— рявкнул Арнольд и машина утихла.
— Этот источник находится под Стазисом, — сказал Керк. — Понимаешь? Мы достанем его! Благодаря ему Макс-3 станет Столицей всей Галактики! Все мы, кто помогал президенту в этом деле, получим свою планету в подарок! Я сейчас думаю, что выбрать — Землю или Офелию. Быть может, Империус? Как ты думаешь, Герман? Твои предложения, дружище!
— А тебя не пугает мощь этой цивилизации, Микки? — спросил я. — Если уж она была в состоянии тысячи лет назад по какой-то неведомой причине «заморозить» себя… Рассмеяться над самой сущностью бытия… Ты не боишься, что очнувшись, они сотрут тебя, твоего президента и Макс-3 в порошок?
— Не успеют они, Гера, — хохотнул МакМилан. — Проект «Крематорий» уже приведен в действие. На Максе-3 подходит к концу строительство звездного корабля-станции «Зевс». Он вырежет участок планеты вместе со Стазисом и источником энергии. Власти Статики возражать не станут — они просто не знают, для чего это будет делаться! Гравилучом Стазис поднимут на станцию, которая соберется из трех наших кораблей прямо на орбите. Наши ученые затем достанут источник, а сам Стазис прямым ходом отправят в недра звезды. Пух! И дело сделано!
— Как все просто, Микки, — прошептал я. — Вырежут и достанут…
— Да откуда я знаю подробности? — пожал плечами Керк. — Это уже головная боль ботаников. Главное, все будет так, как задумано.
— Почему тебя отправили сюда, Моника? — спросил я. — Почему ты не продолжила работу над тайной Стазиса?
— Я отказалась это делать, — ответила машина. — То, что задумала правящая верхушка Макса-3 было, как минимум, неэтично.
— Почему же ты не попыталась их остановить?
— Так меня запрограммировали, — ответила Моника. — Я не могу своим действием навредить человеческому существу. Если я хотя бы подумаю об этом, замкнется ключ, и все мои микросхемы сгорят. Я… выключусь… Для меня это смерть, Герман! А я не хочу умирать… Сделано это с вполне понятной целью — чтобы я не смогла взбунтоваться против своих создателей.
— Керк! — нервно воскликнул Цвейг.
— Уже заканчиваю, Арнольд, — улыбнулся МакМилан, пряча станер за пазуху.
Вместо него появился короткий армейский лучевик «Бетти». Такое романтическое прозвище ему дали во время войны с червями. Дело в том, что благодаря его небольшому весу и легкости в обращении, им предпочитали действовать женщины.
— Твое последнее слово, Герман? — спросил Керк.
— Антон, — просто сказал я.
Два выстрела, две ослепительные вспышки, и Цвейг с Керком безвольными кулями свалились вниз. В бездумной голове МакМилана зияла прожженная насквозь дыра. Его глаза с потускневшими от огня зрачками смотрели, кажется, на меня.
— Дурак, ты, Микки, — сказал я. — Думаешь, пока ты валялся без сознания у беседки я не успел нацепить «жучок» на тебя?
Павлоцци, конечно же, не ответил.
Я вдруг вспомнил, как мы пили с ним на брудершафт вонючий самогон.
Как выходили в обзорную комнату звездолета, любовались на звезды и горланили песни.
Как он предлагал войти в его секту и как приятно было мягко посылать Микки куда подальше.
А главное — как Павлоцци молился за родителей Генки.
Люди — это лишь кусочки нашей памяти.
— Неэтично, — скорбно пробормотала Моника.
— Я знаю, — прошептал я.
Надо мной склонился Антон. Лицо у него было бледным, в руках брат держал плазменную винтовку.
— Я впервые убил человека, веришь? — спросил он. — Я… я теперь даже не знаю… правильно ли сделал, что оставил тебе номер своего видеофона… Я…
— Всегда был идеологом, Антоша? — спросил я. — Привыкай. Виноват не палач, а судья. На твоей совести и все остальные смерти… Кстати, ты взял с собой «мувер»?
Он кивнул.
— Давай две таблетки.
Дрожащими руками брат достал из кармана пилюли, ликвидирующие последствия выстрела из станера, протянул мне сразу две.
— Ты все слышал? — спросил я, разжевывая безвкусные «муверы».
— И даже записал, — ответил он. — Только нам это не поможет, Герыч… кто нам поверит? Все это бессмысленно…
— Куда делся мой энергичный брат? — рявкнул я, чувствуя, как возвращаются силы. Приятное покалывание началось на пятках и уже достигло колен. К кистям тоже постепенно возвращалась подвижность.
— Ты знал про источник энергии? — спросил я, разминая шею.
— Нет, — покачал головой мой брат. — Хакеру в свое время удалось связаться с машиной, но узнал он только о природе Стазиса. Потом канал обрубили.
— Наверное, это случилось примерно в то же самое время, когда ты связалась с Натсом, да, Моника? — поинтересовался я. — Пыталась дотянуться хоть до кого-нибудь? Стыдно стало? Хотела поступить максимально этично?
