Но Джои чересчур всерьез принял свой скромный успех. Через три года житья в Лос-Анджелесе он был найден мертвым в квартире своей подружки, а рядом были пустые ампулы из-под наркотика.
Ник не упрекал себя за то, что произошло. Он сделал все, что мог для своего друга, но наркотики одержали верх. Джои должен был так умереть.
Сидя в кинотеатре, Ник почувствовал знакомое беспокойство. Вид собственного лица на экране просто бесил его. Иногда он жалел, что добился славы. Разве он не был счастливее в Чикаго, когда работал в баре у Кью Джи и спал с Девилль? Тогда никто на него не давил. А теперь это давление достигло такой отметки, что ему казалось, он сейчас просто взорвется.
Он встал.
– Куда ты? – прошептала Энни.
– Надо отлить.
Он вышел из зала, схватил мальчишку-капельдинера, сунул ему стодолларовую бумажку:
– Сделай одолжение, сбегай в винный магазин и купи мне кварту шотландского виски. Сдачу оставь себе.
– Слушаюсь, сэр, – сказал мальчишка почтительно.
Он нетерпеливо шагал по фойе, пока мальчишка не принес бутылку, пошел в уборную и отпил несколько больших глотков. Виски просто зажгло пожар в желудке. Он не ел весь день, а ему надо выглядеть трезвым, блюсти имидж Ника Эйнджела.
Глядя на себя в зеркало, он думал: почему же все так случилось? Да, вид у него недурен, но он уж точно не Редфорд или Ньюмен.
Черт! Дело в том, что у него есть все, но он уверен, что завтра все это может исчезнуть.
Почему же он такой несчастливый?
Потому что живет с женщиной, которую не любит, и ощущает пустоту в груди.
Он еще отпил, и это дало ему силы вернуться в зал. Но как только он сел на место, Энни учуяла запах спиртного.
– Неужели не мог подождать немного? – сердито прошептала она.
«Иди к черту. Выметайся из моей жизни. Иди в полицию, ' коли хочешь. Я уже миллион раз заплатил за то, что похоронил мертвое тело в пустыне».
И в то же время в глубине души он знал, что она способна все погубить, если донесет на него.
А Синдра жила так, словно прошлое ее не касалось. Она жила в своем собственном мире и считала, что теперь им ничто. не угрожает.
После фильма была обязательная в таких случаях вечеринка. Он не расхаживал и не общался ни с кем – ему этого не требовалось. Он сидел за столом рядом с Фредди, а люди толпились около, чтобы засвидетельствовать ему свое уважение.
– Иногда я чувствую себя в роли Бога-Отца, – пошутил Фредди, он наслаждался каждым мгновением своего молчаливого превосходства над окружающими.
– Ты – сила, – сказал Ник, опрокинув стаканчик виски.
– Ты тоже, – ответил Фредди, предпочитавший «Перрье».
Ник ладил с Фредди, потому что для того ничего не было важнее дела. И было что-то приятное в этой его несгибаемой целеустремленности мышления.
Жена Фредди Дайана завязала с Энни разговор, так, легкую болтовню. Они не были очень близкие приятельницы, но Энни была с Дайаной любезнее, чем с кем-нибудь еще.
Энни никогда не была порхающим светским мотыльком. Женщины относились к ней холодно, потому что она была чересчур придирчива и откровенна. Она была также язвительна и вообще стервозна.
Они с Синдрой уже давно не разговаривали. Синдра знала, что Энни женила на себе Ника насильно, хотя он и пытался это отрицать.
– Послушай, она беременна, – объяснил он Синдре, – и я хочу, чтобы у моего ребенка был отец.
Но Синдра этих объяснений не приняла.
Он должен был себе признаться, что свою маленькую дочку любит, она была такая забавная и с характером. Он чувствовал себя спокойно после ленча, который проводил с Лиссой. Он учил ее плавать в бассейне, бегал с ней по саду, смотрел, как она играет.
Но Энни всегда ухитрялась испортить им настроение. Она всегда появлялась в самое неподходящее время и увозила Лис-су на уроки музыки или танцев.
– Оставь ребенка в покое, – иногда говорил он.
– Но я хочу, чтобы она воспользовалась всеми теми преимуществами, которых не было у меня. Пожалуйста, не мешай ее развивать.
– Иди ты к черту, Энни.
Это у него уже стало поговоркой: «Иди ты к черту, Энни».
«Хулиган» получил хороший прием. Критикам он понравился. И вот теперь надо быть особенно осторожным, не сделать какого-нибудь ошибочного шага. С каждым фильмом его хвалили все больше.
«Сдержанное, страстное напряжение, которым пропитана игра Эйнджела, вознесло этот фильм к новым высотам», – читал он в одной восторженной рецензии.
