ювелир, театр, бальзамировщик, бесчисленные магазины. Час спустя, расстроенная и уставшая, Корри вернулась к дверям дома Милли. Погруженная в свои безрадостные мысли, она не сразу заметила человека, нетерпеливо прохаживающегося перед домом, и чуть не столкнулась с ним.
– Дональд!
У Корри подкосились ноги, от неожиданности она чуть не уронила Альберту на землю. Девочка расплакалась и теснее прижалась к Корри.
– Я вижу, ты теперь читаешь газеты. Пристрастилась к журналистике по пути сюда? Кстати, как тебе понравилось путешествие вверх по Юкону?
Дональд саркастически ухмыльнулся. На нем были дорогое дубленое пальто из телячьей кожи и мягкая шляпа, из-под которой выбивались черные спутанные волосы. Карие глаза, блестящие и напряженные, и ослепительной белизны зубы придавали его лицу еще более развязное и самодовольное выражение. Шрам на руке по-прежнему был уродливо вздут и багров.
Корри невольно отступила от Дональда поближе к двери, сердце колотилось, в висках стучала кровь. Она постаралась успокоить себя тем, что на оживленной улице и к тому же среди белого дня он ничего не может ей сделать. В крайнем случае она закричит. Дональд не сводил с нее восхищенных глаз.
– Такой хорошенькой женщине следует быть очень осторожной на улицах. Среди здешних мужчин много грубиянов.
– Вот как? – Корри смело взглянула в лицо Дональду.
– Кто этот человек, с которым ты приехала в Доусон?
– Это мистер Хилл, я наняла его в проводники.
Корри украдкой поглядывала на дверь дома. Маленькая Альберта крутилась у нее на руках. Где же Милли? Если бы она догадалась выйти, Корри была бы спасена! Ее мозг лихорадочно работал. Каким-то образом Дональду удалось выследить ее. Он неумолимо шел по следу, и остановить его невозможно никакими силами. Он никогда не отступит от своего, потому что уверен, что рано или поздно будет обладать ею. Корри вдруг поняла, что Дональд что-то говорит, причем уже довольно долго.
– …так что тебе почти удалось обвести меня вокруг пальца. Я даже подумал, что ты оставила свою идею насчет Аляски. Вообрази мое изумление, когда я встретил тебя в Дайе. Ты неслась сломя голову по улице, как перепуганная до смерти маленькая девочка.
Дональд улыбался, его полные сладострастные губы отвратительно искривились. Корри знала, что ему нравится видеть ее растерянность и отчаяние. Ее страх действовал на него возбуждающе.
– Да, я убегала от тебя.
Корри старалась говорить спокойно и твердо.
– Но сейчас это уже неважно. Я обручена с Эвери Курраном и собираюсь выйти за него замуж. Я уже написала ему на прииски, и через день-два он приедет за мной. Надеюсь, ты понимаешь, что все отношения между тобой и мной исчерпаны. Извини, если я доставила тебе какое-нибудь беспокойство… – Корри вспомнила о выброшенном кольце и покраснела. – Я не хотела причинять тебе зла.
– Боже мой, какая трогательная речь! Ты выступаешь с нею перед всеми отвергнутыми поклонниками? Как же ты не можешь уразуметь, мисс Корделия Стюарт, что я намерен жениться на тебе? Что я проехал сотни миль для этого и другое решение вопроса меня не устроит?
Корри оглянулась. В нескольких сотнях футов от них на тротуаре о чем-то горячо спорили двое мужчин. Это вселило в Корри смелость. Дональд не сможет причинить ей никакого вреда на виду у людей.
– Мне жаль, что я не могу оправдать твоих надежд, но моим мужем будет Эвери, и…
Корри натолкнулась на холодный, тяжелый взгляд Дональда и замолчала. Он подошел к ней совсем близко и взял за руку. Корри вспомнила, как он нес ее вверх по лестнице в спальню, и похолодела от ужаса.
– Корри, ты не понимаешь. Не отрицаю, я приехал сюда ради денег. Я заключил здесь несколько выгодных контрактов. Но другая причина, по которой я оказался здесь, – это ты. Ты нужна мне как воздух, я хочу, чтобы мы были вместе. И не только из-за завещания твоего отца – хотя очевидно, что нам обоим нужны его деньги. Но еще и потому, что… – пальцы Дональда стиснули ее руку до боли, – …потому, что я жить не могу без тебя. Не могу с тех пор, как впервые увидел тебя, тринадцатилетнюю, вполне созревшую женщину. У тебя уже тогда было такое тело, что…
– Дональд! – Корри попыталась высвободить свою руку. – Я уже сказала, что это невозможно. Отпусти, мне нужно идти. Я понимаю, что ты должен чувствовать, но…
– Ты понимаешь? Как ты можешь понимать, что я чувствую, когда не могу заснуть ночами от постоянных мыслей о тебе? Или когда я вспоминаю, что ты выбросила мое кольцо, как будто это какой-нибудь ненужный хлам. Как будто это я ненужный хлам!
