не того Настя воспитания, чтобы вот так, запросто… Кроме того, было в ней что-то такое, сильно меня смущавшее: это неопределенное, неосязаемое нечто проскальзывало в ее мимике, манере держать себя, в ее искрящемся острословии, которое то веселило, то бесило всех, кто приближался к ней ближе чем на три метра; и было в ней что-то мучительно знакомое, словно совсем-совсем недавно мне уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным, но я никак не мог вспомнить, где, как и с чем. Когда она улыбалась, показывая зубы и откидывая назад голову, когда она жестикулировала прямо за обеденным столом с риском выколоть глаз ближнему… Нет, решительно в ней было что-то ОЧЕНЬ знакомое.
И однажды я уразумел, на кого она похожа и отчего в ней, отчаянной девчонке лет восемнадцати, столько знакомого… Однажды я спешил в гостиницу с дурацким названием «Гурт» (верно, сначала там было стойло для овец). Анастасия шла прямо передо мной, а так как накануне мы засиделись над картой будущего театра военных действий (а Телятников так и заснул прямо на ней), то я был не совсем тверд в ногах. Споткнулся и, удерживая равновесие, схватился прямо за платье Насти. Да так удачно, что оборвал ей сзади всю ткань до самого крестца. Конечно, если бы она влепила мне пощечину, я нисколько не удивился бы. Но она повернулась и произнесла как ни в чем не бывало:
– Нет, я понимаю, что тебе нравится моя задница (у-ух, царевна!), но не мог бы ты ухаживать как-нибудь понежнее?
– Я человек безнравственный, – сказал я, – и потому совершенно уверен в том, что ухватить даму за задницу – дело обыденное и даже в чем-то богоугодное. Ибо сказано в Библии: «Плодитесь и размножайтесь», а, согласитесь, прихватывание пониже спины открывает прямую возможность перейти к размножению и…
Вот тут она склонила голову к плечу и сказала, ну совершенно как моя племянница Нинка:
– Ну и болтун же ты, Илюшка!
НИНКА! Как же я сразу не понял!.. Впрочем, у меня еще будет время понять, что сходство моей пятилетней племяшки и вот этой очаровательной царской дочери не ограничивается совпадением в некоторых манерах и жестах. Но прежде я должен многое узнать. Да, теперь– о гостинице «Гурт», куда я, собственно, и направлялся на тот момент. Гостиница была самой приличной в городе, и потому именно там расквартировывалось начальство прибывающих к нам на подмогу военных частей различной степени регулярности. Ох, и пестрое это было ополчение! Наверно, даже Наполеон, двинувший на Россию армии, укомплектованные представителями более двух десятков национальностей, не имел под своим началом такой пестрый коллектив.
Все началось с того, как мы во главе с царем Ураном Изотоповичем прибыли в Синеморск и расположились в старинном дворце, в котором на тот момент жил градоначальник. Правда, с прибытием самодержца городской голова, некий индивид с русско-польской фамилией Пржемыслов, поспешил уступить свою резиденцию, а сам переехал в более скромный дом. С чем, с чем, а со скромными домами в Синеморске был полный порядок. Более того, второй город государства на три четверти представлял собой довольно унылое сборище кособоких халуп, в отношении которых даже в самых розовых снах не упоминается слово «ремонт». Жители Синеморска занимались по преимуществу торговлей и ремеслами и селились по занятиям. Потому неудивительно, что в Синеморске имелись Кожевенный ряд, Маслобойный переулок, Кузнечная слобода, Аптекарский проезд. А также площадь Вонючка (сюда сваливали мусор) и текущий под стенами Старого города (исторического центра Синеморска) ручей с романтическим названием Глоссарий. От последнего разило так, что даже площадь Вонючка казалась музеем парфюмерии. Говорят, что в Глоссарий сливали помои, но, мне кажется, помои пахнут гораздо лучше.
Итак, мы в Синеморске. Никакого синего моря, вопреки названию, нет и близко. Министр Дмитрий Иванович развивает бурную деятельность. Прежде всего он наладил противовоздушную оборону. Очень кстати: когда на город налетела стая змееящеров, несколько из них были сбиты из пушек, остальные бросились врассыпную. В преследовании улетающей эскадрильи перепончатокрылых уродов принимал участие Трилогий Горыныч, а также мы с Макаркой: для этой цели мы приспособили цеппелин – дирижабль на полужестком каркасе, который непонятно каким ветром занесло в город (он хранился в громадном амбаре, похожем на самолетный ангар). Цеппелин, кто не знает, – это такая махина в несколько десятков метров длиной, к которой крепятся двигатели и пассажирская кабина (гондола, одна или несколько). Ох, мы повозились с этой грязной, пыльной оболочкой! Царь придал нам в помощь около пяти десятков бестолочей, ничуть не сообразительнее нас с Макаркой, а пили они так и еще больше!
