Еще они весьма ловко умеют переворачивать автомобили, втаптывать людей в клейкое дерьмо или швыряться ими, точно орешками.
Реджи решил, что, принимая во внимание все эти сведения, гораздо благоразумнее избегать встреч со слонами. Реджи ненавидел сведения. Сведения о джунглях — для Реджи это было просто другим наименованием слоновьего дерьма. Если бы в них была хоть доля правды, их бы называли не сведениями, а информацией.
— Давайте, он ваш, — шепнул белый охотник.
Пигмеи стояли неподалеку и с ухмылкой разглядывали Реджи и слона. Реджи прицелился в животное, старательно взяв его на мушку.
Ничего себе спорт, подумал Реджи. Придется всю шею вывернуть, чтобы не упустить это чудовище.
— Стреляйте же! — шепнул белый охотник.
— Выстрелю, — отозвался Реджи. — Только оставьте меня в покое.
— Он становится опасен, — сказал Рейф Стокс.
— Становится? — поинтересовался Реджи.
Чернокожие карапузы собирались дать деру обратно в заросли. Слон обернулся.
— Это занятие вообще небезопасно, — заметил Реджи.
— Стреляйте! — крикнул Рейф Стокс, тоже поднимая ружье.
Но он ждал. Отец Реджи Воберна предупредил Стокса, что его сын должен отведать вкус крови. Если бы охотник сам убил животное, ему бы ничего не заплатили. Вообще, странный он, этот старый дурак. Ему даже трофеи не нужны. Как говорится в известной пословице, яблоко от яблони недалеко падает. А эти Воберны оба были те еще фруктики.
Папаша заверил Рейфа Стокса, который двадцать восемь лет провел в зарослях и до сих пор еще не потерял ни одного охотника, что его сын будет величайшим охотником из всех, кого он только видел. А вот теперь, когда слон-самец с ревом, от которого тряслась земля, несся на них, точно скользящий вниз по склону горы дом, лишь одно нажатие на курок отделяло Рейфа от весьма печальной перспективы так и не получить оставшуюся часть своего вознаграждения.
А потом все и произошло. Пуля впилась слону в правое переднее колено. Этот придурок промахнулся, и теперь слон грозно надвигался на них, сокрушая деревья. Они трескались, точно хрупкие спички, рассыпаясь щепками.
Треск, крак, трах. А потом гениталии слона словно взорвались у него между ног. Белоручка опять промахнулся! Громадное ревущее от ярости и боли животное приближалось к ним, оставляя позади себя ковер из переломанных деревьев и раздавленных кустов.
А неженка между тем перезаряжал ружье. И снова промахнулся, попав теперь в другое колено. Слон приостановился — как раз вовремя — и попытался снова двинуться вперед, но оба его передних колена были поражены. Тут мощный выстрел из “магнума 447” разнес ему хобот.
Несчастный слон взревел от муки.
— Прикончи его, черт подери! — завопил охотник Реджи. — Целься в голову и стреляй. Стреляй, черт дери!
Рейф совал неженке свою винтовку. Медленно, в нарочито сдержанном темпе, Реджинальд Воберн Третий взял в руки винтовку, почувствовав под ладонью тщательно обработанное ложе, и улыбнулся, видя, как в страхе обливается потом белый охотник.
Вопли раненого слона звенели в ушах Реджи подобно музыке, которую он услышал однажды в Танжере, когда ему дали попробовать лучший в стране гашиш. Тогда он слушал дивную мелодию около получаса. Разумеется, то была только иллюзия, но и высшее наслаждение.
— Я прикончу его, когда буду готов это сделать, — сказал Реджинальд и потом очень аккуратно, кусок за куском, разнес в клочья слоновье ухо.
Потребовалось четыре выстрела. Уши и в самом деле были велики.
— Так нельзя делать! — вопил белый охотник. — Вы должны прикончить зверя.
— Я и сделаю это. Только по-своему, — отрезал Реджинальд Воберн Третий.
Великое спокойствие снизошло в его душу, пока животное ревело от боли. Реджи больше не беспокоили ни вонь, исходившая от его башмаков, ни мухи, ни джунгли, ибо он постиг великую и единственную мелодию жизни и знал теперь свое предназначение. Муки белого охотника только увеличивали его наслаждение.
— Я сам его прикончу! — заявил охотник, вырывая у Реджи свое оружие, вскинул ружье к плечу и одним движением вогнал пулю слону между глаз.
Потом отвернулся от своего клиента и глубоко вздохнул с выражением отвращения на лице.
— Это была моя добыча, — заявил Реджи. — Моя.
Охотник даже не глянул на него.
— Вы не имеете права мучить свою добычу, мистер Воберн. Вы должны просто убить ее.
— Мои права будут такими, какими я захочу.
— Сынок, это ведь джунгли. Если вы хотите добраться домой живым, то лучше бы вам держать рот на замке.
— Нет уж, благодарю, — ответил Реджи, который теперь понял, почему его предок не мог прилюдно заплатить наемному убийце. — Я просто не могу этого позволить. Видите ли, есть вещи, которые я могу себе позволить, а есть такие, которые нет. И вы не смеете разговаривать со мной таким тоном. А прежде всего вы не смеете отбирать у меня мою добычу, как бы ни страдали при этом ваши чувства. Вам понятно?
Возможно, все дело было в мягкости его голоса, столь необычной, после такого жестокого убийства. Или на Рейфа подействовала тишина в зарослях, точно примолкших в присутствии великого убийцы, но только белый охотник поспешил перезарядить свое ружье и прижал его к себе покрепче. Ему подумалось, что этот новичок и неженка собирается его убить. Ведь у него в руках оружие и стоит он прямо за спиной у Стокса. Заряжено ли это ружье? Или Воберн успел расстрелять все патроны? Стокс не знал наверняка, но за годы охоты он научился чувствовать настоящую опасность, а сейчас ему грозила весьма серьезная опасность.
Стокс покрепче уперся ногами в землю и очень медленно, держа ружье наизготовку, обернулся. И вот перед ним Реджинальд Воберн Третий, улыбаясь так же фатовато и глупо, как всегда, пытается счистить грязь с одежды.
— Ох, да ладно тебе, — сказал Реджинальд. — Ты что-то уж слишком серьезный стал. Ради Бога, не стоит воспринимать меня так буквально. Скажем отцу, что это я убил слона, ты получишь свои деньги, а моя семья на некоторое время оставит меня в покое. Идет?
— Конечно, — согласился Рейф, недоумевая, как он мог так ошибиться.
В ту ночь он пил со своим клиентом и поднял тост за удачную охоту, хотя голова слона была слишком изуродована, чтобы стать хорошим трофеем. Еще он поднял тосты за пигмеев и за Африку, хотя Реджи заверял всех, что никогда больше сюда не вернется.
Рейф Стокс отправился в свою палатку и заснул так крепко, как никогда. Ибо больше он не проснулся. Как только охотник захрапел, Реджи зашел в его палатку с обеденным ножом и сначала перерезал ему глотку, а потом погрузил лезвие в сердце.
Это было восхитительно. А когда они возвращались в цивилизованный мир, Реджи вдруг обнаружил, что пигмеи больше не понадобятся ему — в аэропорт он доберется и сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45