Должно быть, сержант, чутье которого наверняка обострили джунгли, почувствовал это, а потому «забыл» расплатиться, возложив сию приятную обязанность на Фостера.
Фостер подумал, что сержант и Дауни стоят друг друга.
Дауни, без сомнения, воспринял бы пьяную болтовню сержанта как должное, расхохотался, хлопнул бы того по плечу, попытался вывести из уныния, возможно, напился бы вместе с ним и отправился бы на охоту за женщинами. От них обоих исходил слабый запах любви к насилию. Интересно, подумалось Фостеру, как долго сможет Дауни просидеть в полной неподвижности, развалившись в обтянутом чехлом кресле, которое доставили сюда из Вашингтона именно потому, что сидеть в нем было чертовски неудобно? Фостер подался вперед, уперся пальцами в полированную столешницу и произнес:
- Расскажите мне поподробнее о полковнике Мураде. Что в нем такого, что вы хотите использовать для его похищения сугубо гражданского человека?
- Мурад сделал первый шаг, - ответил Дауни. - Прислал мне подарок.
- В посольство?
- Нет, на домашний адрес.
- Не рискованно ли? - Дауни снисходительно улыбнулся. - И что же он вам прислал?
- Информацию. В основном по «Великой искусственной реке», - Дауни имел в виду подземный трубопровод, строительство которого уже обошлось Каддафи в миллион долларов и через который вода из расположенных под землей озер должна была поступать в пустыню, орошать каменистые равнины.
- А сведения военного характера?
- Почти никаких. Правда, он сообщил, что три недели назад в Тубрук прибыли шесть «МиГов-23» на пароходе из Мурманска. Наша разведка о них еще не знает, я проверял. - Фостер взял со стола карандаш, попробовал пальцем, остро ли тот заточен, посмотрел в окно на безоблачное небо, показывая таким образом, что услышанное не произвело на него особого впечатления. - Информация о трубопроводе для нас очень важна, - продолжал Дауни. - Если Каддафи и впрямь сумеет доставить воду в пустыню, его примутся восхвалять на все лады. Но если он сядет в лужу, возможен переворот.
- И что, по-вашему, это будет означать для нас?
- Кто знает? Может, дела пойдут чуть лучше, а может, наоборот. - Дауни затянулся напоследок очередной сигаретой и уронил ее в чашку. Послышалось тихое шипение. - Вам ведь известно не хуже, чем мне, что такое Ближний Восток. Гремучая смесь. Совершенно непредсказуемый. Никто, и я в том числе, не в состоянии предугадать, что случится в следующий миг. На данный момент Мурад всего лишь стремится убедить меня в своей искренности.
- И как, он преуспел?
- Почему бы нет? - Дауни усмехнулся. - Проблема в том, что он требует от меня письменных гарантий.
- Чего конкретно он добивается?
- Анонимности. Надежного размещения денег. Миленького домика в миленькой местности. Кабельного телевидения. Чтобы соседки были блондинками и нимфоманками. Вечной молодости. Новой машины. В общем, обычная белиберда.
- Допустим, мы удовлетворим его требования. Что получим взамен? Опять же, конкретно? Какими такими достоинствами обладает ваш драгоценный полковник, что американские налогоплательщики должны будут содержать его на свои деньги до конца жизни?
- Информация о ракетных установках и станциях слежения. Сценарии развития событий и возможные реакции. - Дауни закурил новую сигарету. - Численность советского, кубинского и восточногерманского технического и военного персонала в Ливии. А также кое-что еще про запас.
- Что именно?
- У него есть сестра, которую зовут Тахия.
- Жена Каддафи?! - Фостер моргнул. Он почувствовал, что краснеет, но ему было плевать.
- Так точно.
Фостер вновь подошел к автомату, подогрел свою чашку, откровенно затягивая время, чтобы собраться с мыслями.
Брат жены Каддафи! Господи! Какой можно устроить шум, не говоря уже о разведданных! Похищение века! Черт возьми, он может войти в историю! Если это правда. Фостер вернулся к столу и сел в кресло.
- Почему вы не упоминали ни о чем в своих докладах?
- Я решил, что торопиться не стоит, - Дауни театральным жестом развел руки в стороны. Из его чашки на ковер выплеснулся кофе. Он как будто не заметил. - Полковник, правда, не возражал против обнаружения сведений, но просил обеспечить ему анонимность.
- Да пошел он к черту! Почему вы не известили меня? - Фостер, когда с ним не считались, не скрывал своего раздражения. Он приподнялся, вытянул руку и ткнул в Дауни пальцем. - Запомните, Джек. Мы с вами работаем на правительство Соединенных Штатов. Все мы - одна семья. Одиночек у нас не любят.
- Правильно, - согласился Дауни. - Ну так что, продолжим перебранку или займемся делом?
