– Это в честь чего? – спросила, задыхаясь, Кей.
– Депозит, который будет востребован в конце вечера, – с этими словами Роуэн распахнул дверь машины, и добавил: – Пойдем скорее, я вдруг понял, что ужасно проголодался.
Кей схватила его за руку, не дав выйти из машины. Искренне и прямо глядя ему в лицо, она произнесла:
– Роуэн…
На секунду замявшись, Кей спросила:
– С тобой в самом деле все в порядке? – и, не дав ему ответить, продолжила: – Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится. Когда я подумала, что ты утонул, я… – тут ее голос затих, а глаза наполнились слезами.
Роуэн погладил ее по щеке. На ладонь ему скатилась слеза.
– Со мной все в порядке, Кей, – он был тронут глубиной ее чувств. Роуэн завидовал Кей, ибо только что она заставила его ясно понять то, о чем он и так догадывался: у него не было ее способности любить. Роуэн вдруг четко осознал, что гораздо важней любить, чем быть любимым, ибо лишь любовь способна заполнить сердечную пустоту.
Марк Хаген был худ, неуклюж и обладал, пожалуй, самой непривлекательной внешностью, какую только доводилось видеть Роуэну.
По крайней мере, так решил Роуэн, встретившись с ним впервые шесть лет назад. Теперь, несмотря на то, что лицо Марка было изборождено маленькими шрамиками от заживших угрей, руки и ноги были длинными, словно у обезьяны, а волосы имели странный грязновато-желтый цвет, Роуэн замечал лишь его блистательный ум, великодушие и чувство юмора. Он был чертовски хорошим человеком, прекрасным другом и превосходным врачом. Марк был лучшим онкологом в больнице; многие говорили – и Роуэн был склонен верить, – что он является одним из лучших в стране.
Жена Марка, Сьюзен, была необыкновенно привлекательна. У нее были короткие вьющиеся темные волосы и чуть вздернутый носик. Сьюзен напоминала куклу. Она обожала своего мужа, как, впрочем, и он ее. Они были единственной известной Роуэну счастливой семейной парой, и этот факт весьма беспокоил его в преддверии собственной свадьбы.
Блистательный Стюарт Кистерсон представлял собой полную противоположность этим двум относительно тихим людям.
Врач-гинеколог был широкоплеч, его живот давно грозил превратиться в брюшко, и, по мнению всех друзей, Стюарт был редким оригиналом. Никто не вел более бесшабашную жизнь, нежели старина Стю, никто не нарушал больше правил. Он мошенничал, играя в гольф, дымил, как паровоз, и был потрясающим бабником. В настоящее время его пассией являлась Жаклин Орантас – Джекки О. – брюнетка-медсестра из отделения «неотложной помощи». Она была компетентна, мила и хороша собой. Ярко-розовый купальник, который она носила в Косумеле, дал всем насладиться зрелищем ее соблазнительно-пышной фигуры.
Как только Роуэн и Кей вошли в ресторан, они сразу увидели Марка, Сьюзен, Стюарта и Джекки. Все четверо сидели за маленьким столиком в баре и о чем-то беседовали. Сапфирово-синее платье Джекки О. было весьма смелого покроя, и девушка с трудом умещалась в нем.
– Господи, – прошептала Кей, – и что в ней находит Стюарт?
Подобная язвительность была совершенно не в духе. Кей, и Роуэн посмотрел на нее, изумленно вскинув бровь:
– Она тебе не нравится?
– Женщины с маленькой грудью никогда не доверяют большегрудым. Закон жизни.
Роуэн усмехнулся. Со времени их последней ночи прошло так много времени, что теперь он почувствовал себя не слишком комфортно. Но это было даже приятно. Хорошее настроение, охватившее его несколько минут назад в машине, усилилось, когда он увидел друзей и услышал ехидное замечание Кей. Он внезапно порадовался, что Стюарт заставил его принять приглашение на этот вечер. Это было как раз то, что доктор прописал!
– Я не любитель пышных бюстов, и тебе это известно, – заметил Роуэн, когда они направились к столику друзей.
– И это здорово, правда?
Стюарт заметил их первым и вскочил.
– Чертовски вовремя! – провозгласил он, хлопнув по спине Роуэна и чмокнув Кей в щеку. – Где вы шлялись?
– Извини за опоздание, – сказал Роуэн. – Я виноват – не заметил, как пролетело время.
