Я и сам когда-то был заядлым поклонником «Лабиринта» – широко известного в Диптауне развлекательного игрового центра, в котором игроки самозабвенно расстреливали друг друга из гранатометов и ракетниц, бегая по созданным искусными дизайнерами условным уровням захваченного инопланетными колонизаторами полуразрушенного города. Ностальгический ремейк на тему популярных компьютерных ходилок-стрелялок довиртуальной эпохи. Только вот давно уже я не был в «Лабиринте Смерти». Около года, пожалуй.
– Ну. – Кивает Олег. – Решил вот оттянуться после работы, а тут… Эх…
Он с досадой машет рукой и вновь принимается за пиво.
– Слушай, Олежка, – осторожно, как бы исподволь, начинаю я, – ты никогда не сталкивался с тем, чтобы в Диптауне неожиданно пропадала улица? Не дом, не несколько домов, а целая улица со всеми прилегающими кварталами?
– Сталкивался, – откликается он и я весь обращаюсь в слух. – Перебрали мы как-то с приятелями пива в «Гольфстриме», ну, нажрались, в общем, до зеленых чертей, и вот иду я, значит, до дому…
– Олежка, я серьезно спрашиваю.
С минуту он пристально и внимательно смотрит на меня. Затем ставит бутылку на стол и медленно опускается в соседнее кресло.
– Во что ты вляпался, Славка?
– Не знаю. – Честно отвечаю я. – Ей богу, не знаю, Олег.
– Помощь нужна?
– И этого не знаю. Не хочу я никого впутывать в собственные проблемы. Пока сам не разобрался.
– Слав… – Олег сосредоточенно трет переносицу, берет в руки бутылку, но тут же, словно передумав, ставит ее обратно. – Я понимаю, конечно, что это не мое собачье дело и далеко не во все следует соваться, но я действительно хочу тебе помочь. Понимаешь, то, что ты постоянно темнишь, постоянно что-то скрываешь, меня нисколько не задевает, в конце концов, у каждого человека могут быть собственные тайны. Но чтобы помочь, надо хотя бы понять…
Не могу. Не могу больше врать и изворачиваться. В конце концов, мой моральный долг перед Олежкой уже сейчас настолько велик, что никаким пивом его не залить. А теперь я уже так или иначе втравил его неизвестно во что – ведь половина программ, оставшихся в том чертовом дипломате, писал он. И если что, у него тоже будут неприятности. В конце концов, мне самому не помешал бы сейчас надежный союзник. А играть с ним вслепую… Нет, это не по мне. Не могу я так. Совсем не могу.
И я принимаю решение.
– …а понять мне тебя и не удается, как ни стараюсь. Может, я чего-то не так делаю, тогда ты…
– Я дайвер, Олег.
Олегатор замолкает на полуслове. В комнате повисает мертвая тишина.
– Настоящий?
– Игрушечный, блин…
Несколько утомительно-долгих секунд Олег смотрит на меня расширившимися глазами, затем взъерошивает ладонью волосы и достает из лежащей на столе пачки сигарету.
– Первый раз в жизни вижу живого дайвера. – Произносит наконец он.
– Где ж ты мертвых-то насмотрелся?
Еще мгновение Олегатор сидит, непонимающе уставившись в мою сторону, а затем взрывается оглушительным хохотом.
– Может, тебе приснилось? – Недоверчиво спрашивает Олег, стремительно щелкая клавиатурой компьютера.
– Ага. И дипломат приснился, и девчонка с пистолетом, и охранник. Триста баксов тоже приснились. И вообще, ты мне кажешься.
Я не вдавался в подробности выполненного мною заказа, рассказал все лишь в общих чертах, взяв с Олегатора клятвенное обещание держать язык за зубами. Во имя его же блага. Олег обещал, а я знал, что его словам можно верить.
– Ничего. – Говорит он, устало откидываясь на спинку кресла. – Я прошерстил сеть тремя специальными утилитами, даже до индекса двух адресных поисковых систем добрался. Нет такой улицы в Диптауне. Нет и никогда не было.
– Что и следовало доказать. – Эхом откликаюсь я.
– Чего делать будем?
– Пиво пить. – Я встаю на ноги и направляюсь к заставленному бутылками столику, полными и пустыми, половина на половину. – Не пропадать же добру?
– Все бы тебе шутки шутить. – Недовольно ворчит Олег но все же присоединяется ко мне. – Не, а серьезно. Что-то же надо предпринять? Может быть, в офф-лайне твою контору поискать, ну, в справочниках там покопаться…
«Офф-лайном» Олежка привычно называет мир, расположенный по эту сторону дип-программы. Намертво въевшаяся, словно ржавчина, привычная терминология, прочно сложившаяся еще до появления Глубины. Мы с Олегом успели застать это «до». Но пройдет одно-два поколения и общепринятый жаргон виртуальщиков наверняка изменится. Сможем ли мы тогда понимать наших собственных детей? Ох, сомневаюсь…
– Ты хоть знаешь, чем она занимается, в каком городе расположена? – Кажется, Олегатор решил взяться за меня всерьез.
