Французы говорят, что их артиллерия способна пробить брешь в стене толщиной в 8 футов. Хотя каждая брешь небольшого размера, но их много, поскольку ведут стрельбу, не останавливаясь ни на минуту ни днем, ни ночью». Такие эпизоды, как взятие замка и города Куси в 1487 г., подтверждают слова флорентийца. Позднее вторит ему и Филипп Клевский, который рекомендует устанавливать батареи пушек всего в тридцати или сорока шагах от рва и предлагает делать по сорок выстрелов в день, исходя из темпа стрельбы и количества орудий, можно быстро рассчитать, что за 24 часа (ведь канониры не прекращают работу даже ночью) по вражеской крепости может быть выпущена почти тысяча ядер.
Естественно, что пушки с самого начала стали использоваться и как средство обороны, а искусство фортификации, хоть и с некоторым запозданием, приспосабливалось к артиллерии. Каждый замок и каждый город стремились создать постоянный запас пушек, ядер, пороха, которые дополняли традиционное вооружение. В XV в. власти многих городов содержали одного или нескольких канониров, подобно тому, как они содержали мастера-строителя, часовых дел мастера, иногда врача или хирурга. Размеры артиллерийского арсенала зависели от богатства города, его стратегических интересов и степени предполагаемой опасности.
С середины XIV в. пушки, несомненно, небольшого калибра прочно заняли свое место в обороне замков рядом с арбалетами, камнеметами и другим оружием. Так, в замке Биуль в 1347 г., согласно распоряжению его сеньора Гуго де Кардайака, «ворота напротив площади», среди прочих, должны были защищаться следующим образом: «На первом этаже – два человека, чтобы стрелять из пушек большими каменными ядрами, на втором этаже – два человека, чтобы стрелять из двухфутового арбалета; далее, на стене – два арбалетчика и два человека для стрельбы каменными ядрами величиной с кулак». А в общем оборона замка предусматривала 22 пушки.
Спустя целое столетие объектом обстоятельных инструкций стала оборона города Бург-ан-Бресс, которому угрожали войска Людовика XI. Предусматривалось, что заботами капитана города и синдика у каждых из шести ворот города на постоянном месте будут «размещены, поставлены на лафет и нацелены» по две средних пушки (veuglaire и serpentine). У каждой из них, таким образом, должны быть свои «бойница» и направление стрельбы, для чего необходимо было расчистить бульвары и равелины. Кроме того, у ворот намеревались поставить по две тяжелых железных кулеврины и по две латунных, на сей раз подвижных, кулеврины. В башнях предполагалось сделать бойницы по соседству с амбразурами для стрельбы из лука; кажется, некоторые башни приходилось засыпать землей до определенного уровня, «чтобы иметь возможность установить пушки и удобнее было из них стрелять».
В общем, большая часть артиллерии размещалась у ворот как наиболее уязвимых мест и на башнях, которые, следовательно, нужно было усилить.
К мысли о бойницах у основания башен и куртин для стрельбы из пушек пришли, вероятно, не ранее конца XIV в. Одним из первых примеров является бойница в помещении опускной решетки Мон-Сен-Мишеля (сделана в 1393 г.). Позднее они стали обычным делом. В 1417 г. договор о реконструкции ворот замка Ламбаль предусматривал устройство пушечной амбразуры рядом с «бойницей для арбалетчиков». А вот как описывает в середине XV в. замок Ла Брюйер-Лобеспен в известном «Гербовнике» Гийом Ревель: «Перед его стенами – невысокое заграждение с многочисленными бойницами, коими могут пользоваться как лучники, так и пушкари, поскольку бойницы для этого расширены посредине и приобрели округлое отверстие». Согласно документу 1473 г., касающегося города Монтивилье, предусматривалось «пробить внизу стены от одной башни до другой бойницы, коих нет». В 1480 г. в Кодебеке, «чтобы укрепить оборону города и стены со стороны реки Сены», рассматривался вопрос о постройке двух больших башен средней высоты и толщины: одна, со стороны Танкарвиля, позволила бы вести огонь на юг – через Сену, на восток – вдоль стены до следующей башни, на запад – в сторону Танкарвиля и на север – до Гарфлерских ворот, из другой башни возле Руанских ворот следовало «бить» на запад – до первой башни и в других направлениях – до Руанских ворот и в сторону г. Ко. Предполагалось также сделать на уровне рва «воробьи», т. е. низкие укрытия для стрелков.
