— ответила Элайна. — И даже не хотела ничего подобного. Но все же ждала большего, чем письмо с соболезнованиями!
— Против рекрутов будут приняты жесткие дисциплинарные меры. Ты же слышала, Джером сказал об этом.
— Верно. Их будет судить военный трибунал! Боже мой, Йен, но ты-то понимаешь, что все это одни отговорки! Они просто хотят отделаться от семейства Маккензи, которое здесь слишком хорошо все знают! Никто ничего не сделает! Нас будут вежливо обманывать, пока черви не обгложут последнюю кость моего отца. Вот во что все это выльется!
— Элайна, для военных в этой стране грядут тяжелые времена, — мрачно заметил Джулиан. — И я допускаю, что при подобных обстоятельствах судебные дела рассматриваются медленно. Те же, которые напрямую не связаны с обеспечением безопасности, установлением порядка и пресечением разгула ненависти в стране, возможно, и вовсе отложат до лучших времен…
— О каком разгуле ненависти и угрозе безопасности ты говоришь? — встревожился Йен.
Джулиан и Джером удивленно переглянулись.
— Разве ты ничего не слышал?
— Чего именно? Я вас не понимаю. Джером глубоко вздохнул.
— Что ж, тогда тебе не понять, какой страшный хаос всех нас ожидает. Президентом страны избран Авраам Линкольн…
У Элайны перехватило дыхание. Она сжала кулаки с такой силой, что ногти глубоко вонзились в ладони. Нарушив воцарившееся молчание, она сказала:
— Линкольн стал президентом. Йен! Это позволит тебе немедленно подать в отставку и навсегда распрощаться с твоей омерзительной армией.
— Что?!
— Повторяю, ты можешь уйти в отставку. Очень удобный случай! Такого больше не представится!
— Скажи, ты хочешь наказать этим только меня или же всю федеральную армию? — В Йене нарастало раздражение.
Боже, если бы он все это предвидел! Впрочем, разве Йен не знал, что такое может произойти? Именно для того, чтобы принять участие в выборах в своем родном штате, Йен Маккензи вернулся во Флориду. И до этой минуты верил, что здравый смысл возобладает над безумием.
Но здравый смысл не возобладал. Взорвался Юг. Йен подумал о том, что теперь большая часть штатов — производителей хлопка будет добиваться отделения этих штатов от Федерации. И Флорида, бесспорно, будет в числе первых.
— Йен, я не понимаю твоего раздражения и столь непоколебимого упрямства.
Щеки Элайны залились румянцем, а глаза горели огнем. Она собрала волосы в пучок на затылке, и от этого черты ее лица казались классическими. Мокрое платье плотно облегало ее. За эти дни Элайна похудела, поэтому живот стал заметнее.
— Йен, — продолжала она, — то, что я предлагаю, вполне разумно. Флорида отделится от Федерации и создаст собственную армию. Тогда ты…
— Серьезно? — саркастически спросил Йен, догадываясь, к чему она клонит. — Скажи, пожалуйста, не намерена ли ты возглавить новое правительство? Или я не правильно понял Джерома? Что, разве Флорида уже вышла из Федерации?
Джером пожал плечами. Они оба отлично сознавали, что Флорида скорее всего отделится и первые шаги в этом направлении последуют в самое ближайшее время.
Но этого пока не произошло. И неизвестно, сколько еще пройдет месяцев или даже лет, пока их родной штат станет независимым. Йен, возможно, был среди тех немногих на Юге, кого не удивило избрание Авраама Линкольна президентом страны. Но тем не менее это событие вселило в него тревогу. Даже насмешки жены сейчас отошли на второй план.
— Мы уже отделились? — снова спросил он Джерома.
— Нет. Этого я еще не берусь утверждать. Результаты выборов только что опубликованы. А какие будут последствия, предсказать пока очень трудно.
— Но Линкольн избран! — воскликнула Элайна. — А это значит, что…
— Если Флорида выйдет из состава Федерации, — отрезал Йен, — то тогда я и приму решение, остаться мне в армии или уйти в отставку. Вот так-то, Элайна!
— Но ты должен уйти в отставку сейчас! Йен ожидал подобного разговора, но когда он произошел, в нем закипела злость. Тяжело вздохнув, Йен посмотрел в глаза жены.
— Ты не станешь отрицать, дорогая, что я по мере сил старался облегчить и разделить твое горе, когда здесь произошла трагедия. Теперь постарайся и ты понять меня. Но, черт возьми, не указывай при этом, что я должен делать!
Элайна побледнела, и румянец на ее щеках почти угас.
— Ах, вот ты как! Тогда катись сейчас же ко всем чертям!
Она попыталась проскользнуть мимо мужа в дверь, но он преградил ей дорогу.
