Сегодня она, видно, изображала какую-нибудь герцогиню. На ней было роскошное длинное платье, отороченное черным бархатом, и янтарное ожерелье. Волосы уложены в спиральную башню.
– Как здоровье? – спросила она.
– Так себе, – хотел я сказать жалобным голосом, но неожиданно получился сочный бас.
– Но выглядишь ты неплохо.
– Кто такой Сам? – спросил я.
– Сам – это Толик.
– А Толик – это Сам?
– Да.
– Ясно. Дважды два – четыре, а четыре – дважды два.
Лолита села рядом и погладила меня по голове.
– Ты его знаешь. Это бард, который пел в нашем дворе.
От изумления я не мог вымолвить ни слова.
– Тот… хиляк? – выдавал я наконец.
– Он не хиляк, Жора. Он очень серьезный человек.
Я сразу все понял. Ну конечно же, это идея чокнутого Анатолия, этого ненормального собирателя обломков кирпича и архитектора воздушных резиновых дач. Только он мог придумать этот милый остров. Он стал обращать в рабство людей, потому что у него не было «даже на бутылку пива». Он или украл Лолиту или она сама к нему пришла, похоже, что все-таки второе, а потом почему-то ему захотелось «приобрести» и меня.
Ну конечно же, все сходится, теперь я понял…
– Я ничего не знала, честное слово… Он меня обманул… Я с ним немного встречалась в последнее время… Вот они говорит: давай проведем лето на необитаемом острове… Ты вроде бы утонешь, чтобы никто не искал, а осенью объявишься, скажешь, что ездила к подруге на Сахалин… Я согласилась… Мы хотели пожениться… Он мне казался таким интересным… И вообще на острове было все так необыкновенно. А потом я стала понемногу понимать, что он страшный человек, ради денег готов пойти на все. Он превращает людей в рабов.
– Ну, а почему именно меня?
– Я тебе уже говорила, честное слово… Это я виновата… Он тут совсем ни при чем… В последнее время он мне не доверяет, следит… Вот я и упросила их привезти тебя, мол, вроде бы для художественной самодеятельности, чтобы пел. Им ведь все равно кого… А на самом деле чтобы ты помог мне бежать отсюда…
«Идиотка», – подумал я и отвернулся к стене. Безмозглая идиотка! Меня душила бессильная злость. Будь моя воля…
– Ты не сердись на меня, Жорик… Если бы я знала… Я думала, это так, игра… от безделья… Думала, и тебе будет приятно поиграть… Теперь я бы ни за что этого не сделала… Я… Ты мне… Ты пел лучше всех их… честное слово…
Лолита-Маргарита заплакала. Моя злость улетучилась. Я погладил ее по руке.
– Успокойся… Мы выберемся отсюда. Скажи мне, что он думает делать с нами… потом, когда кончится лето?
Лолита испуганно глянула на меня.
– Не знаю… я не думала об этом… Ты думаешь…
– Я ничего не думаю, но считаю, что не в его интересах кормить нас всю зиму до следующей весны. Еще невыгоднее ему отпустить нас. Его сразу же арестуют.
– Что же делать, Жора, а?
Видно, Лолита только сейчас поняла всю серьезность положения и по-настоящему испугалась.
– А я откуда знаю? Скоро у меня встреча с твоим Толиком.
– Жора, а до того они нас не убьют?
22 августа
С утра мух на потолке 76, в обед – 143, вечером – 28.
23 августа
Я действительно его недооценивал. Куда девался хлипкий тип с гитарой. Передо мной сидел загорелый энергичный человек с очень серьезным лицом и пристальными бесцветными глазами.
– Прошу прощения, – говорил он, не сводя с меня бесцветных глаз, – за то, что с тобой здесь так обращались. Я не давал указаний издеваться над моими работниками (он так и сказал: «моими работниками»). Но это даже лучше. Я теперь убедился, что ты волевой и принципиальный человек. Такие мне нужны. Я предлагаю тебе стать не простым работником, а равноправным членом нашего общества.
– Но чтобы стать членом общества, надо знать, что это за общество.
Анатоль оживился.
– Это правильно. Общая идея, в двух словах, такова…
Мы сидели «у меня», в чуланчике. Анатоль пришел один, без предупреждения. Просто вошел, протянул руку и сказал: «Здравствуй, ты почти не изменился». Одет он был в дешевый серый, но хорошо сидящий на нем костюм. От него пахло одеколоном «В полет», очевидно, только что постригся в районной парикмахерской. На ногах желтые, из хорошей кожи сандалеты.
