Так и вышло.
– В чем дело? – спросил один из мальчиков. – У вас есть фамилия учителя, вы будете на следствии – чего же вы хотите от нас?
– Чем это пахнет для нас? – Эрни задал вопрос в манере частного детектива из кино.
– Ну, мои дорогие молодые люди! Вы видели слишком много фильмов. Моя газета не платит за информацию. Я угощу всех кофе, но только потому, что вы все мне нравитесь…
– Жаль, что это не взаимно… – пробормотал Чарли.
– Так вот, о мистере Оливере… – начал Теллен, сделав предварительно заказ. Дети притихли.
– Он выбросился из окна. Жаль, что и тебе не пришло в голову сделать это, – отрезал Эрни. – О чем тут вообще трепаться? Это было его право.
– А что вы вообще о нем знаете? – спросил Теллен. – Может быть, – он тряхнул головой, – Оливер занимался с кем-то из девочек… частным образом? Ну, вы понимаете?
Все рассмеялись: «Старый Олли – и девочки! Подохнуть можно!»
Мистер Теллен вытащил из кармана свернутый номер популярной газеты, затем раскрыл ее на самой известной колонке: «Алф Сосед: „Как это вижу я, приятели“. Помимо колонки в газете, Алф Сосед вел еще передачу на телевидении „За соседским забором“, которую каждое воскресенье смотрело восемь миллионов человек.
– Мистер Сосед сам направляется сюда, – сообщил Теллен. – Я должен встретить его у подземки через полчаса. – Он проговорил так, словно лично готовил второе пришествие. Весь его вид показывал, что он считает себя не вполне достойным такой миссии, и ребята впервые прониклись к нему доверием.
Ко входу в подземку они пошли вместе с ним. За пределами «Тропической ночи» все обращались к репортеру вежливо, и можно было подумать, что они вышли на прогулку с учителем: трудно было представить, что они только что дразнили Теллена в кафе. И это означало: сейчас дети безмерно далеки от него.
На углу остановилась машина. Из нее выскочил плотненький Алф Сосед, на ходу затягивая пояс замшевого пальто. За ним выбрался высокий нескладный фотограф в засаленном габардине. Мистер Теллен затрусил им навстречу, дети чуть поотстали.
– Пальто у него шикарное, классная замша, – отметил Чарли Берроуз.
– А вот и мы, мистер Сосед, вот и мы, – оживленно заговорил Теллен. – Это мои молодые друзья, они знают мистера Оливера, э… знали его… Я собрал их специально для вас. – Он понизил голос: – Пришлось немного потратиться, знаете, ли…
– Дай перевести дух, приятель, прежде чем я полезу за кошельком, – отдувался Алф Сосед.
– О, я не намекал на компенсацию, мистер Сосед. Просто раз уж они знали этого Оливера…
– Какого Оливера? – удивился Алф Сосед. – А-а-а… Это который выбросился из окна?
Мистер Теллен моргнул и поправил очки.
– Я думал, вы о нем что-то знаете. Я хочу сказать, когда позвонила ваша секретарша, я решил, что вам известно о нем что-то особенное, а теперь получается, что вы даже имени его не знаете.
– Потом все объясню, приятель. – Алф улыбнулся окружившим его ребятам. – Делай девочку, – внезапно скомандовал он фотографу, указывая на Кэти.
– Черта лысого, – возмутилась Кэти. – За кого вы меня принимаете?
– Грязный старикан! – прошипел Эрни.
– Вы меня неправильно поняли, ребята, – сказал мистер Сосед. – Нам нужна фотография. Пусть девочка вылезает из машины, будто она ее собственная.
– Одну ногу вперед, милочка, и улыбайся мне, – давал указания фотограф. – Твоя улыбка должна говорить: «Он был хорошим учителем, нам всем будет его не хватать».
Алф Сосед обернулся к Теллену и отвел его в сторону.
– У меня к вам предложение. Сегодняшнее дело – это не то, что само по себе меня интересует. Я хочу, чтобы вы фиксировали все самоубийства в вашем районе и сообщали мне подробности. Обстоятельства дела, возраст человека, способ самоубийства и прочее. Полгинеи за каждый случай, независимо от того, используем мы его или нет, и пять гиней, если мы об этом услышим на два часа раньше остальных. Договорились?
– Конечно, господин Сосед. Однако в нашем районе не так уж много самоубийств.
– Как так?
– Ну, я не знаю точно. Иногда, например, следствие проводится в другом районе, где есть больница…
– А иногда следствие вообще не проводится, – обронил Алф загадочную фразу. – Поехали, Харри. Этих снимков достаточно.
Они сели в черный «ягуар», машина рявкнула и умчалась.
– Роскошный «яг», – сказал Эрни.
– Ну, до свидания, мальчики и девочки, – попрощался мистер Теллен и заторопился вниз, к подземке.
– Что будем делать? – спросил Эрни.