- Когда вы в последний раз говорили с Мурадом?
- Три дня назад.
- Вы вошли с ним в физический контакт?
- То была встреча вслепую. - Дауни подразумевал, что встретился с Мурадом в месте, которое назначил полковник, то есть пошел на определенный риск. Он использовал жаргонное выражение, чтобы польстить Фостеру, который, подобно большинству цереушных бюрократов, обожал такие словечки.
- Опишите его.
- Рост пять футов десять дюймов, вес сто шестьдесят фунтов. Обычное лицо. Кудрявые черные волосы, карие глаза, нос крючком.
- Шрамы?
- Я не видел ни одного.
- Что еще?
- Волосы чуть длинноваты, пробор с левой стороны. Носит платиновые часы с черным циферблатом и римскими цифрами, на мизинце левой руки кольцо с бриллиантом. Уши малые, прилегают к черепу, мочки отсутствуют.
- Цвет кожи?
- Матовый. Глаза карие. Кустистые брови. Нос большой, загибается книзу. Сразу замечаешь именно его. Широкие ноздри - так сказать, символ, выражение характера.
- Какого же, по-вашему?..
- Приобретательского. Он хищник по натуре.
- Сколько раз вы с ним встречались?
- Один.
- Кто предложил встретиться, вы или он?
- Я, - Дауни явно запутался. - Куда вы клоните, Ричард?
- Из заслуживающих доверия источников мне недавно стало известно, что к ливийскому посольству в Стамбуле приписан некий полковник Бутрос Мурад, сотрудник разведки. Он пробыл там шесть месяцев и со времени своего прибытия города не покидал. А вы говорите, что встречались с ним в Каире три дня назад.
- Турция на том берегу моря. До нее можно лететь меньше часа.
Фостер достал из верхнего ящика стола пухлый конверт с надписью «Совершенно секретно», раскрыл и предъявил Дауни цветную фотографию размером восемь на десять.
- Красавчик да и только. Кто это?
- Догадайтесь.
На фотографии был изображен полковник Мурад в офицерской фуражке и кителе цвета хаки. Кокарда и две серебристых нашивки на погонах поблескивали в свете лампы. Мураду было под шестьдесят. Толстый, лысоватый, в очках, он имел вздернутый нос и большие, почти как у слона, уши. От левой глазницы к углу рта тянулся довольно глубокий шрам.
- Боб Хоуп?
- Вы остроумны, Джек, но не настолько, чтобы мне стало смешно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Фостер подумал, что сержант и Дауни стоят друг друга.
Дауни, без сомнения, воспринял бы пьяную болтовню сержанта как должное, расхохотался, хлопнул бы того по плечу, попытался вывести из уныния, возможно, напился бы вместе с ним и отправился бы на охоту за женщинами. От них обоих исходил слабый запах любви к насилию. Интересно, подумалось Фостеру, как долго сможет Дауни просидеть в полной неподвижности, развалившись в обтянутом чехлом кресле, которое доставили сюда из Вашингтона именно потому, что сидеть в нем было чертовски неудобно? Фостер подался вперед, уперся пальцами в полированную столешницу и произнес:
- Расскажите мне поподробнее о полковнике Мураде. Что в нем такого, что вы хотите использовать для его похищения сугубо гражданского человека?
- Мурад сделал первый шаг, - ответил Дауни. - Прислал мне подарок.
- В посольство?
- Нет, на домашний адрес.
- Не рискованно ли? - Дауни снисходительно улыбнулся. - И что же он вам прислал?
- Информацию. В основном по «Великой искусственной реке», - Дауни имел в виду подземный трубопровод, строительство которого уже обошлось Каддафи в миллион долларов и через который вода из расположенных под землей озер должна была поступать в пустыню, орошать каменистые равнины.
- А сведения военного характера?
- Почти никаких. Правда, он сообщил, что три недели назад в Тубрук прибыли шесть «МиГов-23» на пароходе из Мурманска. Наша разведка о них еще не знает, я проверял. - Фостер взял со стола карандаш, попробовал пальцем, остро ли тот заточен, посмотрел в окно на безоблачное небо, показывая таким образом, что услышанное не произвело на него особого впечатления. - Информация о трубопроводе для нас очень важна, - продолжал Дауни. - Если Каддафи и впрямь сумеет доставить воду в пустыню, его примутся восхвалять на все лады. Но если он сядет в лужу, возможен переворот.
- И что, по-вашему, это будет означать для нас?
- Кто знает? Может, дела пойдут чуть лучше, а может, наоборот. - Дауни затянулся напоследок очередной сигаретой и уронил ее в чашку. Послышалось тихое шипение. - Вам ведь известно не хуже, чем мне, что такое Ближний Восток. Гремучая смесь. Совершенно непредсказуемый. Никто, и я в том числе, не в состоянии предугадать, что случится в следующий миг. На данный момент Мурад всего лишь стремится убедить меня в своей искренности.
