Он обычно ночевал на старом складе вместе с Терри Дэлтоном и Томом Билем.
Харрисон вынул конверт с фотографиями и рассыпал их на столе:
— Значит, это и есть ваши подозреваемые? — Он отодвинул в сторону недодержанный снимок Билли. — А это тот парень, который умер?
Дикон кивнул.
Харрисон разгладил одну фотокопию:
— Вот этот тип очень похож на него.
Хотя фотография лежала для Дикона «вверх ногами», сходство оказалось поразительным.
Вот дерьмо!!!
Это был увеличенный снимок Питера Фентона, который иллюстрировал статью Анны Каттрелл.
И этот маленький ублюдок скрыл от него свою находку!
— Действительно похож, — согласился Майкл, — но чтобы убедиться в том, что это одно и то же лицо, требуется смоделировать это на компьютере. Да он просто ВЫВЕРНЕТ Барри наизнанку, если полиция выяснит личность Билли раньше чем он сам. — Вы помните Джеймса Стритера? — Харрисон кивнул. — Нас больше интересует как раз этот господин. — Дикон коварно подсунул сержанту удачную фотографию Джеймса. — Может быть, именно поэтому Барри так заинтересовался Амандой Пауэлл. Раньше она была Амандой Стритер, до того, как Джеймс украл десять миллионов и скрылся в неизвестном направлении, предоставив ей расхлебывать последствия в одиночку.
Улыбке сержанта сейчас позавидовал бы и знаменитый чеширский кот:
— Действительно, это один и тот же тип.
— Они похожи, верно?
— Так что вы говорите? Джеймс вернулся к ней, поджав хвост, а она заморила его голодом в гараже?
— Не исключено.
Харрисон задумался:
— И все же я не пойму, почему Барри оказался в ее саду, да при этом еще и дрочил, глядя на ее фотографию. — Он лениво принялся перебирать карточки проституток. — Вот когда парни носят такие штучки у себя в карманах, они начинают меня беспокоить. И зачем ему фотография, где он снят с ребенком? Что это за младенец и какова его судьба?
Дикон в задумчивости почесал подбородок:
— Вы говорите, что он с момента ареста не произнес ни слова?
— Именно так.
— Позвольте мне побеседовать с ним. Он мне доверяет. Я попробую убедить его быть с вами откровенным.
— Даже если нам придется предъявить ему обвинение?
— Даже тогда, — согласился Дикон. — Я отношусь к извращенцам так же, как и вы, и мне не очень улыбается перспектива работать с подобным человеком.
Глава шестнадцатая
У Барри отобрали очки, и теперь его лицо казалось каким-то голым. Он сидел на тюремной койке, ссутулившись и опустив голову. Позже Дикону объяснили, что очки были изъяты из-за того, что Барри мог разбить стекла и попытаться перерезать себе вены. Во избежание самоубийства у него также забрали ремень и шнурки от ботинок. Когда дверь в камеру открылась, Гровер близоруко прищурился. Сейчас он больше напоминал грустного клоуна, нежели таракана. Его пухлое тело содрогнулось от ужаса.
— К вам посетитель, — объявил дежурный сержант, пропуская Дикона вперед и оставляя дверь открытой. — Десять минут, — предупредил он.
Дикон подождал, пока полицейский удалится, а затем присел рядом с Барри. Он ожидал, что его сейчас захлестнет, как всегда, чувство омерзения, но, как ни странно, испытал только жалость к этому бедняге. Несложно было представить себе, через какой кошмар пришлось пройти Гроверу. В полицейских тюремных камерах никогда не было ничего приятного, особенно для тех, кто впервые оказывался здесь после совершения непристойности на глазах общественности.
— Это Майк Дикон, — на всякий случай назвал себя Майкл, не уверенный в том, видит ли вообще Барри что-нибудь без очков. — Мне позвонил сержант Харрисон и сообщил, что тебе в помощь требуется надежный друг. — Он вынул сигареты. — Ты позволишь мне покурить тут? — Глаза Барри наполнились слезами, и тогда Дикон легонько толкнул его в плечо. — Я понимаю это как разрешение?
Барри молча кивнул.
— Ну, и хорошо. — Он нагнулся к пламени зажигалки. — У нас не слишком много времени, поэтому, если тебе действительно нужна помощь, ты должен сейчас поговорить со мной. Давай начнем с самого простого. У тебя нашли фотографию мужчины с ребенком. Сержант полагает, что это ты, а мне показалось, что это твой отец держит на руках тебя, когда ты был маленьким. Кто из нас двоих прав?
— Ты, — прошептал Барри.
— Вы с отцом очень похожи.
— Да.
— Хорошо. Тогда следующий вопрос. Зачем ты носишь в кармане карточки проституток? Разве ты так проводишь свой досуг?
