Обессиленный Тэшабой впал в забытье возле трупа своего друга. А когда очнулся, вблизи не было никого. Только один-единственный красноармеец рыл в стороне ячейку, и по нему методически бил из пулемета затаившийся вдали гитлеровец. Сзади к Тэшабою подползли еще четверо, зарылись в землю. А ночью, в странной зловещей тишине, Тэшабой, ползая по траншее и под откосом берега, где оказалось десятка два раненых, собрал и расставил по фронту все пулеметы и минометы, заставил раненых подтащить к ним боеприпасы и вдвоем с неизвестным бойцом занял боевую позицию, ожидая немцев. И когда в ночи немецкие цепи двинулись к «пятачку», Тэшабой и его товарищ встретили их огнем, перебегая от одного пулемета к другому, стреляя из минометов, создавая впечатление, что на «пятачке» встречают врага не два человека, а самое малое - рота. Раненые бойцы только подтаскивали к этим двоим боеприпасы, набивали патронами ленты… Пулеметно-минометный огонь из разных огневых точек остановил немцев… С нашего берега вдруг рванули «катюши» - неизвестное фашистам доселе оружие. И после залпа «катюш», форсировав Неву, на подмогу сражающейся «роте» бросился отряд морской пехоты во главе со своим полковником… Немцы были отброшены от «пятачка» стремительной атакой балтийцев, и сбереженный Тэшабоем и его неизвестным товарищем «пятачок» оказался окончательно закрепленным за нами… Товарищ Тэшабоя был убит, имя его осталось нам неизвестным. А Тэшабой, разыскав и похоронив своего друга Абдували, остался на «пятачке» сражаться в рядах морских пехотинцев…
Глава 8. ДНИ В ЛЕНИНГРАДЕ
8 - 12 октября 1941 г.
8 октября
Вернулся домой я часов в восемь вечера, совершенно обессиленный, ибо позавчера заболел гриппом. Несмотря на тревогу и бомбежку, залег спать, но спать не пришлось: бомбежка оказалась весьма сильной, немецкие самолеты летали над нашим домом, зенитки надрывались, тревога продолжалась с 7 часов 20 минут почти до 2 часов ночи. Я лазал на крышу, видел огромный пожар - где-то в направлении порта. Небо сначала было чистое, лунное, потом заволоклось тучами, прожигаемыми разрывами зенитных снарядов. И, не дотерпев до конца тревоги, примерно в час ночи, я лег спать и заснул. А под утро снова была тревога, и ночью с напряженностью и большой интенсивностью грохотала тяжелая артиллерия. Утром - сильная головная боль. Глотал кальцекс и аспирин.
За последние дни в газетах сообщения о конференции представителей СССР, Великобритании и США. Конференция закончилась в Москве 1 октября. Опубликовано коммюнике. Бивербрук и Гарриман выражают восхищение «великолепным отпором фашистскому нападению», оказываемым Советским Союзом. Общий антигитлеровский фронт создан, решены вопросы «о распределении общих ресурсов»…
В «Ленинградской правде» обращение воинов дивизии полковника Бандарева к коллективу Кировского завода:
«… В грохоте мощных танков, построенных на вашем заводе, в пламенном большевистском слове, сказанном кировцами, каждый день, каждый час ощущаем мы неисчерпаемые силы нашей Родины…»
И еще: «…Сейчас мы перешли в наступление и продолжаем теснить врага…»
Кировский завод под непрерывным обстрелом, и бомбят его почти каждый день. А танки с завода идут прямо в бой. И, в частности, идут к Бондареву! Значит, здесь, у села Ивановского, у Невы, в направлении на Мгу, им предстоит переправа!
Ленинградский фронт, несомненно, готовится к серьезным действиям!
9 октября
Вчера, 8-го, после тревожной ночи, несмотря на головную боль, сел за работу, написал два больших очерка для радио.
Решив ехать в Белоостров, стал звонить на Финляндский вокзал, но оказалось, что почти все телефоны Выборгской АТС не работают, станция повреждена. Пришлось, чтобы узнать расписание поездов в сторону Белоострова, съездить на вокзал.
Домой добирался в болезненном состоянии. Ночью просыпаясь, вертелся в ознобе. Тревоги не было, потому что весь вчерашний день был промозглый, туманный. Но уже в пять утра начались тревога, стрельба, бомбежка.
Обессиленный гриппом, я никуда не уехал, вынужден лежать в постели. Простудился, видимо, в шлюпке, при ночной переправе под сильным ветром через Неву; перед тем было очень жарко, и я был потным.
Сейчас уже одиннадцать утра. Яркий, солнечный день. Гудят наши самолеты, и… вот как раз опять вой тревоги.
Позавчера я видел разрушенные дома на улице Герцена и на улице Желябова. Раскопками занимается десяток-другой человек, а нужны бы сотни: во многих убежищах под развалинами есть еще живые люди.
21 час 20 минут
Только что опять сладкие звуки фанфар, музыка 1941 года, - отбой воздушной тревоги, не знаю уж которой за нынешний день. Вот прошло пять минут, опять тревога, воют сигналы, протяжно и заунывно - сирены, гудки…
А сейчас 22 часа 20 минут - за этот час мы напились чаю и, позабыв было о тревоге, беседовали за столом. Все то же: гудят самолеты, хлещут зенитки, налет продолжается…У нас на Ленфронте все больше сообщений об успешных действиях А. Л. Бондарева (командира сражающихся на Неве частей). Ему присвоено звание генерал-майора, и он награжден орденом Красного Знамени. Такое же звание присвоено защитнику Ханко Н. П. Симоняку.
В Ленинградской области - энергичные действия партизан. Бои на Вяземском и Брянском направлениях. Сегодня утром было сообщение: немцами взят Орел. Значит - обход на Москву, и положение Москвы резко ухудшилось, и оттого настроение тревожное.
Я ничего не знаю о том, что делается на севере - на всем фронте, обороняемом 7-й армией. Что с Петрозаводском? Какова обстановка на восточном берегу Ладоги?
Мой отец, ныне дивизионный инженер, в прошлом - строитель, помощник начальника строительства Свирской ГЭС, мрачнеет всякий раз, когда о ней заходит речь. До отца дошли слухи, будто вражеские войска достигли этой великолепной станции, питающей током Ленинград наравне с Волховской ГЭС (ее тоже строил отец). Он не может себе представить, что Свирская ГЭС, которой он отдал столько лет напряженнейшего творческого труда, применяя методы строительства, нигде в мире до того не испробованные, может оказаться разрушенной врагом, превращенной в прах. Сейчас, высказывая такое предположение, отец болезненно морщился.
Оглушительно грохочут зенитки. Завывают где-то над нами самолеты.
Запишу то, что помнится из наблюдений этих дней.
…Разрушенный пятиэтажный дом на улице Гоголя. Бомба упала рядом, дом минут восемь держался, затем с угла обвалился, груда мусора внизу, разноцветные прямоугольники обоев на сохранившихся стенах - следы обрушенных комнат, двери, раскрытые в пустоту. Печки, повисшие над пустотой. На одном из прямоугольников висит фотография в рамке. Остальные стены голы, все сметено. Внизу завал огорожен забором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73