– Нет. Как-то, понимаешь ли, не пришло в голову поинтересоваться.
– Тогда облом. – Он задумчиво теребит пальцами подбородок. – А может, это… Ну, заказчика твоего потрясти… Аккуратно так, ненавязчиво…
А вот это уже идея. Наша схема передачи заказа подразумевала соблюдение полной анонимности с обеих сторон, однако у меня оставался резервный канал связи. На всякий случай. Шанс дохленький – адрес наверняка липовый, арендованный «на раз», но попытаться все равно стоит.
– Олежка, ты молодец! – Искренне говорю я. – Я об этом вообще не подумал.
– А о чем-нибудь ты вообще думаешь? Временами?
– Ага! О бабах. Причем постоянно. Этого достаточно?
Мы с Олегатором дружно расхохотались.
– Кстати, о бабах. Набрел я тут недавно на один порносайт…
Разговор под все усиливающимся влиянием потребляемого нами напитка постепенно переместился в привычное для подобных бесед русло. Давно подмечено, что люди, так или иначе плотно связанные с программной индустрией, могут полноценно общаться только о двух невзаимосвязанных категориях: о компьютерах и о женщинах. О первом – подолгу и конкретно, о втором – изредка и отвлеченно. В полной мере эта философская сентенция относилась и к Олегатору. Ну не клеились у нас разговоры на другую тематику после третьей бутылки, ну никак не клеились. Вместе с тем пиво брало свое: проблемы понемногу отошли на второй план, и мир вокруг стал казаться более прекрасным и приветливым.
– Ты, это… Поосторожнее, что ли… – Произнес я, из последних сил стараясь припомнить, что еще я собирался сказать Олегу на прощанье. Что-то ведь собирался? Нет, не помню. В голове была вата, асфальт под моими ногами равномерно покачивало приятным легким прибоем, желудок грела изнутри мягкая теплая печка.
Мы стояли возле стеклянных дверей станции метро, за которыми уже маячила уборщица в ситцевом синем халате, возила обмотанной мокрой тряпкой шваброй по гранитному полу, недовольно поглядывала на нас из-под цветастого платка. Дождь кончился, пахло свежестью и мокрой листвой, из-за расступавшихся туч показались бледные на синевато-черном питерском небе звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Ну. – Кивает Олег. – Решил вот оттянуться после работы, а тут… Эх…
Он с досадой машет рукой и вновь принимается за пиво.
– Слушай, Олежка, – осторожно, как бы исподволь, начинаю я, – ты никогда не сталкивался с тем, чтобы в Диптауне неожиданно пропадала улица? Не дом, не несколько домов, а целая улица со всеми прилегающими кварталами?
– Сталкивался, – откликается он и я весь обращаюсь в слух. – Перебрали мы как-то с приятелями пива в «Гольфстриме», ну, нажрались, в общем, до зеленых чертей, и вот иду я, значит, до дому…
– Олежка, я серьезно спрашиваю.
С минуту он пристально и внимательно смотрит на меня. Затем ставит бутылку на стол и медленно опускается в соседнее кресло.
– Во что ты вляпался, Славка?
– Не знаю. – Честно отвечаю я. – Ей богу, не знаю, Олег.
– Помощь нужна?
– И этого не знаю. Не хочу я никого впутывать в собственные проблемы. Пока сам не разобрался.
– Слав… – Олег сосредоточенно трет переносицу, берет в руки бутылку, но тут же, словно передумав, ставит ее обратно. – Я понимаю, конечно, что это не мое собачье дело и далеко не во все следует соваться, но я действительно хочу тебе помочь. Понимаешь, то, что ты постоянно темнишь, постоянно что-то скрываешь, меня нисколько не задевает, в конце концов, у каждого человека могут быть собственные тайны. Но чтобы помочь, надо хотя бы понять…
Не могу. Не могу больше врать и изворачиваться. В конце концов, мой моральный долг перед Олежкой уже сейчас настолько велик, что никаким пивом его не залить. А теперь я уже так или иначе втравил его неизвестно во что – ведь половина программ, оставшихся в том чертовом дипломате, писал он. И если что, у него тоже будут неприятности. В конце концов, мне самому не помешал бы сейчас надежный союзник. А играть с ним вслепую… Нет, это не по мне. Не могу я так. Совсем не могу.
И я принимаю решение.
