По меньшей мере, это даст нам время, чтобы придумать, как потактичнее сообщить ей, что у нас ничего не получилось. Конечно, если ты настаиваешь на том, чтобы сказать ей правду… немедленно…
Маргарет в третий раз покачала головой. Разве она может сделать это, после того как видела искреннюю радость Оливии, заставшей их вместе? Разве у нее повернется язык сказать дочери, что они всего лишь тешили себя холодным, бесчувственным сексом… Она проглотила застрявший в горле комок. Нет, Джордж прав: им нужно подождать.
— Может быть, я оденусь первым и спущусь вниз, чтобы поболтать с Олли? А ты тем временем решишь, как…
— Как лгать собственной дочери? — с горечью спросила Маргарет. — Как притворяться перед ней, что мы с тобой снова… — Она не смогла закончить, потому что горло перехватило от слез.
Во всем виновата я… я, и никто другой. Если бы я не дала так ясно понять Джорджу, что хочу его… нуждаюсь в нем, все было бы по-другому, корила себя Маргарет, едва не теряя сознание от стыда.
Джордж начал подниматься с постели. Она отвернулась.
— Что касается этой ночи… — начал он, но Маргарет яростно замотала головой.
— Нет, пожалуйста, Джордж, не продолжай! Я не могу говорить сейчас об этом. О Боже, надо же было Оливии застать нас вместе!
* * *
Эта мысль неустанно преследовала Маргарет все последующие дни.
То, что они позволяли дочери верить в их воссоединение, вместо того чтобы уменьшить уже причиненный вред, казалось, лишь приумножало его. Оливия не скрывала своего удовольствия.
Поначалу она намеревалась провести дома лишь пару дней — извиниться перед матерью за причиненное беспокойство и объяснить, почему встретилась с отцом, не посоветовавшись прежде с ней. Но теперь уезжать явно не спешила.
— Нет, это просто невероятно — вы вместе! — снова и снова повторяла Оливия.
К счастью, Джордж под предлогом того, что работа требует его постоянного внимания, сократил свое пребывание в доме Маргарет до минимума. Поэтому она избежала хотя бы одного испытания — необходимости делить с ним постель.
Правда, весь тот день Маргарет вынуждена была провести с ним и два последующих тоже. Он приезжал, чтобы побыть, как выразился, с двумя самыми главными женщинами в его жизни.
О прошлом они не говорили. О будущем восторженно щебетала лишь Оливия. И чем больше Маргарет слушала свою дочь, тем непростительнее казалась ей собственная вина. Рано или поздно дочери придется сказать правду.
Сначала, когда Джордж предложил ей постепенно подвести Оливию к пониманию того, что их отношения не сложились, это казалось наиболее простым выходом. Но сейчас, когда у Маргарет появилось время все обдумать, стало ясно, что за сутки проблему не разрешить. Она запаниковала, боясь чем-нибудь выдать напряжение, в котором постоянно пребывала, боль, которую испытывала, муку, которую приходилось терпеть. Ибо это была мука — видеть Джорджа, принимать мелкие интимные знаки его внимания, мимолетные поцелуи в лоб, легкие объятия. Словом, все то, что призвано было укрепить веру Оливии в их безумную любовь.
Безумная любовь. Ну что ж, это правда — по крайней мере, в отношении нее. И беда заключалась в том, что любовь эта с каждым часом становилась все сильнее и сильнее.
Как бы Маргарет ни пыталась заставить себя помнить о прошлом, она понимала, что с каждым днем все больше зависит от Джорджа, все теснее связывает себя с ним. Она разрывалась между мучительной ненавистью к себе за собственную слабость и неспособностью посмотреть в лицо действительности.
Хорошо еще, что Оливия могла провести дома лишь несколько дней.
К ужасу Маргарет, в последний день своего пребывания в Эверсли дочь предложила съездить всем вместе к Джорджу в Лондон.
— Ведь вы с мамой, наверное, будете жить там, когда окончательно назначите дату свадьбы, — рассудительно заметила она.
— Оливия, — запротестовала Маргарет, — я не думаю…
— Все в порядке, — прервал ее Джордж. — Олли права. Хотя должен предупредить, что мой дом мало напоминает… То есть его с меньшим основанием можно назвать домом, чем ваш. — Он произнес это почти зловеще, его лицо вдруг стало замкнутым.
Маргарет прикусила губу. Джордж никогда не упоминал ни о женщине, ради которой бросил ее, ни об их совместной жизни. Маргарет теперь знала, что они не были женаты. Но они, должно быть, жили вместе, у них был общий дом, они строили общие планы. У Маргарет все сжималось внутри при мысли, что придется посетить дом, который бывший муж делил с другой женщиной — женщиной, которую он любил больше, чем ее.
— Я купил его пять лет назад, — объяснял он Оливии. — Честно говоря, он велик для меня одного. Слишком велик. Я даже толком не понимаю, зачем приобрел его.
— Предвидение, — предположила Оливия с улыбкой.
— Возможно, — согласился Джордж. — Хотя тогда мне и в голову не приходило… что существуешь ты.
— Ничего, у вас еще все впереди, — мягко заметила Оливия. — Я наводню ваш дом внуками. Если мои анализы окажутся положительными, это не остановит меня. У меня все равно будут дети. Пусть не мальчики, я не могу пойти на такой риск, но девочки — обязательно!
Маргарет насторожилась, когда Джордж неожиданно шагнул к стеклянной двери и вышел через нее в сад. Его спина казалась каменной от напряжения.
— В чем дело? Я сказала что-то не то? — испуганно спросила у нее Оливия.
— Он тревожится за тебя, — ласково объяснила Маргарет. — Дай ему время, Олли. Он чувствует себя виноватым, ответственным за то, что ты, возможно, никогда не сможешь иметь сыновей…
— Но я, по крайней мере, могу выбирать, — перебила ее Оливия. — А как поступила бы ты, ма, если бы он сказал тебе… об этом риске после того, как ты узнала, что беременна мной?
— Не знаю, — честно ответила Маргарет. — Думаю, оставила бы все как есть.
— Папа, наверное, был бы против, да? Он бы постарался убедить тебя сделать аборт?
Маргарет прикусила губу и задумалась, прежде чем ответить.
— Не хочу утверждать, что согласилась бы с решением Джорджа. Однако я могу его понять.
— Да-да, знаю. Просто я вдруг подумала, что, если бы ты… Если бы он не развелся с тобой тогда, я бы могла никогда не появиться на свет.
— Но ведь ты появилась, — сказала ей Маргарет.
Оливия подошла к окну.
— Папа кажется таким одиноким! Я думаю, ему все эти годы ужасно не хватало тебя. Нет никаких сомнений в том, как он к тебе относится, и я знаю, что ты любишь его… всегда любила. Я так рада, что вы снова вместе!
— Олли, все не так просто. Возможно, ничего из этого не получится… — начала Маргарет.
Но Оливия ее не слушала.
— Мне не терпится взглянуть на папин дом, а тебе? Интересно, какой он?
Джордж уже шел по направлению к ним. Оливия выбежала ему навстречу и с любовью обняла его, вызвав слезы на глазах у Маргарет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Маргарет в третий раз покачала головой. Разве она может сделать это, после того как видела искреннюю радость Оливии, заставшей их вместе? Разве у нее повернется язык сказать дочери, что они всего лишь тешили себя холодным, бесчувственным сексом… Она проглотила застрявший в горле комок. Нет, Джордж прав: им нужно подождать.
— Может быть, я оденусь первым и спущусь вниз, чтобы поболтать с Олли? А ты тем временем решишь, как…
— Как лгать собственной дочери? — с горечью спросила Маргарет. — Как притворяться перед ней, что мы с тобой снова… — Она не смогла закончить, потому что горло перехватило от слез.
Во всем виновата я… я, и никто другой. Если бы я не дала так ясно понять Джорджу, что хочу его… нуждаюсь в нем, все было бы по-другому, корила себя Маргарет, едва не теряя сознание от стыда.
Джордж начал подниматься с постели. Она отвернулась.
— Что касается этой ночи… — начал он, но Маргарет яростно замотала головой.
— Нет, пожалуйста, Джордж, не продолжай! Я не могу говорить сейчас об этом. О Боже, надо же было Оливии застать нас вместе!
* * *
Эта мысль неустанно преследовала Маргарет все последующие дни.
То, что они позволяли дочери верить в их воссоединение, вместо того чтобы уменьшить уже причиненный вред, казалось, лишь приумножало его. Оливия не скрывала своего удовольствия.
Поначалу она намеревалась провести дома лишь пару дней — извиниться перед матерью за причиненное беспокойство и объяснить, почему встретилась с отцом, не посоветовавшись прежде с ней. Но теперь уезжать явно не спешила.
— Нет, это просто невероятно — вы вместе! — снова и снова повторяла Оливия.
К счастью, Джордж под предлогом того, что работа требует его постоянного внимания, сократил свое пребывание в доме Маргарет до минимума. Поэтому она избежала хотя бы одного испытания — необходимости делить с ним постель.
Правда, весь тот день Маргарет вынуждена была провести с ним и два последующих тоже. Он приезжал, чтобы побыть, как выразился, с двумя самыми главными женщинами в его жизни.
О прошлом они не говорили. О будущем восторженно щебетала лишь Оливия. И чем больше Маргарет слушала свою дочь, тем непростительнее казалась ей собственная вина. Рано или поздно дочери придется сказать правду.
Сначала, когда Джордж предложил ей постепенно подвести Оливию к пониманию того, что их отношения не сложились, это казалось наиболее простым выходом. Но сейчас, когда у Маргарет появилось время все обдумать, стало ясно, что за сутки проблему не разрешить. Она запаниковала, боясь чем-нибудь выдать напряжение, в котором постоянно пребывала, боль, которую испытывала, муку, которую приходилось терпеть. Ибо это была мука — видеть Джорджа, принимать мелкие интимные знаки его внимания, мимолетные поцелуи в лоб, легкие объятия. Словом, все то, что призвано было укрепить веру Оливии в их безумную любовь.
Безумная любовь. Ну что ж, это правда — по крайней мере, в отношении нее. И беда заключалась в том, что любовь эта с каждым часом становилась все сильнее и сильнее.
Как бы Маргарет ни пыталась заставить себя помнить о прошлом, она понимала, что с каждым днем все больше зависит от Джорджа, все теснее связывает себя с ним. Она разрывалась между мучительной ненавистью к себе за собственную слабость и неспособностью посмотреть в лицо действительности.
Хорошо еще, что Оливия могла провести дома лишь несколько дней.
К ужасу Маргарет, в последний день своего пребывания в Эверсли дочь предложила съездить всем вместе к Джорджу в Лондон.
— Ведь вы с мамой, наверное, будете жить там, когда окончательно назначите дату свадьбы, — рассудительно заметила она.
— Оливия, — запротестовала Маргарет, — я не думаю…
— Все в порядке, — прервал ее Джордж. — Олли права. Хотя должен предупредить, что мой дом мало напоминает… То есть его с меньшим основанием можно назвать домом, чем ваш. — Он произнес это почти зловеще, его лицо вдруг стало замкнутым.
Маргарет прикусила губу. Джордж никогда не упоминал ни о женщине, ради которой бросил ее, ни об их совместной жизни. Маргарет теперь знала, что они не были женаты. Но они, должно быть, жили вместе, у них был общий дом, они строили общие планы. У Маргарет все сжималось внутри при мысли, что придется посетить дом, который бывший муж делил с другой женщиной — женщиной, которую он любил больше, чем ее.
— Я купил его пять лет назад, — объяснял он Оливии. — Честно говоря, он велик для меня одного. Слишком велик. Я даже толком не понимаю, зачем приобрел его.
— Предвидение, — предположила Оливия с улыбкой.
— Возможно, — согласился Джордж. — Хотя тогда мне и в голову не приходило… что существуешь ты.
— Ничего, у вас еще все впереди, — мягко заметила Оливия. — Я наводню ваш дом внуками. Если мои анализы окажутся положительными, это не остановит меня. У меня все равно будут дети. Пусть не мальчики, я не могу пойти на такой риск, но девочки — обязательно!
Маргарет насторожилась, когда Джордж неожиданно шагнул к стеклянной двери и вышел через нее в сад. Его спина казалась каменной от напряжения.
— В чем дело? Я сказала что-то не то? — испуганно спросила у нее Оливия.
— Он тревожится за тебя, — ласково объяснила Маргарет. — Дай ему время, Олли. Он чувствует себя виноватым, ответственным за то, что ты, возможно, никогда не сможешь иметь сыновей…
— Но я, по крайней мере, могу выбирать, — перебила ее Оливия. — А как поступила бы ты, ма, если бы он сказал тебе… об этом риске после того, как ты узнала, что беременна мной?
— Не знаю, — честно ответила Маргарет. — Думаю, оставила бы все как есть.
— Папа, наверное, был бы против, да? Он бы постарался убедить тебя сделать аборт?
Маргарет прикусила губу и задумалась, прежде чем ответить.
— Не хочу утверждать, что согласилась бы с решением Джорджа. Однако я могу его понять.
— Да-да, знаю. Просто я вдруг подумала, что, если бы ты… Если бы он не развелся с тобой тогда, я бы могла никогда не появиться на свет.
— Но ведь ты появилась, — сказала ей Маргарет.
Оливия подошла к окну.
— Папа кажется таким одиноким! Я думаю, ему все эти годы ужасно не хватало тебя. Нет никаких сомнений в том, как он к тебе относится, и я знаю, что ты любишь его… всегда любила. Я так рада, что вы снова вместе!
— Олли, все не так просто. Возможно, ничего из этого не получится… — начала Маргарет.
Но Оливия ее не слушала.
— Мне не терпится взглянуть на папин дом, а тебе? Интересно, какой он?
Джордж уже шел по направлению к ним. Оливия выбежала ему навстречу и с любовью обняла его, вызвав слезы на глазах у Маргарет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37