– Да здравствует королева, – пробормотала Ребур.
Фоссеза хихикнула.
Ну почему судьба так благоволит к таким простушкам?! Насколько мудрее была бы мадемуазель де Ребур, если бы оказалась в ее положении!
Бедная маленькая Фоссеза! Все окажется не так просто, как ей представляется!
Марго чувствовала себя покинутой. Брат уехал, и уже это было огорчительно, но вместе с ним уехал и его конюший – красавец Шанваллон, и это, как она говорила, разбило ее сердце.
Она сидела в своих покоях, писала ему письма, и только это могло немного развеять ее печаль.
Именно этим Марго была занята, когда мадемуазель де Ребур попросила ее принять. Однажды она уже просила аудиенции и получила отказ, потому что королева не любила ее и была рада, что Генрих дал ей отставку. Но сочинение писем ей несколько наскучило, и, чувствуя запах интриги, она разрешила фрейлине войти.
– Ну? – резко спросила Марго. – Что там у тебя?
– Фоссеза беременна, ваше величество.
– Это меня не удивляет.
– Она полнеет, и скоро это станет заметно всем.
– Скажи, чтобы носила платья посвободнее и надевала побольше нижних юбок. Я тоже начну носить широкие платья, и это станет новой модой. Не хочу, чтобы эта потаскушка расхаживала по двору, выставляя напоказ ребенка короля.
– Выставляя напоказ! Ваше величество очень точно передали ее настроения.
– Она становится хвастливой.
– Именно эта ее хвастливость заставила меня прийти к вам, ваше величество. Она кое-что сказала мне по секрету, и я сочла своей обязанностью передать это вашему величеству.
Глаза Марго сузились, она пристально посмотрела на фрейлину, подумав: «Двуличная потаскуха!» Но вслух сказала:
– Давай рассказывай, Ребур. Я не люблю оставаться в неведении.
– Ваше величество, Фоссеза говорит, что если подарит королю сына, то он оставит ваше величество и женится на ней.
– Оставит дочь короля Франции ради какой-то безродной шлюхи? – Марго расхохоталась. – Убирайся отсюда, Ребур, и больше не ходи ко мне с этой ерундой.
Обиженная Ребур ретировалась; но когда она ушла, Марго задумалась.
Вскоре она послала за Фоссезой.
Когда Фоссеза делала реверанс, Марго заметила, что на ней предусмотрительно надета более широкая, чем обычно, юбка.
– Ну, моя малышка, – произнесла Марго, – ты собралась родить королю ребенка?
Фоссеза от страха лишилась дара речи, потому что в этот момент Марго походила на свою мать. Марго взяла ее за плечо и усадила на стул:
– Не переживай так. Подумай о ребенке. Мне вовсе не хотелось бы, чтобы ты расхаживала по двору, королевой которого я являюсь, и выставляла напоказ ребенка короля. Больше того, я этого не допущу. Скандал будет слишком большим. С другой стороны, я тебя не виню. Мне хорошо известно, каким настойчивым бывает король. То, что ты сделала, вполне естественно, но пойми одно: я не допущу скандала во дворе.
– Но, мадам, нет… Марго подняла руку:
– Я все легко улажу. Увезу тебя отсюда подальше. У меня есть для этого возможность. Я чувствую себя неважно, и мне надо отдохнуть. Поэтому я решила провести несколько месяцев в одном из домов моего мужа в Аженэ. Возьму с собой только нескольких приближенных, в том числе тебя. – Она пододвинулась поближе к Фоссезе и взяла ее за руку. – Там и родится ребенок. Не бойся, моя дорогая. Я о тебе позабочусь. Я прослежу, чтобы с тобой было все хорошо.
Глаза Фоссезы расширились от страха. Она представила себя одной, вдали от Генриха, оставленной на милость дочери Екатерины Медичи, и протестующе слегка вскрикнула.
– Нет, Фоссеза, не делай глупостей. Уверяю тебя, все будет хорошо. Я позабочусь о тебе и никакого скандала не допущу. Ребенок родится, о нем позаботятся. Как и о тебе, а со временем ты вернешься ко двору. Сюда. Ну, успокоилась?
– Нет! – воскликнула Фоссеза. – О нет!
– Отчего же нет?
– Я не поеду в Аженэ.
– И вместо этого будешь расхаживать со своим вздувшимся животом по двору? И выставлять своего ублюдка на обозрение, как будто ему предстоит взойти на трон?
У Фоссезы перехватило дыхание, она залилась румянцем.
«Ребур сказала правду», – решила Марго.
– Нет! Нет! – закричала Фоссеза. – Я не…
– Не собираешься родить ребенка от короля? Тогда от кого же? От моего брата?
– Нет! Нет! Это ошибка. Я вообще не собираюсь рожать ребенка… – Фоссеза вырвалась и выбежала из покоев Марго.
Она бежала по дворцу, не оглядываясь, мимо оторопевших стражников, не останавливаясь, пока не достигла покоев короля, где бросилась ему на грудь.
Он отослал слуг, начал ее успокаивать.
– Это королева… – рыдала она. – Ей все известно… Она собирается увезти меня и убить.
– Она так сказала?
– Она сказала, что я должна уехать вместе с ней. Она замышляет меня убить.
– Ты сказала ей, что ждешь ребенка?
– Нет. Я сказала «нет»!
– Успокойся, моя дорогая. Ты повредишь ребенку.
– Я боюсь, сир. Я боюсь, что королева что-то мне сделает… и моему ребенку.
Генрих задумался. Никто не мог предугадать, как поступит Марго.
Он уложил Фоссезу на кровать, а сам отправился к ней.
– Чем ты так напугала Фоссезу?
– Напугала? Я предложила ей мою помощь.
– Она в ней не нуждается.
– О, нуждается! Вы оба в ней нуждаетесь. Если я вам не помогу, когда появится на свет незаконнорожденный ребенок, будет хорошенький скандал.
– У тебя неверные сведения.
– Неверные? Я знаю, что она беременна, и беременна от тебя. Хорошенький у меня муженек! Входит в мою спальню весь пахнущий конюшней. Нечего удивляться, что ты связался с какой-то безродной шлюхой. Ты даже не находишь нужным вымыть ноги.
– Мои ноги тут вовсе ни при чем.
– Тут все при чем. Мне отказано в возможности родить ребенка, а мой пахнущий конюшней муженек балуется с потаскухами. Фоссеза беременна, и я собираюсь увезти ее отсюда во избежание скандала.
– Ты пальцем не прикоснешься к Фоссезе.
– Если она беременна…
– Она не беременна, – солгал он. – Не хочу больше ничего об этом слышать.
Когда он выходил из ее покоев, Марго цинично улыбнулась ему вслед.
Фоссеза носила широкие платья и продолжала отрицать, что беременна, а Генрих поддерживал ее в этом. А то, что от Марго утаивали правду, только усилило ее подозрения.
Она чувствовала себя одиноко. Шанваллон уехал, даже Тюренн уехал, и она оказалась в необычной для нее ситуации – без любовника.
– Мне здесь надоело, – говорила она своим служанкам и рассказывала им о французском дворе, где всегда царит веселье, какого двор в Наварре никогда не знал. Воспоминания о прошлом стали ее любимым занятием. Очевидный знак того, понимала она, что к настоящему ее интерес угас.
Что она здесь делает, рядом с этим неотесанным королем, который во всех случаях предпочитает ей других женщин, и что с того, что таких, как он, во Франции можно пересчитать по пальцам одной руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108