Как ты думаешь, дядя Джулиан действительно умер?
— Конечно. Во всяком случае, выглядел он как мертвый.
Несколько минут они обсуждали эту тему, затем умолкли, измученные пережитым потрясением.
Неожиданно Брэди вздрогнул.
— А вдруг они пас здесь найдут? — испуганно спросил он сестру. — Как мы заплатим за билеты? Могу поспорить, что мистер Картер нам поможет, если мы попросим, — тут же успокоенно сказал он.
Брэди всегда был большим оптимистом, нежели его сестра.
— Возможно, — не без иронии ответила Эми, которая, хоть и была старше Брэди всего лишь на три года, отнюдь не питала больших иллюзий относительно Коуди Картера. — Да не беспокойся ты, Брэди, я обо всем позабочусь. Разве я тебя когда-нибудь подводила? Эми резко отвернулась в сторону: младшему брату вовсе не следует видеть, что подбородок у нее трясется и она вот-вот расплачется. Она должна быть мужественной, чтобы спасти Брэди. Мерный перестук колес привел Коуди в задумчивое настроение. Итак, он едет в Додж-Сити — город, где провел свое неприкаянное детство… События пятнадцатилетней давности вставали перед глазами Коуди так ярко, будто происходили вчера.
Ему тогда исполнилось пятнадцать. Пять лет назад умерла его красавица мать, и вот отец, Бак, только что возвратился из Сент-Луиса с молодой женой и ее пятилетней дочерью. Последний год прошел на ранчо довольно мирно, так как сводный братец Коуди Уэйн уехал учиться в колледж, а Бак был постоянно занят хозяйственными делами. Без Уэйна, который вечно издевался над братом — даже это слово он произносил как бранное! — Коуди был почти что доволен жизнью: хоть никто не тыкал в нос, что он незаконнорожденный полукровка.
Конечно, если бы Бак женился на его матери, Коуди был бы гораздо счастливее. Но Сверкающая Звезда досталась хозяину ранчо в обмен на несколько голов скота, когда голодающее племя индейцев случайно забрело на земли Бака. Так как его жена, мать Уэйна, скончалась при родах всего несколько месяцев назад. Бак с удовольствием взял Сверкающую Звезду в свой дом и в свою постель. Того, что отец никогда даже не помышлял жениться на ней, Коуди до сих пор не мог ему простить.
Жестокость и ненависть Уэйна отравили детство Коуди. Уэйн, старше почти на десять лет, избивал сводного брата, всячески издевался над ним, подстраивая самые гнусные каверзы; так продолжалось до тех пор, пока Коуди не сравнялось четырнадцать, — к тому времени он подрос и набрался достаточно сил, чтобы давать отпор хиловатому Уэйну.
Коуди никогда не был ябедой, поэтому не обращался за помощью к Баку, предпочитая улаживать свои трудности самостоятельно. К тому же отец вряд ли принял бы его сторону: Коуди с самых ранних лет понял, что Бак предпочитает своего законного белого сына индейскому полукровке.
Вскоре после того, как Уэйн уехал в денверский колледж, Бак отправился в Сент-Луис и вернулся оттуда со сногсшибательной женой-блондинкой. Ее звали Линда, и она привезла с собой пятилетнюю дочь от первого брака. Как ни странно, Коуди забыл даже имя этой девочки. Ему смутно помнились лишь очень светлые, как у матери, волосы и круглое личико херувима.
Будучи почти вдвое моложе мужа, Линда вскоре «положила глаз» на Коуди, который рано развился физически и к пятнадцати годам превратился в крепкого и красивого юношу. Поначалу она бросала на него откровенно призывные взгляды, старалась ненароком коснуться его тела… Затем случилось то, что должно было случиться: однажды Коуди обнаружил ее в своей постели, где Линда взяла его нетронутую юность, предложив взамен искусные любовные утехи. Происшедшее потрясло Коуди. На следующее утро он еще был словно в шоке, чувствовал себя донельзя смущенным, почти что уничтоженным. Не имея смелости взглянуть отцу в глаза, мучимый сознанием своей вины, Коуди потихоньку уложил сумку и улизнул из дома, поклявшись не возвращаться на ранчо, пока там будет жить Линда. Поскольку у Бака были Уэйн и новая жена, Коуди решил, что отец не станет слишком сожалеть о его бегстве. Уезжая, юноша дал себе слово, что не будет претендовать на ранчо или любую другую часть отцовского имущества: права на него принадлежат законному сыну, Уэйну, и детям, которые могут появиться у Бака и Линды.
С того дня, когда в последний раз переступил порог Каменного ранчо, он никогда не оглядывался назад. Разъезжая по всему Западу вплоть до Калифорнии, зарабатывая на жизнь помощью фермерам, забоем скота и поездками с переселенцами в качестве проводника, он возмужал и заматерел, научился защищать себя от людей, считавших, что полукровки — их законная добыча, приобрел определенную известность в качестве искусного стрелка. Коуди научился обращаться с оружием не потому, что так уж стремился к этому. Просто однажды он отчетливо осознал, что обязан быть на «ты» с карабином и пистолетом, если хочет отбить охоту приставать к нему у тех, кто считает метисов ублюдками, недостойными Ходить по земле.
В конце концов Коуди поступил на службу в армию, став разведчиком и проводя дни и ночи в поиске, участвуя в подавлении восстания индейских племен в Аризоне и Нью-Мексико. Затем он пришел к выводу, что война — дело бессмысленное, и после завершения боевых действий распрощался с армией. За все это время он ни разу не связывался с Баком, никогда не ездил на Каменное ранчо. Ему казалось неловким и неприличным даже смотреть на отца после того, как он и Линда обманули старика: Коуди не утешал себя мыслью, что он был тогда всего лишь юным простофилей, попавшимся на крючок искушенной и похотливой женщины.
Хотя с тех пор у Коуди было много связей, первый «любовный» опыт навсегда поселил в его душе недоверие к особам женского пола вообще и к женам в частности. Он также хорошо помнил, что Бак пренебрегал им и что маленькая дочка Линды была предоставлена сама себе и практически лишена забот матери, жаждавшей только развлечений. Все это привело Коуди к решению никогда не жениться и не иметь детей, В свои тридцать лет он был один как перст и свободен, как ветер. После выхода в отставку он обосновался в Сент-Луисе и нашел подходящую работу. Тут его в конце концов и разыскал адвокат отца.
Бак умер, и теперь Коуди должен был присутствовать на оглашении его завещания.
Глава 2
Кэсси украдкой поглядывала на одетого в костюм из оленьей кожи мужчину, сидевшего напротив. Ей показалось, что он спит, и, отвернувшись от окна, девушка посмотрела на своего попутчика уже не таясь. Торопясь к поезду, Кэсси успела заметить, как он ее разглядывал, как его цепкие глаза оценивающе пробежались по ее платью и остановились на вуали, слоено пытаясь проникнуть под нее. А когда он уселся напротив и уставился на ее губы, девушка невольно опустила голову:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Конечно. Во всяком случае, выглядел он как мертвый.
Несколько минут они обсуждали эту тему, затем умолкли, измученные пережитым потрясением.
Неожиданно Брэди вздрогнул.
— А вдруг они пас здесь найдут? — испуганно спросил он сестру. — Как мы заплатим за билеты? Могу поспорить, что мистер Картер нам поможет, если мы попросим, — тут же успокоенно сказал он.
Брэди всегда был большим оптимистом, нежели его сестра.
— Возможно, — не без иронии ответила Эми, которая, хоть и была старше Брэди всего лишь на три года, отнюдь не питала больших иллюзий относительно Коуди Картера. — Да не беспокойся ты, Брэди, я обо всем позабочусь. Разве я тебя когда-нибудь подводила? Эми резко отвернулась в сторону: младшему брату вовсе не следует видеть, что подбородок у нее трясется и она вот-вот расплачется. Она должна быть мужественной, чтобы спасти Брэди. Мерный перестук колес привел Коуди в задумчивое настроение. Итак, он едет в Додж-Сити — город, где провел свое неприкаянное детство… События пятнадцатилетней давности вставали перед глазами Коуди так ярко, будто происходили вчера.
Ему тогда исполнилось пятнадцать. Пять лет назад умерла его красавица мать, и вот отец, Бак, только что возвратился из Сент-Луиса с молодой женой и ее пятилетней дочерью. Последний год прошел на ранчо довольно мирно, так как сводный братец Коуди Уэйн уехал учиться в колледж, а Бак был постоянно занят хозяйственными делами. Без Уэйна, который вечно издевался над братом — даже это слово он произносил как бранное! — Коуди был почти что доволен жизнью: хоть никто не тыкал в нос, что он незаконнорожденный полукровка.
Конечно, если бы Бак женился на его матери, Коуди был бы гораздо счастливее. Но Сверкающая Звезда досталась хозяину ранчо в обмен на несколько голов скота, когда голодающее племя индейцев случайно забрело на земли Бака. Так как его жена, мать Уэйна, скончалась при родах всего несколько месяцев назад. Бак с удовольствием взял Сверкающую Звезду в свой дом и в свою постель. Того, что отец никогда даже не помышлял жениться на ней, Коуди до сих пор не мог ему простить.