Схожая система обороны была предложена еще в 1461 г. известным специалистом Франсуа де Сюрьенном в проекте фортификации Дижона. В соответствии с этом проектом предусматривались:
а) бойницы наверху и у основания стен Нижние бойницы расположены так, чтобы ядра летели на 3 фута выше бульваров перед рвом, а если края рвов слишком высоки, нужно проделать в них канавы «для наводки и стрельбы пушек»,
б) во рвах низкие башни, не выше 4 футов, округлые спереди и прямолинейные по бокам, отстоящие от стены на 5 м и имеющие спереди, слева и справа три «окна» для кулеврин и серпантин, эти башни, в коих следует видеть низкие укрытия, «воробьи», или, как будут говорить немного позднее, – капониры, расположены так, «чтобы можно было вести прицельную стрельбу из пушек вдоль рва и стен от одной башни до другой».
Поэтому Робер де Бальзак выразил известную идею, когда около 1500 г. рекомендовал «поставить во рву воробьев», дабы «в безопасности стрелять вдоль рва».
На протяжении долгого времени защитники крепости заботились, во-первых, об увеличении толщины стен (рекорд – стены построенного коннетаблем де Сен-Полем около 1470 г донжона замка Ам толщиной 11 м) и устройстве гласиса у их основания, а во-вторых, о размещении легкой артиллерии, чтобы не допустить возможного штурма. Об этом свидетельствуют, например, следующие распоряжения об укреплении Монтюэля в 1443 г. «А также решено сделать гласис вокруг холма, где стоит круглая башня, и устроить бойницы для пушек, чтобы башня и гласис полностью охраняли холм». Можно сказать, что и бульвар (это слово появилось во Франции в начале XV в.), представлявший собой выдвинутое вперед оборонительное сооружение главным образом перед воротами, заменившее прежний барбакан (лат.propugnacula), вписывался в оборонительную систему. Если принять эту точку зрения, то можно сделать вывод, что сочинение Леона Баттиста Альберти «О строительном деле» (De re aedificatoria) (1440-1450 гг.) весьма традиционно в своих рекомендациях фланкирования и непременного мощного гласиса; то же впечатление производят «Трактат об архитектуре» Филарете (ок. 1460 г.) и соображения Роберто Вальтурио, когда он хвалит пологую форму вала и расположение бойниц крепости Сиджизмондо Малатесты в Римини.
Но уже иначе обстояло дело с артиллерийскими башнями (итал.torrioni), где на платформах неподвижно устанавливались пушки большого калибра;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Естественно, что пушки с самого начала стали использоваться и как средство обороны, а искусство фортификации, хоть и с некоторым запозданием, приспосабливалось к артиллерии. Каждый замок и каждый город стремились создать постоянный запас пушек, ядер, пороха, которые дополняли традиционное вооружение. В XV в. власти многих городов содержали одного или нескольких канониров, подобно тому, как они содержали мастера-строителя, часовых дел мастера, иногда врача или хирурга. Размеры артиллерийского арсенала зависели от богатства города, его стратегических интересов и степени предполагаемой опасности.
С середины XIV в. пушки, несомненно, небольшого калибра прочно заняли свое место в обороне замков рядом с арбалетами, камнеметами и другим оружием. Так, в замке Биуль в 1347 г., согласно распоряжению его сеньора Гуго де Кардайака, «ворота напротив площади», среди прочих, должны были защищаться следующим образом: «На первом этаже – два человека, чтобы стрелять из пушек большими каменными ядрами, на втором этаже – два человека, чтобы стрелять из двухфутового арбалета; далее, на стене – два арбалетчика и два человека для стрельбы каменными ядрами величиной с кулак». А в общем оборона замка предусматривала 22 пушки.
Спустя целое столетие объектом обстоятельных инструкций стала оборона города Бург-ан-Бресс, которому угрожали войска Людовика XI. Предусматривалось, что заботами капитана города и синдика у каждых из шести ворот города на постоянном месте будут «размещены, поставлены на лафет и нацелены» по две средних пушки (veuglaire и serpentine). У каждой из них, таким образом, должны быть свои «бойница» и направление стрельбы, для чего необходимо было расчистить бульвары и равелины. Кроме того, у ворот намеревались поставить по две тяжелых железных кулеврины и по две латунных, на сей раз подвижных, кулеврины. В башнях предполагалось сделать бойницы по соседству с амбразурами для стрельбы из лука; кажется, некоторые башни приходилось засыпать землей до определенного уровня, «чтобы иметь возможность установить пушки и удобнее было из них стрелять».