Неизвестно, удалось бы вообще поднять громадину в воздух, предварительно наполнив водородной смесью. По крайней мере, находившиеся под нашим началом работнички оставляли мало шансов на такой исход. На наше счастье, стали прибывать давно обещанные подкрепления. Одними из первых прибыли не кто иные, как черти. Чертово-дюжинские рекруты!.. Этих понаехало около пяти сотен, и они были разбиты на три бригады. Первая бригада чертей тотчас же приступила к реанимированию дирижабля. Начали они утром, а уже в обед над городской площадью воспарила шестидесятиметровая махина, на фоне которой даже Трилогий Горыныч казался довольно компактным летательным челноком. Корпус дирижабля имел удлиненную сигарообразную форму с тупым носом и заостренной кормовой частью. На брюхе дирижабля располагались три гондолы. Наш цеппелин должен был передвигаться при помощи двух двигателей, каждый по пятнадцать лошадиных сил. Признаться, я смотрел на громаду, зависшую над нашими головами, с опаской: а вдруг рухнет или, того лучше, взорвется?.. Насколько я помню из истории, со многими цеппелинами так все и происходило. К тому же у них невысокая скорость, да и управляемость весьма символическая. Особенно в случае с дилетантами.
Да, мы с Макаркой смотрели на дирижабль скептически, а вот большинство наших соратников летающая громадина привела в не меньший восторг, чем, скажем, мою маленькую племянницу. Царь Уран Изотопович в экстазе бил копытом не хуже Нинки. Он сделал официальное заявление, которое тут же появилось в единственном печатном органе города, газете «Синеморские ведомости». «Его величество благоволил осмотреть летательный аппарат, – бойким, разбитным языком излагал местный борзописец, – и выразил полную уверенность в том, что с помощью сего дирижабля будет одержана победа в воздухе, полная и совершенная». Я подумал, что журналюга не так уж и глуп: конечно, как боевая единица дирижабль не СУ-33 и даже не одномоторный «Илья Муромец», но можно использовать его для поднятия боевого духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
И однажды я уразумел, на кого она похожа и отчего в ней, отчаянной девчонке лет восемнадцати, столько знакомого… Однажды я спешил в гостиницу с дурацким названием «Гурт» (верно, сначала там было стойло для овец). Анастасия шла прямо передо мной, а так как накануне мы засиделись над картой будущего театра военных действий (а Телятников так и заснул прямо на ней), то я был не совсем тверд в ногах. Споткнулся и, удерживая равновесие, схватился прямо за платье Насти. Да так удачно, что оборвал ей сзади всю ткань до самого крестца. Конечно, если бы она влепила мне пощечину, я нисколько не удивился бы. Но она повернулась и произнесла как ни в чем не бывало:
– Нет, я понимаю, что тебе нравится моя задница (у-ух, царевна!), но не мог бы ты ухаживать как-нибудь понежнее?
– Я человек безнравственный, – сказал я, – и потому совершенно уверен в том, что ухватить даму за задницу – дело обыденное и даже в чем-то богоугодное. Ибо сказано в Библии: «Плодитесь и размножайтесь», а, согласитесь, прихватывание пониже спины открывает прямую возможность перейти к размножению и…
Вот тут она склонила голову к плечу и сказала, ну совершенно как моя племянница Нинка:
– Ну и болтун же ты, Илюшка!
НИНКА! Как же я сразу не понял!.. Впрочем, у меня еще будет время понять, что сходство моей пятилетней племяшки и вот этой очаровательной царской дочери не ограничивается совпадением в некоторых манерах и жестах. Но прежде я должен многое узнать. Да, теперь– о гостинице «Гурт», куда я, собственно, и направлялся на тот момент. Гостиница была самой приличной в городе, и потому именно там расквартировывалось начальство прибывающих к нам на подмогу военных частей различной степени регулярности. Ох, и пестрое это было ополчение! Наверно, даже Наполеон, двинувший на Россию армии, укомплектованные представителями более двух десятков национальностей, не имел под своим началом такой пестрый коллектив.