– Это ты не заметил? – изумился Марк. – А я-то думал, что по тебе ежедневно сверяют Биг Бен!
– Сегодня не сверяли, – и Роуэн с отсутствующим видом провел пальцем по жесткому, накрахмаленному воротничку своей рубашки в красную полоску.
– Зато теперь вы здесь. – Ласково взглянув на него, Сьюзен добавила: – Мне нравится твое платье, Кей.
Кей улыбнулась и крепче сжала руку Роуэна.
– Спасибо. Это одно из любимых платьев Роуэна, правда, дорогой?
– Ага, – отозвался он, и, взглянув в ее глаза, опустил руку так, что теперь она лежала почти на бедрах Кей. Этот знакомый, приятный жест убедил Роуэна в том, что с этого момента все его проблемы решатся сами собой.
Темноволосая Джекки принялась двигать свой стул, чтобы освободить место для двух других, но Стюарт остановил ее:
– Пойдем к столу. Его держат для нас, – предложил он и, подозвав метрдотеля, перекинулся с ним парой слов, после чего вновь обратился к друзьям: – Пойдем. Стол накрыт.
– Я не спрашиваю, как тебе удалось в последнюю минуту заказать здесь столик в субботу вечером, – обратилась к нему Кей, когда все шестеро вошли в зал. – И как ты заставил их придержать его для нас.
– Бартер, – ответил Стюарт. – По принципу «я – им, а они – мне».
– Это следует понимать так, что ты пообещал дражайшей половине метрдотеля бесплатное обследование?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Оно прозрачное, – сказала Кей, – отделано кружевами и атласом, а спереди – наводящий на очень греховные мысли разрез.
Роуэн попытался представить ее в этом наряде, и воображаемый образ всколыхнул в нем чисто мужские чувства.
– Звучит соблазнительно, – с облегчением произнес он.
– Думаешь, стоит купить?
– Разумеется. Можно даже два. Она хрипловато, с придыханием рассмеялась:
– Чтобы снять, хватит и одного. Сжав руку Кей, Роуэн почувствовал себя прежним. Это было очень приятно. Так приятно, что в ту же секунду, как он поставил машину на стоянку и заглушил мотор, Роуэн потянулся к Кей, обнял ее, и, крепко прижав к себе, поцеловал в накрашенные ярко-красной помадой губы. Он приоткрыл рот, приглашая Кей последовать его примеру. Их языки ласкали друг друга. Он жадно целовал ее, словно наказывая ее и себя за то, что она не вызвала у него подобной реакции раньше. Оторвавшись от губ Кей, Роуэн обнаружил, что запах ее духов перестал беспокоить его. Обострение восприятия куда-то ушло, как бывало раньше, не дав ему разобраться в причинах своего неожиданного появления и столь же внезапного исчезновения. Роуэна захлестнула волна оптимизма, и показалось, что он сможет избавить себя от подобных проблем навсегда. Разве он не обладает железным самоконтролем?
– Это в честь чего? – спросила, задыхаясь, Кей.
– Депозит, который будет востребован в конце вечера, – с этими словами Роуэн распахнул дверь машины, и добавил: – Пойдем скорее, я вдруг понял, что ужасно проголодался.
Кей схватила его за руку, не дав выйти из машины. Искренне и прямо глядя ему в лицо, она произнесла:
– Роуэн…
На секунду замявшись, Кей спросила:
– С тобой в самом деле все в порядке? – и, не дав ему ответить, продолжила: – Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится. Когда я подумала, что ты утонул, я… – тут ее голос затих, а глаза наполнились слезами.
Роуэн погладил ее по щеке. На ладонь ему скатилась слеза.
– Со мной все в порядке, Кей, – он был тронут глубиной ее чувств. Роуэн завидовал Кей, ибо только что она заставила его ясно понять то, о чем он и так догадывался: у него не было ее способности любить. Роуэн вдруг четко осознал, что гораздо важней любить, чем быть любимым, ибо лишь любовь способна заполнить сердечную пустоту.
Марк Хаген был худ, неуклюж и обладал, пожалуй, самой непривлекательной внешностью, какую только доводилось видеть Роуэну.
По крайней мере, так решил Роуэн, встретившись с ним впервые шесть лет назад. Теперь, несмотря на то, что лицо Марка было изборождено маленькими шрамиками от заживших угрей, руки и ноги были длинными, словно у обезьяны, а волосы имели странный грязновато-желтый цвет, Роуэн замечал лишь его блистательный ум, великодушие и чувство юмора. Он был чертовски хорошим человеком, прекрасным другом и превосходным врачом. Марк был лучшим онкологом в больнице; многие говорили – и Роуэн был склонен верить, – что он является одним из лучших в стране.
