Михаил вошел в дом.
– Белл?
Она повернулась, но не проронила ни слова и не подняла глаз.
– Прошу прощения, что вышел из себя, – сказал Михаил. – Но я не привык быть отверженным.
Белл посмотрела на него:
– В самом деле?
Михаил ухмыльнулся: мол, пошутил.
– Я хотел сказать, что хочу тебя. – Суровость исчезла с его лица. – Я беспокоюсь за мою дочь, – продолжал Михаил. – Ты не хочешь познакомиться с Бесс?
На этот раз улыбнулась Белл:
– С большим удовольствием познакомлюсь.
Михаил не сомневался, что дочь поможет ему уговорить Белл.
Герцог Инверари прислал карету в тот же день с наказом безотлагательно возвращаться домой. Белл надеялась, что ничего ужасного не случилось, а ее сестры в добром здравии.
Белл откинулась на кожаном сиденье. Князь сел напротив. Губы его были плотно сжаты.
Более несчастной Белл себя еще никогда не чувствовала. Ей хотелось выйти замуж за обычного человека, но любила она Михаила. Он не мог ее понять и счел ее отказ неслыханным оскорблением.
Чтобы не видеть унылого лица Михаила, Белл стала смотреть в окошко. Свежий бриз доносил из садов цветочный аромат, смешивающийся с запахом конского навоза. Она морщилась от неприятных запахов, лезущих в нос, и от какофонии городских шумов, атакующих уши. В желудке начинало что-то перекатываться, вызывая тошноту. Запахи, роняемые лошадьми экскременты и ее нервы – все это, вместе взятое, создавало взрывоопасное положение. Доедет ли она до Парк-лейн без неловкого инцидента?..
– Ты единственная в Лондоне женщина, отвергнувшая князя, – сказал Михаил, прервав молчание.
– Разумеется, – сказала Белл, продолжая смотреть в окошко.
– Ты единственная в истории женщина, отказывающаяся от князя, – сказал Михаил.
– Не преувеличивай. – Белл повернулась к князю. – Пойми же меня наконец.
– Обстоятельства твоего рождения ничего не значат, – сказал он, махнув рукой. – Шрам тоже не имеет значения.
– Для меня шрам не пустячный вопрос, – возразила Белл. – Я же не могу отрастить бороду, чтобы скрыть его.
– Меня еще не отвергала ни одна женщина, – стоял на своем Михаил.
В устах князя это звучало нелепо. Как-то по-мальчишески. Мужчины все-таки странные существа, любой ценой пытаются добиться своего.
– Я счастлива, что могу внести разнообразие в твою жизнь, – сказала Белл и, когда карета остановилась у дома герцога Инверари, добавила: – Не нужно меня провожать.
– Воздержись отдавать мне приказания, – сказал Михаил, – это прерогатива жены.
Он вылез из экипажа, помог сойти ей. Приобняв ее за талию, подтолкнул к ступенькам. Дверь открылась.
– Добро пожаловать домой, мисс Белл и ваша светлость, – приветствовал их Тинкер. – Его светлость пьет чай в малой гостиной.
Михаил кивнул дворецкому:
– Спасибо, Тинкер.
Князь подтолкнул ее к лестнице. Что скажет отец, если узнает, что Михаил все это время находился вместе с ней в коттедже?
– Предоставь все разговоры мне, – шепнул ей Михаил.
Они ступили в гостиную. Герцог с женой сидели возле белого мраморного очага. В комнате также находился князь Рудольф Казанов.
– С возвращением домой, дорогая, – сказала герцогиня Инверари. – Приятно видеть вас, Михаил.
– Брат, я уже стал беспокоиться, – сказал Рудольф. – Где ты пропадал целых две недели?
– Я расскажу тебе, как только ее светлость нальет мне чаю, – ответил Михаил. Он жестом указал Белл на диван и, когда она села, сел рядом с ней.
Герцогиня передала ему чашку чаю, а он, в свою очередь, передал ее Белл. Она поблагодарила его улыбкой и дрожащей рукой взяла чашку.
В сложившихся обстоятельствах Белл было чего опасаться. Если отец догадался, что Михаил находился с ней вместе в коттедже, он потребует, что они поженились. Белл, однако, надеялась, что Михаил не станет форсировать события.
– Я хочу сообщить тебе, чтобы ты готовилась к свадьбе.
– К свадьбе? – Белл ушам своим не верила.
На лице герцога Инверари появилась довольная улыбка.
– Князь Степан и Фэнси венчаются в понедельник.
Белл, хорошо зная, что сестра терпеть не может аристократов, была в шоке.
– Фэнси согласилась выйти замуж за аристократа?
– Ах, это такая романтическая история, – промолвила герцогиня, наградив Белл и Михаила своей очаровательной улыбкой. – Представляете, наша Фэнси станет княгиней.
Белл, увидев, что Михаил хочет что-то сказать, насторожилась. Хотя всем своим видом демонстрировала безразличие, рука ее дрожала. И она вынуждена была поставить чашку на стол.
– Вы голодны, дорогая? – Герцогиня пододвинула ей блюдо, на котором лежали поджаренные хлебцы с анчоусным паштетом.
Белл взглянула на паштет, и ее затошнило.
Закрыв на мгновение глаза, она сделала глубокий вдох.
– Я не переношу запаха рыбы, – едва слышно произнесла Белл.
– Сардин или анчоусов? – спросила герцогиня, поставив блюдо на стол.
– Любой рыбы, – ответила Белл, стараясь не смотреть на блюдо.
– Ваша светлость, нам предстоит обсудить важный вопрос. Две недели назад я был избит и ограблен, – начал Михаил.
– Что?! – воскликнул князь Рудольф. – Где это произошло?
– Позволь мне закончить, – сказал Михаил, жестом призывая к тишине. – Из-за временной потери зрения и памяти я забрел в дальний конец Примроуз-Хилл.
– Я обнаружила его светлость в нашем саду, – вмешалась Белл и покраснела, когда отец взглянул на нее.
– Ваша дочь спасла мне жизнь, – пояснил Михаил.
– Очень благородно с твоей стороны, Белл, – похвалил ее герцог.
– Какое счастье, что ваша дочь обнаружила моего брата, – заметил Рудольф.
Белл взглянула на старшего брата Михаила. Князь изогнул губы, будто преодолевал с трудом смех. Или страдал тиком.
– Мир тесен, – согласилась герцогиня. – Вам повезло, что после нападения бандитов вы остались живы.
Михаил кивнул и продолжил:
– Зрение вернулось ко мне через пару дней, но восстановление памяти заняло больше времени.
– Так вы провели эти две недели в коттедже наедине с моей дочерью? – спросил герцог Инверари.
Белл понимала, что происходит. Но она не собиралась сдаваться, так как ей было не все равно, за кого выходить замуж. Она любила князя, но для поддержания душевного покоя ей нужна замкнутая жизнь. У нее не было ни малейшего желания становиться частью светского общества. В этом ее убедил опыт ее общения с матерью барона.
– Ваша светлость, я предложил…
Белл прервала Михаила:
– Папа, уверяю тебя, между нами не было ничего недозволенного. – Заметив, что князь удивлен, Белл рассмеялась, хотя ей было совсем не весело. – Его светлость был на грани жизни и смерти. Даже не мог самостоятельно есть.
Герцог Инверари остановил на ней испытующий взгляд, и Белл заерзала на диване.
– Что еще его светлость не мог выполнять самостоятельно?
– Из существенного – ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68