– О, да, я произвела хорошее впечатление. Гертруда считает, что я великолепна! – просияла Розалинд. – Я ей понравилась в «Той девушке из Акапулько».
Полли застонала.
– Твою героиню в этой гиблой картине и рядом не поставишь с Мирандой Гамильтон.
– Нет-нет, я забыла. Она видела «Госпожу» – это то, что я снимала в Лондоне.
– А, это хорошо, хорошо, ты была там бесподобна, дорогая, просто бесподобна.
– Спасибо. – Розалинд сощурилась, наклонившись к зеркалу; она углядела еще одну морщинку под глазом.
Они когда-нибудь перестанут появляться?
– Она что-нибудь упоминала о пробах, дорогая?
– Что? – переспросила Розалинд.
– Пробы – пробы на «Сагу».
– Да, вроде что-то говорила, – невнятно ответила Розалинд.
Прошлой ночью она попробовала все восхитительные мексиканские позы, которые показал Луис, и ее мысли еще были в тумане. Внезапно профессионал взял в ней верх, и она переключила внимание на разговор.
– Не волнуйся, Полли, не волнуйся. У меня есть идея, querida. Я настроена добиться этой роли, и она будет моей. Я хочу ее, а то, что Розалинд хочет, Розалинд получает.
– Умница. – Полли знала, что, когда Розалинд стремится к чему-то, ее уже ничто не может остановить. Когда ее мысли были сконцентрированы на чем-то другом, кроме секса, она могла быть упрямой и сильной, как бык. Правда, когда они были заняты сексом, она, как правило, становилась еще сильнее. – Итак, каков же твой план, дорогая?
– Почему ты не можешь добиться для меня этих чертовых проб, будь они неладны! – кричала в телефонную трубку Сисси Шарп на своего агента. – Если ты даже этого не можешь, Дуги, клянусь, я пойду к Моррису. Я действительно сделаю это, я не шучу. Сначала ты подсовываешь мне этого… этого паршивого Луиса Мендозу, чтобы он играл со мной в паре в этом дерьмовом фильме. – Она закашлялась, и услужливый дворецкий тут же подлил белого вина в ее пластмассовый стаканчик. – И потом я узнаю, что, оказывается, чуть ли не весь город, все, кроме меня, приглашены на пробы. Лучше поторопись, Дуги. Мне нужна эта роль. Иначе я уйду к ребятам Морриса. – Она резко бросила трубку и уставилась на бассейн, на краю которого Сэм выполнял свои обычные сорок приседаний.
Она невольно скользнула взглядом по его спине, довольно приличной для его пятидесяти лет, сильным мышцам, когда он, красиво раскинув руки, нырнул в бассейн. Ей бы хотелось быть в такой же хорошей форме, как и Сэм. Может, поэтому они и не желают приглашать ее на пробы – слишком стара? Да, они думают, что она слишком стара. И так оно и есть, с грустью подумала Сисси, позволив слезинке скатиться по чересчур загорелой, жесткой щеке. Сорок четыре… Черт. Хотя ее рекламные агенты и заверяли всех, что ей тридцать восемь, город знал правду. В Голливуде ничего нельзя было утаить: ни возраст, ни заработки, ни то, насколько ты популярна. В этих джунглях все было известно. Никаких секретов.
К черту этот город, подумала она, должен же быть какой-то выход, как-то же надо добиться этих проб! Налив еще вина, она в задумчивости разглядывала мышцы Сэма, когда зазвонил телефон. Сэм обещал, что сделает все возможное, чтобы ее пригласили на пробы, но она не замечала, чтобы он слишком старался. Надо было действовать самой, действовать тонко.
– Сисси, дорогая, слышала новости? – мурлыкала в трубке Дафни Свэнсон, лучшая подруга и доверенное лицо Сисси.
– Что за новости? – зарычала Сисси, чувствуя, что речь пойдет о ее роли.
– Они собираются пробовать на роль Хлою Кэррьер – можешь себе представить, дорогая? Певица в роли Миранды, и к тому же англичанка. Это уж слишком забавно! – Ее сдержанные английские интонации сменились взрывом девичьего хохота.
– Откуда ты знаешь? – рявкнула Сисси.
Взбешенная, она схватила пригоршню смеси орехов с изюмом, которой баловался Сэм, и, отбросив свойственное ей благоразумие, запихнула в рот. Она знала, что позже последует расплата за такое излишество – сотня лишних приседаний. В орехах калорий было больше, чем в ее дневном рационе. Сисси гордилась своим весом – девяносто восемь фунтов. Многие говорили, что от этого она выглядит моложе. Большинство же считали, что она похожа на помесь воробья с ястребом.
– Мне сказал Джонни, дорогая, – ответила Дафни, самодовольно чавкая шоколадом «Годива» на другом конце провода.
У нее не было проблем с весом. Рыжеволосая, аппетитная, и в свои шестьдесят все еще активная в сексе. Двое ее давних ухажеров, Фрэнк Тилли и Ричард Харрел, до сих пор регулярно наносили ей ночные визиты. Дафни не мучили внутренние конфликты, она была довольна собой. Ее сын Джонни поставлял ей все городские сплетни, некоторые из них он узнавал из первых уст – от своего отца, бывшего мужа Дафни, студийного агента Джаспера Свэнсона.
– Можешь поверить в это, дорогая?
Сисси заскрежетала зубами и запихнула в рот еще немного орехов.
– Почему ее? – презрительно фыркнула она. – Она ведь не актриса, всего лишь эстрадная певица, да к тому же англичанка, почему вдруг Эбби выбрал ее?
– Конечно, не для того чтобы затащить в постель, – рассмеялась Дафни. – Но ты все-таки должна признать, дорогая, что она весьма привлекательна.
– Эбби говорил мне, что он, возможно, пригласит Биссе, Кэнди Берген, Эмералд и, вполне вероятно, Сабрину Джоунс. А что еще ты слышала? Кого еще?
– Ну, – Дафни понизила голос и, поглубже забравшись под одеяло из гагачьего пуха, привезенное из Ирландии, вновь запустила руку в коробку с шоколадом. – Джонни сказал, что Розалинд Ламаз очень заинтересована в участии.
– Эта мексиканская помойка, – усмехнулась Сисси. – Вот уж кто никуда не годится, безнадежно. В ней совсем нет класса. А каково мнение Эбби? Ты с ним еще не говорила?
Утренние часы Дафни всегда проводила на телефоне, по крупицам собирая все новости, сплетни, скандалы из Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и Лондона. Поистине глаза, уши и рот Голливуда, она подумывала о том, как бы направить этот поток информации, которую она перерабатывала, в прибыльное русло. Разумеется, с друзьями она готова и дальше делиться информацией бесплатно, но в рекламной газете она всерьез рассчитывала вести колонку сплетен.
– Конечно, говорила. Но, дорогая, выжать из него что-то практически невозможно, он хранит свои тайны, как гробница Тутанхамона. Кроме того, что он назвал Жаки, Кэнди, Эмералд и Сабрину, он мне больше ничего не скажет.
– Да, но эти имена уже объявляли в газетах, так что же это за новости? Я думала, Эбби расскажет тебе все, Дафни, – с укором сказала Сисси.
– Да, это так, но, дорогая, – Дафни понизила голос, – он сказал, что ему нужен ажиотаж вокруг Миранды, поэтому он и подогревает страсти в прессе. Каждый день звонит Лиз Смит и Сьюзи. Я замолвлю за тебя словечко, крошка, обещаю, обещаю. Напомню ему, что у тебя два «Оскара».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98