Жена Марка, Сьюзен, была необыкновенно привлекательна. У нее были короткие вьющиеся темные волосы и чуть вздернутый носик. Сьюзен напоминала куклу. Она обожала своего мужа, как, впрочем, и он ее. Они были единственной известной Роуэну счастливой семейной парой, и этот факт весьма беспокоил его в преддверии собственной свадьбы.
Блистательный Стюарт Кистерсон представлял собой полную противоположность этим двум относительно тихим людям.
Врач-гинеколог был широкоплеч, его живот давно грозил превратиться в брюшко, и, по мнению всех друзей, Стюарт был редким оригиналом. Никто не вел более бесшабашную жизнь, нежели старина Стю, никто не нарушал больше правил. Он мошенничал, играя в гольф, дымил, как паровоз, и был потрясающим бабником. В настоящее время его пассией являлась Жаклин Орантас – Джекки О. – брюнетка-медсестра из отделения «неотложной помощи». Она была компетентна, мила и хороша собой. Ярко-розовый купальник, который она носила в Косумеле, дал всем насладиться зрелищем ее соблазнительно-пышной фигуры.
Как только Роуэн и Кей вошли в ресторан, они сразу увидели Марка, Сьюзен, Стюарта и Джекки. Все четверо сидели за маленьким столиком в баре и о чем-то беседовали. Сапфирово-синее платье Джекки О. было весьма смелого покроя, и девушка с трудом умещалась в нем.
– Господи, – прошептала Кей, – и что в ней находит Стюарт?
Подобная язвительность была совершенно не в духе. Кей, и Роуэн посмотрел на нее, изумленно вскинув бровь:
– Она тебе не нравится?
– Женщины с маленькой грудью никогда не доверяют большегрудым. Закон жизни.
Роуэн усмехнулся. Со времени их последней ночи прошло так много времени, что теперь он почувствовал себя не слишком комфортно. Но это было даже приятно. Хорошее настроение, охватившее его несколько минут назад в машине, усилилось, когда он увидел друзей и услышал ехидное замечание Кей. Он внезапно порадовался, что Стюарт заставил его принять приглашение на этот вечер. Это было как раз то, что доктор прописал!
– Я не любитель пышных бюстов, и тебе это известно, – заметил Роуэн, когда они направились к столику друзей.
– И это здорово, правда?
Стюарт заметил их первым и вскочил.
– Чертовски вовремя! – провозгласил он, хлопнув по спине Роуэна и чмокнув Кей в щеку. – Где вы шлялись?
– Извини за опоздание, – сказал Роуэн. – Я виноват – не заметил, как пролетело время.
– Это ты не заметил? – изумился Марк. – А я-то думал, что по тебе ежедневно сверяют Биг Бен!
– Сегодня не сверяли, – и Роуэн с отсутствующим видом провел пальцем по жесткому, накрахмаленному воротничку своей рубашки в красную полоску.
– Зато теперь вы здесь. – Ласково взглянув на него, Сьюзен добавила: – Мне нравится твое платье, Кей.
Кей улыбнулась и крепче сжала руку Роуэна.
– Спасибо. Это одно из любимых платьев Роуэна, правда, дорогой?
– Ага, – отозвался он, и, взглянув в ее глаза, опустил руку так, что теперь она лежала почти на бедрах Кей. Этот знакомый, приятный жест убедил Роуэна в том, что с этого момента все его проблемы решатся сами собой.
Темноволосая Джекки принялась двигать свой стул, чтобы освободить место для двух других, но Стюарт остановил ее:
– Пойдем к столу. Его держат для нас, – предложил он и, подозвав метрдотеля, перекинулся с ним парой слов, после чего вновь обратился к друзьям: – Пойдем. Стол накрыт.
– Я не спрашиваю, как тебе удалось в последнюю минуту заказать здесь столик в субботу вечером, – обратилась к нему Кей, когда все шестеро вошли в зал. – И как ты заставил их придержать его для нас.
– Бартер, – ответил Стюарт. – По принципу «я – им, а они – мне».
– Это следует понимать так, что ты пообещал дражайшей половине метрдотеля бесплатное обследование?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83