Идея Анатоля была в двух словах такова. Работать за сторублевую зарплату – не дело для предприимчивого человека. Предприимчивый человек изо всего может сделать деньги. Пример – лягушки. Сколько их? Миллиарды. Как их используют? Никак. А лягушачья кожа прочнее бычьей. Предприимчивый человек берет лягушку и получает автомобильные прокладки, манжеты для насосов, сумки, ботинки, сапоги, кожаные пальто, шапки. А рыбьи пузыри? Их выбрасывают. А ведь просмоленный рыбий пузырь – непотопляемая вещь. Из рыбьих пузырей можно делать понтоны, плоты, лодки. Их можно применять в военном деле. Предприимчивый человек что хочешь сделает. Все люди делятся на предприимчивых и исполнителей. Поскольку идею воплотить в жизнь открыто невозможно, он, Анатоль, решил создать этот подпольный остров. Потом, со временем, можно организовать еще несколько таких островов. Через год-два все свободные члены общества станут миллионерами. Поскольку количество исполнителей будет все возрастать, чтобы держать их в повиновении, нужны проверенные, надежные люди. Вот почему он, Анатоль, наряду с поисками исполнителей ведет и поиски предпринимателей. По его мнению, я, после всех испытаний, показал себя надежным, твердым человеком. Возможно, со временем, если буду стараться, я стану заместителем Анатоля, потому что дядька Михай слишком прямолинеен, груб. А с людьми надо обращаться умно, интеллигентно.
Рассказывая все это, Анатоль возбужденно расхаживал по чуланчику, заложив руки за спину. На его бледных щеках появился румянец, глаза блестели.
– Ха, – рассмеялся он под конец каким-то угрюмым смехом. – Провалили на экзаменах… Пять лет вкалывал, а потом получать сотню-полторы…
Анатоль говорил еще долго. Я понял, что идея о подпольном острове вынашивалась им давно. Его родной дядька Михай еще раньше был связан с колхозной рыболовецкой бригадой – поставлял им соль, пшено, жмых, сети в обмен на рыбу. «Бизнес» процветал, только рыбаки постоянно жаловались на нехватку нужных, надежных людей. Вот тогда-то Анатоль, который был прекрасно осведомлен в дядькиных делах, и решил помочь им «рабочей силой». Дальше – больше. Аппетит приходит во время еды.
– Ну, так как, согласен?
– Согласен.
Анатоль, видно, не ожидал, что я так быстро соглашусь. Он долго, подозрительно смотрел на меня.
– Мне больше ничего не остается, – разъяснил я. – Я прекрасно понимаю, что живым отсюда никто не выберется.
Анатоль заметно подобрел.
– Не знаю, что тебе здесь плела наша общая знакомая, наверно, всякую чушь, но тебе я скажу одно. Сюда тебя привезли по моему личному распоряжению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Как здоровье? – спросила она.
– Так себе, – хотел я сказать жалобным голосом, но неожиданно получился сочный бас.
– Но выглядишь ты неплохо.
– Кто такой Сам? – спросил я.
– Сам – это Толик.
– А Толик – это Сам?
– Да.
– Ясно. Дважды два – четыре, а четыре – дважды два.
Лолита села рядом и погладила меня по голове.
– Ты его знаешь. Это бард, который пел в нашем дворе.
От изумления я не мог вымолвить ни слова.
– Тот… хиляк? – выдавал я наконец.
– Он не хиляк, Жора. Он очень серьезный человек.
Я сразу все понял. Ну конечно же, это идея чокнутого Анатолия, этого ненормального собирателя обломков кирпича и архитектора воздушных резиновых дач. Только он мог придумать этот милый остров. Он стал обращать в рабство людей, потому что у него не было «даже на бутылку пива». Он или украл Лолиту или она сама к нему пришла, похоже, что все-таки второе, а потом почему-то ему захотелось «приобрести» и меня.
Ну конечно же, все сходится, теперь я понял…
– Я ничего не знала, честное слово… Он меня обманул… Я с ним немного встречалась в последнее время… Вот они говорит: давай проведем лето на необитаемом острове… Ты вроде бы утонешь, чтобы никто не искал, а осенью объявишься, скажешь, что ездила к подруге на Сахалин… Я согласилась… Мы хотели пожениться… Он мне казался таким интересным… И вообще на острове было все так необыкновенно. А потом я стала понемногу понимать, что он страшный человек, ради денег готов пойти на все. Он превращает людей в рабов.
– Ну, а почему именно меня?
– Я тебе уже говорила, честное слово… Это я виновата… Он тут совсем ни при чем… В последнее время он мне не доверяет, следит… Вот я и упросила их привезти тебя, мол, вроде бы для художественной самодеятельности, чтобы пел. Им ведь все равно кого… А на самом деле чтобы ты помог мне бежать отсюда…
«Идиотка», – подумал я и отвернулся к стене. Безмозглая идиотка! Меня душила бессильная злость. Будь моя воля…
– Ты не сердись на меня, Жорик… Если бы я знала… Я думала, это так, игра… от безделья… Думала, и тебе будет приятно поиграть… Теперь я бы ни за что этого не сделала… Я… Ты мне… Ты пел лучше всех их… честное слово…
Лолита-Маргарита заплакала. Моя злость улетучилась. Я погладил ее по руке.