— Не надо так, Элайна. — Крепко сжав ее плечи, Йен повернул жену к себе. — Черт побери, что с тобой? — Он ощутил, как горят плечи, спина, все тело Элайны. Возможно, это от ярости. Но…
Она открыла рот, словно желая что-то сказать. И тут глаза ее потемнели. — Йен, Йен… Будь… Будь же ты… проклят… — повторяла Элайна.
Внезапно голос ее сорвался, глаза закрылись, и она без чувств повисла на руках у мужа…
Глава 16
Элайна не помнила, чтобы когда-нибудь ей было так плохо. Порой она теряла сознание. Приходя в себя, никого не узнавала и ничего не понимала. Жизнь стала для нее цепью страшных видений. Иногда они были реальными. Но зачастую ее посещали галлюцинации.
Элайне казалось, что она видит, будто у отца странный, водянистый цвет глаз. Встревоженная, она спросила Тедди, как он себя чувствует, хотя в глубине своего затуманенного сознания понимала, что отца уже нет. И удивлялась, что он выглядит, как живой.
— Я никогда не чувствовал себя так прекрасно, доченька, — отвечал ей Тедди. — А теперь, Элайна, посмотри, что выросло из того зернышка, которое я тебе тогда показывал…
Потом Тедди исчезал. И Элайна видела шеренги солдат, марширующих через бесконечное поле. Их становилось все больше и больше, этих людей в форме федеральной армии. Они все шли и шли. Сержант повернулся к шеренге и скомандовал:
— Целься! Пли!
Раздался оглушительный оружейный залп… Элайну бросало то в жар, то в холод. Над ней склонялось лицо Йена, бронзовое, осунувшееся, с лихорадочно блестящими глазами. Она чувствовала прикосновение его руки и слышала голос:
— Выпей это. Ты должна выпить…
— Нет. — Элайна качала головой.
Она не могла сделать ни одного глотка, но Йен заставлял ее осушить весь стакан.
Элайне становилось нестерпимо жарко. Она не выносила прикосновений к себе. Йен клал ей на лоб мокрые полотенца. Она срывала их и бросала на пол. Он поднимал, смачивал и снова клал на горящий лоб Элайны. Она сопротивлялась, пыталась драться. А он все время повторял ее имя, смотрел в глаза и умолял:
— Подержи компресс на лбу. Тебе станет легче. И быстрее спадет температура.
Потом муж куда-то исчезал. У кровати оставалась Дженифер. Она улыбалась и нежно проводила ладонью по волосам Элайны. Та закрывала глаза, и Дженифер тоже исчезала. Опять появлялся Йен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Против рекрутов будут приняты жесткие дисциплинарные меры. Ты же слышала, Джером сказал об этом.
— Верно. Их будет судить военный трибунал! Боже мой, Йен, но ты-то понимаешь, что все это одни отговорки! Они просто хотят отделаться от семейства Маккензи, которое здесь слишком хорошо все знают! Никто ничего не сделает! Нас будут вежливо обманывать, пока черви не обгложут последнюю кость моего отца. Вот во что все это выльется!
— Элайна, для военных в этой стране грядут тяжелые времена, — мрачно заметил Джулиан. — И я допускаю, что при подобных обстоятельствах судебные дела рассматриваются медленно. Те же, которые напрямую не связаны с обеспечением безопасности, установлением порядка и пресечением разгула ненависти в стране, возможно, и вовсе отложат до лучших времен…
— О каком разгуле ненависти и угрозе безопасности ты говоришь? — встревожился Йен.
Джулиан и Джером удивленно переглянулись.
— Разве ты ничего не слышал?
— Чего именно? Я вас не понимаю. Джером глубоко вздохнул.
— Что ж, тогда тебе не понять, какой страшный хаос всех нас ожидает. Президентом страны избран Авраам Линкольн…
У Элайны перехватило дыхание. Она сжала кулаки с такой силой, что ногти глубоко вонзились в ладони. Нарушив воцарившееся молчание, она сказала:
— Линкольн стал президентом. Йен! Это позволит тебе немедленно подать в отставку и навсегда распрощаться с твоей омерзительной армией.
— Что?!
— Повторяю, ты можешь уйти в отставку. Очень удобный случай! Такого больше не представится!
— Скажи, ты хочешь наказать этим только меня или же всю федеральную армию? — В Йене нарастало раздражение.
Боже, если бы он все это предвидел! Впрочем, разве Йен не знал, что такое может произойти? Именно для того, чтобы принять участие в выборах в своем родном штате, Йен Маккензи вернулся во Флориду. И до этой минуты верил, что здравый смысл возобладает над безумием.
Но здравый смысл не возобладал. Взорвался Юг. Йен подумал о том, что теперь большая часть штатов — производителей хлопка будет добиваться отделения этих штатов от Федерации. И Флорида, бесспорно, будет в числе первых.
— Йен, я не понимаю твоего раздражения и столь непоколебимого упрямства.