Корри испуганно пятилась к дверям. Ну почему же Милли не может выйти!
– Дональд, неужели ты не можешь понять, что никогда не получишь состояния моего отца? Мне не нужны его деньги. Ни двадцать процентов, нисколько. И Эвери они тоже не нужны. Мы поженимся и будем жить счастливо. И это не зависит ни от папиного завещания, ни от тебя!
Глаза Дональда гневно запылали, но Корри продолжала свою жестокую речь:
– Что касается тебя, если ты хоть чем-нибудь попытаешься помешать нам, я напишу Эмосу Бардлею, поверенному отца, о том, что ты преследуешь меня и вынуждаешь к сожительству. И он аннулирует завещание.
Корри вовсе не была уверена в том, что это возможно. Но ее слова произвели на Дональда сильный эффект: он отступил назад и смотрел на нее во все глаза с испугом и недоверием. Корри тем временем продолжала:
– Да. Он обвинит тебя в правонарушении и вычеркнет из списка папиных наследников! Он сделает это! Мистер Бардлей – старый друг нашего дома и знает меня с детства.
Губы Дональда сжались в тонкую нитку, взгляд стал колючим.
– Ну что ж, посмотрим. Я наведу справки у адвоката.
– Пожалуйста! Сделай одолжение! – Корри вышла из себя и почти кричала. – Иди и наводи свои справки! Я не хочу тебя больше видеть! Никогда!
– Хорошо, Корри. – Лицо Дональда стало серым и покрылось красными пятнами. – Когда ты успокоишься, то поймешь, что делаешь большую глупость. Сегодня я купил восьмой участок Золотого Кармана у одного старателя, который заболел тифом. Завтра я еду туда устанавливать оборудование, если ты захочешь сообщить мне, что передумала, то…
– Я никогда не передумаю!
– Я в этом не уверен. Я терпеливый человек, Корри. По условию завещания у меня есть еще пятнадцать месяцев. Торопиться некуда, я подожду. И запомни, у меня много средств добиться того, чего я хочу.
Глава 22
Корри ворочалась с боку на бок на своей кровати, стараясь заснуть, что оказалось не так-то просто. Было четвертое июля, День Независимости, который в Доусоне праздновался широко и бурно, – если судить по грохоту фейерверков, пьяным крикам и женскому визгу, далеко разносящимся в прозрачном, теплом ночном воздухе.
Еще за три дня до праздников в Доусон стали стекаться толпы народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Дональд!
У Корри подкосились ноги, от неожиданности она чуть не уронила Альберту на землю. Девочка расплакалась и теснее прижалась к Корри.
– Я вижу, ты теперь читаешь газеты. Пристрастилась к журналистике по пути сюда? Кстати, как тебе понравилось путешествие вверх по Юкону?
Дональд саркастически ухмыльнулся. На нем были дорогое дубленое пальто из телячьей кожи и мягкая шляпа, из-под которой выбивались черные спутанные волосы. Карие глаза, блестящие и напряженные, и ослепительной белизны зубы придавали его лицу еще более развязное и самодовольное выражение. Шрам на руке по-прежнему был уродливо вздут и багров.
Корри невольно отступила от Дональда поближе к двери, сердце колотилось, в висках стучала кровь. Она постаралась успокоить себя тем, что на оживленной улице и к тому же среди белого дня он ничего не может ей сделать. В крайнем случае она закричит. Дональд не сводил с нее восхищенных глаз.
– Такой хорошенькой женщине следует быть очень осторожной на улицах. Среди здешних мужчин много грубиянов.
– Вот как? – Корри смело взглянула в лицо Дональду.
– Кто этот человек, с которым ты приехала в Доусон?
– Это мистер Хилл, я наняла его в проводники.
Корри украдкой поглядывала на дверь дома. Маленькая Альберта крутилась у нее на руках. Где же Милли? Если бы она догадалась выйти, Корри была бы спасена! Ее мозг лихорадочно работал. Каким-то образом Дональду удалось выследить ее. Он неумолимо шел по следу, и остановить его невозможно никакими силами. Он никогда не отступит от своего, потому что уверен, что рано или поздно будет обладать ею. Корри вдруг поняла, что Дональд что-то говорит, причем уже довольно долго.
– …так что тебе почти удалось обвести меня вокруг пальца. Я даже подумал, что ты оставила свою идею насчет Аляски. Вообрази мое изумление, когда я встретил тебя в Дайе. Ты неслась сломя голову по улице, как перепуганная до смерти маленькая девочка.
Дональд улыбался, его полные сладострастные губы отвратительно искривились. Корри знала, что ему нравится видеть ее растерянность и отчаяние. Ее страх действовал на него возбуждающе.
– Да, я убегала от тебя.