В общем, большая часть артиллерии размещалась у ворот как наиболее уязвимых мест и на башнях, которые, следовательно, нужно было усилить.
К мысли о бойницах у основания башен и куртин для стрельбы из пушек пришли, вероятно, не ранее конца XIV в. Одним из первых примеров является бойница в помещении опускной решетки Мон-Сен-Мишеля (сделана в 1393 г.). Позднее они стали обычным делом. В 1417 г. договор о реконструкции ворот замка Ламбаль предусматривал устройство пушечной амбразуры рядом с «бойницей для арбалетчиков». А вот как описывает в середине XV в. замок Ла Брюйер-Лобеспен в известном «Гербовнике» Гийом Ревель: «Перед его стенами – невысокое заграждение с многочисленными бойницами, коими могут пользоваться как лучники, так и пушкари, поскольку бойницы для этого расширены посредине и приобрели округлое отверстие». Согласно документу 1473 г., касающегося города Монтивилье, предусматривалось «пробить внизу стены от одной башни до другой бойницы, коих нет». В 1480 г. в Кодебеке, «чтобы укрепить оборону города и стены со стороны реки Сены», рассматривался вопрос о постройке двух больших башен средней высоты и толщины: одна, со стороны Танкарвиля, позволила бы вести огонь на юг – через Сену, на восток – вдоль стены до следующей башни, на запад – в сторону Танкарвиля и на север – до Гарфлерских ворот, из другой башни возле Руанских ворот следовало «бить» на запад – до первой башни и в других направлениях – до Руанских ворот и в сторону г. Ко. Предполагалось также сделать на уровне рва «воробьи», т. е. низкие укрытия для стрелков.
Схожая система обороны была предложена еще в 1461 г. известным специалистом Франсуа де Сюрьенном в проекте фортификации Дижона. В соответствии с этом проектом предусматривались:
а) бойницы наверху и у основания стен Нижние бойницы расположены так, чтобы ядра летели на 3 фута выше бульваров перед рвом, а если края рвов слишком высоки, нужно проделать в них канавы «для наводки и стрельбы пушек»,
б) во рвах низкие башни, не выше 4 футов, округлые спереди и прямолинейные по бокам, отстоящие от стены на 5 м и имеющие спереди, слева и справа три «окна» для кулеврин и серпантин, эти башни, в коих следует видеть низкие укрытия, «воробьи», или, как будут говорить немного позднее, – капониры, расположены так, «чтобы можно было вести прицельную стрельбу из пушек вдоль рва и стен от одной башни до другой».
Поэтому Робер де Бальзак выразил известную идею, когда около 1500 г. рекомендовал «поставить во рву воробьев», дабы «в безопасности стрелять вдоль рва».
На протяжении долгого времени защитники крепости заботились, во-первых, об увеличении толщины стен (рекорд – стены построенного коннетаблем де Сен-Полем около 1470 г донжона замка Ам толщиной 11 м) и устройстве гласиса у их основания, а во-вторых, о размещении легкой артиллерии, чтобы не допустить возможного штурма. Об этом свидетельствуют, например, следующие распоряжения об укреплении Монтюэля в 1443 г. «А также решено сделать гласис вокруг холма, где стоит круглая башня, и устроить бойницы для пушек, чтобы башня и гласис полностью охраняли холм». Можно сказать, что и бульвар (это слово появилось во Франции в начале XV в.), представлявший собой выдвинутое вперед оборонительное сооружение главным образом перед воротами, заменившее прежний барбакан (лат.propugnacula), вписывался в оборонительную систему. Если принять эту точку зрения, то можно сделать вывод, что сочинение Леона Баттиста Альберти «О строительном деле» (De re aedificatoria) (1440-1450 гг.) весьма традиционно в своих рекомендациях фланкирования и непременного мощного гласиса; то же впечатление производят «Трактат об архитектуре» Филарете (ок. 1460 г.) и соображения Роберто Вальтурио, когда он хвалит пологую форму вала и расположение бойниц крепости Сиджизмондо Малатесты в Римини.
Но уже иначе обстояло дело с артиллерийскими башнями (итал.torrioni), где на платформах неподвижно устанавливались пушки большого калибра;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122