Просто возраст.
– Передай ей от меня привет, и пусть скорее выздоравливает.
– Спасибо. Обязательно передам. А как твой Борис? Он после своего чудесного спасения стал известной личностью. Я слышал, что американцы о нем даже фильм хотят снять.
– Да, чудесное спасение… – чуть замялись в Европе.
– Ваня, у тебя все в порядке? – На другом континенте это тут же уловили.
– Да.
– А у Бориса?
– Тоже. А почему ты это спрашиваешь?
– Да мне что-то в твоем тоне не понравилось.
– Да нет, Игорек. Все нормально. Борис даже позавчера ко мне приезжал.
– Он в отпуске?
– Был. А сейчас его в другую часть переводят, – быстро, заученно проговорил Иван Антонович.
– Успехов ему, а тебе здоровья, – донеслось пожелание из Нью-Йорка.
– Спасибо. Тебе того же. Звони, – ответили из Славутича.
– Обязательно. Пока.
– Пока. – Последний радиоимпульс, отразившись от спутника-ретранслятора, умчался в Нью-Йорк.
Спутник-ретранслятор «Молния-2» продолжал по высокоэллиптической орбите огибать планету, обеспечивая связью миллионы людей. Его аппаратура без устали принимала, усиливала и отправляла миллионы и миллионы бит информации в секунду. В нескольких сотнях метров от «Молнии», развернув на Землю такую же параболическую антенну, летел другой спутник. Его аппаратура также принимала, усиливала и отправляла миллионы и миллионы бит информации в секунду. Той же информации. Только получатель ее находился в Лэнгли, штат Вирджиния, в штаб-квартире ЦРУ.
Объединенная Русь. Россия. Санкт-Петербург.
Невский проспект, угол канала Грибоедова.
16 мая 2190 года. Воскресенье. 18.27 по местному времени.
Темно-синяя миниатюрная «Мазда» нагло выскочила прямо перед капотом респектабельной «Волги». Возмущенный визг тормозов, и благородный бампер «Волги» соприкоснулся с боком наглой плебейки.
– Твою мать! – Разъяренный водитель флагмана отечественного автомобилестроения подлетел к поникшей Дюймовочке. – Ты хоть правила движения, когда-нибудь читал… читала?
Из крохотного автомобильчика, словно змея из норы, выскользнула высокая стройная девушка. Длинные волосы цвета спелой пшеницы небрежно спадали на черное кожаное пальто.
– Ради бога, извините, увлеклась разговором по мобильнику и не заметила вашей машины. У меня знакомый есть в автосервисе, завтра ваша машина будет как новенькая, обещаю.
– А… ну да… бывает. – Водитель почесал свою пышную бороду и еще раз скользнул взглядом по стройной незнакомке.
«И как такой длины ножки могут помещаться в такой маленькой машине»?
Проносящиеся слева и справа машины непрерывно высвечивали мужчину и женщину светом своих фар и словно отделяли их от остального мира, поместив на какую-то ярко освещенную сцену.
– Ну что, поехали? – Губки незнакомки сложились в смущенную улыбку.
– Куда?
– К моему знакомому в автосервис.
– Ах да. А он допоздна работает?
– У него своя автомастерская. Работает круглосуточно. Поехали, держитесь за мной. – С этими словами блондинка вновь скользнула в свою крохотульку.
Бородач сел в свою «Волгу» и лихорадочно крутанул ключом зажигания. Стопятидесятисильный движок сразу завел свою гордую песнь. Но хрупкая японка никак не заводилась. Через минуту очаровательная представительница Востока запросила помощь, пару раз очаровательно посигналив.
– Что там у вас? – Бородач, наклонившись к приоткрывшемуся боковому стеклу, олицетворял саму галантность.
– Да вот – не заводится. Видно, при ударе что-то случилось. Вы в автомобилях сильны? – И вновь очаровательная смущенная улыбка.
– Я? К сожалению, нет. А если на буксире?
– А почему бы и нет? – Серые глаза незнакомки чуть блеснули.
Спустя несколько минут, гордая славянка тащила за собой на канате покорную японку.
Автомастерская оказалась в двадцати минутах езды. Встретивший их хмурый старик, не меняя выражения лица, выслушал щебетание незнакомки, еще раз оглядел помятый бампер «Волги», бесстрастно провел рукой по вмятине на боку «Мазды» и коротко обронил:
– Приезжайте завтра к девяти, – и, взяв ключи от машин, тут же удалился в глубину бокса.
Мужчина и женщина вышли из автомастерской на вечернюю слякотную улицу.
– Кстати, меня зовут Ника. – Блондинка протянула бородачу узкую ладонь. – А то как-то неудобно. Сделала человеку неприятность и даже не представилась.
– Аркадий. – Мужчина пожал протянутую руку. Ладонь незнакомки была мягкая и теплая.
– Ника – это победительница?
– Можно и так. Но вообще, это сокращенное от Вероники. Страшно не люблю это имя.
– Какое? Ника или Вероника?