Корри старалась говорить спокойно и твердо.
– Но сейчас это уже неважно. Я обручена с Эвери Курраном и собираюсь выйти за него замуж. Я уже написала ему на прииски, и через день-два он приедет за мной. Надеюсь, ты понимаешь, что все отношения между тобой и мной исчерпаны. Извини, если я доставила тебе какое-нибудь беспокойство… – Корри вспомнила о выброшенном кольце и покраснела. – Я не хотела причинять тебе зла.
– Боже мой, какая трогательная речь! Ты выступаешь с нею перед всеми отвергнутыми поклонниками? Как же ты не можешь уразуметь, мисс Корделия Стюарт, что я намерен жениться на тебе? Что я проехал сотни миль для этого и другое решение вопроса меня не устроит?
Корри оглянулась. В нескольких сотнях футов от них на тротуаре о чем-то горячо спорили двое мужчин. Это вселило в Корри смелость. Дональд не сможет причинить ей никакого вреда на виду у людей.
– Мне жаль, что я не могу оправдать твоих надежд, но моим мужем будет Эвери, и…
Корри натолкнулась на холодный, тяжелый взгляд Дональда и замолчала. Он подошел к ней совсем близко и взял за руку. Корри вспомнила, как он нес ее вверх по лестнице в спальню, и похолодела от ужаса.
– Корри, ты не понимаешь. Не отрицаю, я приехал сюда ради денег. Я заключил здесь несколько выгодных контрактов. Но другая причина, по которой я оказался здесь, – это ты. Ты нужна мне как воздух, я хочу, чтобы мы были вместе. И не только из-за завещания твоего отца – хотя очевидно, что нам обоим нужны его деньги. Но еще и потому, что… – пальцы Дональда стиснули ее руку до боли, – …потому, что я жить не могу без тебя. Не могу с тех пор, как впервые увидел тебя, тринадцатилетнюю, вполне созревшую женщину. У тебя уже тогда было такое тело, что…
– Дональд! – Корри попыталась высвободить свою руку. – Я уже сказала, что это невозможно. Отпусти, мне нужно идти. Я понимаю, что ты должен чувствовать, но…
– Ты понимаешь? Как ты можешь понимать, что я чувствую, когда не могу заснуть ночами от постоянных мыслей о тебе? Или когда я вспоминаю, что ты выбросила мое кольцо, как будто это какой-нибудь ненужный хлам. Как будто это я ненужный хлам!
Корри испуганно пятилась к дверям. Ну почему же Милли не может выйти!
– Дональд, неужели ты не можешь понять, что никогда не получишь состояния моего отца? Мне не нужны его деньги. Ни двадцать процентов, нисколько. И Эвери они тоже не нужны. Мы поженимся и будем жить счастливо. И это не зависит ни от папиного завещания, ни от тебя!
Глаза Дональда гневно запылали, но Корри продолжала свою жестокую речь:
– Что касается тебя, если ты хоть чем-нибудь попытаешься помешать нам, я напишу Эмосу Бардлею, поверенному отца, о том, что ты преследуешь меня и вынуждаешь к сожительству. И он аннулирует завещание.
Корри вовсе не была уверена в том, что это возможно. Но ее слова произвели на Дональда сильный эффект: он отступил назад и смотрел на нее во все глаза с испугом и недоверием. Корри тем временем продолжала:
– Да. Он обвинит тебя в правонарушении и вычеркнет из списка папиных наследников! Он сделает это! Мистер Бардлей – старый друг нашего дома и знает меня с детства.
Губы Дональда сжались в тонкую нитку, взгляд стал колючим.
– Ну что ж, посмотрим. Я наведу справки у адвоката.
– Пожалуйста! Сделай одолжение! – Корри вышла из себя и почти кричала. – Иди и наводи свои справки! Я не хочу тебя больше видеть! Никогда!
– Хорошо, Корри. – Лицо Дональда стало серым и покрылось красными пятнами. – Когда ты успокоишься, то поймешь, что делаешь большую глупость. Сегодня я купил восьмой участок Золотого Кармана у одного старателя, который заболел тифом. Завтра я еду туда устанавливать оборудование, если ты захочешь сообщить мне, что передумала, то…
– Я никогда не передумаю!
– Я в этом не уверен. Я терпеливый человек, Корри. По условию завещания у меня есть еще пятнадцать месяцев. Торопиться некуда, я подожду. И запомни, у меня много средств добиться того, чего я хочу.
Глава 22
Корри ворочалась с боку на бок на своей кровати, стараясь заснуть, что оказалось не так-то просто. Было четвертое июля, День Независимости, который в Доусоне праздновался широко и бурно, – если судить по грохоту фейерверков, пьяным крикам и женскому визгу, далеко разносящимся в прозрачном, теплом ночном воздухе.
Еще за три дня до праздников в Доусон стали стекаться толпы народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115