Взрослые разбежались, и у детей осталось странное чувство пустоты. Вдаль уходили освещенные натриевыми лампами улицы, по которым разъезжают в «ягуарах» мужчины в замшевых пальто… Те, кто был помоложе – лет тридцати – и находился, так сказать, на отшибе группы, потихоньку ушли. Было уже десять часов, и за позднее гуляние родители могли лишить их карманных денег.
Все неспешно пошли к своим улицам. В подъездах и неосвещенных углах ненадолго задерживались: мальчики тискали и неумело целовали своих девочек.
– Мне пора, – сказала Кэти. – Мамаша убьет, если я опять запоздаю.
В этот вечер она была с Эрни. У группы были строгие правила против деления на постоянные пары. Если ты начал с кем-то встречаться постоянно, тебя не то чтобы выгоняли, ты просто уходил сам.
Рука Эрни начала путешествовать к ее груди.
– Нет, – рассердилась Кэти. – Я же сказала, что мне надо идти.
Эрни отпустил ее. В таких вопросах у группы был свой кодекс: если девочка говорит «нет», настаивать нельзя.
– Бедный старый Олли, – сказала Кэти, когда они подошли к ее двери.
– А вдруг все взрослые попрыгают из окон, – усмехнулся Эрни. – Ты только представь себе такое…
В школе провели специальное собрание, на которое младшие классы допущены не были. Учителя отнеслись к происшествию как к несчастному случаю, и в расписание были внесены соответствующие изменения.
После уроков Кэти Уильямс сидела в комнате старост на столе и болтала своими длинными ногами. Из рук в руки передавали газету Алфа.
– Ни единого слова! – возмущался Чарли Берроуз. – И где фотография, на которой ты выходишь из машины?
Как бы не веря себе, они снова и снова раскрывали газету на полосе Алфа. Алф расписывал открытый им признак повышения уровня жизни: теперь носки не штопают, а сразу покупают новые.
Ребята ничего не понимали.
– Во всех газетах ни слова, – сказала Кэти.
– Давайте позвоним Теллену, спросим его, в чем дело.
– О чем спросим?
– Где он купил свою шляпу!
– Да оставь ты в покое его шляпу! Это – серьезно. Происходит что-то непонятное.
– Тогда звони в Интерпол.
– Нет, звонить надо Теллену.
В телефонную будку втиснулось трое, еще семь или восемь ребят стояли вокруг.
Говорила Кэти.
– Можно нам… то есть, я хочу поговорить с мистером Телленом, пожалуйста…
– Кто его спрашивает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– В чем дело? – спросил один из мальчиков. – У вас есть фамилия учителя, вы будете на следствии – чего же вы хотите от нас?
– Чем это пахнет для нас? – Эрни задал вопрос в манере частного детектива из кино.
– Ну, мои дорогие молодые люди! Вы видели слишком много фильмов. Моя газета не платит за информацию. Я угощу всех кофе, но только потому, что вы все мне нравитесь…
– Жаль, что это не взаимно… – пробормотал Чарли.
– Так вот, о мистере Оливере… – начал Теллен, сделав предварительно заказ. Дети притихли.
– Он выбросился из окна. Жаль, что и тебе не пришло в голову сделать это, – отрезал Эрни. – О чем тут вообще трепаться? Это было его право.
– А что вы вообще о нем знаете? – спросил Теллен. – Может быть, – он тряхнул головой, – Оливер занимался с кем-то из девочек… частным образом? Ну, вы понимаете?
Все рассмеялись: «Старый Олли – и девочки! Подохнуть можно!»
Мистер Теллен вытащил из кармана свернутый номер популярной газеты, затем раскрыл ее на самой известной колонке: «Алф Сосед: „Как это вижу я, приятели“. Помимо колонки в газете, Алф Сосед вел еще передачу на телевидении „За соседским забором“, которую каждое воскресенье смотрело восемь миллионов человек.
– Мистер Сосед сам направляется сюда, – сообщил Теллен. – Я должен встретить его у подземки через полчаса. – Он проговорил так, словно лично готовил второе пришествие. Весь его вид показывал, что он считает себя не вполне достойным такой миссии, и ребята впервые прониклись к нему доверием.
Ко входу в подземку они пошли вместе с ним. За пределами «Тропической ночи» все обращались к репортеру вежливо, и можно было подумать, что они вышли на прогулку с учителем: трудно было представить, что они только что дразнили Теллена в кафе. И это означало: сейчас дети безмерно далеки от него.
На углу остановилась машина. Из нее выскочил плотненький Алф Сосед, на ходу затягивая пояс замшевого пальто. За ним выбрался высокий нескладный фотограф в засаленном габардине. Мистер Теллен затрусил им навстречу, дети чуть поотстали.
– Пальто у него шикарное, классная замша, – отметил Чарли Берроуз.
