Она покачала головой:
- Все равно, это многого не объясняет. Вчера ночью у нас не было галлюцинаций. То, что мы слышали, было на деле. Отмахнуться от этого и отделаться успокоительными речами - нельзя и опасно, - она пригубила вино. - Между прочим, - добавила она, - Сильвестри спрашивает, как вы познакомились с Милном. Он почему-то считает это важным.
- Мы познакомились в Братстве Старого пути. Ничего загадочного. Ян, как я понял из письма, думал, что Милн таким образом подбирал себе потенциальных рекрутов.
- Хорошо. Я передам это отцу Сильвестри. И объясню, что вы постараетесь приехать к нему завтра утром, А может быть, он и сам приедет сюда.
- Прошу прощения, но сегодня я и в самом деле не могу к нему приехать.
- Не беспокойтесь. Он поймет.
Я сделал список необходимых вещей, которые нужно было привезти из моей квартиры, и объяснил, где они лежат.
- Вы не возражаете, если я позвоню матери по вашему телефону? - спросил я. - Я обещал звонить ей каждый вечер. Она будет беспокоиться, если я не позвоню.
- Ну, конечно. Все, что в доме, - к вашим услугам. Я скоро вернусь.
- Я подожду вас.
- Нет-нет, идите спать, если устали. Вашу комнату я подготовила. Завтра увидимся.
Когда она ушла, я почувствовал беспокойство. Сначала я читал. Книги я брал с полок без разбора. Но не мог сосредоточиться. Несмотря на усталость, я ощущал взвинченность, и сон не шел. Чтобы убить время, пока Генриетта не вернулась, я включил телевизор. Шли новости.
В Джилмертоне, на окраине Эдинбурга, похищен из коляски младенец. Похитителей пока не нашли, но полиция не исключает связи этого дела с аналогичным случаем в Глазго. Я пошел в ванную, и меня вырвало.
Мне не нравилось оставаться в доме одному. Тишина действовала мне на нервы. От малейшего звука я готов был подскочить. Почему Генриетты до сих пор нет? Я боялся. Не следовало мне отпускать ее одну на Драмдрайан-стрит.
В отчаянии оттого, что не с кем поговорить, я позвонил в Сторноуэй. Отцу стало немного легче, но доктор Бонд настаивает на обследовании в Инвернессе. Возможно, утром они отправят туда отца на самолете, если только у него не будет рецидива.
- Возможно, вам позвонит Рэмзи Маклин, - сказал я.
- Это очень любезно с его стороны. Он, должно быть, беспокоится о твоем отце.
- Как так? - спросил я. - Я ведь только сегодня сказал ему о нем.
- Да ведь отец звонил ему неделю назад, когда еще собирался навестить тебя. Он думал остановиться у Рэмзи, если у него есть где разместиться.
- Не понимаю. Маклин не говорил мне сегодня о том, что разговаривал с вами.
- Должно быть, забыл. У него не появилось никаких соображений по поводу отца?
- Что? Нет, он хочет сначала поговорить с Бой-дом. Ну, ты знаешь этих докторов. Они никогда не скажут лишнего.
- Это правда. Бойд даже не желает признать, что дело плохо.
- Мама, мне пора. Если вы завтра поедете в Инвернесс, дайте мне знать. Я буду несколько дней гостить у Генриетты Гиллеспи. Можешь позвонить мне сюда.
- А что-нибудь случилось? Ты сам-то не болен?
- Нет, просто немного устал.
- Ты, наверное, опять перетрудился?
- Есть немного. Но я в хороших руках. Рэмзи опять дал мне лекарство, как в прошлый раз.
Я продиктовал номер телефона и повесил трубку.
Отчего Маклин не упомянул разговор с моей матерью? Ведь это была бы самая естественная реакция: «Да я только на прошлой неделе говорил с твоим отцом. Он еще собирался в Эдинбург». Но он этого не сказал. Теперь я вспомнил, что именно он сказал: «Я уже несколько месяцев не говорил с твоим отцом».
Я вспомнил еще кое-что. Когда Генриетта меня спросила, как я познакомился с Дунканом Милном, я ответил, что повстречал его на собраниях Братства. Но ведь на самом деле мы познакомились с ним в пабе. Он как бы случайно подошел к моему столику. А теперь я вспомнил, кто пригласил меня в этот паб. Рэмзи Маклин.
В дверь позвонили. Генриетта, должно быть, забыла ключи. Я с облегчением вздохнул: дольше сидеть здесь я уже не мог - меня мучил страх.
Я встал и пошел к двери. Нам с Генриеттой необходимо поговорить. Возможно, у меня появились признаки паранойи. Все окружающие казались мне участниками заговора.
Я открыл дверь. На пороге стоял Рэмзи Маклин.
- Добрый вечер, Эндрю. Надеюсь, не помешал?
- Нет, я... я просто смотрел телевизор.
- Я войду. Не возражаешь?
- Ну что вы, пожалуйста.
Он вошел в прихожую. Вдруг послышалось тихое движение, и из темноты выступил второй человек.
- Привет, Эндрю, - сказал он. Это был Дункан Милн. Он не изменился. - Пора нам поговорить.
Глава 32
Вначале было безмолвие. Я открывал глаза, но вокруг было темно, и как бы я ни напрягал зрение, темнота не уходила. Мне казалось, я ослеп. Возможно, так подействовала таблетка Маклина: сделала слепым и глухим. Но память тоже пострадала. Я помнил его приход, а потом - неожиданное появление Милна, ворвавшегося за ним в дом. После этого в моей памяти произошел провал. Я не знал, где нахожусь и как там оказался.
Темнота и молчание длились бесконечно, как будто их заперли внутри моей головы. Я закрыл глаза и обхватил себя руками. По крайней мере, у меня сохранилось осязание, и я ощущал жуткий холод. Не знаю, сколько времени я просидел так, ослепший - скорчившись, дрожа, не ощущая ничего, кроме холодного воздуха да неудобства от сидения на камне.
Когда в голове прояснилось, я постепенно стал осваиваться в пространстве. Я услышал отвратительные звуки, которые узнал в первое же мгновение. Скользящие. Постукивающие. Сосущие.
Открыл глаза. Было все так же темно. Но я догадался, куда меня привезли.
Голоса неподалеку, то шепчущие, то замолкающие. Шаги, то приближающиеся, то удаляющиеся. Когда эти звуки пропадали, возникали другие. Они звучали все громче. Казалось, на каменном полу кто-то грыз кость. Опять скольжение. И снова омерзительное похлопывание, которое мне так часто доводилось слышать. Я заткнул уши руками и зажмурил глаза. Но это не помогло. Я знал, что звуки никуда не исчезли.
- Эндрю, как ты сейчас себя чувствуешь? - Голос Маклина звучал участливо, как будто он пришел к страдающему больному. Я открыл глаза и заморгал. Он стоял рядом с фонарем в руке. - Прошу прощения за причиненные неудобства, Эндрю, но пойми, это для твоей же пользы. Должно быть, ты слишком много выпил моего лекарства. Не бойся, это скоро пройдет. Ангус наверху. Он приступит, как только закончит приготовления, и тебе станет получше. Не беспокойся, он не сделает тебе ничего плохого. Наоборот. Если ты окажешь содействие, он это будет только приветствовать. Сказать, что он чувствует к тебе расположение - мало. Он тобой восхищается. Поверь мне, все будет хорошо. Но ты должен понимать, он испытывает нетерпение. Этого момента он ждал более ста лет. И твоя неблагодарность не могла ему понравиться. Если будешь сопротивляться, он вполне может рассердиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53