— Вы рисуете? — удивленно спросил Джервис. — И у вас получается?
— Во-первых, не рисуете, а пишете, — усмехнулась Морган. — А во-вторых, не мне судить, как это у меня получается. Впрочем, для меня это не имеет значения. Я пишу, потому что мне это нравится. Хотя признание публики и критиков льстит самолюбию. Когда пишешь ты проникаешь в суть вещей, начинаешь понимать и видеть то, что скрыто под поверхностью. Начинаешь понимать мир в целом. Меня не привлекает писание красочных картинок-открыток, чтобы показывать их своим поклонникам, которые будут падать в обморок от восторга. Я пишу прежде всего для себя. Для меня это так же естественно, как есть и пить.
— Вот оно что, cherie, — засмеялся Джервис. — Что ж, буду стараться не упасть в обморок от любви к вам. Я куплю вам самые лучшие краски и рисовальные принадлежности в таком количестве, что все сразу поймут, как я люблю вас.
Она улыбнулась и посмотрела Джервису в глаза. Они сияли. Или ей это только показалось?
— Спасибо, Джервис, — радостно произнесла она. — Огромное спасибо. Я обожаю вас.
Он смотрел на нее, не в силах оторвать взгляда. До чего же она красива! И полна жизни. И она будет принадлежать ему.
Вулфрик уезжал в Линдсей-Холл в тот день, когда Морган, Эйдан, Ева, Фрея и Джошуа отправлялись в Уиндраш. Герцог ничего не сказал по поводу обручения Морган и Джервиса. Даже когда она побывала в Пикеринг-Хаус и сообщила новости брату по его возвращении из палаты лордов, он только лишь поднес монокль к глазам и внимательно посмотрел на сестру.
Перед отъездом Бьюкасл попросил Морган зайти к нему в кабинет.
— Все еще можно изменить, — сказал он, — пока не состоялась свадьба. Обдумай все хорошенько, Морган. Если твой поступок был продиктован лишь желанием поступить наперекор моему совету, не делай этого.
— Как глупо так думать, Вулфрик! — сердито проговорила Морган. — Я выхожу замуж за Джервиса лишь потому, что хочу этого. И ты очень ошибаешься на его счет. Он не сделал ничего плохого Марианне. Это она все подстроила, потому что не хотела выходить за тебя замуж.
Морган тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно. Он остановил на ней тяжелый, немигающий взгляд:
— Я считал тебя менее доверчивой. Просто забыл о твоем возрасте.
— И очень жестоко с твоей стороны, — продолжала Морган, — притворяться, будто ты не заметил брошь, которую собственноручно положил на стол перед уходом из комнаты Марианны.
— Ты просто ослеплена, — проговорил Бьюкасл. — Хотелось бы надеяться, что он изменился за эти девять лет, но очень в этом сомневаюсь, о чем свидетельствуют последние события. Твое счастье для меня превыше всего, независимо от того, окажусь я прав или нет.
Морган любила Вулфрика. Он заменил ей родителей, которых она не помнила. Рядом с ним Морган чувствовала себя в безопасности. В то же время ей казалось, что Вулф не любит ни ее, ни сестру, ни братьев. Что он просто не способен любить и вообще испытывать какие-либо эмоции.
И вдруг сейчас она поняла, что брат искренне беспокоится за нее. Не за ее репутацию и возможные последствия этого брака, а за ее счастье и благополучие. Эта мысль поразила ее. Она уже готова была рассказать Вулфу, что все это скоро закончится, что леди Морган Бедвин никогда не станет женой Джервиса Эшфорда, графа Росторна. Но узнай он об этом, запретил бы ей ехать в Уиндраш и спровоцировать новый скандал.
Морган подошла к брату и обняла его.
— Я обязательно буду счастливой. И ты будешь за меня радоваться. Вот увидишь.
— Что ж, очень хорошо, — проговорил он довольно холодно. — Ты заставляешь Еву и Эйдана ждать, Морган.
К обеду они уже подъезжали к Уиндраш-Грейндж в Кенте, и Морган с любопытством смотрела в окно. Парк оказался огромным. Узкая дорога петляла вдоль зеленого массива не меньше двух миль. Наконец показался дом. Довольно большой особняк в романтическом стиле из красного кирпича с фронтонами, окруженный лужайками и большим цветником.
— Впечатляет, — сказала Ева, сидевшая напротив Морган. — Представляю, как тебе должно быть интересно.
— Да, ты права, — согласилась Морган. Прошла неделя с тех пор, как они не виделись с Джервисом. И за это время ее гнев по отношению к нему лишь усилился. Если бы не было тех семи дней после Ватерлоо в Брюсселе, возможно, она не испытывала бы к нему такой жгучей ненависти. Ведь все его действия сводились к банальному флирту. Но тогда, в Брюсселе, он стал ей настоящим другом и очень дорогим человеком. А потом она поняла, что ее предали.
Однако неделя без Джервиса показалась ей невыносимо длинной и скучной. Ей не хватало его ироничной улыбки, добродушных шуток и прелестного французского акцента. Морган ненавидела его еще и потому, что любила. Как ни парадоксально это звучит. Но теперь ей придется забыть о своих чувствах.
Карета проехала мимо цветника, и вскоре колеса застучали по каменной террасе, ведущей к дому. Два лакея в темно-синих ливреях спускались с лестницы, чтобы встретить экипаж. Вслед за ними заспешил высокий человек со строгим лицом в черном костюме. Скорее всего дворецкий. В дверях парадного подъезда появились хозяева особняка, в том числе графиня Росторн и Джервис.
У Морган от волнения слегка дрожали руки. Она сделала глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание, и улыбнулась.
Слегка кружилась голова. Джервис помог выйти из экипажа ей, затем Еве. В это время подъехали еще две кареты, из них вышли Фрея и Джошуа, Беки, Дейв и их гувернантка. Морган тут же оказалась в объятиях графини, а еще через минуту ее уже представляли преподобному Пьеру Эшфорду, его жене Эмме, лорду и леди Вардон. Леди Вардон звали Сесил, она была сестрой Джервиса. Позже леди Морган познакомилась и с сэром Гарольдом Спалдингом и его женой Моник, которая была второй сестрой графа. Джентльмены поклонились, а Эмма присела в реверансе. Сестры, обладавшие галльским темпераментом своей матери, едва не задушили невесту в объятиях, наперебой восхищаясь ее красотой.
Граф Росторн в это время приветствовал родственников Морган и представлял их членам своего семейства.
Дети с криками носилась вокруг взрослых, гувернантка никак не могла их утихомирить.
Было шумно и весело, отовсюду доносился смех. Солнечные лучи, мягко заливающие все вокруг, довершали радостную картину. Джервис взял Морган за руки.
— Эта неделя тянулась целую вечность, ma cherie, — промолвил он, поднося ее правую руку к губам. — Прошу в Уиндраш. — Он поцеловал ее левую руку. — В ваш дом.
— Я счастлива, что наконец оказалась здесь, — сказала Морган, крепко сжав его руку.
Как ни странно, ей было приятно, что Джервис продолжает с ней флиртовать. Он взял ее за руку и повел по ступенькам в дом. Если бы он выглядел мрачным, несчастным, растерянным, возможно, она сжалилась бы над ним и прекратила этот спектакль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67