– объявила она.
Орешник, вспомнил Каспар, дерево озарения. Юноша улыбнулся, подумав, как довольна была бы его познаниями Брид.
Стоило Колл сесть на трон, как остальные члены Круга успокоились, и только темнокожий мужчина продолжал угрожающе размахивать посохом, покрытым острыми колючками. Каспару не пришлось даже смотреть, какая руна у него на поясе, чтобы узнать его: это был Страйф, дух терна – дерева злой судьбы.
– Неправильно! Сегодня очередь Хуатэ. Я все хорошо помню. В прошлый раз председательствовала Нуйн, а до того Тинне.
Солидного вида мужчина, коронованный венцом из дубовых желудей, произнес низким голосом, полным здравомыслия:
– Довольно, Страйф. Вопрос уже решен.
– Но очередь моя! – громко возразила Хуатэ, тряхнув головой так, что ее тиара, покрытая белыми цвета ми, сверкнула пламенем.
– Да какая разница? Не важно, кто занимает это кресло, лишь бы кто-нибудь его занимал. Колл ничуть не хуже других, у нее хорошо получается. А ты будешь председательствовать в следующий раз, успокоил ее солидный мужчина. Каспар решил, что это Дуйр, дух дуба, пожалуй, самый привлекательный среди собравшихся. Остальные, во всяком случае, были еще хуже.
– Да следующий раз может еще через сто лет случиться! – ответила расстроенная Хуатэ. – У нас уже давно не было подобного диспута. С чего это Колл должна быть председателем?
– И, правда, с чего? – вмешался Страйф. Старейшины снова принялись ругаться, разбрасывая по сторонам алые и желтые искры.
Каспар не мог прийти в себя. Члены Высокого Круга выглядели так царственно – и ссорились, словно дети. А ему оставалось только стоять и смотреть на них, пока ноги не затекли. Сколько это еще продлится?
Папоротник подергал юношу за руку. Каспар взглянул на Брид: почему она ничего не пытается сделать? Уж у нее-то должно хватить силы воли, чтобы разорвать око вы чар и навести порядок!.. В конце концов, Каспару стало казаться, что прошла уже не одна неделя. Правда, солнце в окне сдвинулось лишь самую малость и все так же лило золотые лучи на мраморный пол.
Эх, будь тут Халь! Он бы не потерпел всей этой ерунды. А раз Халь бы не потерпел, подумалось Каспару, значит, и он не должен. Каспар крепко зажмурился и стал дергать невидимые путы. В висках загрохотали удары пульса. Узы чужой воли чуть подались, Каспар собрался с силами и вырвался!
Впрочем, ему удалось лишь поднять голову и издать низкий звериный стон. Члены Круга внезапно смолкли и с удивлением посмотрели на него. Колл поднялась, расправила зелено-коричневое платье и, весьма довольная собою, объявила:
– Как председатель сегодняшнего собрания, – при этих словах Хуатэ бросила на нее злобный взгляд, – с пленником буду говорить я. Приказываю его освободить.
Четверо лесничих, стоявших вокруг Каспара и не сводивших с юноши горящих глаз, отступили на шаг назад. Он почувствовал себя, как бившаяся на берегу рыба, которую вдруг выпустили в воду.
Колл скользнула к нему и ткнула его жезлом.
– Ты не больно-то велик, так? – спросила она, хотя Каспар был на добрую голову выше любого из старейшин. – Что ты тут делаешь? – продолжила Колл, не дожидаясь ответа. – Ты не должен здесь быть, не пройдя очищения смертью, при котором душа освобождается от разума. Боль расставания обмануть нельзя. Она коротка, но необходима. Без боли нет пути дальше. Ты попытался нарушить закон.
– Ничего я не пытался, – ответил Каспар. – Мне домой надо, только и всего.
Страйф стукнул шипастым посохом об пол.
– Тебе надо!.. Ты лишь смертный, и боги вольны с тобой делать, что придет им на ум.
Фагос, раскрыв книгу и задумчиво выковыривая из бороды буковый орешек, произнес:
– Ты часть круга, колеса жизни, нарушать его ход запрещено. Закон гласит, что ты должен понести кару.