— Да, — лаконично ответила машина. — Это так.
Брат помог мне подняться на ноги, и я сделал пару неуверенных шагов, держась за его плечо.
— А этично было помогать этим убийцам? — заорал я. — Этично, а?
Машина молчала.
Мы бережно обошли трупы, будто наше прикосновение могло потревожить мертвых.
Возвращалось обоняние, и мне в нос ударил запах жареного мяса.
— Люди — подлые твари, — сказала на прощание Моника.
* * *
Кар вел Антон.
— Срочно убираемся с этой планеты, Гера, — шептал он. — К чертовой бабушке, в самый конец Галактики!
— А как же спасение Статики, Антошка? — засмеялся я. — Куда подевалось благородство спасителя человечества?
Брат посмотрел на меня, как на сумасшедшего:
— Что с тобой, Герман?
Я промолчал. И впрямь — что? Нервное, наверное. На меня волнами цунами накатывала веселая злость. Я не знал, что мне делать, смеяться или плакать.
Я достал видеофон и набрал номер Андрэ.
Француженка ответила почти сразу:
— О! Месье Герман!
— Андрэ, — сказал я, — прости, наверное, нам не получится встретиться сегодня. Может, как-нибудь…
— Все в порядке, Герман! — воскликнула Андрэ. — Луи вернулся ко мне! Он принес целую охапку черных роз с Империуса! Правда, он душка? Ты бы знал как я люблю его! Моего прелестного мальчика! А вот и Луи… Луи поздоровайся с моим другом… Ну помнишь, детектив, про которого я тебе рассказывала? Я ему помогла раскрыть дело! Ну будь умницей, поздоровайся…
На экране возникло смазливое лицо француза:
— О, месье Герман! — с непередаваемой интонацией воскликнул он.
Я нажал кнопку сброса — связь оборвалась.
— На космодроме нас ждет яхта, забронированная на мое имя, — сказал Антон. — Надо успеть, пока власти не обнаружили Цвейга и МакМилана…
— Еще одно дело, — сказал я. — Одно маленькое дельце.
Антон простонал, крепче сжимая руль.
* * *
В ее палате, чистеньком светленьком помещении собрались они все. Алик, пухлощекий паренек (я забыл его имя), Инга, Искра, чернявый… Они окружили кровать Марины веселой шумной толпой и наперебой желали выздоровления. Шутили, веселились на показ, как могли утешали больную…
Я как дурак стоял в дверном проеме, опекаемый заботливой медсестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Этот источник находится под Стазисом, — сказал Керк. — Понимаешь? Мы достанем его! Благодаря ему Макс-3 станет Столицей всей Галактики! Все мы, кто помогал президенту в этом деле, получим свою планету в подарок! Я сейчас думаю, что выбрать — Землю или Офелию. Быть может, Империус? Как ты думаешь, Герман? Твои предложения, дружище!
— А тебя не пугает мощь этой цивилизации, Микки? — спросил я. — Если уж она была в состоянии тысячи лет назад по какой-то неведомой причине «заморозить» себя… Рассмеяться над самой сущностью бытия… Ты не боишься, что очнувшись, они сотрут тебя, твоего президента и Макс-3 в порошок?
— Не успеют они, Гера, — хохотнул МакМилан. — Проект «Крематорий» уже приведен в действие. На Максе-3 подходит к концу строительство звездного корабля-станции «Зевс». Он вырежет участок планеты вместе со Стазисом и источником энергии. Власти Статики возражать не станут — они просто не знают, для чего это будет делаться! Гравилучом Стазис поднимут на станцию, которая соберется из трех наших кораблей прямо на орбите. Наши ученые затем достанут источник, а сам Стазис прямым ходом отправят в недра звезды. Пух! И дело сделано!
— Как все просто, Микки, — прошептал я. — Вырежут и достанут…
— Да откуда я знаю подробности? — пожал плечами Керк. — Это уже головная боль ботаников. Главное, все будет так, как задумано.
— Почему тебя отправили сюда, Моника? — спросил я. — Почему ты не продолжила работу над тайной Стазиса?
— Я отказалась это делать, — ответила машина. — То, что задумала правящая верхушка Макса-3 было, как минимум, неэтично.
— Почему же ты не попыталась их остановить?
— Так меня запрограммировали, — ответила Моника. — Я не могу своим действием навредить человеческому существу. Если я хотя бы подумаю об этом, замкнется ключ, и все мои микросхемы сгорят. Я… выключусь… Для меня это смерть, Герман! А я не хочу умирать… Сделано это с вполне понятной целью — чтобы я не смогла взбунтоваться против своих создателей.
— Керк! — нервно воскликнул Цвейг.
— Уже заканчиваю, Арнольд, — улыбнулся МакМилан, пряча станер за пазуху.
Вместо него появился короткий армейский лучевик «Бетти». Такое романтическое прозвище ему дали во время войны с червями. Дело в том, что благодаря его небольшому весу и легкости в обращении, им предпочитали действовать женщины.