«Эйнджел опять побил рекорд! Это – мрачное повествование на экране, проникнутое болью и горечью, и только Эйнджелу оно по плечу», – читал он в другой.
Он подумывал о том, чтобы взять отпуск и поехать на Гавайи с Лиссой и няней.
Но Энни скоро положила конец этим мечтам.
– Она должна посещать летнюю школу, – сказала Энни. – Я хочу, чтобы она начала изучать испанский язык.
– Но ведь ей только шесть лет! – запротестовал он. – Дай ей возможность еще повеселиться беззаботно.
Энни накинулась на него:
– Ты занимайся своей карьерой. А мне, по крайней мере, позволь знать, что надо нашему ребенку.
Через несколько месяцев он встретился со сценаристом и постановщиком будущей картины «Связь в Майами». Новая роль была для него необычна и очень ему понравилась. Он должен был играть молодого полицейского, которого втянули в сделку по сбыту наркотиков и которого преследуют негодяи, но, в конце концов, он превращает создавшуюся ситуацию в ее полную противоположность.
Теперь надо было найти звезду ему под пару для женской роли. Директор хотел привлечь какую-нибудь знаменитость. Фредди, с его точной и глубокой интуицией, предложил что-нибудь новое.
– Давайте кого-нибудь откроем, – сказал он с пафосом, – у меня настроение создать новую звезду!
Карлайл Мэнн позвонила Нику и сказала, что он хочет получить эту роль.
– Это не я решаю, – ответил он.
– Значит, ты просто дерьмо, – сказала она. Ах, эта Карлайл… все еще мила, как всегда.
Спустя несколько дней за ленчем в приватной столовой офиса Фредди взял какой-то журнал и кинул ему через стол.
– Взгляни-ка на эту девушку, – сказал он, – она лучшая фотомодель во всей Америке. И меня просили попробовать ее. Что ты об этом думаешь? Стоит ее пригласить для кинопроб?
Ник даже еще не взглянул на журнал, но уже понял, кого Фредди имел в виду. Лорен.
– Ага, – сказал он, – и я сам с ней снимусь в пробах. Посылай за ней, приглашай. Пусть прилетает.
75
Лорен сидела за столом в своем офисе на Парк-авеню. Комната была светлая и яркая, обставленная полированной мебелью «птичий глаз» из клена и удобными мягкими креслами бежевого цвета. На стенах в рамках висели обложки всех модных и женских журналов с ее портретами. Имидж Лорен стал доминирующим. Сексуальна. Мила. Задумчива. Соблазнительна. Она могла быть всякой – в соответствии с требованиями фотографов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
Ник не упрекал себя за то, что произошло. Он сделал все, что мог для своего друга, но наркотики одержали верх. Джои должен был так умереть.
Сидя в кинотеатре, Ник почувствовал знакомое беспокойство. Вид собственного лица на экране просто бесил его. Иногда он жалел, что добился славы. Разве он не был счастливее в Чикаго, когда работал в баре у Кью Джи и спал с Девилль? Тогда никто на него не давил. А теперь это давление достигло такой отметки, что ему казалось, он сейчас просто взорвется.
Он встал.
– Куда ты? – прошептала Энни.
– Надо отлить.
Он вышел из зала, схватил мальчишку-капельдинера, сунул ему стодолларовую бумажку:
– Сделай одолжение, сбегай в винный магазин и купи мне кварту шотландского виски. Сдачу оставь себе.
– Слушаюсь, сэр, – сказал мальчишка почтительно.
Он нетерпеливо шагал по фойе, пока мальчишка не принес бутылку, пошел в уборную и отпил несколько больших глотков. Виски просто зажгло пожар в желудке. Он не ел весь день, а ему надо выглядеть трезвым, блюсти имидж Ника Эйнджела.
Глядя на себя в зеркало, он думал: почему же все так случилось? Да, вид у него недурен, но он уж точно не Редфорд или Ньюмен.
Черт! Дело в том, что у него есть все, но он уверен, что завтра все это может исчезнуть.
Почему же он такой несчастливый?
Потому что живет с женщиной, которую не любит, и ощущает пустоту в груди.
Он еще отпил, и это дало ему силы вернуться в зал. Но как только он сел на место, Энни учуяла запах спиртного.
– Неужели не мог подождать немного? – сердито прошептала она.
«Иди к черту. Выметайся из моей жизни. Иди в полицию, ' коли хочешь. Я уже миллион раз заплатил за то, что похоронил мертвое тело в пустыне».
И в то же время в глубине души он знал, что она способна все погубить, если донесет на него.
А Синдра жила так, словно прошлое ее не касалось. Она жила в своем собственном мире и считала, что теперь им ничто. не угрожает.
После фильма была обязательная в таких случаях вечеринка. Он не расхаживал и не общался ни с кем – ему этого не требовалось. Он сидел за столом рядом с Фредди, а люди толпились около, чтобы засвидетельствовать ему свое уважение.
