В землю был вбит шест с рекламой риэлтерской конторы. Шест, судя по всему, стоял здесь уже давным-давно.
Канаан подъехал к тяжелым чугунным воротам в сплошной каменной стене, за которой, казалось, начинался отдельный мир. Ворота были закрыты и заперты, однако в будке не оказалось сторожа, у ворот не топтался охранник, готовый наставить автомат на любого непрошенного гостя – одним словом, все было не так, как десять лет назад.
Он выбрался из машины, присмотрелся к замку и засову. Висячий замок оказался не защелкнут, он всего лишь висел, вдетый в петли. Проникнуть сюда можно было и не имея ключа.
Круговая подъездная дорожка ко входу в особняк была с обеих сторон оттенена картиной упадка и запустения: увядшие цветы, больные деревья, жизнь которых теплилась лишь в боку, подставленном солнечным лучам. Большая автостоянка, на которой могла бы запарковаться целая дюжина машин, оказалась завалена мусором.
В доме, на верхней лестничной площадке, горел свет. Да и в комнате, выходящей в маленький сад, тоже. Канаан разглядел французскую веранду.
Он подошел к двери и позвонил в колокольчик. В доме царила мертвая тишина. Приложив ухо к двери, он позвонил еще раз. Звонок то ли не работал, то ли был проведен где-то в глубине дома. Подождав несколько минут, Канаан взялся за молоток и резко постучал. Здешний молоток имел форму нескольких мальчиков, сплетенных в фигуру группового секса. Канаана это внезапно разозлило. Хотя Кейп, конечно, гордился этой диковиной и тем впечатлением, которая она производила на его гостей.
Канаан принялся молотить в дверь, нанося по одному удару в минуту. Так прошло пять минут.
Он обошел вокруг дома, проник в маленький внутренний сад, подошел к дверям французской веранды и заглянул в них. Старик, потупившись, сидел у камина.
Канаан понял, что перед ним Уолтер Кейп. Некогда могущественный и полный жизненными соками человек превратился в дряхлого старика.
Канаан побарабанил по стеклу кончиками пальцев. Кейп резко развернулся в кресле и посмотрел в его сторону. Руки у него затряслись, а глаза полезли на лоб от ужаса. В одной руке у него был блокнот – и сейчас он раскрылся и затрепетал, как сигнальный флажок.
Канаан быстро достал полицейскую бляху и постучал ею по стеклу, приговаривая при этом:
– Полиция. Это полиция.
Кейп потянулся к телефону на столике возле кресла, блокнот выскользнул у него из рук и упал на ковер. Он нажал на какую-то кнопку. После чего они с Канааном уставились друг на друга, выжидая. Через какое-то время в комнату вошел верзила в черной жилетке и в рубашке с закатанными рукавами; увидев Канаана в саду, он нахмурился, обменялся парой слов с Кейпом и пошел открыть дверь французской веранды.
– Полиция, – сказал Канаан.
– Никто не вызывал полицию, – возразил слуга.
– Никогда не слышит звонков, – пожаловался Кейп на слугу Канаану, словно они с детективом были союзниками. – Малькольм никогда ничего не слышит. Кто-нибудь может прийти и убить меня, а Малькольм ничего не услышит.
– Мне надо задать мистеру Кейпу несколько вопросов.
– О чем? – спросил слуга.
– О том, что вас совершенно не касается, – отрезал детектив.
– Вы у меня в доме. Можете спрашивать о чем угодно в присутствии Малькольма.
– Я по поводу ребенка, над которым надругались и которого убили, – сказал Канаан и, не дожидаясь приглашения, уселся в кресло у камина.
– Я ничего не знаю ни про какого ребенка!
Теперь, когда первый ужас прошел, а в комнате появился телохранитель, в голосе Кейпа зазвучало неприкрытое раздражение.
– Это произошло давно.
– Когда это – давно?
– За год или вроде того, перед тем, как мы с друзьями навестили вас тут. А у вас как раз проходил торжественный ужин. Мой друг покатил по скатерти одну памятку – и она свалилась вам на колени.
И опять Кейп испугался.
– Мне захотелось напомнить вам об этом, но прибыл я сюда по другому поводу, – сказал Канаан.
– Теперь я вас вспомнил, – сказал Кейп. – Да и не больно-то вы переменились.
Он застыл в ожидании, склонив голову набок. Канаан понимал: старик ждет от него ответной любезности. Неужели для него так уж важно, обманывая себя, верить, что он победоносно сражается со временем? А может, если сказать ему правду, он рассыплется в прах? Канаан решил промолчать.
– Вы тот самый детектив. Это вашу племянницу изнасиловали и убили. Я проверял. И вас, и этого Свистуна, и того полицейского с юга.
– Беллерозе.
– Да, Беллерозе. Я проверил – и все про вас разузнал.
– А мы про вас и так все знали.
– Ну и как, помогло вам это?
– Этого оказалось достаточно, чтобы выбить из вас кураж. И я вижу, что нам это удалось.
– Если вы полагаете, будто погубили меня, то ошибаетесь.
– А мы и не пытались погубить вас, если вы имеете в виду финансовую сторону дела. Мы сделали именно то, чего нам хотелось. Мы вас напугали.
Лицо Кейпа скривилось – как у младенца, вот-вот готового разреветься. Он зашипел, из углов рта у него побежала слюна. Длилось все это целую минуту, если не больше. Малькольм отошел от него, вернулся с коньяком и заставил старика отпить. Взгляд у Кейпа был как у безумца.
Он раздосадованно посмотрел на слугу.
– Мне надо пописать. Прямо сейчас, или я описаюсь.
Малькольм, вздохнув, посмотрел на Канаана.
– Не гляди на него, – яростно заорал Кейп. -Гляди на меня! Мне немедленно нужно в уборную.
Малькольм помог старику подняться. Трясясь всем телом, Кейп проследовал по комнате. Они с Малькольмом исчезли в глубине дома.
Канаан, подавшись вперед, нагнулся и поднял с пола блокнот, переплетенный пружинкой. Быстро пролистал страницы.
Из глубины дома послышался голос Малькольма:
– Не сюда.
– Но я же не дотерпел, черт тебя побери! Надо было вести меня сразу.
В блокноте оказались стихи. Канаан прочел одно стихотворение, полное жалости и любви к себе. Крайне слабое.
– Почему вы не носите пеленки?
Вопрос Малькольма был, судя по всему, сугубо риторическим.
Канаан вернулся к первой странице блокнота.
– Ты за собой следи. Думаешь, я в маразме или спятил, только не больно полагайся на это.
Последнюю фразу Кейп произнес с неожиданными твердостью и силой.
На первой странице блокнота значилось имя владельца, точнее, два имени: Гарриэт Ларю и Кеннет Гоч.
– Вернемся, пока этот сукин сын не спиздил серебряную посуду, – сказал Кейп.
Канаан спрятал блокнот в карман. Они вернулись в комнату. Спереди на брюках у Кейпа расплывалось темное пятно.
– Принеси мне халат, – сказал Кейп. Малькольм снял с вешалки расшитый атласом и золотом халат и помог Кейпу облачиться в него. Старик вновь сел в кресло, закрыв полой халата мокрые брюки.
– Значит, вы по-прежнему одержимы убийством племянницы?
– Я никогда не забываю о ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75