От них среди нетронутого снега уходила вниз по гребню тонкая лента наших следов. Кончился наш след здесь, у начала ледопада? Достигнем ли мы когда-нибудь вершины? Окрик Пазанга прервал мои мысли:
– Нет дороги.
Он траверсировал крутой ледовый склон влево и с большими трудностями вышел наверх.
– Как в Ягдула, – крикнул он сверху, сильно напрягая голос.
Год тому назад мы проходили подобный ледовый склон в долине реки Ягдула. Это воспоминание придало мне новые надежды.
– В Ягдула хорошо, – ответил я, – здесь хорошо?
– Будет видно, – сказал Пазанг.
Пазанг продвигался вверх очень медленно и осторожно. Я забил ледоруб глубоко в снег, и даже в худшем случае Пазанг не мог улететь далеко. Под нами стоял Аджиба и смотрел так, будто не доверял нашей страховке и своим возможностям удержать нас обоих в случае срыва.
Пазанг исчез за изгибом льда. Послышался его крик:
– Поднимайтесь!
Склон стал менее крутым, мы стояли на ступеньке. Аджиба тоже поднялся к нам.
Отсюда ледопад уже не выглядел таким непроходимым, но мы еще не были абсолютно уверены, что дальнейший путь будет легче. Может быть, нам удастся обойти и следующие трещины и стены? Еще десять минут напряжения, может быть, полчаса, и мы знали, что перед нами проходимый путь.
Мы так устали, что буквально не могли стоять на ногах. Мы повалились в снег, будучи не в состоянии произнести ни слова. Только постепенно радость успеха победила усталость.
Мне просто не верится, что в течение часа мы решили эту сложнейшую проблему. Возможно, нам сопутствовало большое счастье, и мы выбрали правильный путь. Возможно, ледопад изменился со времени попытки Э. Шиптона. Мы не осмеливались и думать о том, что нам удастся пройти здесь так быстро и без особых трудностей.
Глава VIII
КАТАСТРОФА
Усталые и счастливые, мы медленно возвращались к верхнему краю ледопада. Теперь мы хотели сделать безопасным путь для носильщиков с грузами.
Аджиба вынул из своего рюкзака две тридцатиметровые веревки, взятые из лагеря специально для этой цели. Мы забили в снег длинные деревянные колья, чтобы к ним привязать веревки. Колья, пробив твердую, как лед, корку снега, не нашли опоры. Мы попытались очистить, с помощью ледоруба лед, лежавший под толстым слоем снега, но после тяжелой дневной нагрузки, были не в состоянии сделать такую тяжелую работу.
В первый момент мы растерялись. Преодолеть завтра стену ледопада будет очень трудно, а главное, опасно, если не удастся закрепить перильные веревки. К счастью Пазанг нашел выход. Осторожно забили колья и установили их и, разбавляя собственной водой, превратили снег вокруг них в кашицу. Колья вмерзли мгновенно и прочно. Через пару минут мы убедились, что колья держат надежно.
Оставленные перила позднее оказали нам большую услугу. После катастрофы, во время урагана в лагере IV, они помогли нам вернуться к жизни.
Сейчас я еще не знал, какое значение они будут иметь для нас через несколько дней. В то время, когда Пазанг и Аджиба улучшали путь по стене, я спускался в лагерь III.В верхней части склон был крутой и трудный. Все мое внимание было обращено на кошки и снег. Если я добьюсь их надежного сцепления, то буду идти уверенно и через несколько минут смогу быть в лагере. Как бы мне этого ни хотелось, но в данный момент я не мог радоваться успеху, а должен был сосредоточить все свое внимание на острых стальных зубьях кошек и на снеге.
Наконец, склон стал положе. По хорошим следам я шел к лагерю. Шерпы, наблюдавшие за нашей работой на нижней части стены, но ничего не знавшие о том, что мы делали выше, бежали ко мне навстречу: «Вы нашли путь?» Они так же, как и европейцы, хорошо знали, что «проблемой» Чо-Ойю является ледопад и что, преодолев это препятствие, мы солидно приблизимся к вершине.
«Роста хей? (Есть дорога?) – как часто мне приходилось отвечать шерпам на этот вопрос. Иногда я говорил – „да“, иногда – „нет“, но в памяти этот ответ превратился во второстепенный, и осталась только радость от дружеского расположения шерпов.
На этот раз я мог ответить: – «Да, дорога есть».
Анг Ньима преподнес мне кружку горячего чая. Я устало пил, пока Гиальцен снимал кошки с моих ботинок. Палатки установлены, было бы разумно сразу залезать в теплый спальный мешок и отдохнуть. Но я опьянел от чувства радости, завтра мы поднимемся до 7000 метров, а послезавтра Пазанг и я будем стоять на вершине! Я еще не осмеливался об этом думать, но хорошее настроение шерпов подсказывало мне, что и они думают о том же.