Барри отрицательно покачал головой.
— Тогда почему они оказались у тебя в кармане? — Майкл замолчал, но, так и не дождавшись ответа, продолжил сам: — Ну, поговори со мной, — как можно мягче произнес он. — Ты не первый в мире человек, которого поймали за мастурбацией, Барри, и уж, конечно, не последний, но полиция сразу начинает предполагать наихудшее, потому что им кажется, будто ты проводишь свободное время, выискивая себе будущих любовников.
— Мне их всучил в пятницу Глен Хопкинс, — еле слышно прошептал Барри.
— Зачем?
— Он сказал, что нет ничего постыдного в том, чтобы платить за удовольствие. — Барри дрожал, и от него волнами исходил страх. — Но мне все равно было так стыдно! Мне совсем не понравилось… — И он расплакался.
— Не удивительно, — как бы между прочим бросил Дикон. — Скорее всего, одним глазом она поглядывала на часы, а другим — на твой бумажник. Мы все через это прошли, Барри. — Он сочувственно улыбнулся. — Даже все Найджелы де Врие вынуждены за это платить. Разница только в том, что своих потаскух они называют любовницами, и их похождения становятся, как правило, достоянием общественности. — Он нагнулся вперед, зажав ладони между коленями, в подражение Барри. — Послушай, может быть, тебе станет легче, если я расскажу, что эти карточки Глен раздает всему мужскому коллективу редакции, как будто это новогодние конфетти. Пару месяцев назад он и мне пытался их впихнуть, потому что ему показалось, будто мое плохое настроение является следствием недостатка секса. Я посоветовал ему засунуть их себе в задницу, где им, по моему мнению, самое место. — Дикон посмотрел по сторонам. — Просто он попался тебе в плохой день, и в результате тебя обобрали. Мой совет будет таким: пусть это все останется на уровне жизненного опыта, а в следующий раз, когда Глен опять к тебе подойдет с этим предложением, отошли его куда-нибудь подальше.
— Он сказал, что это… как-то неестественно… — Барри прочистил горло, — смотреть все время на фотографии. И добавил, что в жизни все гораздо интересней. Но… — Он не смог договорить и снова разрыдался.
— Никакого удовольствия? — высказал предположение Дикон, протягивая Гроверу носовой платок.
— Никакого.
Дикону вспомнился его собственный первый сексуальный опыт. Ему стукнуло шестнадцать лет, и он кое-как исполнил половой акт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Харрисон вынул конверт с фотографиями и рассыпал их на столе:
— Значит, это и есть ваши подозреваемые? — Он отодвинул в сторону недодержанный снимок Билли. — А это тот парень, который умер?
Дикон кивнул.
Харрисон разгладил одну фотокопию:
— Вот этот тип очень похож на него.
Хотя фотография лежала для Дикона «вверх ногами», сходство оказалось поразительным.
Вот дерьмо!!!
Это был увеличенный снимок Питера Фентона, который иллюстрировал статью Анны Каттрелл.
И этот маленький ублюдок скрыл от него свою находку!
— Действительно похож, — согласился Майкл, — но чтобы убедиться в том, что это одно и то же лицо, требуется смоделировать это на компьютере. Да он просто ВЫВЕРНЕТ Барри наизнанку, если полиция выяснит личность Билли раньше чем он сам. — Вы помните Джеймса Стритера? — Харрисон кивнул. — Нас больше интересует как раз этот господин. — Дикон коварно подсунул сержанту удачную фотографию Джеймса. — Может быть, именно поэтому Барри так заинтересовался Амандой Пауэлл. Раньше она была Амандой Стритер, до того, как Джеймс украл десять миллионов и скрылся в неизвестном направлении, предоставив ей расхлебывать последствия в одиночку.
Улыбке сержанта сейчас позавидовал бы и знаменитый чеширский кот:
— Действительно, это один и тот же тип.
— Они похожи, верно?
— Так что вы говорите? Джеймс вернулся к ней, поджав хвост, а она заморила его голодом в гараже?
— Не исключено.
Харрисон задумался:
— И все же я не пойму, почему Барри оказался в ее саду, да при этом еще и дрочил, глядя на ее фотографию. — Он лениво принялся перебирать карточки проституток. — Вот когда парни носят такие штучки у себя в карманах, они начинают меня беспокоить. И зачем ему фотография, где он снят с ребенком? Что это за младенец и какова его судьба?
Дикон в задумчивости почесал подбородок:
— Вы говорите, что он с момента ареста не произнес ни слова?
— Именно так.
— Позвольте мне побеседовать с ним. Он мне доверяет. Я попробую убедить его быть с вами откровенным.
— Даже если нам придется предъявить ему обвинение?