Жестокость и ненависть Уэйна отравили детство Коуди. Уэйн, старше почти на десять лет, избивал сводного брата, всячески издевался над ним, подстраивая самые гнусные каверзы; так продолжалось до тех пор, пока Коуди не сравнялось четырнадцать, — к тому времени он подрос и набрался достаточно сил, чтобы давать отпор хиловатому Уэйну.
Коуди никогда не был ябедой, поэтому не обращался за помощью к Баку, предпочитая улаживать свои трудности самостоятельно. К тому же отец вряд ли принял бы его сторону: Коуди с самых ранних лет понял, что Бак предпочитает своего законного белого сына индейскому полукровке.
Вскоре после того, как Уэйн уехал в денверский колледж, Бак отправился в Сент-Луис и вернулся оттуда со сногсшибательной женой-блондинкой. Ее звали Линда, и она привезла с собой пятилетнюю дочь от первого брака. Как ни странно, Коуди забыл даже имя этой девочки. Ему смутно помнились лишь очень светлые, как у матери, волосы и круглое личико херувима.
Будучи почти вдвое моложе мужа, Линда вскоре «положила глаз» на Коуди, который рано развился физически и к пятнадцати годам превратился в крепкого и красивого юношу. Поначалу она бросала на него откровенно призывные взгляды, старалась ненароком коснуться его тела… Затем случилось то, что должно было случиться: однажды Коуди обнаружил ее в своей постели, где Линда взяла его нетронутую юность, предложив взамен искусные любовные утехи. Происшедшее потрясло Коуди. На следующее утро он еще был словно в шоке, чувствовал себя донельзя смущенным, почти что уничтоженным. Не имея смелости взглянуть отцу в глаза, мучимый сознанием своей вины, Коуди потихоньку уложил сумку и улизнул из дома, поклявшись не возвращаться на ранчо, пока там будет жить Линда. Поскольку у Бака были Уэйн и новая жена, Коуди решил, что отец не станет слишком сожалеть о его бегстве. Уезжая, юноша дал себе слово, что не будет претендовать на ранчо или любую другую часть отцовского имущества: права на него принадлежат законному сыну, Уэйну, и детям, которые могут появиться у Бака и Линды.
С того дня, когда в последний раз переступил порог Каменного ранчо, он никогда не оглядывался назад. Разъезжая по всему Западу вплоть до Калифорнии, зарабатывая на жизнь помощью фермерам, забоем скота и поездками с переселенцами в качестве проводника, он возмужал и заматерел, научился защищать себя от людей, считавших, что полукровки — их законная добыча, приобрел определенную известность в качестве искусного стрелка. Коуди научился обращаться с оружием не потому, что так уж стремился к этому. Просто однажды он отчетливо осознал, что обязан быть на «ты» с карабином и пистолетом, если хочет отбить охоту приставать к нему у тех, кто считает метисов ублюдками, недостойными Ходить по земле.
В конце концов Коуди поступил на службу в армию, став разведчиком и проводя дни и ночи в поиске, участвуя в подавлении восстания индейских племен в Аризоне и Нью-Мексико. Затем он пришел к выводу, что война — дело бессмысленное, и после завершения боевых действий распрощался с армией. За все это время он ни разу не связывался с Баком, никогда не ездил на Каменное ранчо. Ему казалось неловким и неприличным даже смотреть на отца после того, как он и Линда обманули старика: Коуди не утешал себя мыслью, что он был тогда всего лишь юным простофилей, попавшимся на крючок искушенной и похотливой женщины.
Хотя с тех пор у Коуди было много связей, первый «любовный» опыт навсегда поселил в его душе недоверие к особам женского пола вообще и к женам в частности. Он также хорошо помнил, что Бак пренебрегал им и что маленькая дочка Линды была предоставлена сама себе и практически лишена забот матери, жаждавшей только развлечений. Все это привело Коуди к решению никогда не жениться и не иметь детей, В свои тридцать лет он был один как перст и свободен, как ветер. После выхода в отставку он обосновался в Сент-Луисе и нашел подходящую работу. Тут его в конце концов и разыскал адвокат отца.
Бак умер, и теперь Коуди должен был присутствовать на оглашении его завещания.
Глава 2
Кэсси украдкой поглядывала на одетого в костюм из оленьей кожи мужчину, сидевшего напротив. Ей показалось, что он спит, и, отвернувшись от окна, девушка посмотрела на своего попутчика уже не таясь. Торопясь к поезду, Кэсси успела заметить, как он ее разглядывал, как его цепкие глаза оценивающе пробежались по ее платью и остановились на вуали, слоено пытаясь проникнуть под нее. А когда он уселся напротив и уставился на ее губы, девушка невольно опустила голову:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92