– Вероника.
– Так поменяйте. Выбросите «веро» и останьтесь победительницей.
Девушка, чуть улыбнувшись, посмотрела на мужчину:
– А вы умеете делать комплименты.
Бородач развел руками. Мол, что есть, то есть.
– Я бы поменяла, но я не хочу огорчать свою маму. Имя этого не стоит.
– А других ваших родственников – отца, мужа?
– Отца у меня нет. Вернее… Наверное, есть. Но он так давно от нас ушел, что я даже и не помню, как он выглядел. Мужа у меня тоже нет.
– Нет, как и отца?
– Вообще нет. – Девушка открыто, смело посмотрела в глаза мужчины.
Тот, не выдержав ее взгляда, смущенно опустил глаза.
– Как-то не складывается. Наверное, я слишком застенчива.
– Поэтому вы, наверное, откажетесь выпить со мной чашечку кофе? – Взгляды мужчины и женщины скрестились.
– А вот и не угадали. – Ника озорно улыбнулась. – Надо же делать выводы из ошибок!
– Обязательно!
Через пять минут они уже сидели в небольшом уютном кафе, отгородившемся от промозглой, слякотной улицы массивными дверями.
– А может, в честь нашего такого драматичного знакомства по бокалу шампанского? – спросил Аркадий, когда они сели за столик.
– Эх, раз уж сегодня такой необычный для меня день, так пусть он будет необычен до конца. Давайте шампанского!
Через несколько минут перед ними уже стояли два фужера и лежала коробка конфет.
– С ума сойти, я пью шампанское с едва знакомым мужчиной. – Девушка, держа фужер в руке, вновь смущенно улыбнулась.
– Вот и первый тост. За наше более тесное знакомство.
– За знакомство. – Фужеры соприкоснулись, издав мелодичный звон.
«А ведь клюет», – делая небольшие глотки и смотря девушке прямо в глаза, думал мужчина.
Опытный сердцеед, тридцатисемилетний программист Аркадий Исаев был бы очень удивлен, если бы ему сказали, что именно это и именно в эту минуту думала и девушка, приникнув своими губками к краю фужера.
– А вы, Ника, учитесь, работаете?
– Санкт-Петербургский университет. Филологический факультет. Четвертый курс.
– И какие же языки мы изучаем?
– Set usual for the person, considering itself cultural – an english, french, german. You too so consider?
– Ich bedeute nicht der kulturelle Mensch. Ich kenne nur englisch und deutsch.
Оба расхохотались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
– Передай ей от меня привет, и пусть скорее выздоравливает.
– Спасибо. Обязательно передам. А как твой Борис? Он после своего чудесного спасения стал известной личностью. Я слышал, что американцы о нем даже фильм хотят снять.
– Да, чудесное спасение… – чуть замялись в Европе.
– Ваня, у тебя все в порядке? – На другом континенте это тут же уловили.
– Да.
– А у Бориса?
– Тоже. А почему ты это спрашиваешь?
– Да мне что-то в твоем тоне не понравилось.
– Да нет, Игорек. Все нормально. Борис даже позавчера ко мне приезжал.
– Он в отпуске?
– Был. А сейчас его в другую часть переводят, – быстро, заученно проговорил Иван Антонович.
– Успехов ему, а тебе здоровья, – донеслось пожелание из Нью-Йорка.
– Спасибо. Тебе того же. Звони, – ответили из Славутича.
– Обязательно. Пока.
– Пока. – Последний радиоимпульс, отразившись от спутника-ретранслятора, умчался в Нью-Йорк.
Спутник-ретранслятор «Молния-2» продолжал по высокоэллиптической орбите огибать планету, обеспечивая связью миллионы людей. Его аппаратура без устали принимала, усиливала и отправляла миллионы и миллионы бит информации в секунду. В нескольких сотнях метров от «Молнии», развернув на Землю такую же параболическую антенну, летел другой спутник. Его аппаратура также принимала, усиливала и отправляла миллионы и миллионы бит информации в секунду. Той же информации. Только получатель ее находился в Лэнгли, штат Вирджиния, в штаб-квартире ЦРУ.
Объединенная Русь. Россия. Санкт-Петербург.
Невский проспект, угол канала Грибоедова.
16 мая 2190 года. Воскресенье. 18.27 по местному времени.
Темно-синяя миниатюрная «Мазда» нагло выскочила прямо перед капотом респектабельной «Волги». Возмущенный визг тормозов, и благородный бампер «Волги» соприкоснулся с боком наглой плебейки.
– Твою мать! – Разъяренный водитель флагмана отечественного автомобилестроения подлетел к поникшей Дюймовочке. – Ты хоть правила движения, когда-нибудь читал… читала?
Из крохотного автомобильчика, словно змея из норы, выскользнула высокая стройная девушка. Длинные волосы цвета спелой пшеницы небрежно спадали на черное кожаное пальто.
– Ради бога, извините, увлеклась разговором по мобильнику и не заметила вашей машины. У меня знакомый есть в автосервисе, завтра ваша машина будет как новенькая, обещаю.
– А… ну да… бывает. – Водитель почесал свою пышную бороду и еще раз скользнул взглядом по стройной незнакомке.
«И как такой длины ножки могут помещаться в такой маленькой машине»?
Проносящиеся слева и справа машины непрерывно высвечивали мужчину и женщину светом своих фар и словно отделяли их от остального мира, поместив на какую-то ярко освещенную сцену.
– Ну что, поехали? – Губки незнакомки сложились в смущенную улыбку.
– Куда?
– К моему знакомому в автосервис.
– Ах да. А он допоздна работает?
– У него своя автомастерская. Работает круглосуточно. Поехали, держитесь за мной. – С этими словами блондинка вновь скользнула в свою крохотульку.
Бородач сел в свою «Волгу» и лихорадочно крутанул ключом зажигания. Стопятидесятисильный движок сразу завел свою гордую песнь. Но хрупкая японка никак не заводилась. Через минуту очаровательная представительница Востока запросила помощь, пару раз очаровательно посигналив.
– Что там у вас? – Бородач, наклонившись к приоткрывшемуся боковому стеклу, олицетворял саму галантность.
– Да вот – не заводится. Видно, при ударе что-то случилось. Вы в автомобилях сильны? – И вновь очаровательная смущенная улыбка.
– Я? К сожалению, нет. А если на буксире?
– А почему бы и нет? – Серые глаза незнакомки чуть блеснули.
Спустя несколько минут, гордая славянка тащила за собой на канате покорную японку.
Автомастерская оказалась в двадцати минутах езды. Встретивший их хмурый старик, не меняя выражения лица, выслушал щебетание незнакомки, еще раз оглядел помятый бампер «Волги», бесстрастно провел рукой по вмятине на боку «Мазды» и коротко обронил:
– Приезжайте завтра к девяти, – и, взяв ключи от машин, тут же удалился в глубину бокса.
Мужчина и женщина вышли из автомастерской на вечернюю слякотную улицу.
– Кстати, меня зовут Ника. – Блондинка протянула бородачу узкую ладонь. – А то как-то неудобно. Сделала человеку неприятность и даже не представилась.
– Аркадий. – Мужчина пожал протянутую руку. Ладонь незнакомки была мягкая и теплая.
– Ника – это победительница?
– Можно и так. Но вообще, это сокращенное от Вероники. Страшно не люблю это имя.
– Какое? Ника или Вероника?
– Вероника.
– Так поменяйте. Выбросите «веро» и останьтесь победительницей.
Девушка, чуть улыбнувшись, посмотрела на мужчину:
– А вы умеете делать комплименты.
Бородач развел руками. Мол, что есть, то есть.
– Я бы поменяла, но я не хочу огорчать свою маму. Имя этого не стоит.
– А других ваших родственников – отца, мужа?
– Отца у меня нет. Вернее… Наверное, есть. Но он так давно от нас ушел, что я даже и не помню, как он выглядел. Мужа у меня тоже нет.
– Нет, как и отца?
– Вообще нет. – Девушка открыто, смело посмотрела в глаза мужчины.
Тот, не выдержав ее взгляда, смущенно опустил глаза.
– Как-то не складывается. Наверное, я слишком застенчива.
– Поэтому вы, наверное, откажетесь выпить со мной чашечку кофе? – Взгляды мужчины и женщины скрестились.
– А вот и не угадали. – Ника озорно улыбнулась. – Надо же делать выводы из ошибок!
– Обязательно!
Через пять минут они уже сидели в небольшом уютном кафе, отгородившемся от промозглой, слякотной улицы массивными дверями.
– А может, в честь нашего такого драматичного знакомства по бокалу шампанского? – спросил Аркадий, когда они сели за столик.
– Эх, раз уж сегодня такой необычный для меня день, так пусть он будет необычен до конца. Давайте шампанского!
Через несколько минут перед ними уже стояли два фужера и лежала коробка конфет.
– С ума сойти, я пью шампанское с едва знакомым мужчиной. – Девушка, держа фужер в руке, вновь смущенно улыбнулась.
– Вот и первый тост. За наше более тесное знакомство.
– За знакомство. – Фужеры соприкоснулись, издав мелодичный звон.
«А ведь клюет», – делая небольшие глотки и смотря девушке прямо в глаза, думал мужчина.
Опытный сердцеед, тридцатисемилетний программист Аркадий Исаев был бы очень удивлен, если бы ему сказали, что именно это и именно в эту минуту думала и девушка, приникнув своими губками к краю фужера.
– А вы, Ника, учитесь, работаете?
– Санкт-Петербургский университет. Филологический факультет. Четвертый курс.
– И какие же языки мы изучаем?
– Set usual for the person, considering itself cultural – an english, french, german. You too so consider?
– Ich bedeute nicht der kulturelle Mensch. Ich kenne nur englisch und deutsch.
Оба расхохотались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106