– А вот и мы, мистер Сосед, вот и мы, – оживленно заговорил Теллен. – Это мои молодые друзья, они знают мистера Оливера, э… знали его… Я собрал их специально для вас. – Он понизил голос: – Пришлось немного потратиться, знаете, ли…
– Дай перевести дух, приятель, прежде чем я полезу за кошельком, – отдувался Алф Сосед.
– О, я не намекал на компенсацию, мистер Сосед. Просто раз уж они знали этого Оливера…
– Какого Оливера? – удивился Алф Сосед. – А-а-а… Это который выбросился из окна?
Мистер Теллен моргнул и поправил очки.
– Я думал, вы о нем что-то знаете. Я хочу сказать, когда позвонила ваша секретарша, я решил, что вам известно о нем что-то особенное, а теперь получается, что вы даже имени его не знаете.
– Потом все объясню, приятель. – Алф улыбнулся окружившим его ребятам. – Делай девочку, – внезапно скомандовал он фотографу, указывая на Кэти.
– Черта лысого, – возмутилась Кэти. – За кого вы меня принимаете?
– Грязный старикан! – прошипел Эрни.
– Вы меня неправильно поняли, ребята, – сказал мистер Сосед. – Нам нужна фотография. Пусть девочка вылезает из машины, будто она ее собственная.
– Одну ногу вперед, милочка, и улыбайся мне, – давал указания фотограф. – Твоя улыбка должна говорить: «Он был хорошим учителем, нам всем будет его не хватать».
Алф Сосед обернулся к Теллену и отвел его в сторону.
– У меня к вам предложение. Сегодняшнее дело – это не то, что само по себе меня интересует. Я хочу, чтобы вы фиксировали все самоубийства в вашем районе и сообщали мне подробности. Обстоятельства дела, возраст человека, способ самоубийства и прочее. Полгинеи за каждый случай, независимо от того, используем мы его или нет, и пять гиней, если мы об этом услышим на два часа раньше остальных. Договорились?
– Конечно, господин Сосед. Однако в нашем районе не так уж много самоубийств.
– Как так?
– Ну, я не знаю точно. Иногда, например, следствие проводится в другом районе, где есть больница…
– А иногда следствие вообще не проводится, – обронил Алф загадочную фразу. – Поехали, Харри. Этих снимков достаточно.
Они сели в черный «ягуар», машина рявкнула и умчалась.
– Роскошный «яг», – сказал Эрни.
– Ну, до свидания, мальчики и девочки, – попрощался мистер Теллен и заторопился вниз, к подземке.
– Что будем делать? – спросил Эрни.
Взрослые разбежались, и у детей осталось странное чувство пустоты. Вдаль уходили освещенные натриевыми лампами улицы, по которым разъезжают в «ягуарах» мужчины в замшевых пальто… Те, кто был помоложе – лет тридцати – и находился, так сказать, на отшибе группы, потихоньку ушли. Было уже десять часов, и за позднее гуляние родители могли лишить их карманных денег.
Все неспешно пошли к своим улицам. В подъездах и неосвещенных углах ненадолго задерживались: мальчики тискали и неумело целовали своих девочек.
– Мне пора, – сказала Кэти. – Мамаша убьет, если я опять запоздаю.
В этот вечер она была с Эрни. У группы были строгие правила против деления на постоянные пары. Если ты начал с кем-то встречаться постоянно, тебя не то чтобы выгоняли, ты просто уходил сам.
Рука Эрни начала путешествовать к ее груди.
– Нет, – рассердилась Кэти. – Я же сказала, что мне надо идти.
Эрни отпустил ее. В таких вопросах у группы был свой кодекс: если девочка говорит «нет», настаивать нельзя.
– Бедный старый Олли, – сказала Кэти, когда они подошли к ее двери.
– А вдруг все взрослые попрыгают из окон, – усмехнулся Эрни. – Ты только представь себе такое…
В школе провели специальное собрание, на которое младшие классы допущены не были. Учителя отнеслись к происшествию как к несчастному случаю, и в расписание были внесены соответствующие изменения.
После уроков Кэти Уильямс сидела в комнате старост на столе и болтала своими длинными ногами. Из рук в руки передавали газету Алфа.
– Ни единого слова! – возмущался Чарли Берроуз. – И где фотография, на которой ты выходишь из машины?
Как бы не веря себе, они снова и снова раскрывали газету на полосе Алфа. Алф расписывал открытый им признак повышения уровня жизни: теперь носки не штопают, а сразу покупают новые.
Ребята ничего не понимали.
– Во всех газетах ни слова, – сказала Кэти.
– Давайте позвоним Теллену, спросим его, в чем дело.
– О чем спросим?
– Где он купил свою шляпу!
– Да оставь ты в покое его шляпу! Это – серьезно. Происходит что-то непонятное.
– Тогда звони в Интерпол.
– Нет, звонить надо Теллену.
В телефонную будку втиснулось трое, еще семь или восемь ребят стояли вокруг.
Говорила Кэти.
– Можно нам… то есть, я хочу поговорить с мистером Телленом, пожалуйста…
– Кто его спрашивает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24