— Вы не можете меня заставить! — закричала девушка.
— Не могу? Посмотрим.
— Я вас ненавижу!
— Да знаю, знаю!
Внезапно Джемма бросилась на Коннора и свободной рукой залепила ему прямо в глаз. Он взревел от боли и ярости, как раненный бык, чем очень напугал лошадь Джеммы. Встав на дыбы, животное с диким ржанием понеслось прочь. А так как Макджоувэн все еще продолжал крепко держать девушку за руку, та, не удержав поводья, вывалилась из седла и рухнула на каменистую землю. Едва укротив собственную лошадь, Коннор наклонился вниз и, схватив Джемму за шиворот, поднял и с силой встряхнул ее.
— Ну теперь видите, что вы наделали?
— Я?! — строптиво возопила она, беспомощно болтая ногами в воздухе.
— Чертово безмозглое отродье! По вашей вине мы потеряем уйму времени, пока найдем лошадь. Если, конечно, она к этому моменту не переломает себе все ноги!
Он как следует тряхнул девушку еще раз — на всякий случай, — и затем усадил ее в седло впереди себя и они отправились на поиски пропавшей лошади.
Джемма сидела неподвижно, остолбенев от внезапной близости Макджоувэна. Ноги Коннора соприкасались с ее ногами, так что она чувствовала каждое движение его мускулистых бедер, а спиной ощущала биение его сердца; руки Макджоувэна смыкались вокруг ее тела в невольное объятие. Но самым неприятным было ощущение того, как от постоянных толчков движущейся лошади ягодицы все плотнее прижимаются к той ужасной штуке, что притаилась у него между ног.
— Сидите спокойно! — прикрикнул на нее Коннор, так как девушка заерзала, пытаясь отодвинуться. Видя же, что она не слушается, он наклонился к ее уху и угрожающе произнес: — Если вы не перестанете копошиться, мы свернем себе шею.
Выбора у нее не было, и Джемма успокоилась. Боже! Она не могла и предполагать, что твердая мускулистая грудь Коннора может быть такой удобной и уютной, если приклонить к ней голову. На смену гневу пришла странная обволакивающая усталость. Джемма изо всех сил старалась справиться с дремотой, но глаза закрывались сами собой.
Коннор почувствовал, как отяжелела голова девушки у него на груди. Он осторожно прикрыл Джемму полой своего пальто, чтобы ей было теплее. Та пробормотала какую-то очередную колкость, но затем ее щека снова прильнула к груди Макджоувэна, и она уснула. «Бедный ребенок, — подумал он с внезапной нежностью. Последние несколько дней их путешествия были настолько напряженными, что выдержать такую нагрузку стоило немалого труда даже крепкому тренированному мужчине, — Ничего удивительного, что она так вымоталась».
Пусть поспит, подумал он, направляя лошадь вперед. По крайней мере это хоть на какое-то время избавит его от ее злого языка. Где-то в темноте бродила лошадь Джеммы, которую во что бы то ни стало надо было найти. «Вы — мое проклятие, Джемма Макджоувэн», — пробормотал Коннор. И тут же успокоил себя мыслью о том, что через несколько дней девушка снова станет Джеммой Бэрд. Должно быть, это сделает ее счастливой. И его тоже, слава Богу! Разве нет?
…Джемма проснулась согревшейся и удивительно хорошо отдохнувшей. Приподнявшись, она откинула волосы со лба и обнаружила, что закутана в шкуру Макджоувэна. Какого черта?..
— А, выспались.
Она быстро повернулась и увидела Коннора, сидевшего на корточках перед потрескивающим костром. Он снимал с крючка котелок с кипящей водой. Языки пламени лизали серебряное дно котелка. Серебряное? Минуточку…
— Эй! — завизжала она и, выбравшись из-под шкуры, подскочила к шотландцу, трясясь от негодования. — Вы использовали мое серебро, чтобы подогреть на костре воду?!
Это был серебряный кубок, который Джемма выиграла с Гелиосом в сельских скачках. Она готовилась к ним втайне от дяди, за что потом была строго наказана. Но кубок так и хранился с тех пор у нее и был особенно ей дорог. И вот, пожалуйста: он висит над огнем, весь закопченный, а ее олух муж собирается заварить в нем чай!
— Где вы это взяли, черт побери?! — с яростью заорала Джемма на Коннора. Тот, казалось, даже не обратил внимания на ее гнев.
— Когда мы покидали Алнадрочит, я позаимствовал из ваших запасов кое-какие вещи, которые могли пригодиться нам в пути.
Она изумленно таращила на него глаза. Этот неотесанный мужлан, оказавшийся вдали от всех благ цивилизации, похоже, был здесь, на этой грубой земле, абсолютно в своей стихии. Он выглядел хорошо выспавшимся и до отвращения довольным собой.
Джемма с негодующим видом отвернулась и огляделась вокруг. Вероятно, они покинули горы прошлой ночью: их лагерь был разбит на краю огромной вытянутой долины, которая напоминала зеленое море, вся покрытая колышущейся густой и темной травой.
— Где мы? — спросила Джемма, едва переводя дух от раскинувшегося перед ней великолепия.
— Местные жители называют это Великой Долиной. День путешествия на восток, — указал Коннор пальцем, — и вы достигнете Эдинбурга. На западе — Глазго и Северный канал.
— Коннор! — решительно обратилась к Макджоувэну Джемма, подобрав свои длинные юбки и усевшись у огня. — Куда вы везете меня?
Коннор ничего не ответил, только пристально посмотрел на нее, а затем извлек из чистой салфетки два маленьких ломтика хлеба и предложил один из них девушке. Чай они пили прямо из котелка по очереди, обжигая губы.
— Гленаррис, — наконец произнес Макджоувэн, вытянувшись на траве и положив руки под голову.
— Гленаррис? Что это?
— Пристанище клана Макджоувэнов.
— Вы имеете в виду, что там живут многие из ваших родственников? — в замешательстве спросила Джемма.
—/Не очень многие, к вашей радости, — ухмыльнулся Коннор.
— Но у вас же есть родители, — осторожно расспрашивала она. Ей очень хотелось знать об этом человеке как можно больше. Знание давало превосходство, которое Джемме было необходимо в борьбе с Макджоувэном. — И сестры и братья, я полагаю.
— Мои мать и отец умерли. И я единственный ребенок в семье. После того как я родился, они решили больше не иметь детей.
— Странно. Почему бы это? — ядовито спросила Джемма.
По заросшему лицу Коннора скользнула ленивая усмешка.
— У меня есть молодой кузен, Джечерн. Вы встретитесь с ним там.
«И возненавижу его так же, как ненавижу тебя», — с яростью подумала девушка. И потом, где оно, это «там»? Слава Богу, теперь оно хоть имеет название: Гленаррис. Но что, черт побери, это такое? Город? Деревня? Или такая же пустынная долина, как эта? Джемме не хватало мужества спросить об этом. Лучше уж ничего не знать.
Они молчали, каждый занятый своими мыслями. Джемма ела с явным удовольствием.
— Очень вкусно, — заметила она, показывая на кусочек овсяного печенья.
— Это называется «бэннокс». Мама Дирка специально приготовила их для нас в дорогу.
— Бэннокс? Никогда не пробовала этого раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87