– …а понять мне тебя и не удается, как ни стараюсь. Может, я чего-то не так делаю, тогда ты…
– Я дайвер, Олег.
Олегатор замолкает на полуслове. В комнате повисает мертвая тишина.
– Настоящий?
– Игрушечный, блин…
Несколько утомительно-долгих секунд Олег смотрит на меня расширившимися глазами, затем взъерошивает ладонью волосы и достает из лежащей на столе пачки сигарету.
– Первый раз в жизни вижу живого дайвера. – Произносит наконец он.
– Где ж ты мертвых-то насмотрелся?
Еще мгновение Олегатор сидит, непонимающе уставившись в мою сторону, а затем взрывается оглушительным хохотом.
– Может, тебе приснилось? – Недоверчиво спрашивает Олег, стремительно щелкая клавиатурой компьютера.
– Ага. И дипломат приснился, и девчонка с пистолетом, и охранник. Триста баксов тоже приснились. И вообще, ты мне кажешься.
Я не вдавался в подробности выполненного мною заказа, рассказал все лишь в общих чертах, взяв с Олегатора клятвенное обещание держать язык за зубами. Во имя его же блага. Олег обещал, а я знал, что его словам можно верить.
– Ничего. – Говорит он, устало откидываясь на спинку кресла. – Я прошерстил сеть тремя специальными утилитами, даже до индекса двух адресных поисковых систем добрался. Нет такой улицы в Диптауне. Нет и никогда не было.
– Что и следовало доказать. – Эхом откликаюсь я.
– Чего делать будем?
– Пиво пить. – Я встаю на ноги и направляюсь к заставленному бутылками столику, полными и пустыми, половина на половину. – Не пропадать же добру?
– Все бы тебе шутки шутить. – Недовольно ворчит Олег но все же присоединяется ко мне. – Не, а серьезно. Что-то же надо предпринять? Может быть, в офф-лайне твою контору поискать, ну, в справочниках там покопаться…
«Офф-лайном» Олежка привычно называет мир, расположенный по эту сторону дип-программы. Намертво въевшаяся, словно ржавчина, привычная терминология, прочно сложившаяся еще до появления Глубины. Мы с Олегом успели застать это «до». Но пройдет одно-два поколения и общепринятый жаргон виртуальщиков наверняка изменится. Сможем ли мы тогда понимать наших собственных детей? Ох, сомневаюсь…
– Ты хоть знаешь, чем она занимается, в каком городе расположена? – Кажется, Олегатор решил взяться за меня всерьез.
– Нет. Как-то, понимаешь ли, не пришло в голову поинтересоваться.
– Тогда облом. – Он задумчиво теребит пальцами подбородок. – А может, это… Ну, заказчика твоего потрясти… Аккуратно так, ненавязчиво…
А вот это уже идея. Наша схема передачи заказа подразумевала соблюдение полной анонимности с обеих сторон, однако у меня оставался резервный канал связи. На всякий случай. Шанс дохленький – адрес наверняка липовый, арендованный «на раз», но попытаться все равно стоит.
– Олежка, ты молодец! – Искренне говорю я. – Я об этом вообще не подумал.
– А о чем-нибудь ты вообще думаешь? Временами?
– Ага! О бабах. Причем постоянно. Этого достаточно?
Мы с Олегатором дружно расхохотались.
– Кстати, о бабах. Набрел я тут недавно на один порносайт…
Разговор под все усиливающимся влиянием потребляемого нами напитка постепенно переместился в привычное для подобных бесед русло. Давно подмечено, что люди, так или иначе плотно связанные с программной индустрией, могут полноценно общаться только о двух невзаимосвязанных категориях: о компьютерах и о женщинах. О первом – подолгу и конкретно, о втором – изредка и отвлеченно. В полной мере эта философская сентенция относилась и к Олегатору. Ну не клеились у нас разговоры на другую тематику после третьей бутылки, ну никак не клеились. Вместе с тем пиво брало свое: проблемы понемногу отошли на второй план, и мир вокруг стал казаться более прекрасным и приветливым.
– Ты, это… Поосторожнее, что ли… – Произнес я, из последних сил стараясь припомнить, что еще я собирался сказать Олегу на прощанье. Что-то ведь собирался? Нет, не помню. В голове была вата, асфальт под моими ногами равномерно покачивало приятным легким прибоем, желудок грела изнутри мягкая теплая печка.
Мы стояли возле стеклянных дверей станции метро, за которыми уже маячила уборщица в ситцевом синем халате, возила обмотанной мокрой тряпкой шваброй по гранитному полу, недовольно поглядывала на нас из-под цветастого платка. Дождь кончился, пахло свежестью и мокрой листвой, из-за расступавшихся туч показались бледные на синевато-черном питерском небе звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51