– Успокойся… Мы выберемся отсюда. Скажи мне, что он думает делать с нами… потом, когда кончится лето?
Лолита испуганно глянула на меня.
– Не знаю… я не думала об этом… Ты думаешь…
– Я ничего не думаю, но считаю, что не в его интересах кормить нас всю зиму до следующей весны. Еще невыгоднее ему отпустить нас. Его сразу же арестуют.
– Что же делать, Жора, а?
Видно, Лолита только сейчас поняла всю серьезность положения и по-настоящему испугалась.
– А я откуда знаю? Скоро у меня встреча с твоим Толиком.
– Жора, а до того они нас не убьют?
22 августа
С утра мух на потолке 76, в обед – 143, вечером – 28.
23 августа
Я действительно его недооценивал. Куда девался хлипкий тип с гитарой. Передо мной сидел загорелый энергичный человек с очень серьезным лицом и пристальными бесцветными глазами.
– Прошу прощения, – говорил он, не сводя с меня бесцветных глаз, – за то, что с тобой здесь так обращались. Я не давал указаний издеваться над моими работниками (он так и сказал: «моими работниками»). Но это даже лучше. Я теперь убедился, что ты волевой и принципиальный человек. Такие мне нужны. Я предлагаю тебе стать не простым работником, а равноправным членом нашего общества.
– Но чтобы стать членом общества, надо знать, что это за общество.
Анатоль оживился.
– Это правильно. Общая идея, в двух словах, такова…
Мы сидели «у меня», в чуланчике. Анатоль пришел один, без предупреждения. Просто вошел, протянул руку и сказал: «Здравствуй, ты почти не изменился». Одет он был в дешевый серый, но хорошо сидящий на нем костюм. От него пахло одеколоном «В полет», очевидно, только что постригся в районной парикмахерской. На ногах желтые, из хорошей кожи сандалеты.
Идея Анатоля была в двух словах такова. Работать за сторублевую зарплату – не дело для предприимчивого человека. Предприимчивый человек изо всего может сделать деньги. Пример – лягушки. Сколько их? Миллиарды. Как их используют? Никак. А лягушачья кожа прочнее бычьей. Предприимчивый человек берет лягушку и получает автомобильные прокладки, манжеты для насосов, сумки, ботинки, сапоги, кожаные пальто, шапки. А рыбьи пузыри? Их выбрасывают. А ведь просмоленный рыбий пузырь – непотопляемая вещь. Из рыбьих пузырей можно делать понтоны, плоты, лодки. Их можно применять в военном деле. Предприимчивый человек что хочешь сделает. Все люди делятся на предприимчивых и исполнителей. Поскольку идею воплотить в жизнь открыто невозможно, он, Анатоль, решил создать этот подпольный остров. Потом, со временем, можно организовать еще несколько таких островов. Через год-два все свободные члены общества станут миллионерами. Поскольку количество исполнителей будет все возрастать, чтобы держать их в повиновении, нужны проверенные, надежные люди. Вот почему он, Анатоль, наряду с поисками исполнителей ведет и поиски предпринимателей. По его мнению, я, после всех испытаний, показал себя надежным, твердым человеком. Возможно, со временем, если буду стараться, я стану заместителем Анатоля, потому что дядька Михай слишком прямолинеен, груб. А с людьми надо обращаться умно, интеллигентно.
Рассказывая все это, Анатоль возбужденно расхаживал по чуланчику, заложив руки за спину. На его бледных щеках появился румянец, глаза блестели.
– Ха, – рассмеялся он под конец каким-то угрюмым смехом. – Провалили на экзаменах… Пять лет вкалывал, а потом получать сотню-полторы…
Анатоль говорил еще долго. Я понял, что идея о подпольном острове вынашивалась им давно. Его родной дядька Михай еще раньше был связан с колхозной рыболовецкой бригадой – поставлял им соль, пшено, жмых, сети в обмен на рыбу. «Бизнес» процветал, только рыбаки постоянно жаловались на нехватку нужных, надежных людей. Вот тогда-то Анатоль, который был прекрасно осведомлен в дядькиных делах, и решил помочь им «рабочей силой». Дальше – больше. Аппетит приходит во время еды.
– Ну, так как, согласен?
– Согласен.
Анатоль, видно, не ожидал, что я так быстро соглашусь. Он долго, подозрительно смотрел на меня.
– Мне больше ничего не остается, – разъяснил я. – Я прекрасно понимаю, что живым отсюда никто не выберется.
Анатоль заметно подобрел.
– Не знаю, что тебе здесь плела наша общая знакомая, наверно, всякую чушь, но тебе я скажу одно. Сюда тебя привезли по моему личному распоряжению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36