– Я бы сперва выслушал, – перебил Дуйр, – что он сам скажет. Он интересен. Ведь только что ему удалось, хоть и всего на миг, перебороть волю лесничих.
– Их следует наказать. Закон говорит об этом без всякой двусмысленности, – бесстрастно произнес Фагос.
– Вопрос требует обсуждения, – вмешался звонкий голосок. В воздухе разлился сладкий, манящий аромат меда, и Каспар узнал Уйллеанд, или жимолость, растение сокрытых тайн. – Закон беспределен, а наш долг – изъяснять неписаные истины, которые он содержит.
– Вечно тебе надо вмешаться, Уйллеанд, – проворчал Страйф. – Каждой бочке затычка!
Тут же ему пришлось отскочить: с конца жезла Уйллеанд, тонкого и гибкого, словно хлыст, слетели пурпурные брызги пламени.
– Как я говорила, прежде чем меня столь грубо прервали… – продолжила она.
– Сегодня председательствую я. – Колл ударила жезлом о мраморные плиты. – И решать, кому говорить, буду тоже я.
Словно дети малые, подумал Каспар. До скончания века будут спорить, а он стой тут и жди… Юноша с горечью вспомнил о родном доме, о Торра-Альте, о Морригвэн, которая все стареет, и о гибели волчицы-матери. Волчат они так и не нашли, а Пип, Брок и Трог пропали. Надо скорее возвращаться.
– Ни за что не признаю твоего права указывать, говорить мне или молчать! – воскликнула Уйллеанд. – Зачем нам вообще нужен председатель?
– У нас всегда есть председатель, – терпеливо произнес Дуйр, – иначе все будут перебивать друг друга.
– А тебя, Уйллеанд, никто не будет слушать, – добавил Страйф, поднимаясь со своего трона. – Так что порядок нужен, точно.
– Да кто тебя спрашивает? – вскочила Хуатэ. – Сейчас моя очередь.
– Заткнитесь же вы все! – вдруг крикнула Брид. Ну вот, наконец-то, облегченно вздохнул Каспар. Не могла же воля лесничих связать жрицу крепче, чем его самого.
Члены Круга опять пораженно замолчали.
– Вы и представить себе не можете, насколько это важно, – тихо сказала им Брид. – Вы должны отпустить нас обратно. Я – Дева.
Однако эти слова не произвели на старейшин желаемого действия. Тинне, дух падуба, раздраженно засмеялся, указывая на девушку длинным пальцем.
– Она нам выдвигает требования! На мой взгляд, надо ее проучить, чтобы в следующий раз обращалась к нам более уважительно.
– Точно, точно, – тут же согласились еще несколько членов Круга, – всех их надо проучить!
– Их следует наказать и заставить вернуть Свирель Дуйра, – произнес Фагос, склонив умудренную голову.
– Ни за что, – ответила Брид. – Скорее я ее уничтожу.
– Не сможешь, – прошипел Страйф.
– Да нет, смогу, – улыбнулась она. – Конечно, Свирель – предмет неземной, но к миру магии она все же принадлежит.
Девушка подняла свирель так, чтобы все ее видели, и Каспар разглядел выцарапанную на дереве надпись. Так вот чем занималась Брид все это время!
– Это руны сокрытия и уничтожения, и начертаны они так, что освободиться от их действия можно лишь способом, известным одной мне. Они искажают звучание Свирели, играть на ней невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Орешник, вспомнил Каспар, дерево озарения. Юноша улыбнулся, подумав, как довольна была бы его познаниями Брид.
Стоило Колл сесть на трон, как остальные члены Круга успокоились, и только темнокожий мужчина продолжал угрожающе размахивать посохом, покрытым острыми колючками. Каспару не пришлось даже смотреть, какая руна у него на поясе, чтобы узнать его: это был Страйф, дух терна – дерева злой судьбы.
– Неправильно! Сегодня очередь Хуатэ. Я все хорошо помню. В прошлый раз председательствовала Нуйн, а до того Тинне.
Солидного вида мужчина, коронованный венцом из дубовых желудей, произнес низким голосом, полным здравомыслия:
– