Вода оказалась теплой и затхлой, но мне она показалась божественным нектаром. Хорошо-то как!
Ну и напугали же вы меня, юноша! – не выдержал затянувшегося молчания Феклистов.
Я открыл было рот, чтобы спросить, сколько я провалялся в отключке, но за дверью камеры завозились, послышались громкие голоса.
– А этих куда? Камеры переполнены!
– Ложи в пятую! Там всего двое!
– Но там же этот, которого ребятишки…
– Да пошли они, эти маленькие засранцы! Открывай, я говорю!
Лязгнул замок. Дверь распахнулась, и дюжие сержанты стали заносить в камеру обмякшие тела в черной униформе. При виде их профессор торопливо залез на нары поближе ко мне и даже поджал ноги. Я понял, что Феклистова напугали не привычные ему охранники, а наши новые собратья по несчастью.
Три тела грудой свалили прямо в проходе. Пнув напоследок по наиболее выступающим частям «кучи-малы», сержанты покинули камеру. Наступила относительная тишина.
– Да что же это такое происходит? – возопил профессор. – Алексей! Это же ночные стражники!
– Тише, Пал Лексеич, не орите так! Я сам вижу, что это ночные стражники, – поморщился я от нового приступа головной боли. – Сидите вы здесь, последних новостей не знаете! А в городе, между прочим, переворот!
– И кто победил? – жадно спросил Феклистов. – А то я, действительно, сижу взаперти, а снаружи, судя по звукам, целый день бой идет. Скоро нас освободят?
– Боюсь, что нескоро! – я тихонько рассмеялся над наивностью старого ученого. – Может быть даже никогда! К власти пришел полковник Тропинин со своими детишками-монстрами. Макаров убит, его ночные стражники – сами видите… К тому же из катакомб вышли подпольщики. А они, поверьте мне, еще страшнее этих юных убийц. Хотя… пожалуй, все они стоят друг друга.
– Дети-монстры? – переспросил Феклистов. – Вы имеете в виду учеников школы? Такие милые молодые люди. Серьезные не по годам!
– Убийцы они и садисты! – с чувством сказал я, но тут же задумался. – Однако на Страшном суде у них есть все шансы быть прощенными, ибо не ведают они, что творят! Не учили их различать добро и зло. И виноваты в этом, прежде всего, мои покойные родственнички, Макаровы, отец и сын. Порядок хотели сохранить, а вызвали хаос! Слишком долго пытались держать закрытым кипящий котел. Вот он и рванул!
Отмахнувшись от робких попыток Феклистова остановить меня, я слез с нар, чтобы осмотреть наших сокамерников. На первый взгляд выглядели они целыми, кровавых ран не было. Я перетащил их с пола на нары, обнаружив при этом, что тело одного из стражников напоминает резиновое – суставы рук и ног свободно гнутся в любую сторону. Он и еще один раненый сияли просветленными лицами годовалых младенцев, отмеченных печатью болезни Дауна. При более детальном осмотре выяснилось – у резинового отсутствуют глаза. В пустых глазницах не было даже век. Третий их товарищ более или менее напоминал нормального человека, вот только на его руках я насчитал по четыре пальца.
– Ор-р-ригиналыю! – прокомментировал я осмотр. – Павел Алексеевич, помогайте! Надо этих ребят в чувство привести.
Феклистов, пугливо озираясь на «пациентов», набрал воды и сунул мне кружку. Приближаться к черным ближе чем на метр он опасался. Я стал брызгать водой на стражников, но приходить в себя они не спешили. Тогда я стал просто лить воду им на лицо, как недавно проделал со мной профессор. Никакого эффекта! Чем же их так долбанули, что при отсутствии внешних повреждений они не подают признаков жизни?
– Проверьте пульс! – посоветовал маячивший у двери Феклистов.
Ага, точно! Что-то я сам не сообразил! Туплю, однако.
Пульс я искал долго. Ни на руках, ни на шеях он не прощупывался. То ли они уже того… то ли вены и артерии у них проходят в других местах. Неудовлетворенный результатом своих реанимационных действий, я махнул рукой.
Внезапно один из стражников открыл глаза, да так резко, что я даже отшатнулся.
– Воды! – отчетливо произнес черный и, снова закрыв глаза, тоненько, жалобно застонал.
Я пулей бросился к крану и быстро наполнил кружку.
– Накось, болезный, прими! – подсев к стражнику, я осторожно приподнял его голову и стал бережно поить.
Стражник глотал воду жадно, словно вернулся из ралли-рейда по пустыне. Напившись, парень (самый нормальный с виду, хотя и с некомплектом пальцев) прошептал «спасибо» и снова открыл глаза. На этот раз его взгляд был более осмысленным. Он внимательно оглядел меня, своих лежавших рядом товарищей, стены камеры, маячившего в отдалении Феклистова.
– Внутренняя тюрьма Управления… – печально вздохнул стражник. – Значит, все пропало – мы проиграли.
– Чем это вас так долбануло? – полюбопытствовал я. – Я слышан, что вас, «ночников», ломом не завалишь!
– Против лома нет приема! – хмыкнул стражник. Ого! Не ожидал от него проявления чувства юмора. – На каждую хитрую жопу найдется болт с винтом! На нас и правда почти никакие операнды не действуют. Но уж больно способные эти ребятишки… Кто бы знал, что так можно модифицировать простую «Каменную плеть»! Да еще и накачать ее таким количеством энергии! А вы, как я понимаю, тот самый пришелец, из-за которого весь Город второй день на ушах стоит?
– Не знаю, тот самый, или нет, – поскромничал я. – Хотя теперь это не имеет никакого значения – мы с тобой в одной лодке!
– Это понятно… – снова вздохнул стражник и попытался принять вертикальное положение. С моей помощью это ему удалось. – Не знаете, что случилось с Петром Алексеевичем? А то нас подняли по тревоге – мол, захватили командира. А кто захватил, зачем… Здесь уже бой вовсю шел, еще и мы в эту кашу влезли.
– Убили вашего командира, Петра Алексеевича Макарова, – сочувственно сообщил я парню. – Полковник Тропинин убил. Прямо на моих глазах. Тропинин всю эту кашу и заварил.
– Урод! – с чувством отреагировал на мое сообщение стражник. – Петр Лексеич уже давно хотел его убрать, да подходящей кандидатуры на замещение вакансии не было. Если только кого из наших… Так нас в Городе не любят, боятся. Хотя именно мы всех от призраков прикрываем. Ну… или пытаемся прикрывать!
Черный на целую минуту опустил голову. Командира поминал или о поражении жалел?
– Скажите, товарищ! – Стражник поднял на меня глаза, в которых все еще стояли… слезы. – А вы действительно родственник Петра Алексеевича?
– Действительно, – признался я, спиной чувствуя, как вздрагивает Феклистов. – Если быть точным – двоюродный внук.
– Вы на него очень похожи! – внимательно вглядываясь в меня, сообщил черный. – Особенно когда свет этак… по-особенному падает! Разрешите представиться? – стражник попытался встать, но я осторожно притормозил его порыв. – Командир первой роты батальона Особого назначения капитан Тарасов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Ну и напугали же вы меня, юноша! – не выдержал затянувшегося молчания Феклистов.
Я открыл было рот, чтобы спросить, сколько я провалялся в отключке, но за дверью камеры завозились, послышались громкие голоса.
– А этих куда? Камеры переполнены!
– Ложи в пятую! Там всего двое!
– Но там же этот, которого ребятишки…
– Да пошли они, эти маленькие засранцы! Открывай, я говорю!
Лязгнул замок. Дверь распахнулась, и дюжие сержанты стали заносить в камеру обмякшие тела в черной униформе. При виде их профессор торопливо залез на нары поближе ко мне и даже поджал ноги. Я понял, что Феклистова напугали не привычные ему охранники, а наши новые собратья по несчастью.
Три тела грудой свалили прямо в проходе. Пнув напоследок по наиболее выступающим частям «кучи-малы», сержанты покинули камеру. Наступила относительная тишина.
– Да что же это такое происходит? – возопил профессор. – Алексей! Это же ночные стражники!
– Тише, Пал Лексеич, не орите так! Я сам вижу, что это ночные стражники, – поморщился я от нового приступа головной боли. – Сидите вы здесь, последних новостей не знаете! А в городе, между прочим, переворот!
– И кто победил? – жадно спросил Феклистов. – А то я, действительно, сижу взаперти, а снаружи, судя по звукам, целый день бой идет. Скоро нас освободят?
– Боюсь, что нескоро! – я тихонько рассмеялся над наивностью старого ученого. – Может быть даже никогда! К власти пришел полковник Тропинин со своими детишками-монстрами. Макаров убит, его ночные стражники – сами видите… К тому же из катакомб вышли подпольщики. А они, поверьте мне, еще страшнее этих юных убийц. Хотя… пожалуй, все они стоят друг друга.
– Дети-монстры? – переспросил Феклистов. – Вы имеете в виду учеников школы? Такие милые молодые люди. Серьезные не по годам!
– Убийцы они и садисты! – с чувством сказал я, но тут же задумался. – Однако на Страшном суде у них есть все шансы быть прощенными, ибо не ведают они, что творят! Не учили их различать добро и зло. И виноваты в этом, прежде всего, мои покойные родственнички, Макаровы, отец и сын. Порядок хотели сохранить, а вызвали хаос! Слишком долго пытались держать закрытым кипящий котел. Вот он и рванул!