Все началось с того, как мы во главе с царем Ураном Изотоповичем прибыли в Синеморск и расположились в старинном дворце, в котором на тот момент жил градоначальник. Правда, с прибытием самодержца городской голова, некий индивид с русско-польской фамилией Пржемыслов, поспешил уступить свою резиденцию, а сам переехал в более скромный дом. С чем, с чем, а со скромными домами в Синеморске был полный порядок. Более того, второй город государства на три четверти представлял собой довольно унылое сборище кособоких халуп, в отношении которых даже в самых розовых снах не упоминается слово «ремонт». Жители Синеморска занимались по преимуществу торговлей и ремеслами и селились по занятиям. Потому неудивительно, что в Синеморске имелись Кожевенный ряд, Маслобойный переулок, Кузнечная слобода, Аптекарский проезд. А также площадь Вонючка (сюда сваливали мусор) и текущий под стенами Старого города (исторического центра Синеморска) ручей с романтическим названием Глоссарий. От последнего разило так, что даже площадь Вонючка казалась музеем парфюмерии. Говорят, что в Глоссарий сливали помои, но, мне кажется, помои пахнут гораздо лучше.
Итак, мы в Синеморске. Никакого синего моря, вопреки названию, нет и близко. Министр Дмитрий Иванович развивает бурную деятельность. Прежде всего он наладил противовоздушную оборону. Очень кстати: когда на город налетела стая змееящеров, несколько из них были сбиты из пушек, остальные бросились врассыпную. В преследовании улетающей эскадрильи перепончатокрылых уродов принимал участие Трилогий Горыныч, а также мы с Макаркой: для этой цели мы приспособили цеппелин – дирижабль на полужестком каркасе, который непонятно каким ветром занесло в город (он хранился в громадном амбаре, похожем на самолетный ангар). Цеппелин, кто не знает, – это такая махина в несколько десятков метров длиной, к которой крепятся двигатели и пассажирская кабина (гондола, одна или несколько). Ох, мы повозились с этой грязной, пыльной оболочкой! Царь придал нам в помощь около пяти десятков бестолочей, ничуть не сообразительнее нас с Макаркой, а пили они так и еще больше!
Неизвестно, удалось бы вообще поднять громадину в воздух, предварительно наполнив водородной смесью. По крайней мере, находившиеся под нашим началом работнички оставляли мало шансов на такой исход. На наше счастье, стали прибывать давно обещанные подкрепления. Одними из первых прибыли не кто иные, как черти. Чертово-дюжинские рекруты!.. Этих понаехало около пяти сотен, и они были разбиты на три бригады. Первая бригада чертей тотчас же приступила к реанимированию дирижабля. Начали они утром, а уже в обед над городской площадью воспарила шестидесятиметровая махина, на фоне которой даже Трилогий Горыныч казался довольно компактным летательным челноком. Корпус дирижабля имел удлиненную сигарообразную форму с тупым носом и заостренной кормовой частью. На брюхе дирижабля располагались три гондолы. Наш цеппелин должен был передвигаться при помощи двух двигателей, каждый по пятнадцать лошадиных сил. Признаться, я смотрел на громаду, зависшую над нашими головами, с опаской: а вдруг рухнет или, того лучше, взорвется?.. Насколько я помню из истории, со многими цеппелинами так все и происходило. К тому же у них невысокая скорость, да и управляемость весьма символическая. Особенно в случае с дилетантами.
Да, мы с Макаркой смотрели на дирижабль скептически, а вот большинство наших соратников летающая громадина привела в не меньший восторг, чем, скажем, мою маленькую племянницу. Царь Уран Изотопович в экстазе бил копытом не хуже Нинки. Он сделал официальное заявление, которое тут же появилось в единственном печатном органе города, газете «Синеморские ведомости». «Его величество благоволил осмотреть летательный аппарат, – бойким, разбитным языком излагал местный борзописец, – и выразил полную уверенность в том, что с помощью сего дирижабля будет одержана победа в воздухе, полная и совершенная». Я подумал, что журналюга не так уж и глуп: конечно, как боевая единица дирижабль не СУ-33 и даже не одномоторный «Илья Муромец», но можно использовать его для поднятия боевого духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84