- И как, он преуспел?
- Почему бы нет? - Дауни усмехнулся. - Проблема в том, что он требует от меня письменных гарантий.
- Чего конкретно он добивается?
- Анонимности. Надежного размещения денег. Миленького домика в миленькой местности. Кабельного телевидения. Чтобы соседки были блондинками и нимфоманками. Вечной молодости. Новой машины. В общем, обычная белиберда.
- Допустим, мы удовлетворим его требования. Что получим взамен? Опять же, конкретно? Какими такими достоинствами обладает ваш драгоценный полковник, что американские налогоплательщики должны будут содержать его на свои деньги до конца жизни?
- Информация о ракетных установках и станциях слежения. Сценарии развития событий и возможные реакции. - Дауни закурил новую сигарету. - Численность советского, кубинского и восточногерманского технического и военного персонала в Ливии. А также кое-что еще про запас.
- Что именно?
- У него есть сестра, которую зовут Тахия.
- Жена Каддафи?! - Фостер моргнул. Он почувствовал, что краснеет, но ему было плевать.
- Так точно.
Фостер вновь подошел к автомату, подогрел свою чашку, откровенно затягивая время, чтобы собраться с мыслями.
Брат жены Каддафи! Господи! Какой можно устроить шум, не говоря уже о разведданных! Похищение века! Черт возьми, он может войти в историю! Если это правда. Фостер вернулся к столу и сел в кресло.
- Почему вы не упоминали ни о чем в своих докладах?
- Я решил, что торопиться не стоит, - Дауни театральным жестом развел руки в стороны. Из его чашки на ковер выплеснулся кофе. Он как будто не заметил. - Полковник, правда, не возражал против обнаружения сведений, но просил обеспечить ему анонимность.
- Да пошел он к черту! Почему вы не известили меня? - Фостер, когда с ним не считались, не скрывал своего раздражения. Он приподнялся, вытянул руку и ткнул в Дауни пальцем. - Запомните, Джек. Мы с вами работаем на правительство Соединенных Штатов. Все мы - одна семья. Одиночек у нас не любят.
- Правильно, - согласился Дауни. - Ну так что, продолжим перебранку или займемся делом?
- Когда вы в последний раз говорили с Мурадом?
- Три дня назад.
- Вы вошли с ним в физический контакт?
- То была встреча вслепую. - Дауни подразумевал, что встретился с Мурадом в месте, которое назначил полковник, то есть пошел на определенный риск. Он использовал жаргонное выражение, чтобы польстить Фостеру, который, подобно большинству цереушных бюрократов, обожал такие словечки.
- Опишите его.
- Рост пять футов десять дюймов, вес сто шестьдесят фунтов. Обычное лицо. Кудрявые черные волосы, карие глаза, нос крючком.
- Шрамы?
- Я не видел ни одного.
- Что еще?
- Волосы чуть длинноваты, пробор с левой стороны. Носит платиновые часы с черным циферблатом и римскими цифрами, на мизинце левой руки кольцо с бриллиантом. Уши малые, прилегают к черепу, мочки отсутствуют.
- Цвет кожи?
- Матовый. Глаза карие. Кустистые брови. Нос большой, загибается книзу. Сразу замечаешь именно его. Широкие ноздри - так сказать, символ, выражение характера.
- Какого же, по-вашему?..
- Приобретательского. Он хищник по натуре.
- Сколько раз вы с ним встречались?
- Один.
- Кто предложил встретиться, вы или он?
- Я, - Дауни явно запутался. - Куда вы клоните, Ричард?
- Из заслуживающих доверия источников мне недавно стало известно, что к ливийскому посольству в Стамбуле приписан некий полковник Бутрос Мурад, сотрудник разведки. Он пробыл там шесть месяцев и со времени своего прибытия города не покидал. А вы говорите, что встречались с ним в Каире три дня назад.
- Турция на том берегу моря. До нее можно лететь меньше часа.
Фостер достал из верхнего ящика стола пухлый конверт с надписью «Совершенно секретно», раскрыл и предъявил Дауни цветную фотографию размером восемь на десять.
- Красавчик да и только. Кто это?
- Догадайтесь.
На фотографии был изображен полковник Мурад в офицерской фуражке и кителе цвета хаки. Кокарда и две серебристых нашивки на погонах поблескивали в свете лампы. Мураду было под шестьдесят. Толстый, лысоватый, в очках, он имел вздернутый нос и большие, почти как у слона, уши. От левой глазницы к углу рта тянулся довольно глубокий шрам.
- Боб Хоуп?
- Вы остроумны, Джек, но не настолько, чтобы мне стало смешно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86