Вот не думал, что ты еще на это способен… Простите, мне надо в клозет. Присмотрите за Миком.
— Здоровая солдатская прямота, — заметил я.
Пайл сказал серьезно, снова покраснев:
— Я ни за что бы вас не пригласил, если бы знал…
Серая куча на стуле зашевелилась, и голова упала на стол, будто жила отдельно от всего остального. Она испустила вздох, длинный свистящий вздох, полный беспредельной скуки, а потом замерла снова.
— Вы его знаете? — спросил я у Пайла.
— Нет. Он газетчик?
— Я слышал, что Билл называл его Миком, — напомнил атташе по экономическим вопросам.
— Кажется, у «Юнайтед Пресс» теперь новый корреспондент?
— Того я знаю. А он не из вашей миссии по экономическим вопросам? Но вы, конечно, не можете знать всех ваших сотрудников, — их тут у вас сотни.
— Кажется, он — не наш, — сказал атташе по экономическим вопросам. — Я такого не помню.
— Можно поискать у него удостоверение, — предложил Пайл.
— Бога ради, не будите его. Хватит с нас одного пьяного. Гренджер-то уж во всяком случае знает, кто он такой.
Но и Гренджер этого не знал. Он вернулся из уборной мрачный.
— Кто эта дамочка? — спросил он угрюмо.
— Мисс Фуонг — приятельница Фаулера, — чопорно объяснил ему Пайл. — Мы хотели бы выяснить, кто…
— Где он ее подцепил? В этом городе надо быть поосторожнее. — И он прибавил угрюмо: — Слава богу, у нас по крайней мере есть пенициллин.
— Билл, — сказал атташе по экономическим вопросам, — мы хотели спросить вас, кто такой Мик.
— Хоть убейте, не знаю.
— Но ведь вы его сюда привезли.
— Эти лягушатники не умеют пить виски. Парень совсем окосел.
— Он француз? А мне казалось, что вы звали его Миком.
— Надо же его как-нибудь звать, — возразил Гренджер. Он нагнулся к Фуонг. — Эй, ты! Хочешь еще стакан оранжада? Ты сегодня уже занята?
— Она всегда занята, — сказал я.
Атташе по экономическим вопросам поспешил вмешаться:
— Как идет война, Билл?
— Большая победа к северо-западу от Ханоя. Французы отбили две деревни, хоть они и не сообщали, когда эти деревни были отданы. Большие потери у вьетминцев. Свои потери французы еще не смогли подсчитать. Сообщат через недельку-другую.
— Ходят слухи, — сказал атташе по экономическим вопросам, — что вьетминцы прорвались в Фат-Дьем, сожгли храм и выгнали епископа.
— В Ханое о таких вещах не рассказывают. Это ведь не победа.
— Один из наших санитарных отрядов не смог пробраться за Нам-Динь, — сказал Пайл.
— Неужели вы так далеко летали, Билл? — спросил атташе.
— За кого вы меня принимаете? Я корреспондент, у меня пропуск, он не позволяет преступать положенные Границы. Я лечу на аэродром в Ханое. Мне дают машину до Дома прессы. Французы организуют полет над двумя городками, которые они взяли обратно, и показывают нам, что над этими городками развевается трехцветное знамя. Правда, с такой высоты трудно определить, какое это знамя. Потом они созывают пресс-конференцию, и полковник объясняет на-м, что мы видели. Потом мы сдаем наши телеграммы в цензуру. Потом мы пьем. Там лучший бармен во всем Индокитае. Потом летим обратно.
Пайл, хмурясь, пил пиво.
— Не скромничайте, Билл, — сказал атташе по экономическим вопросам. — Вы помните ваш отчет о дороге 66? Как вы тогда ее назвали? «Дорога в ад». За такую корреспонденцию нужно было дать Пулитцеровскую премию note 14. Помните ваш рассказ о человеке с оторванной головой, который стоял на коленях в канаве? И о другом человеке, который шел как во сне…
— Вы думаете, я и в самом деле был где-нибудь поблизости от их вонючей дороги? Стивен Крейн note 15 умел писать о войне, никогда ее не видев. А чем я хуже. Да и что это за война? Дерьмовая война в колониях. Дайте-ка мне лучше чего-нибудь выпить. А потом раздобудем девочек. У вас вот есть за что подержаться. И я хочу подержаться тоже.
Я спросил Пайла:
— Как вы думаете, правду говорят насчет Фат-Дьема?
— Не знаю. А это важно? Если важно, — сказал он, — мне хотелось бы съездить туда и поглядеть своими глазами.
— Для кого важно? Для экономической миссии?
— Да как вам сказать… Трудно провести границу. Медицина ведь тоже оружие, не так ли? А эти католики, они здорово настроены против коммунистов, а?
— Они торгуют с коммунистами. Епископ получает от коммунистов коров и бамбук для своих построек. На думаю, что католики — это та самая «третья сила», о которой мечтает Йорк Гардинг, — поддразнил я его.
— Сматывайтесь, — кричал Гренджер. — Нельзя же здесь киснуть всю ночь. Я еду во Дворец пятисот девушек.
