Быку не удавалось ни поднять его на рога, ни затоптать ногами. И тут волк изловчился и запрыгнул противнику на спину, вцепился зубами в холку, да так, что Аргосский бык потерял силу и рухнул на землю замертво.
Волк не напал ни на одну корову и сразу после боя скрылся в ближайшей роще.
Жители острова, видя в этом событии особый знак, поскольку покровителем волков был сам Аполлон, провозгласили Даная царём Аргоса. В благодарность богу, Данай воздвиг в Аргосе великолепный храм Аполлона Ликейского, что означает Аполлона «волчьего».
– Здорово! – ответил я.
– Родригес переносит в свои атаки чудовищную силу, – продолжила Элси, но эта сила делает его неповоротливым. В момент атаки у него психологически не защищены бока и спина.
– Психологически?
– Вот именно. Физически он способен легко перенести удар сбоку, а психологически – нет.
– Ты это имела в виду, говоря, что он легко раскрываем?
Элси кивнула.
– И вот ещё что, – продолжила девушка, – у греков тоже есть миф о потопе и о чудесном спасении людей. По их преданию Зевс наслал потоп на род людской, но прародитель людей Девкалион и его жена Пирра спаслись. Вода стояла стеной, и тут люди вдруг услышали вой волка и поплыли на него. Так они оказались на берегу. В честь своего спасения они основали город Ликор, что означает «вой волка».
– Мне тоже сейчас впору завыть.
В этот момент Красавчик встал со своей залёжки и нет, не завыл, пожалуй, заскулил, вытянув морду. Мы с Элси, не сговариваясь, изумлённо посмотрели в его сторону.
До боя оставалось два дня. Я совсем не тренировался, потому что не знал, чем себя занять. Разучивать новые удары? Какой смысл. Существовало пятнадцать-двадцать позиций, из которых я мог резко и сильно бить. Лишний раз утверждаться в своей способности сделать это и в себе самом я не собирался.
Берлин дышал свежестью ещё не высохших дождевых луж. Признаки наконец проснувшегося горячего лета начинали проступать в удивительно тёплых вечерах, томивших город. Я бесцельно слонялся по улицам от Шарлоттенберга до Вильмерсдорфа и собирал умные мысли про волков.
«Нельзя не заметить, – говорил я себе, – что, если мировым символом дьявола является козёл, то естественным, природным антагонистом козла является волк. Хорошая мысль».
«Нельзя также не заметить, – снова сказал я, – что наши предки вместе с тем считали Волка одним из величайших демонов, проглотившим в конце концов бога Одина. Волк этот по имени Фенрир обладал сверхъестественной силой, и удержать его могла только цепь, сделанная из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьего дыхания и птичьей слюны. То есть из того, чего на свете не существует! Значит ли это, что речь идёт о потусторонней силе? Тут стоит задуматься».
Волк живёт в мире, в котором для того, чтобы выжить, нужно убивать или погибнуть самому. Таков уж выбор Природы. Представляю, какие у него в связи с этим инстинкты.
Могло показаться, что я вовсе не занимал себя мыслями о бое. Нет, конечно. С приближением девятнадцатого июня что-то сжималось внутри, и газетная заметка из «Берлинер цайтунг» вспоминалась дословно. Особенно то её место, где мне предлагали выбирать между здоровьем и трусостью.
Наконец, этот день наступил. Я отправился в университет как ни в чём не бывало. Ребята, видя мою готовность драться, принялись уговаривать меня отказаться от этой авантюры. Марк Солано сказал, что шутка затянулась, и что я тупой и упрямый, как все «бюргеры». Как назло, нигде не было Элси, и даже её мобильник не отвечал.
Весь день мне на глаза попадались изображения волков. Прямо напасть какая-то. Волк неожиданно возникал то в эмблеме пивного клуба, то на цветном лестничном витраже, стилизованном под средневековье, то на чьём-то брелке от автомобильных ключей.
Отправляясь в библиотеку, чтобы сдать давно зачитанного мной Гая Саллюстия Криспа, я получил в руки копию средневекового манускрипта баварского герольда Георга Рикснера, описывающего рыцарские турнирные сообщества. Отгадайте, какое сообщество Рикснер более других ценил в Баварии? Разумеется, Сообщество Волка.
Все эти совпадения навели меня на мысль, что человеческое внимание удивительным образом сосредотачивает вокруг тебя нужную информацию. Именно ту информацию, на которую ты нацелен. Другое дело, что толку от этой информации для меня сейчас не было никакого.
«Неплохо было бы обзавестись аптечкой, –решил я, – наверняка этот вопрос Родригесом не продуман».
В аптеке Брюнера, на углу Зонарштрассе, кроме пластыря, ничего подходящего не оказалось. Но Волк не оставлял меня и здесь.
– Что это? – спросил я, указывая на маленькую баночку с изображением то ли волка, то ли собаки.
– Бальзам с магнезией для старческих костей.
– Как раз то, что мне нужно!
В девять вечера позвонила Элси.
– Пора! – сказал мой верный секундант. – Я заеду за тобой через полчаса. Будь готов.
Сборы много времени не заняли. Обмотав руки боксёрскими бинтами, я отправился в ванную и старательно натёр себя «волчьим» бальзамом, едко пахнувшим какими-то пряными травами. Хлебнув для верности Золотой водки и побросав в термос горстку ледяных кубиков из холодильника, я с уверенностью мог считать себя полностью готовым.
Бальзам противно пах, жёг плечи и грудь, но создаваемое им тепло приятно мучило тело.
Элси ждала меня в машине на улице. Снова собирался дождь.
– Чем ты пахнешь? – спросила девушка, поморщив нос.
– Специальный бальзам, – я показал ей баночку, – видишь, волк нарисован.
– Больше похоже на собаку.
– Они просто не умеют рисовать волка.
– Ужасный запах!
– Мы поехали, но Элси вынуждена была опустить стёкла, чтобы в её «Гольфе» появилось два-три галлона воздуха, не отравленного магнезией, эфиром и мятой.
Бой должен был проходить на одной из плоских крыш, прямо под небом с большим фонарём луны. Мы приехали рано. Нас долго не пускали, сначала в само здание, потом на крышу.
– Вы приглашённые? – спросил стриженный под замшу верзила, которого я несколько раз видел в университете.
– В каком-то смысле да, – робко ответил я.
– Он участник боя! – гордо заявила Алиса. Верзила посмотрел на меня с недоверием, после чего попросил нас подождать у лифта и куда-то ушёл.
– Держись раскованней, – посоветовала Элси.
– Второй участник боя – Грегор Оршански, – объявил вернувшийся охранник, заглядывая в записочку.
– Ольшански, – поправил я.
– Не второй, а первый, – поправила Элси. Верзила хмыкнул и пропустил нас на крышу.
Боя ожидало человек двадцать. Все они, занятые негромкими разговорами, вальяжно сидели на скамейках.
– Разминайся, – шёпотом сказала Элси.
Я выполнил лёгкую пробежечку, сделал десятка два приседаний, задрал ногу, растягиваясь для выполнения ударов.
1 2 3 4