Но он знал, что Степан мертв. Что лежал мертвый в большой комнате. Значит, у его людей были ключи? Они зашли и увидели... Например, после Аньки. Когда она быстро смоталась через чердак. Но сматывалась-то она не потому, что увидела убитого Степана, а потому, что убила его сама.
А потом люди Комиссарова зачем-то зашли во второй раз - и увидели, что Степана уже нет. А зачем Дима-бандерлог позвонил в дверь, заметив, что туда пошли мы с Костиком? Чтобы поддержать нас, нашедших труп? Я представляю, что бы со мной было, если бы я в самом деле пришла убирать квартиру подруги, а там лежал бы незнакомый убитый мужчина... И я еще с ребенком...
Конечно, Анька расправилась со Степаном, а меня сделала соучастницей. Может, мне все-таки обратиться в милицию, пока не поздно? Но что мне грозит за соучастие? Нет, в тюрьму мне совсем не хотелось. И как же тогда Костик?! То есть нужно обращаться совсем не в милицию, а к кому-то, кто мне поможет. А помочь может лишь тот, в чьих интересах остановить Аньку.
Например, Инесса Кальвинскене. Кстати, почему она мне не звонит? Ведь хотела же привлекать меня к каким-то мероприятиям? Или у нее сейчас все силы направлены на поиски Аньки? Или те, перед кем я должна была изображать Аньку, знают об ее исчезновении? А, может, мне самой связаться с Инессой и все честно рассказать? Что я боюсь - за сына, за себя. Помогите, мол, отработаю. Только спрячьте эту сумасшедшую в психушку - или куда там еще, чтобы я ее больше никогда не видела, чтобы она оставила меня в покое. Скажу, что она угрожала сыну. Сообщу Инессе, где может находиться ее собственный сын - если она его до сих пор не нашла.
Или, может, все-таки к Артему? Нет, с ним я вчера все испортила. После вчерашнего я не могу к нему идти. Но, может, все-таки? Сказать, что Анька прикрепила к моей одежде микрофон и все слушала? Мы с Костиком укроемся в загородной усадьбе Комиссарова, пока он будет искать Аньку. Но ни Инесса, ни Артем не понравились Костику...
- Так, ты долго собираешься здесь сидеть? - прервал мои размышления Анькин голос. - Быстро оторвала задницу - и вперед!
- Куда - вперед? - устало спросила я.
- Домой не хочешь? Там у тебя, между прочим, ребенок один спит. Вставай, поехали.
Я встала с края ванны, и у меня тут же закружилась голова. Анька подхватила меня и помогла дойти до двери. Лед уже почти растаял, так что я оставила его в ванной. У лестницы, ведущей на чердак, я села на бетонный пол и зарыдала.
- Не полезу. Что хочешь делай - не полезу. У меня голова кружится. Меня тошнит. У меня сотрясение мозга.
- Лера, возьми себя в руки, - сказала Анька.
- Я не могу. Не могу!
Тогда она открыла спортивную сумку и протянула руку к какой-то ампуле. Это движение подействовало на меня, словно удар хлыста по боку скаковой лошади, идущей к финишной черте. Я мгновенно вскочила на ноги и пулей взлетела по металлическим реечкам - только бы не получить дозу какой-то дряни, которую Анька носила с собой. Но сил хватило ненадолго. Мне опять стало худо. Стоя на крыше, я вдыхала прохладный ночной воздух, но от этого не становилось легче. Я уже собиралась опуститься на грязную крышу, но тут из проема появилась Анька, взяла меня под руку и потащила к нужному нам входу на чердак над последней парадной. Я не сопротивлялась.
Не помню, как мы спустились к машине. По пути домой Анька несколько раз останавливалась. Меня укачивало, пару раз вырвало. Дома она раздела меня и уложила в постель.
- Никаких уколов, - повторяла я.
- Да не бойся ты, - сказала Анька. - Больно мне нужно на тебя препараты переводить. И так оклемаешься. Просто тебя мало лупили.
В этом она была абсолютно права.
ГЛАВА 13
Весь следующий день я пролежала в кровати. Погода испортилась, и я была этому рада. Лучше дождь и небольшое похолодание, чем жара, стоявшая все последние дни. Я с наслаждением вдыхала запах мокрой листвы, проникавший в комнату сквозь приоткрытое окно. Было так приятно лежать с закрытыми глазами и никуда не спешить. Давно мне не удавалось спокойно поболеть. Всегда не давал покоя Костик.
Но на этот раз сын ко мне не приставал, поняв, что мне в самом деле нехорошо, и его развлекала Анька, а также Артур с Лехой, в гости к которым сын уходил вместе с Поликарповой.
К вечеру мне стало получше, но есть все равно не хотелось, я согласилась только выпить чаю. Но он не успел даже согреться: в дверь позвонили.
- Дуй в шкаф, - приказала Анька.
- Снимать не буду, - сказала я, понимая, что мне не выстоять на табуретке даже десяти минут: я боялась с треском с нее грохнуться. И боялась я за свое бренное тело и несчастную голову, а не возможности обнаружения.
- И не надо. Только не высовывайся. Сиди тихо.
Я медленно проследовала к шкафу, опустилась на табуретку, прислонилась к стенке, Костик прикрыл дверцу и побежал в прихожую на помощь тете Ане.
А помощь требовалась: приехала бабушка, которую Аньке пока видеть не доводилось.
- Что у тебя с рожей? - закричала моя матушка с порога, завидев следы ногтей и остатки фингала у Аньки на лице. - И в каком виде ты ходишь дома? У тебя же мальчик растет! Если кто придет, что подумает?!
Анька была в длинной футболке, доходившей до середины бедра - по-моему, вид вполне приличный, в особенности с ее ногами (как и с моими, откровенно говоря), а если появится кто-то из мужчин, им как раз должно понравиться. Но мамаша считала иначе.
- Бабушка, мы тебя, между прочим, в гости не приглашали, - послышался голос Костика, осмелевшего при поддержке тети Ани. Если бы бабушку встречала я, он не позволил бы себе подобной реплики. Может быть, Анька проведет с мамашей нужную работу? Пусть проводит ее не со мной, а с ней. Должен же с Аньки быть какой-то толк?
Как я поняла по звукам и крикам, у бабушки возникло желание дать внуку подзатыльник или оплеуху. Но не тут-то было. Послышался ее дикий вой наверное, Анька выкручивала ей руку, сопровождая действия обещанием спустить мамашу с лестницы, если она еще раз позволит себе хотя бы замахнуться на ребенка.
К моему величайшему удивлению, применение силы подействовало на мамашу исключительно благотворно, и она запела сладеньким голосочком, которого я от нее в жизни не слышала:
- Лерочка, я же так соскучилась по вам! Лерочка, ты, может, все-таки отдашь нам Костю хотя бы на месяц? Ведь что соседи подумают?
- Не поеду! - заорал Костик, а я поняла, что всю жизнь вела себя с родителями неправильно.
Через несколько секунд мамаша, Костик и Анька прибыли в большую комнату. Бабушка, только что увещевавшая Костика погостить у них с дедушкой, а Аньку - отпустить к ним внука, опять завопила при виде неубранной кровати, на которой я до недавнего времени лежала.
- Умерь воспитательный пыл, - опять одернула ее Анька, плюхаясь на кровать.
Костик опустился рядом с ней, мамаша устроилась в кресле и с большим удивлением оглядывала мое жилище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86