В этом кратком обзоре я подчеркнул, что упоминаемые мной лагеря не обнесены оградами, а между тем водоносная скважина, притягивающая дичь, а за ней и хищников, находится в непосредственной близости от одного из них. Туалеты и умывальники там отсутствуют, почему работники вынуждены ходить по кустам, и это при том, что львы регулярно наведываются в один из лагерей. Я открыл также, что недавно крупный самец развлекался с перевернутой тачкой, брошенной возле костра, на котором готовили еду, - и это менее чем в трех метрах от жилищ работников! Следы львиного прайда обнаружились возле крохотной хижины три на три метра, где жил один из работников с женой и младенцем. Из-за боязни выходить ночью по нужде семейству пришлось раскошелиться на ночной горшок.
Кроме того, я узнал, что всего через несколько дней после гибели Исаака и моих львов один нелегальный иммигрант, пробиравшийся лунной ночью из Зимбабве в Южную Африку, был окружен прайдом Шаше. Перепуганный до смерти, он решил искать спасения в ближайшем лагере и всю дорогу отгонял львов посохом. Бедолага так ужасно кричал, что в лагере ему побоялись открыть ворота; в отчаянной попытке уйти от хищников несчастный забрался на дерево и не слезал оттуда всю ночь. Его обнаружили утром, и следы львов подтвердили его рассказ.
В своем сообщении я привел еще ряд примеров того, как из-за отсутствия оград и удобств люди постоянно подвергаются опасности столкновения с дикими зверями. Всю эту информацию я считал существенной, особенно после того, что (как предполагалось) случилось с Исааком. Я чувствовал, что мой прошлогодний призыв оградить лагеря был предупреждением. Теперь сооружение оград стало вопросом жизни или смерти.
Я надеялся, что с помощью этого документа смогу уберечь Рафики, но чем дальше, чем яснее понимал: она - только предлог, чтобы выжить меня с этих диких земель.
Глава десятая
СЛЕЗЫ СКОРБИ
В течение двух недель мы каждый день, как на работу, ездили к границе, пересекали ее и часами просиживали в сарайчике для вагончика канатной дороги, звоня и отвечая на звонки. Стоял ноябрь месяц, столбик термометра рвался ввысь, и температура в сарайчике из рифленого железа была выше сорока. Во второй половине дня мы, измученные, возвращались назад в лагерь, до которого был час с четвертью пути.
По возвращении я каждый раз с нетерпением ждал Рафики, которая обычно появлялась вечером или глубокой ночью. Но когда бы она ни появилась, прежде чем поприветствовать ее, я всякий раз присматривался к ней, стараясь угадать: осознает ли она, что сестры, дочери и племяшки больше нет на свете? Да, конечно, она осознала это и глубоко скорбит - об этой боли я напишу чуть ниже. В те дни она чаще всего уходила за северную границу своей территории в сопровождении Нелиона. Порой они затевали брачные игры у самого лагеря, и за ночь мы вдоволь наслушивались влюбленного рычания, клокочущего урчания и ворчания.
Возможно, нам бы не выдержать этих скорбных дней и последовавших за ними месяцев, если бы не поддержка наших друзей, в частности Альфеуса Марупане. Это был высокий, исполненный доброты и достоинства человек из тсванов, владелец небольшого магазинчика всякой всячины в глуши диких земель, а также управляющий лагерем на берегу реки Лимпопо.
Накануне похорон Исаака Альфеус известил нас, что желает в этот день быть с нами рядом. Мы с благодарностью приняли его предложение: хотя мы знали, что наше право и наш долг присутствовать на похоронах, никто не мог с уверенностью сказать, как отреагируют на наше появление семья и близкие друзья Исаака - вдруг проклянут? Ночь перед похоронами мы с Джулией провели у Альфеуса, чтобы ранним утром выехать в деревню, где Исаак будет предан земле.
На следующее утро, проведя час в дороге, мы достигли деревни, где жил Исаак, и припарковали машину среди множества других, стоявших перед его хижиной. Мы стали высматривать среди толпы нашего друга Питера Сенамолелу, который и прислал нам два дня назад извещение о похоронах. Питер заметил нас первым, быстро подошел и, поздоровавшись, тихо сказал мне:
- Хорошо, что приехали. Все видят, что вам нечего скрывать и что вы не таитесь от семьи Исаака.
В людях, окружавших нас, мы узнавали друзей и знакомых из окрестных селений и лагерей. Они кивали нам, здоровались. Во время похорон Альфеус не отходил от нас. Его молчаливое присутствие было бесценной поддержкой.
Когда мы подошли к группе хижин, среди которых находилось и жилище Исаака, мы увидели, как гроб грузят на пикап.
Семья, родные и близкие Исаака сели по машинам и двинулись колонной за пикапом. Мы с Джулией, Альфеус и Питер ехали в кузове другого пикапа. Процессия медленно тянулась к небольшому кладбищу на окраине деревни. Отдать последний долг покойному пришли свыше тысячи человек.
Присоединившись к толпе, мы подошли к свежевырытой могиле. Первым взял слово Джеймс Маруатона. Он сказал, что развитие страны и ее индустрии неизбежно сопровождается человеческими жертвами, и смерть Исаака - один из таких печальных случаев. Он выразил глубокое соболезнование семье погибшего и закончил словами, что после скорби жизнь опять пойдет своим чередом. Затем произнес речь вождь племени, который приходился Исааку дядей. Он сказал, среди прочего, что не во всем согласен с предыдущим оратором - смерть Исаака можно было предотвратить, и есть конкретные лица, ответственные за случившееся. Наконец встал Питер. Выступая как представитель Департамента охраны дикой природы, он сказал, что его сотрудники, узнав о происшедшем, среагировали оперативно. Да, львы были перевезены в Ботсвану с одобрения его Департамента. Да, проект возвращения львов в дикую природу получил его поддержку. Приходится сожалеть о том, что случилось несчастье. Затем Питер подошел ко мне сквозь толпу и попросил встать. Представляя собравшимся человека, который привез львов в Ботсвану, он хотел показать, что ни в коей мере не считает меня ответственным за происшедшее.
Я встал с пыльной земли и увидел, как ко мне повернулись тысячи лиц. Некоторые смотрели на меня как на старого знакомого, иные, взглянув, потупляли взор. Лишь у немногих в глазах сверкали искры гнева или возмущения. Общая реакция толпы свидетельствовала о единстве людей в этот день. Большинство не таили на меня зла; более того, я чувствовал - некоторые гораздо лучше меня знают, что же в действительности произошло той ночью.
Питер дал мне знак сесть. То, что он сказал дальше, я не забуду никогда. Питер сообщил, что моих львов застрелили, шкуры с них сняли, тела предали огню.
Все это время толпа была относительно спокойна; взрыв эмоций произошел, когда гроб с телом Исаака опустили в могилу. Когда на гроб была брошена первая горстка земли, воздух сотрясли истерические рыдания женщин - членов семьи Исаака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49