Сержант Махоней подошел к столу секретаря Суда, поднял правую руку, принял присягу, а затем направился к месту дачи свидетельских показаний.
– Ваше имя – сержант Е.Л.Махоней?
– Да, сэр.
– Вечером двадцать третьего октября текущего года вы дежурили на пульте в центральном полицейском участке нашего города, не так ли? спросил Клод Драмм.
– Да, сэр.
– К вам поступал звонок вечером в одиннадцать четырнадцать?
– Да, сэр.
– Не могли бы вы описать этот звонок?
– Звонил мистер Нортон и...
Мейсон уже начал вставать, но Клод Драмм опередил его, перебив свидетеля:
– Секундочку, сержант. Я хочу предупредить вас, что вы находитесь под присягой и должны давать свидетельские показания только в отношении тех фактов, которые известны вам лично. Вы лично не знали, что поступил звонок от Эдварда Нортона. Вы знаете только, что вам кто-то позвонил.
– Он _с_к_а_з_а_л_, что говорит Эдвард Нортон, – выпалил сержант.
В зале послышался смех, за которым немедленно последовал удар молоточка судьи Маркхама, призывающий к тишине.
– Просто сообщите нам, что вам сказали по телефону, – попросил Драмм, боковым зрением поглядывая в сторону Мейсона, ожидая, что со стороны защиты последует возражение.
Мейсон сидел с безразличным видом.
– Вы не хотите перефразировать вопрос, господин заместитель окружного прокурора? – спросил судья Маркхам.
Драмм выглядел очень неуютно.
– Никаких возражений со стороны защиты нет, Ваша Честь, – заявил Мейсон.
– Хорошо, – сказал судья. – Отвечайте, сержант.
– Он позвонил, и я зарегистрировал время звонка – одиннадцать четырнадцать вечера. Мужчина представился, как Эдвард Нортон и сообщил о краже автомобиля марки бьюик, заводской номер 6754093, номерной знак 12M-1834. Он хотел, чтобы мы нашли машину и арестовали водителя, кто бы он ни был. Насколько я помню, он сказал, что, даже если сидящий или сидящая за рулем – его родственники, он все равно хочет, что его или ее арестовали.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Клод Драмм к Мейсону.
– Этот звонок состоялся единовременно? – спросил адвокат.
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Просто проверяю, свежо ли событие у вас в памяти.
– Конечно, единовременно, – ответил сержант.
Мейсон достал из своего дипломата газету.
– Вы сделали заявление журналистам, когда событие было еще свежо в вашей памяти, не так ли?
– Да, я разговаривал с ними на следующее утро.
– А разве вы не заявляли в то время, что звонок был прерван?
– Вношу протест, – закричал заместитель окружного прокурора. – Вы своим вопросом обвиняете свидетеля.
– Я просто пытаюсь освежить события в его памяти, – ответил Мейсон.
Сержант Махоней старался жестами привлечь внимание Суда.
Судья Маркхам улыбнулся и заявил:
– Я вижу по свидетелю, что вы освежили его память, господин адвокат. Продолжайте, сержант.
– Все правильно. Теперь я вспомнил. Я принял звонок, а в середине разговора нас разъединили – кажется, в первой части. Он представился, назвал свой адрес, выяснил, попал ли в полицейский участок, и заявил, что хочет сообщить об имевшем место преступлении. Затем нас разъединили. Я уже посмотрел в справочнике и нашел его телефонный номер, чтобы перезвонить, но он снова дозвонился сам и сказал, что нас разъединили.
– Это все, – многозначительно объявил Мейсон.
Клод Драмм выглядел удивленным.
– Какое отношение это имеет к делу? – резким тоном спросил он.
Судья постучал молоточком по столу.
– Тихо! – крикнул он. – У вас есть еще вопросы к свидетелю, господин заместитель окружного прокурора?
– Нет, – ответил Клод Драмм, он задумчиво смотрел на Мейсона.
– Приглашайте следующего свидетеля, – приказал судья Маркхам.
– Артур Кринстон, – объявил Клод Драм.
Артур Кринстон поднялся со стула в зале суда, прошел вперед, принял присягу и сел в свидетельское кресло.
– Вас зовут Артур Кринстон и вы являетесь здравствующим партнером фирмы «Кринстон и Нортон», которая состояла из вас и Эдварда Нортона?
– Все правильно, сэр.
– Эдвард Нортон мертв?
– Да, сэр.
– Вы видели труп Эдварда Нортона, мистер Кринстон?
– Да, сэр. Двадцать третьего октября текущего года.
– В какое время?
– Я впервые увидел труп в одиннадцать тридцать пять или тридцать шесть вечера.
– Где находился труп?
– Лежал на письменном столе в кабинете Нортона с разбитой головой.
– Что вы сделали?
– Сообщил в полицию.
– Вы в тот вечер виделись с обвиняемой Фрэнсис Челейн?
– Да.
– В какое время?
– Примерно в полночь или около того.
– Вы сказали ей о смерти ее дяди?
– Да.
– Вы упоминали о краже бьюика и о том, что ее дядя звонил в полицию?
– Да.
– Она в то время сказала вам что-нибудь о бьюике?
– Отвечайте да или нет, – предупредил судья Маркхам. – Это предварительный вопрос.
– Да, – кивнул Артур Кринстон.
– В какое время?
– Около полуночи.
– Кто присутствовал при вашем разговоре?
– Мисс Челейн, мистер Дон Грейвс и я.
– Больше никого не было?
– Нет, сэр.
– Что она сказала?
– Она сказала, что взяла бьюик примерно без четверти одиннадцать и поехала кататься, а вернулась примерно в четверть первого или что-то около полуночи.
– Чем занимался мистер Нортон, когда вы в последний раз видели его живым, мистер Кринстон?
– Стоял у окна своего кабинета и разговаривал со мной. Я находился внизу.
– Что он сказал?
– Он спросил, может ли Дон Грейвс поехать вместе со мной в город – то есть ко мне домой.
– Что вы ответили?
– Что мне требуется спросить разрешения у судьи Пурлея, потому что я на его машине.
– Что произошло потом?
– Я подошел к машине, спросил разрешения у судьи Пурлея и получил утвердительный ответ. Затем я вернулся под окно и сообщил об этом мистеру Нортону. Он находился в своем кабинете, но уже немного отошел от окна. Я крикнул ему, что все в порядке, а мистер Грейвс, который предвидел, что судья Пурлей согласится, уже спускался по ступенькам с крыльца, чтобы присоединиться к нам.
– А затем?
– Я сел на переднее сиденье рядом с судьей Пурлеем, а мистер Грейвс на заднее и мы поехали по петляющей дороге, которая показана на плане и карте, а потом в определенном месте мы повернули и поехали назад к дому. Насколько я понял, я не имею права пересказывать то, что говорилось в машине?
– Нет, мистер Кринстон.
– Ладно. Мы вернулись, снова вошли в дом и обнаружили тело мистера Нортона, которое я уже описывал, потом мы сообщили в полицию.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – неожиданно объявил Клод Драмм, повернувшись к Мейсону.
Адвокат в течение нескольких секунд с ничего не выражающим лицом разглядывал Артура Кринстона, а затем резким тоном спросил:
– Вы тем вечером разговаривали с мистером Нортоном?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55