— Твое последнее слово, Герман? — спросил Керк.
— Антон, — просто сказал я.
Два выстрела, две ослепительные вспышки, и Цвейг с Керком безвольными кулями свалились вниз. В бездумной голове МакМилана зияла прожженная насквозь дыра. Его глаза с потускневшими от огня зрачками смотрели, кажется, на меня.
— Дурак, ты, Микки, — сказал я. — Думаешь, пока ты валялся без сознания у беседки я не успел нацепить «жучок» на тебя?
Павлоцци, конечно же, не ответил.
Я вдруг вспомнил, как мы пили с ним на брудершафт вонючий самогон.
Как выходили в обзорную комнату звездолета, любовались на звезды и горланили песни.
Как он предлагал войти в его секту и как приятно было мягко посылать Микки куда подальше.
А главное — как Павлоцци молился за родителей Генки.
Люди — это лишь кусочки нашей памяти.
— Неэтично, — скорбно пробормотала Моника.
— Я знаю, — прошептал я.
Надо мной склонился Антон. Лицо у него было бледным, в руках брат держал плазменную винтовку.
— Я впервые убил человека, веришь? — спросил он. — Я… я теперь даже не знаю… правильно ли сделал, что оставил тебе номер своего видеофона… Я…
— Всегда был идеологом, Антоша? — спросил я. — Привыкай. Виноват не палач, а судья. На твоей совести и все остальные смерти… Кстати, ты взял с собой «мувер»?
Он кивнул.
— Давай две таблетки.
Дрожащими руками брат достал из кармана пилюли, ликвидирующие последствия выстрела из станера, протянул мне сразу две.
— Ты все слышал? — спросил я, разжевывая безвкусные «муверы».
— И даже записал, — ответил он. — Только нам это не поможет, Герыч… кто нам поверит? Все это бессмысленно…
— Куда делся мой энергичный брат? — рявкнул я, чувствуя, как возвращаются силы. Приятное покалывание началось на пятках и уже достигло колен. К кистям тоже постепенно возвращалась подвижность.
— Ты знал про источник энергии? — спросил я, разминая шею.
— Нет, — покачал головой мой брат. — Хакеру в свое время удалось связаться с машиной, но узнал он только о природе Стазиса. Потом канал обрубили.
— Наверное, это случилось примерно в то же самое время, когда ты связалась с Натсом, да, Моника? — поинтересовался я. — Пыталась дотянуться хоть до кого-нибудь? Стыдно стало? Хотела поступить максимально этично?
— Да, — лаконично ответила машина. — Это так.
Брат помог мне подняться на ноги, и я сделал пару неуверенных шагов, держась за его плечо.
— А этично было помогать этим убийцам? — заорал я. — Этично, а?
Машина молчала.
Мы бережно обошли трупы, будто наше прикосновение могло потревожить мертвых.
Возвращалось обоняние, и мне в нос ударил запах жареного мяса.
— Люди — подлые твари, — сказала на прощание Моника.
* * *
Кар вел Антон.
— Срочно убираемся с этой планеты, Гера, — шептал он. — К чертовой бабушке, в самый конец Галактики!
— А как же спасение Статики, Антошка? — засмеялся я. — Куда подевалось благородство спасителя человечества?
Брат посмотрел на меня, как на сумасшедшего:
— Что с тобой, Герман?
Я промолчал. И впрямь — что? Нервное, наверное. На меня волнами цунами накатывала веселая злость. Я не знал, что мне делать, смеяться или плакать.
Я достал видеофон и набрал номер Андрэ.
Француженка ответила почти сразу:
— О! Месье Герман!
— Андрэ, — сказал я, — прости, наверное, нам не получится встретиться сегодня. Может, как-нибудь…
— Все в порядке, Герман! — воскликнула Андрэ. — Луи вернулся ко мне! Он принес целую охапку черных роз с Империуса! Правда, он душка? Ты бы знал как я люблю его! Моего прелестного мальчика! А вот и Луи… Луи поздоровайся с моим другом… Ну помнишь, детектив, про которого я тебе рассказывала? Я ему помогла раскрыть дело! Ну будь умницей, поздоровайся…
На экране возникло смазливое лицо француза:
— О, месье Герман! — с непередаваемой интонацией воскликнул он.
Я нажал кнопку сброса — связь оборвалась.
— На космодроме нас ждет яхта, забронированная на мое имя, — сказал Антон. — Надо успеть, пока власти не обнаружили Цвейга и МакМилана…
— Еще одно дело, — сказал я. — Одно маленькое дельце.
Антон простонал, крепче сжимая руль.
* * *
В ее палате, чистеньком светленьком помещении собрались они все. Алик, пухлощекий паренек (я забыл его имя), Инга, Искра, чернявый… Они окружили кровать Марины веселой шумной толпой и наперебой желали выздоровления. Шутили, веселились на показ, как могли утешали больную…
Я как дурак стоял в дверном проеме, опекаемый заботливой медсестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96