Щеки Элайны залились румянцем, а глаза горели огнем. Она собрала волосы в пучок на затылке, и от этого черты ее лица казались классическими. Мокрое платье плотно облегало ее. За эти дни Элайна похудела, поэтому живот стал заметнее.
— Йен, — продолжала она, — то, что я предлагаю, вполне разумно. Флорида отделится от Федерации и создаст собственную армию. Тогда ты…
— Серьезно? — саркастически спросил Йен, догадываясь, к чему она клонит. — Скажи, пожалуйста, не намерена ли ты возглавить новое правительство? Или я не правильно понял Джерома? Что, разве Флорида уже вышла из Федерации?
Джером пожал плечами. Они оба отлично сознавали, что Флорида скорее всего отделится и первые шаги в этом направлении последуют в самое ближайшее время.
Но этого пока не произошло. И неизвестно, сколько еще пройдет месяцев или даже лет, пока их родной штат станет независимым. Йен, возможно, был среди тех немногих на Юге, кого не удивило избрание Авраама Линкольна президентом страны. Но тем не менее это событие вселило в него тревогу. Даже насмешки жены сейчас отошли на второй план.
— Мы уже отделились? — снова спросил он Джерома.
— Нет. Этого я еще не берусь утверждать. Результаты выборов только что опубликованы. А какие будут последствия, предсказать пока очень трудно.
— Но Линкольн избран! — воскликнула Элайна. — А это значит, что…
— Если Флорида выйдет из состава Федерации, — отрезал Йен, — то тогда я и приму решение, остаться мне в армии или уйти в отставку. Вот так-то, Элайна!
— Но ты должен уйти в отставку сейчас! Йен ожидал подобного разговора, но когда он произошел, в нем закипела злость. Тяжело вздохнув, Йен посмотрел в глаза жены.
— Ты не станешь отрицать, дорогая, что я по мере сил старался облегчить и разделить твое горе, когда здесь произошла трагедия. Теперь постарайся и ты понять меня. Но, черт возьми, не указывай при этом, что я должен делать!
Элайна побледнела, и румянец на ее щеках почти угас.
— Ах, вот ты как! Тогда катись сейчас же ко всем чертям!
Она попыталась проскользнуть мимо мужа в дверь, но он преградил ей дорогу.
— Не надо так, Элайна. — Крепко сжав ее плечи, Йен повернул жену к себе. — Черт побери, что с тобой? — Он ощутил, как горят плечи, спина, все тело Элайны. Возможно, это от ярости. Но…
Она открыла рот, словно желая что-то сказать. И тут глаза ее потемнели. — Йен, Йен… Будь… Будь же ты… проклят… — повторяла Элайна.
Внезапно голос ее сорвался, глаза закрылись, и она без чувств повисла на руках у мужа…
Глава 16
Элайна не помнила, чтобы когда-нибудь ей было так плохо. Порой она теряла сознание. Приходя в себя, никого не узнавала и ничего не понимала. Жизнь стала для нее цепью страшных видений. Иногда они были реальными. Но зачастую ее посещали галлюцинации.
Элайне казалось, что она видит, будто у отца странный, водянистый цвет глаз. Встревоженная, она спросила Тедди, как он себя чувствует, хотя в глубине своего затуманенного сознания понимала, что отца уже нет. И удивлялась, что он выглядит, как живой.
— Я никогда не чувствовал себя так прекрасно, доченька, — отвечал ей Тедди. — А теперь, Элайна, посмотри, что выросло из того зернышка, которое я тебе тогда показывал…
Потом Тедди исчезал. И Элайна видела шеренги солдат, марширующих через бесконечное поле. Их становилось все больше и больше, этих людей в форме федеральной армии. Они все шли и шли. Сержант повернулся к шеренге и скомандовал:
— Целься! Пли!
Раздался оглушительный оружейный залп… Элайну бросало то в жар, то в холод. Над ней склонялось лицо Йена, бронзовое, осунувшееся, с лихорадочно блестящими глазами. Она чувствовала прикосновение его руки и слышала голос:
— Выпей это. Ты должна выпить…
— Нет. — Элайна качала головой.
Она не могла сделать ни одного глотка, но Йен заставлял ее осушить весь стакан.
Элайне становилось нестерпимо жарко. Она не выносила прикосновений к себе. Йен клал ей на лоб мокрые полотенца. Она срывала их и бросала на пол. Он поднимал, смачивал и снова клал на горящий лоб Элайны. Она сопротивлялась, пыталась драться. А он все время повторял ее имя, смотрел в глаза и умолял:
— Подержи компресс на лбу. Тебе станет легче. И быстрее спадет температура.
Потом муж куда-то исчезал. У кровати оставалась Дженифер. Она улыбалась и нежно проводила ладонью по волосам Элайны. Та закрывала глаза, и Дженифер тоже исчезала. Опять появлялся Йен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80