Отмахнувшись от робких попыток Феклистова остановить меня, я слез с нар, чтобы осмотреть наших сокамерников. На первый взгляд выглядели они целыми, кровавых ран не было. Я перетащил их с пола на нары, обнаружив при этом, что тело одного из стражников напоминает резиновое – суставы рук и ног свободно гнутся в любую сторону. Он и еще один раненый сияли просветленными лицами годовалых младенцев, отмеченных печатью болезни Дауна. При более детальном осмотре выяснилось – у резинового отсутствуют глаза. В пустых глазницах не было даже век. Третий их товарищ более или менее напоминал нормального человека, вот только на его руках я насчитал по четыре пальца.
– Ор-р-ригиналыю! – прокомментировал я осмотр. – Павел Алексеевич, помогайте! Надо этих ребят в чувство привести.
Феклистов, пугливо озираясь на «пациентов», набрал воды и сунул мне кружку. Приближаться к черным ближе чем на метр он опасался. Я стал брызгать водой на стражников, но приходить в себя они не спешили. Тогда я стал просто лить воду им на лицо, как недавно проделал со мной профессор. Никакого эффекта! Чем же их так долбанули, что при отсутствии внешних повреждений они не подают признаков жизни?
– Проверьте пульс! – посоветовал маячивший у двери Феклистов.
Ага, точно! Что-то я сам не сообразил! Туплю, однако.
Пульс я искал долго. Ни на руках, ни на шеях он не прощупывался. То ли они уже того… то ли вены и артерии у них проходят в других местах. Неудовлетворенный результатом своих реанимационных действий, я махнул рукой.
Внезапно один из стражников открыл глаза, да так резко, что я даже отшатнулся.
– Воды! – отчетливо произнес черный и, снова закрыв глаза, тоненько, жалобно застонал.
Я пулей бросился к крану и быстро наполнил кружку.
– Накось, болезный, прими! – подсев к стражнику, я осторожно приподнял его голову и стал бережно поить.
Стражник глотал воду жадно, словно вернулся из ралли-рейда по пустыне. Напившись, парень (самый нормальный с виду, хотя и с некомплектом пальцев) прошептал «спасибо» и снова открыл глаза. На этот раз его взгляд был более осмысленным. Он внимательно оглядел меня, своих лежавших рядом товарищей, стены камеры, маячившего в отдалении Феклистова.
– Внутренняя тюрьма Управления… – печально вздохнул стражник. – Значит, все пропало – мы проиграли.
– Чем это вас так долбануло? – полюбопытствовал я. – Я слышан, что вас, «ночников», ломом не завалишь!
– Против лома нет приема! – хмыкнул стражник. Ого! Не ожидал от него проявления чувства юмора. – На каждую хитрую жопу найдется болт с винтом! На нас и правда почти никакие операнды не действуют. Но уж больно способные эти ребятишки… Кто бы знал, что так можно модифицировать простую «Каменную плеть»! Да еще и накачать ее таким количеством энергии! А вы, как я понимаю, тот самый пришелец, из-за которого весь Город второй день на ушах стоит?
– Не знаю, тот самый, или нет, – поскромничал я. – Хотя теперь это не имеет никакого значения – мы с тобой в одной лодке!
– Это понятно… – снова вздохнул стражник и попытался принять вертикальное положение. С моей помощью это ему удалось. – Не знаете, что случилось с Петром Алексеевичем? А то нас подняли по тревоге – мол, захватили командира. А кто захватил, зачем… Здесь уже бой вовсю шел, еще и мы в эту кашу влезли.
– Убили вашего командира, Петра Алексеевича Макарова, – сочувственно сообщил я парню. – Полковник Тропинин убил. Прямо на моих глазах. Тропинин всю эту кашу и заварил.
– Урод! – с чувством отреагировал на мое сообщение стражник. – Петр Лексеич уже давно хотел его убрать, да подходящей кандидатуры на замещение вакансии не было. Если только кого из наших… Так нас в Городе не любят, боятся. Хотя именно мы всех от призраков прикрываем. Ну… или пытаемся прикрывать!
Черный на целую минуту опустил голову. Командира поминал или о поражении жалел?
– Скажите, товарищ! – Стражник поднял на меня глаза, в которых все еще стояли… слезы. – А вы действительно родственник Петра Алексеевича?
– Действительно, – признался я, спиной чувствуя, как вздрагивает Феклистов. – Если быть точным – двоюродный внук.
– Вы на него очень похожи! – внимательно вглядываясь в меня, сообщил черный. – Особенно когда свет этак… по-особенному падает! Разрешите представиться? – стражник попытался встать, но я осторожно притормозил его порыв. – Командир первой роты батальона Особого назначения капитан Тарасов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81