В действительности после первой «прочески» мехов был обстрелян не «по ошибке подразделением 1025-го полка», а противником, засевшим именно там, где предполагалось местонахождение Полещука. Получив от 1025-го полка неправильную информацию о местонахождении Полещука (там находился противник), мехов не выслал разведку и при вторичной атаке, уже перейдя линию железной дороги и шоссе был убит фланговым огнем противника. Оба взвода его роты у минного поля были вынуждены залечь и, ведя перестрелку, лежать здесь до ночи. Подразделение 1025-го полка все это время, заняв позицию правее, ближе к Белоострову (дабы оборонять его с юга), также до ночи не могло бы подняться в атаку…
…Быстро темнело. Не дождавшись Трепалина, я перешел в землянку связистов и решил возвратиться в Каменку с первым же знающим дорогу попутчиком. Таким попутчиком оказался раненый связист стрелкового полка. Он был ранен в тот момент, когда его товарищ, боец Торощенко, разведывая с ним минное поле за насыпью железной дороги, первым вступил на него и погиб, взорвавшись на мине. Два осколка зацепили связисту плечо и руку у локтя. Прежде чем пойти в санбат, он взялся привести сюда от штаба полка саперов с миноуловителями.
По ходам сообщения, пригибаясь и припадая к земле, потому что с темнотой фашисты усилили минометный огонь, мы двинулись - во тьме кромешной и непроглядной. И вот без всяких на сей раз приключений я оказался здесь, в блиндаже Трепалина, на прежнем месте, полный впечатлений. Пью чай, отдыхаю. Трепалин только что звонил, сказал, что «дела налаживаются», но что сам он задерживается, ибо сейчас пойдет в расположение 1-й роты, где и будет «до победного конца».
Каким уютным, спокойным и безопасным показался мне этот блиндаж, когда я пришел сюда, скинул с себя шинель, прогрел руки у печки-времянки, раскаленной, как всегда, докрасна. И вот сейчас, сидя за столом, размышляю о том, как все чувства и мысли людей поглотило в наши дни одно только трудное, жестокое, но необходимое для спасения мира дело - война, которую мы ведем!
В КАНУН ПРАЗДНИКА
6 ноября. 11 часов утра
В 6 часов утра мина разорвалась у самого блиндажа, осыпав его весь. От разрыва мы все проснулись. Вырвало крюк из запасной двери, у которой я спал на кровати начальника штаба. Другие мины легли поблизости от блиндажа. Разбило наш умывальник. Часовой успел прыгнуть в щель и остался невредим. Обстреливают нас снарядами и минами во все остальное время изредка, но залпами. Вся Каменка снова в воронках, разметанный снег, черные пятна.
Сегодня в восемь утра - подъем, после предупреждения по телефону командиру караула: быть бдительным и в полной готовности. Все гранаты, розданные вчера, израсходованы.
Утром прошли мимо еще два танка.
Только что, в 11 часов, пришел комиссар. Сказал, что операция в целом не выполнена. Неуспех объясняется плохой подготовкой и неумением некоторых командиров ориентироваться в ночной темноте. Фашисты за реку Сестру не выбиты. Выбить их помешало второе минное поле, обнаруженное за дорогой. Частные задачи, возложенные на моряков, выполнены, некоторые из них, например работа минометчиков, блестяще. Наши хорошо укрепились за дорогой, окопались, зорко охраняют рубеж и корректируют огонь минометов. Комбат организовал и посылает сейчас разведку - с саперами и связистами, - лучших людей под командой командира пулеметного расчета Федотова и политрука Аристова. Идут пять моряков, четыре сапера и два связиста…
День
Измученный, черный от бессонницы, забот и усталости, пришел сюда, в блиндаж, на свой КП, комбат Трепалин, сразу лег спать, но выспаться ему не пришлось. Его разбудили, потому что в батальон явилась группа бойцов пополнения и Трепалин должен был произвести опрос каждого из этой группы.
После этой группы комбат и комиссар принимают «батальонную самодеятельность» - джаз под руководством Глазунова, состоящий из тринадцати человек. Сей Глазунов - краснофлотец, отличный стрелок и отличный саксофонист, а кроме того, еще и исполнитель «Яблочка». Все люди джаза собраны из взводов, занимающих оборону на самой передовой. Подготовлялись к праздничному концерту в боевой обстановке, подготовили и сольные номера. В концерте будут участвовать и девушки-санитарки: Валя Потапова - петь соло и дуэтом с начхимом батальона исполнит «Парень кудрявый…»
Мы прослушали джаз и сольные номера, мне пришлось быть консультантом, а потом, когда программа была всеми одобрена, а музыканты и певцы ушли, явился краснофлотец Сметанин - редактор «Боевого листка No 1» со своим ярко раскрашенным и тщательно выписанным чернилами листом бумаги.