— Если вы и мисс Фуонг не откажетесь со мной поужинать… — предложил Пайл.
— Вы можете поесть в «Шале», — прервал его Гренджер. — А я побалуюсь с девочками по соседству. Идем, Джо. Ты-то, надеюсь, мужчина?
Кажется, именно в ту минуту, когда я раздумывал, что такое мужчина, я впервые почувствовал нежность к Пайлу. Он сидел, чуть-чуть отвернувшись от Гренджера, и вертел пивную кружку с выражением полной отчужденности. Он сказал Фуонг:
— Вам, наверно, здорово надоели наши деловые разговоры, — я хочу сказать, разговоры о вашей родине?
— Comment? note 16
— Что вы собираетесь делать с Миком? — спросил атташе.
— Бросить его здесь, — сказал Гренджер.
— Разве можно! Вы ведь даже не знаете, как его зовут.
— Давайте возьмем его с собой. Пусть им займутся девочки.
Атташе по экономическим вопросам затрясся от смеха. Его лоснящееся лицо расплылось, как на экране телевизора.
— Вы, молодые люди, — сказал он, — можете поступать как угодно, а я слишком стар для таких забав. Я увезу его к себе домой. Вы уверены, что он француз?
— Он говорил по-французски.
— Если вы дотащите его до моей машины…
Когда он отбыл, Пайл сел в коляску с Гренджером, а мы с Фуонг последовали за ними по дороге в Шолон. Гренджер попытался было подсесть к Фуонг, но Пайл оттащил его. Мы ехали по длинной пригородной дороге к китайскому кварталу, а мимо нас, под мягкой черной впадиной звездного неба, неслась темная вереница французских броневиков, с устремленным вперед орудийным дулом и безмолвной, как изваяние, фигурой офицера: видно, опять какие-нибудь беспорядки в наемной армии секты Бинь-Ксюен — владелицы «Гран монд» и игорных домов в Шолоне. Ведь это был край непокорных феодалов. Совсем как в средние века в Европе. Но что здесь было нужно американцам? Колумб еще и не помышлял открывать их страну. Я сказал Фуонг:
— Этот Пайл мне нравится.
— Он тихий, — сказала Фуонг, и эпитет, который она употребила впервые, прижился, как школьная кличка! Даже Виго с зеленым козырьком на лбу и тот воспользовался им, рассказывая мне о смерти Пайла.
Я остановил рикшу у «Шале» и приказал Фуонг:
— Ступай займи нам столик. Я позабочусь о Пайле.
Во мне родилась потребность оберегать его. Мне и в голову не приходило, что я сам куда больше нуждаюсь в защите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Здоровая солдатская прямота, — заметил я.
Пайл сказал серьезно, снова покраснев:
— Я ни за что бы вас не пригласил, если бы знал…
Серая куча на стуле зашевелилась, и голова упала на стол, будто жила отдельно от всего остального. Она испустила вздох, длинный свистящий вздох, полный беспредельной скуки, а потом замерла снова.
— Вы его знаете? — спросил я у Пайла.
— Нет. Он газетчик?
— Я слышал, что Билл называл его Миком, — напомнил атташе по экономическим вопросам.
— Кажется, у «Юнайтед Пресс» теперь новый корреспондент?
— Того я знаю. А он не из вашей миссии по экономическим вопросам? Но вы, конечно, не можете знать всех ваших сотрудников, — их тут у вас сотни.
— Кажется, он — не наш, — сказал атташе по экономическим вопросам. — Я такого не помню.
— Можно поискать у него удостоверение, — предложил Пайл.
— Бога ради, не будите его. Хватит с нас одного пьяного. Гренджер-то уж во всяком случае знает, кто он такой.
Но и Гренджер этого не знал. Он вернулся из уборной мрачный.
— Кто эта дамочка? — спросил он угрюмо.
— Мисс Фуонг — приятельница Фаулера, — чопорно объяснил ему Пайл. — Мы хотели бы выяснить, кто…
— Где он ее подцепил? В этом городе надо быть поосторожнее. — И он прибавил угрюмо: — Слава богу, у нас по крайней мере есть пенициллин.
— Билл, — сказал атташе по экономическим вопросам, — мы хотели спросить вас, кто такой Мик.
— Хоть убейте, не знаю.
— Но ведь вы его сюда привезли.
— Эти лягушатники не умеют пить виски. Парень совсем окосел.
— Он француз? А мне казалось, что вы звали его Миком.
— Надо же его как-нибудь звать, — возразил Гренджер. Он нагнулся к Фуонг. — Эй, ты! Хочешь еще стакан оранжада? Ты сегодня уже занята?
— Она всегда занята, — сказал я.
Атташе по экономическим вопросам поспешил вмешаться:
— Как идет война, Билл?
— Большая победа к северо-западу от Ханоя. Французы отбили две деревни, хоть они и не сообщали, когда эти деревни были отданы. Большие потери у вьетминцев. Свои потери французы еще не смогли подсчитать. Сообщат через недельку-другую.
— Ходят слухи, — сказал атташе по экономическим вопросам, — что вьетминцы прорвались в Фат-Дьем, сожгли храм и выгнали епископа.
