Правильно, хорошо прикормить рыб! Теперь англичане всеми силами двигали вперёд процесс объединения германских земель, что было не трудно, так как пример Турции и Австро-Венгрии пугал и королей и обывателей. Только из того, что услышал герр Файфер, стало ясно, что две центральных берлинских газеты теперь принадлежат англичанам, и подставные хозяева газет теперь стали второй целью людей Горчакова. Они теперь знали, где потайные галереи пересекаются с подвалом соседнего питейного заведения, ещё в прошлом поколении купленного семейством банкира у хозяев за долги. Теперь старые хозяева получали хорошие деньги, работая, как и прежде, за одним исключением, об их прогорании никто из посторонних не знал, а они не обращали внимания на тех, кто выйдет из задней двери своего кабачка.
Англичане пользовались чёрным входом особняка, раз в неделю было что-то вроде подведения итогов, так что все основные агенты были на месте. После быстрого допроса планировался уход с заметанием следов, а что может быть в таком деле лучше огня? С газетчиками и выявленными при допросе личностями планировалось поступить так, как эти проблемы решаются в будущем, работать был должен снайпер. Первую пристреленную винтовку пробной серии и взяла с собой группа, в случае удачной охоты образец будет запущен в серию.
Маша окончательно успокоилась и перестала изводить меня вопросами вне своей компетенции, но теперь пыталась решить вопросы новых полномочий с другого боку. Хитро доказывает мне, что её службе просто необходимо перейти на самофинансирование, для чего требуется пара-тройка госконцернов в штате. Мысль эта появилась у неё сразу же, как только средства превысили на порядок то, что она могла потратить. Ей удалось очаровать своим образом венгерских крестьян до такой степени, что крестьянские отряды отдавали её представительницам чуть ли не половину того, что награбили в барских хоромах. Половину она честно отдавала мне, а вторую и предлагала использовать, 51% государственной прибыли госконцерна шёл бы на её службу, а 49 ей в карман, вложенные деньги полностью её, оформленные как беспроцентная ссуда на пятьдесят лет. Пока я колебался, она купила небольшой банк в Петербурге и теперь складировала монету непосредственно в его сейфах. Ну что же, большой каравелле, большое плавание! Отдал я ей документацию и наработки по гаубицам 1907 года и французским снарядам.
Англичане пытаются строить у себя корабли быстрее, это меня пока не задевает ни коим образом, а вот то, что они скупают уже построенное у американцев за любые деньги, вот это значительно хуже. Купить не построить, этак и завтра нападут, канальи! Что они будут брать? Ясное дело крупный и средний тоннаж, который можно оснастить бомбардами, кстати, один из заводиков Файфера производит именно их. Пока они ставят по две пушечки на корабль, но сами очень побаиваются из них стрелять, потому что в море одна граната из десяти взрывается в дуле. Ясное дело, что если терять нечего, то и один шанс из десяти, это хороший шанс, по сведениям из Англии, поставляемым сестрой Бенкендорфа, заводы по производству таких орудий работают в три смены. Сведения о фабриках, подъездах к ним, охране, всё прилагается в письме. Умная женщина. А с бомбардами англичане хорошо придумали, если бы ими они оснастили предыдущий флот, сидел бы я сейчас в подвалах под Тауэром, это в лучшем случае. Нет, англичанам на севере не пройти. Почему? Потому что подлодок у меня уже пять, и в обороне они менее эффективны, чем во вражеских гаванях. Они чудовищно тихоходны, за маневрирующими судами им не поспеть, но вот добравшись до гаваней, полных купленными у американцев скорлупок они выход флота сорвут, даже ценой своей гибели. На буксире их доставят, на буксире увезут выживших. А на обратном пути, если ещё останутся силы и взрывчатка, пусть наведаются к датчанам, чей монарх неосторожно польстился на английское золото и объявил войну России. Теперь пусть ожидает визита вежливости «Русских акул».
Свидание с Еленой, на сей раз, прошло почти буднично, то есть всё, что надо я получил, а головная боль от заданий, не связанных с кладами, уже привычна. На сей раз «баронессе» потребовалось для своей ненаглядной «бабушки» найти знатного предка. И знаете, от кого теперь в тех краях принято вести свой род? От мятежного генерала испанских колоний Кровавого Симона Боливара! Это всё равно, что мне гордиться родичем Емелькой Пугачёвым! Куда катиться мир? Через сотню другую лет вести род от разбойника будет почётнее, чем от царя! Впрочем, о чём это я? Такой пример есть уже сейчас – САСШ. представляете, там родиться в семье, которая прибыла на первом корабле всё равно, что у нас быть князем! А на том корабле женщин было меньше мужчин в десять раз, и все, кроме матросов и капитана, были в кандалах. А трюмы общие. Вот так зарождалась нация не помнящая своих корней.
А Боливар изволил скончаться почти девять лет назад, теперь надо найти одного из его соратников или слуг, список прилагается, привезти его суда с края света и добиться правдивых воспоминаний, с одной небольшой вставкой лжи. «Основательница» «бабушкиного» рода дама приметная, но уже скончалась, а вот с её родичей показания взять так же необходимо. Успел выучить и песню, перебирал композиции неспешно, взял простую и почти народную:
– У леса на опушке, жила зима в избушке.
– Она снежки солила, в берёзовой кадушке.
Музыка к настроению пришлась, вот и выбрал, не армией единой жив человек.
Проснувшись, первым делом, кинулся к перу. Пять часов утра, вот что пробурчала маша, и завалилась спать дальше, мол, сам разбирайся со своими музами! Три часа провёл в обнимку с пером, после чего растолкал соню, не желавшую делить меня с какими-то музами. После завтрака, по велению сердца, решил немного внепланово перетряхнуть нервы чиновничьей братии. Контролировать лично всех не мог, но вот отчёты тайных контролёров над контролёрами прочёл, и одобрил несколько изъятий. Солнышко светит, хорошо, день выдался погожий. Жена-красавица, держава сильнее всех в округе, веду я её корабль сквозь рифы и мели. Неправ был отец, ох не прав! Ведь при нём, как и сейчас чихнуть без приказа боялись! Ну почему, почему держал подле себя таких воров? Ведь направь он деньги, что за год воровал кто-либо из его ближайшего круга, на десятилетнюю программу развития завода Аносова, и в Крымскую того мира мы бы вошли с железными листами, на бортах фрегатов.
А сейчас приходиться мне, молодому и красивому, у коего танцы должны быть на уме, а не сколько вороватых чиновников надобно повесить на этой неделе, чтобы на следующей другим неповадно было. И так опять и опять, ибо память у жадности короткая, «неприкосновенность государственных средств», для сего стада звучит как дикая ересь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70