В общем подготовка к 7 ноября идет полным ходом. В батальон приезжают делегаты от ленинградских рабочих, будут выступать во всех подразделениях и распределять подарки лучшим бойцам. С ответом выступят отличившиеся в боях краснофлотцы…
А вот только что приехал Захариков, он уже облазил весь передний край, подобрал отличную гравированную «финку». Пришел мокрый, усталый - сказывается слабость после ранения. Рассказал обо всем, что видел и вызнал, и сразу же, несмотря на уговоры никуда больше не ходить, а оставаться здесь на положении выздоравливающего и отдыхать, ушел снова.
Иониди, бродивший сегодня где-то на лыжах, сейчас отправился в 1-ю роту сменить начштаба, который, несмотря на ангину, руководил там боевой операцией. Цыбенко тоже находился в 1-й роте.
Словом, раненых, выздоравливающих, больных в батальоне не сыщешь: все хотят воевать - и воюют…
В середине дня становится ясно, что хотя вражеские автоматчики за реку Сестру еще не выбиты, но осталось их очень мало, опасность прорыва фашистов миновала, не сегодня, так завтра последние автоматчики будут уничтожены. Позиции наши крепки, и попытка врага испортить нам праздник не удалась.
Собираюсь наконец в Песочное и оттуда - в Ленинград. Кстати, комбата и комиссара вызывает в Песочное командир дивизии на разбор операции. Вот и поедем вместе на грузовике.
НА ОБРАТНОМ ПУТИ
7 ноября. 18 часов. Песочное
Землянка редакции дивизионной газеты «В бой за Родину». Радио у нас нет. Ждем газет, выспрашивая соседей по телефону о новостях, но и соседи все только полны нетерпеливого ожидания… «Ленинградской правды» и вчера в Песочном не было, и сегодня - вот уже 7 часов вечера - газеты в Песочное еще не доставлены.
Вчера в дивизионной газете напечатаны две мои статейки, а в «Правде» от 31 октября - мой очерк «Мститель».
Сегодня утром был у комиссара дивизии, послушал его оценку всего происходившего на нашем участке фронта за эти дни, потом был у начарта. Артиллерия ведет огонь, завершая уничтожение группы прорвавшихся на наш берег Сестры фашистов.
От Ленинграда доносится гул, должно быть, город сегодня ожесточенно бомбят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
…Быстро темнело. Не дождавшись Трепалина, я перешел в землянку связистов и решил возвратиться в Каменку с первым же знающим дорогу попутчиком. Таким попутчиком оказался раненый связист стрелкового полка. Он был ранен в тот момент, когда его товарищ, боец Торощенко, разведывая с ним минное поле за насыпью железной дороги, первым вступил на него и погиб, взорвавшись на мине. Два осколка зацепили связисту плечо и руку у локтя. Прежде чем пойти в санбат, он взялся привести сюда от штаба полка саперов с миноуловителями.
По ходам сообщения, пригибаясь и припадая к земле, потому что с темнотой фашисты усилили минометный огонь, мы двинулись - во тьме кромешной и непроглядной. И вот без всяких на сей раз приключений я оказался здесь, в блиндаже Трепалина, на прежнем месте, полный впечатлений. Пью чай, отдыхаю. Трепалин только что звонил, сказал, что «дела налаживаются», но что сам он задерживается, ибо сейчас пойдет в расположение 1-й роты, где и будет «до победного конца».
Каким уютным, спокойным и безопасным показался мне этот блиндаж, когда я пришел сюда, скинул с себя шинель, прогрел руки у печки-времянки, раскаленной, как всегда, докрасна. И вот сейчас, сидя за столом, размышляю о том, как все чувства и мысли людей поглотило в наши дни одно только трудное, жестокое, но необходимое для спасения мира дело - война, которую мы ведем!
В КАНУН ПРАЗДНИКА
6 ноября. 11 часов утра
В 6 часов утра мина разорвалась у самого блиндажа, осыпав его весь. От разрыва мы все проснулись. Вырвало крюк из запасной двери, у которой я спал на кровати начальника штаба. Другие мины легли поблизости от блиндажа. Разбило наш умывальник. Часовой успел прыгнуть в щель и остался невредим. Обстреливают нас снарядами и минами во все остальное время изредка, но залпами. Вся Каменка снова в воронках, разметанный снег, черные пятна.