— В Ханое о таких вещах не рассказывают. Это ведь не победа.
— Один из наших санитарных отрядов не смог пробраться за Нам-Динь, — сказал Пайл.
— Неужели вы так далеко летали, Билл? — спросил атташе.
— За кого вы меня принимаете? Я корреспондент, у меня пропуск, он не позволяет преступать положенные Границы. Я лечу на аэродром в Ханое. Мне дают машину до Дома прессы. Французы организуют полет над двумя городками, которые они взяли обратно, и показывают нам, что над этими городками развевается трехцветное знамя. Правда, с такой высоты трудно определить, какое это знамя. Потом они созывают пресс-конференцию, и полковник объясняет на-м, что мы видели. Потом мы сдаем наши телеграммы в цензуру. Потом мы пьем. Там лучший бармен во всем Индокитае. Потом летим обратно.
Пайл, хмурясь, пил пиво.
— Не скромничайте, Билл, — сказал атташе по экономическим вопросам. — Вы помните ваш отчет о дороге 66? Как вы тогда ее назвали? «Дорога в ад». За такую корреспонденцию нужно было дать Пулитцеровскую премию note 14. Помните ваш рассказ о человеке с оторванной головой, который стоял на коленях в канаве? И о другом человеке, который шел как во сне…
— Вы думаете, я и в самом деле был где-нибудь поблизости от их вонючей дороги? Стивен Крейн note 15 умел писать о войне, никогда ее не видев. А чем я хуже. Да и что это за война? Дерьмовая война в колониях. Дайте-ка мне лучше чего-нибудь выпить. А потом раздобудем девочек. У вас вот есть за что подержаться. И я хочу подержаться тоже.
Я спросил Пайла:
— Как вы думаете, правду говорят насчет Фат-Дьема?
— Не знаю. А это важно? Если важно, — сказал он, — мне хотелось бы съездить туда и поглядеть своими глазами.
— Для кого важно? Для экономической миссии?
— Да как вам сказать… Трудно провести границу. Медицина ведь тоже оружие, не так ли? А эти католики, они здорово настроены против коммунистов, а?
— Они торгуют с коммунистами. Епископ получает от коммунистов коров и бамбук для своих построек. На думаю, что католики — это та самая «третья сила», о которой мечтает Йорк Гардинг, — поддразнил я его.
— Сматывайтесь, — кричал Гренджер. — Нельзя же здесь киснуть всю ночь. Я еду во Дворец пятисот девушек.
— Если вы и мисс Фуонг не откажетесь со мной поужинать… — предложил Пайл.
— Вы можете поесть в «Шале», — прервал его Гренджер. — А я побалуюсь с девочками по соседству. Идем, Джо. Ты-то, надеюсь, мужчина?
Кажется, именно в ту минуту, когда я раздумывал, что такое мужчина, я впервые почувствовал нежность к Пайлу. Он сидел, чуть-чуть отвернувшись от Гренджера, и вертел пивную кружку с выражением полной отчужденности. Он сказал Фуонг:
— Вам, наверно, здорово надоели наши деловые разговоры, — я хочу сказать, разговоры о вашей родине?
— Comment? note 16
— Что вы собираетесь делать с Миком? — спросил атташе.
— Бросить его здесь, — сказал Гренджер.
— Разве можно! Вы ведь даже не знаете, как его зовут.
— Давайте возьмем его с собой. Пусть им займутся девочки.
Атташе по экономическим вопросам затрясся от смеха. Его лоснящееся лицо расплылось, как на экране телевизора.
— Вы, молодые люди, — сказал он, — можете поступать как угодно, а я слишком стар для таких забав. Я увезу его к себе домой. Вы уверены, что он француз?
— Он говорил по-французски.
— Если вы дотащите его до моей машины…
Когда он отбыл, Пайл сел в коляску с Гренджером, а мы с Фуонг последовали за ними по дороге в Шолон. Гренджер попытался было подсесть к Фуонг, но Пайл оттащил его. Мы ехали по длинной пригородной дороге к китайскому кварталу, а мимо нас, под мягкой черной впадиной звездного неба, неслась темная вереница французских броневиков, с устремленным вперед орудийным дулом и безмолвной, как изваяние, фигурой офицера: видно, опять какие-нибудь беспорядки в наемной армии секты Бинь-Ксюен — владелицы «Гран монд» и игорных домов в Шолоне. Ведь это был край непокорных феодалов. Совсем как в средние века в Европе. Но что здесь было нужно американцам? Колумб еще и не помышлял открывать их страну. Я сказал Фуонг:
— Этот Пайл мне нравится.
— Он тихий, — сказала Фуонг, и эпитет, который она употребила впервые, прижился, как школьная кличка! Даже Виго с зеленым козырьком на лбу и тот воспользовался им, рассказывая мне о смерти Пайла.
Я остановил рикшу у «Шале» и приказал Фуонг:
— Ступай займи нам столик. Я позабочусь о Пайле.
Во мне родилась потребность оберегать его. Мне и в голову не приходило, что я сам куда больше нуждаюсь в защите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50