– Иногда я чувствую себя в роли Бога-Отца, – пошутил Фредди, он наслаждался каждым мгновением своего молчаливого превосходства над окружающими.
– Ты – сила, – сказал Ник, опрокинув стаканчик виски.
– Ты тоже, – ответил Фредди, предпочитавший «Перрье».
Ник ладил с Фредди, потому что для того ничего не было важнее дела. И было что-то приятное в этой его несгибаемой целеустремленности мышления.
Жена Фредди Дайана завязала с Энни разговор, так, легкую болтовню. Они не были очень близкие приятельницы, но Энни была с Дайаной любезнее, чем с кем-нибудь еще.
Энни никогда не была порхающим светским мотыльком. Женщины относились к ней холодно, потому что она была чересчур придирчива и откровенна. Она была также язвительна и вообще стервозна.
Они с Синдрой уже давно не разговаривали. Синдра знала, что Энни женила на себе Ника насильно, хотя он и пытался это отрицать.
– Послушай, она беременна, – объяснил он Синдре, – и я хочу, чтобы у моего ребенка был отец.
Но Синдра этих объяснений не приняла.
Он должен был себе признаться, что свою маленькую дочку любит, она была такая забавная и с характером. Он чувствовал себя спокойно после ленча, который проводил с Лиссой. Он учил ее плавать в бассейне, бегал с ней по саду, смотрел, как она играет.
Но Энни всегда ухитрялась испортить им настроение. Она всегда появлялась в самое неподходящее время и увозила Лис-су на уроки музыки или танцев.
– Оставь ребенка в покое, – иногда говорил он.
– Но я хочу, чтобы она воспользовалась всеми теми преимуществами, которых не было у меня. Пожалуйста, не мешай ее развивать.
– Иди ты к черту, Энни.
Это у него уже стало поговоркой: «Иди ты к черту, Энни».
«Хулиган» получил хороший прием. Критикам он понравился. И вот теперь надо быть особенно осторожным, не сделать какого-нибудь ошибочного шага. С каждым фильмом его хвалили все больше.
«Сдержанное, страстное напряжение, которым пропитана игра Эйнджела, вознесло этот фильм к новым высотам», – читал он в одной восторженной рецензии.
«Эйнджел опять побил рекорд! Это – мрачное повествование на экране, проникнутое болью и горечью, и только Эйнджелу оно по плечу», – читал он в другой.
Он подумывал о том, чтобы взять отпуск и поехать на Гавайи с Лиссой и няней.
Но Энни скоро положила конец этим мечтам.
– Она должна посещать летнюю школу, – сказала Энни. – Я хочу, чтобы она начала изучать испанский язык.
– Но ведь ей только шесть лет! – запротестовал он. – Дай ей возможность еще повеселиться беззаботно.
Энни накинулась на него:
– Ты занимайся своей карьерой. А мне, по крайней мере, позволь знать, что надо нашему ребенку.
Через несколько месяцев он встретился со сценаристом и постановщиком будущей картины «Связь в Майами». Новая роль была для него необычна и очень ему понравилась. Он должен был играть молодого полицейского, которого втянули в сделку по сбыту наркотиков и которого преследуют негодяи, но, в конце концов, он превращает создавшуюся ситуацию в ее полную противоположность.
Теперь надо было найти звезду ему под пару для женской роли. Директор хотел привлечь какую-нибудь знаменитость. Фредди, с его точной и глубокой интуицией, предложил что-нибудь новое.
– Давайте кого-нибудь откроем, – сказал он с пафосом, – у меня настроение создать новую звезду!
Карлайл Мэнн позвонила Нику и сказала, что он хочет получить эту роль.
– Это не я решаю, – ответил он.
– Значит, ты просто дерьмо, – сказала она. Ах, эта Карлайл… все еще мила, как всегда.
Спустя несколько дней за ленчем в приватной столовой офиса Фредди взял какой-то журнал и кинул ему через стол.
– Взгляни-ка на эту девушку, – сказал он, – она лучшая фотомодель во всей Америке. И меня просили попробовать ее. Что ты об этом думаешь? Стоит ее пригласить для кинопроб?
Ник даже еще не взглянул на журнал, но уже понял, кого Фредди имел в виду. Лорен.
– Ага, – сказал он, – и я сам с ней снимусь в пробах. Посылай за ней, приглашай. Пусть прилетает.
75
Лорен сидела за столом в своем офисе на Парк-авеню. Комната была светлая и яркая, обставленная полированной мебелью «птичий глаз» из клена и удобными мягкими креслами бежевого цвета. На стенах в рамках висели обложки всех модных и женских журналов с ее портретами. Имидж Лорен стал доминирующим. Сексуальна. Мила. Задумчива. Соблазнительна. Она могла быть всякой – в соответствии с требованиями фотографов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153