Сегодня в восемь утра - подъем, после предупреждения по телефону командиру караула: быть бдительным и в полной готовности. Все гранаты, розданные вчера, израсходованы.
Утром прошли мимо еще два танка.
Только что, в 11 часов, пришел комиссар. Сказал, что операция в целом не выполнена. Неуспех объясняется плохой подготовкой и неумением некоторых командиров ориентироваться в ночной темноте. Фашисты за реку Сестру не выбиты. Выбить их помешало второе минное поле, обнаруженное за дорогой. Частные задачи, возложенные на моряков, выполнены, некоторые из них, например работа минометчиков, блестяще. Наши хорошо укрепились за дорогой, окопались, зорко охраняют рубеж и корректируют огонь минометов. Комбат организовал и посылает сейчас разведку - с саперами и связистами, - лучших людей под командой командира пулеметного расчета Федотова и политрука Аристова. Идут пять моряков, четыре сапера и два связиста…
День
Измученный, черный от бессонницы, забот и усталости, пришел сюда, в блиндаж, на свой КП, комбат Трепалин, сразу лег спать, но выспаться ему не пришлось. Его разбудили, потому что в батальон явилась группа бойцов пополнения и Трепалин должен был произвести опрос каждого из этой группы.
После этой группы комбат и комиссар принимают «батальонную самодеятельность» - джаз под руководством Глазунова, состоящий из тринадцати человек. Сей Глазунов - краснофлотец, отличный стрелок и отличный саксофонист, а кроме того, еще и исполнитель «Яблочка». Все люди джаза собраны из взводов, занимающих оборону на самой передовой. Подготовлялись к праздничному концерту в боевой обстановке, подготовили и сольные номера. В концерте будут участвовать и девушки-санитарки: Валя Потапова - петь соло и дуэтом с начхимом батальона исполнит «Парень кудрявый…»
Мы прослушали джаз и сольные номера, мне пришлось быть консультантом, а потом, когда программа была всеми одобрена, а музыканты и певцы ушли, явился краснофлотец Сметанин - редактор «Боевого листка No 1» со своим ярко раскрашенным и тщательно выписанным чернилами листом бумаги.
В общем подготовка к 7 ноября идет полным ходом. В батальон приезжают делегаты от ленинградских рабочих, будут выступать во всех подразделениях и распределять подарки лучшим бойцам. С ответом выступят отличившиеся в боях краснофлотцы…
А вот только что приехал Захариков, он уже облазил весь передний край, подобрал отличную гравированную «финку». Пришел мокрый, усталый - сказывается слабость после ранения. Рассказал обо всем, что видел и вызнал, и сразу же, несмотря на уговоры никуда больше не ходить, а оставаться здесь на положении выздоравливающего и отдыхать, ушел снова.
Иониди, бродивший сегодня где-то на лыжах, сейчас отправился в 1-ю роту сменить начштаба, который, несмотря на ангину, руководил там боевой операцией. Цыбенко тоже находился в 1-й роте.
Словом, раненых, выздоравливающих, больных в батальоне не сыщешь: все хотят воевать - и воюют…
В середине дня становится ясно, что хотя вражеские автоматчики за реку Сестру еще не выбиты, но осталось их очень мало, опасность прорыва фашистов миновала, не сегодня, так завтра последние автоматчики будут уничтожены. Позиции наши крепки, и попытка врага испортить нам праздник не удалась.
Собираюсь наконец в Песочное и оттуда - в Ленинград. Кстати, комбата и комиссара вызывает в Песочное командир дивизии на разбор операции. Вот и поедем вместе на грузовике.
НА ОБРАТНОМ ПУТИ
7 ноября. 18 часов. Песочное
Землянка редакции дивизионной газеты «В бой за Родину». Радио у нас нет. Ждем газет, выспрашивая соседей по телефону о новостях, но и соседи все только полны нетерпеливого ожидания… «Ленинградской правды» и вчера в Песочном не было, и сегодня - вот уже 7 часов вечера - газеты в Песочное еще не доставлены.
Вчера в дивизионной газете напечатаны две мои статейки, а в «Правде» от 31 октября - мой очерк «Мститель».
Сегодня утром был у комиссара дивизии, послушал его оценку всего происходившего на нашем участке фронта за эти дни, потом был у начарта. Артиллерия ведет огонь, завершая уничтожение группы прорвавшихся на наш берег Сестры фашистов.
От Ленинграда доносится гул, должно быть, город сегодня ожесточенно бомбят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73