Ветер утих, и я мог полностью насладиться чарующим видом Тибета. Я присел к шерпам, грея руки о горячую чашку чая и наблюдая, как искренне и сердечно радуются они нашему успеху. Анг Ньима смотрел на меня влажными глазами. Ему сегодня не нужно было беспокоиться о качестве приготовленного чая, и мне казалось, что это слезы радости.
Возвратились Пазанг и Аджиба. Они тщательно вырубали каждую ступеньку, подготавливая путь, ведущий к цели. Шерпы бросились к ним, сняли с них веревки и кошки и сунули в руки кружки горячего чая. Пазанг и Аджиба, усталые и гордые, стояли перед нами, возможно, даже слишком самонадеянные. Но я вспоминаю бесконечные часы, когда я ждал их возвращения год назад в долине реки Ягдула. У нас тогда были варианты восхождения на две вершины, но оставалось слишком мало продуктов, чтобы совершить оба эти восхождения. Мы разделились, чтобы сэкономить время и разведать пути. Я разведывал подход к «Вершине между двумя озерами», они же ушли на север. Я вернулся раньше и ждал их. Я видел крутой, разорванный и опасный обвалами ледопад, через который они должны были найти путь.
Сейчас, видя их усталыми и гордыми, похожими на двух гладиаторов на арене, я снова почувствовал к ним ту же любовь, заботу и привязанность. Я даже пожалел, что сейчас мы находимся на пути к большой цели и, в случае удачи, наш успех не останется личным достижением, как в прошлом году, а будет достоянием общественности и пищей для газет.
Возможно, что Пазанг и Аджиба потому и были такими смелыми, что стремились к этому. Возможно, они стремились больше к громкой славе, чем к личному переживанию счастья победы. Я запутался в этих мыслях, и мне стало грустно.
Но нет, в отношении Аджибы нельзя было сомневаться. Он будет пытаться подняться на любую вершину, и чем она труднее, тем лучше; эта страсть – часть его жизни. К славе он равнодушен. Получив хороший отзыв о работе в экспедиции, он был доволен и этим.
– А как Пазанг?…
– А как я?…
Веселый разговор шерпов прервал мои размышления: путь был готов, завтра установим лагерь IV и послезавтра… Мы походили на группу смелых, и я бы сказал беззаботных, заговорщиков, не ломающих своей головы над сложными проблемами.
У нас было три палатки, и я имел отдельную палатку – очень большое удобство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Нет дороги.
Он траверсировал крутой ледовый склон влево и с большими трудностями вышел наверх.
– Как в Ягдула, – крикнул он сверху, сильно напрягая голос.
Год тому назад мы проходили подобный ледовый склон в долине реки Ягдула. Это воспоминание придало мне новые надежды.
– В Ягдула хорошо, – ответил я, – здесь хорошо?
– Будет видно, – сказал Пазанг.
Пазанг продвигался вверх очень медленно и осторожно. Я забил ледоруб глубоко в снег, и даже в худшем случае Пазанг не мог улететь далеко. Под нами стоял Аджиба и смотрел так, будто не доверял нашей страховке и своим возможностям удержать нас обоих в случае срыва.
Пазанг исчез за изгибом льда. Послышался его крик:
– Поднимайтесь!
Склон стал менее крутым, мы стояли на ступеньке. Аджиба тоже поднялся к нам.
Отсюда ледопад уже не выглядел таким непроходимым, но мы еще не были абсолютно уверены, что дальнейший путь будет легче. Может быть, нам удастся обойти и следующие трещины и стены? Еще десять минут напряжения, может быть, полчаса, и мы знали, что перед нами проходимый путь.
Мы так устали, что буквально не могли стоять на ногах. Мы повалились в снег, будучи не в состоянии произнести ни слова. Только постепенно радость успеха победила усталость.
Мне просто не верится, что в течение часа мы решили эту сложнейшую проблему. Возможно, нам сопутствовало большое счастье, и мы выбрали правильный путь. Возможно, ледопад изменился со времени попытки Э. Шиптона. Мы не осмеливались и думать о том, что нам удастся пройти здесь так быстро и без особых трудностей.
Глава VIII
КАТАСТРОФА
Усталые и счастливые, мы медленно возвращались к верхнему краю ледопада. Теперь мы хотели сделать безопасным путь для носильщиков с грузами.
Аджиба вынул из своего рюкзака две тридцатиметровые веревки, взятые из лагеря специально для этой цели. Мы забили в снег длинные деревянные колья, чтобы к ним привязать веревки. Колья, пробив твердую, как лед, корку снега, не нашли опоры. Мы попытались очистить, с помощью ледоруба лед, лежавший под толстым слоем снега, но после тяжелой дневной нагрузки, были не в состоянии сделать такую тяжелую работу.