— Даже тогда, — согласился Дикон. — Я отношусь к извращенцам так же, как и вы, и мне не очень улыбается перспектива работать с подобным человеком.
Глава шестнадцатая
У Барри отобрали очки, и теперь его лицо казалось каким-то голым. Он сидел на тюремной койке, ссутулившись и опустив голову. Позже Дикону объяснили, что очки были изъяты из-за того, что Барри мог разбить стекла и попытаться перерезать себе вены. Во избежание самоубийства у него также забрали ремень и шнурки от ботинок. Когда дверь в камеру открылась, Гровер близоруко прищурился. Сейчас он больше напоминал грустного клоуна, нежели таракана. Его пухлое тело содрогнулось от ужаса.
— К вам посетитель, — объявил дежурный сержант, пропуская Дикона вперед и оставляя дверь открытой. — Десять минут, — предупредил он.
Дикон подождал, пока полицейский удалится, а затем присел рядом с Барри. Он ожидал, что его сейчас захлестнет, как всегда, чувство омерзения, но, как ни странно, испытал только жалость к этому бедняге. Несложно было представить себе, через какой кошмар пришлось пройти Гроверу. В полицейских тюремных камерах никогда не было ничего приятного, особенно для тех, кто впервые оказывался здесь после совершения непристойности на глазах общественности.
— Это Майк Дикон, — на всякий случай назвал себя Майкл, не уверенный в том, видит ли вообще Барри что-нибудь без очков. — Мне позвонил сержант Харрисон и сообщил, что тебе в помощь требуется надежный друг. — Он вынул сигареты. — Ты позволишь мне покурить тут? — Глаза Барри наполнились слезами, и тогда Дикон легонько толкнул его в плечо. — Я понимаю это как разрешение?
Барри молча кивнул.
— Ну, и хорошо. — Он нагнулся к пламени зажигалки. — У нас не слишком много времени, поэтому, если тебе действительно нужна помощь, ты должен сейчас поговорить со мной. Давай начнем с самого простого. У тебя нашли фотографию мужчины с ребенком. Сержант полагает, что это ты, а мне показалось, что это твой отец держит на руках тебя, когда ты был маленьким. Кто из нас двоих прав?
— Ты, — прошептал Барри.
— Вы с отцом очень похожи.
— Да.
— Хорошо. Тогда следующий вопрос. Зачем ты носишь в кармане карточки проституток? Разве ты так проводишь свой досуг?
Барри отрицательно покачал головой.
— Тогда почему они оказались у тебя в кармане? — Майкл замолчал, но, так и не дождавшись ответа, продолжил сам: — Ну, поговори со мной, — как можно мягче произнес он. — Ты не первый в мире человек, которого поймали за мастурбацией, Барри, и уж, конечно, не последний, но полиция сразу начинает предполагать наихудшее, потому что им кажется, будто ты проводишь свободное время, выискивая себе будущих любовников.
— Мне их всучил в пятницу Глен Хопкинс, — еле слышно прошептал Барри.
— Зачем?
— Он сказал, что нет ничего постыдного в том, чтобы платить за удовольствие. — Барри дрожал, и от него волнами исходил страх. — Но мне все равно было так стыдно! Мне совсем не понравилось… — И он расплакался.
— Не удивительно, — как бы между прочим бросил Дикон. — Скорее всего, одним глазом она поглядывала на часы, а другим — на твой бумажник. Мы все через это прошли, Барри. — Он сочувственно улыбнулся. — Даже все Найджелы де Врие вынуждены за это платить. Разница только в том, что своих потаскух они называют любовницами, и их похождения становятся, как правило, достоянием общественности. — Он нагнулся вперед, зажав ладони между коленями, в подражение Барри. — Послушай, может быть, тебе станет легче, если я расскажу, что эти карточки Глен раздает всему мужскому коллективу редакции, как будто это новогодние конфетти. Пару месяцев назад он и мне пытался их впихнуть, потому что ему показалось, будто мое плохое настроение является следствием недостатка секса. Я посоветовал ему засунуть их себе в задницу, где им, по моему мнению, самое место. — Дикон посмотрел по сторонам. — Просто он попался тебе в плохой день, и в результате тебя обобрали. Мой совет будет таким: пусть это все останется на уровне жизненного опыта, а в следующий раз, когда Глен опять к тебе подойдет с этим предложением, отошли его куда-нибудь подальше.
— Он сказал, что это… как-то неестественно… — Барри прочистил горло, — смотреть все время на фотографии. И добавил, что в жизни все гораздо интересней. Но… — Он не смог договорить и снова разрыдался.
— Никакого удовольствия? — высказал предположение Дикон, протягивая Гроверу носовой платок.
— Никакого.
Дикону вспомнился его собственный первый сексуальный опыт. Ему стукнуло шестнадцать лет, и он кое-как исполнил половой акт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102