Глава 2
Мы собирались посетить Чан Чолань. Адам, Лотти и я. Адам пояснил мне.
— Эта леди довольно влиятельна в районе. Наша семья знала ее несколько лет. Одно время она была связующим звеном между нами и некоторыми мандаринами. Она из хорошей семьи и может считаться неповторимой для Гонконга, потому что, как и вы, владеет домом и у нее нет мужа. У нее есть большое заведение, в котором девочек учат основам поведения в обществе.
Я пояснила ему, что Лотти водила меня в этот дом и мы знакомы с хозяйкой.
— Лотти очень уважает и боится эту женщину, — добавила я. — Когда мы наносили визит, она страшно переживала, что я могу нарушить этикет. Лотти ведь жила какое-то время в том доме и знала тамошние нравы. Мне у нее понравилось. Но почему она снова пригласила нас?
— Она регулярно приглашает членов нашей семьи, чтобы продемонстрировать свои добрые намерения в отношении нас.
Я вспомнила прошлый визит туда и странную грацию этой женщины. Я надела платье из белого шифона, поскольку еще носила траур по Сильвестеру Мне этот цвет шел, и я была рада этому обстоятельству. Не потому, что я собиралась конкурировать с красотой и грацией Чан Чолань, просто я чувствовала, что должна выглядеть как можно лучше.
Лотти была очаровательна в светло-зеленом шелковом хеонг-сали, ее волосы были распущены, и в них был вплетен цветок.
Идти нам было недалеко, и когда мы проходили через ворота, я услышала звук гонга, и какой-то струнный инструмент издал первые аккорды оригинальной китайской музыки. Когда мы вошли в комнату, Чан Чолань поднялась с пуфа, чтобы приветствовать нас. Я вспомнила запах ее странно привлекательных духов.
Ее халат был бледно-лилового цвета с золотым шитьем, волосы были украшены драгоценными заколками, тончайший макияж оттенял ее лицо.
Адам подошел к ней, и она низко поклонилась. Затем они соединили руки и подняли их, не размыкая, два или три раза на уровень головы.
Адам произнес:
— Хаоч? Цинь-цинь.
— Цинь-цинь, — прошептала в ответ Чан Чолань. Затем она таким же способом поприветствовала меня.
Адам шел рядом с ней, когда она провожала нас из приемной в гостиную, где уже был накрыт круглый стол. На нем стояли китайские кубки, лежали китайские ножки и палочки из слоновой кости.
Чан Чолань и Адам разговаривали на кантонском диалекте, в котором Адам, видимо, был весьма силен. Он сел рядом с хозяйкой, а мы с Лотти заняли отведенные нам места.
Пришел слуга с подносом горячих салфеток. Мы бра — 1и их и протирали руки. Они приятно благоухали розовой «одой.
Затем принесли чай с лепестками жасмина. Это была прелюдия к еде. Чан Чолань сообщила, что она безмерно счастлива оттого, что мы выбрали время посетить ее.
Вскоре появилось большое блюдо с разделанными , цыплятами и уткой, и мы по очереди накладывали выбранные куски в свои тарелки. Адам положил несколько кусков Чан Чолань, заметив, что выбрал для нее лучшие куски. Так полагалось сделать, и Лотти проделала то же самое для меня.
Нам все время подносили благоухающие салфетки, и мы вытирали руки. Затем Чан Чолань поднялась. Адам подал ей руку, и она засеменила в соседнюю комнату, а мы за ней. Мы чинно расселись на удобные пуфы. Музыканты уже сидели на небольшом помосте в конце комнаты.
Раздался звук гонга, и появились танцоры. Редко потом мне удавалось увидеть танцоров, обладавших такой грацией, как те, что были в тот день в доме Чан Чолань.
Это был скорее небольшой балетный спектакль, временами довольно фривольный, временами очень серьезный. Он рассказывал о перипетиях судьбы молодых любовников. Все закончилось благополучно.
Мы искренне аплодировали исполнителям.
Чан Чолань поблагодарила их кивком головы.
— Перед тем, как вы уйдете, — обратилась она к нам, — я хочу, чтобы вы увидели усыпальницы.
Адам опять шел рядом с ней, когда мы двинулись через коридор, который был освещен светильниками, очень похожими на те, которые висели в моем доме. Мы прошли через дверь, декорированную парчой. Когда дверь открылась, нас опутал запах благовоний. Он исходил от тлеющих ароматных палочек. Пожилой мужчина с длинной бородой, в шелковом халате, доходящем до лодыжек, и с круглой шапкой на голове, кивнул нам и остался стоять на месте немного в стороне.
Воздух в комнате был спертый. Затем я увидела усыпальницу. Рядом возвышалась статуя Куан Цинь.
Богиня была вырезана из дерева и сидела на скалистом островке. Ее прекрасное доброжелательное лицо улыбалось нам.
Адам шепотом рассказал мне, что богиня хранит покой усыпальницы, а на стене изображены предки Чан Чолань.
Все предки в одеждах мандаринов были совершенно на одно лицо. Меня больше заинтересовали миниатюры, рассказывающие о жизни богини на земле. На одной из миниатюр она была принцессой, которую бил отец за отказ выйти замуж. На другой — служанкой в монастыре. Вся серия рассказывала о том, как измывался над ней ее злой и грешный отец, и заканчивалась восхождением девушки в рай. Когда отец заболел, она спустилась на землю, чтобы ухаживать за ним.
Обожаемая и прославляемая — она была богиней, к которой все обращались в нужде.
Было ясно, что эта комната с усыпальницей была посвящена богине Куан Цинь и предкам Чан Чолань. Меня очень удивило то, что она пригласила нас, нечестивых варваров, в столь святое место.
Мы совершили церемонию прощания с бесконечными поклонами и разговорами с ее стороны о том, что в этом жалком жилище она не смогла достойно принять нас, а ? нашей — что нам никогда не было так хорошо и приятно. Признаюсь, что это была довольно раздражающая церемония. Мне хотелось искренне поблагодарить ее за столь приятную, интересную и полезную встречу тут, в ее доме. Что я и сделала.
Пока мы шли к Дому тысячи светильников, Адам рассказал мне историю Чан Чолань. Еще ребенком она была выбрана в будущие фаворитки императора. Всего их была тысяча.
— Столько же, сколько у нас светильников в доме — Тысяча — это очень много, и некоторых из избранниц император никогда так и не увидел. Девушка, выбираемая на такую роль, должна быть из благородной семьи. Ее посылают во дворец, и там она проходит конкурс красоты, грации, умения себя вести. Отбор ведет, естественно, не император. Осуществляет все или его мать, или мажордом. Девочки попадают во дворец совсем малышками, но, как я уже сказал, далеко не все предстают перед глазами императора. Они ведут затворническую жизнь под охраной евнухов и надеются на счастливый случай. Этот случай для Чан Чолань так и не наступил. А она могла бы, я уверен, понравиться императору. Обычно успеха добиваются те, у кого есть влиятельные родственники при дворе. А вообще-то девочки ходят в школу, рисуют на шелке, вышивают и разговаривают между собой, обсуждая свои проблемы и то немногое, что они успели узнать об окружающем мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93