В первый момент мы растерялись. Преодолеть завтра стену ледопада будет очень трудно, а главное, опасно, если не удастся закрепить перильные веревки. К счастью Пазанг нашел выход. Осторожно забили колья и установили их и, разбавляя собственной водой, превратили снег вокруг них в кашицу. Колья вмерзли мгновенно и прочно. Через пару минут мы убедились, что колья держат надежно.
Оставленные перила позднее оказали нам большую услугу. После катастрофы, во время урагана в лагере IV, они помогли нам вернуться к жизни.
Сейчас я еще не знал, какое значение они будут иметь для нас через несколько дней. В то время, когда Пазанг и Аджиба улучшали путь по стене, я спускался в лагерь III.В верхней части склон был крутой и трудный. Все мое внимание было обращено на кошки и снег. Если я добьюсь их надежного сцепления, то буду идти уверенно и через несколько минут смогу быть в лагере. Как бы мне этого ни хотелось, но в данный момент я не мог радоваться успеху, а должен был сосредоточить все свое внимание на острых стальных зубьях кошек и на снеге.
Наконец, склон стал положе. По хорошим следам я шел к лагерю. Шерпы, наблюдавшие за нашей работой на нижней части стены, но ничего не знавшие о том, что мы делали выше, бежали ко мне навстречу: «Вы нашли путь?» Они так же, как и европейцы, хорошо знали, что «проблемой» Чо-Ойю является ледопад и что, преодолев это препятствие, мы солидно приблизимся к вершине.
«Роста хей? (Есть дорога?) – как часто мне приходилось отвечать шерпам на этот вопрос. Иногда я говорил – „да“, иногда – „нет“, но в памяти этот ответ превратился во второстепенный, и осталась только радость от дружеского расположения шерпов.
На этот раз я мог ответить: – «Да, дорога есть».
Анг Ньима преподнес мне кружку горячего чая. Я устало пил, пока Гиальцен снимал кошки с моих ботинок. Палатки установлены, было бы разумно сразу залезать в теплый спальный мешок и отдохнуть. Но я опьянел от чувства радости, завтра мы поднимемся до 7000 метров, а послезавтра Пазанг и я будем стоять на вершине! Я еще не осмеливался об этом думать, но хорошее настроение шерпов подсказывало мне, что и они думают о том же.
Ветер утих, и я мог полностью насладиться чарующим видом Тибета. Я присел к шерпам, грея руки о горячую чашку чая и наблюдая, как искренне и сердечно радуются они нашему успеху. Анг Ньима смотрел на меня влажными глазами. Ему сегодня не нужно было беспокоиться о качестве приготовленного чая, и мне казалось, что это слезы радости.
Возвратились Пазанг и Аджиба. Они тщательно вырубали каждую ступеньку, подготавливая путь, ведущий к цели. Шерпы бросились к ним, сняли с них веревки и кошки и сунули в руки кружки горячего чая. Пазанг и Аджиба, усталые и гордые, стояли перед нами, возможно, даже слишком самонадеянные. Но я вспоминаю бесконечные часы, когда я ждал их возвращения год назад в долине реки Ягдула. У нас тогда были варианты восхождения на две вершины, но оставалось слишком мало продуктов, чтобы совершить оба эти восхождения. Мы разделились, чтобы сэкономить время и разведать пути. Я разведывал подход к «Вершине между двумя озерами», они же ушли на север. Я вернулся раньше и ждал их. Я видел крутой, разорванный и опасный обвалами ледопад, через который они должны были найти путь.
Сейчас, видя их усталыми и гордыми, похожими на двух гладиаторов на арене, я снова почувствовал к ним ту же любовь, заботу и привязанность. Я даже пожалел, что сейчас мы находимся на пути к большой цели и, в случае удачи, наш успех не останется личным достижением, как в прошлом году, а будет достоянием общественности и пищей для газет.
Возможно, что Пазанг и Аджиба потому и были такими смелыми, что стремились к этому. Возможно, они стремились больше к громкой славе, чем к личному переживанию счастья победы. Я запутался в этих мыслях, и мне стало грустно.
Но нет, в отношении Аджибы нельзя было сомневаться. Он будет пытаться подняться на любую вершину, и чем она труднее, тем лучше; эта страсть – часть его жизни. К славе он равнодушен. Получив хороший отзыв о работе в экспедиции, он был доволен и этим.
– А как Пазанг?…
– А как я?…
Веселый разговор шерпов прервал мои размышления: путь был готов, завтра установим лагерь IV и послезавтра… Мы походили на группу смелых, и я бы сказал беззаботных, заговорщиков, не ломающих своей головы над сложными проблемами.
У нас было три палатки, и я имел отдельную палатку – очень большое удобство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57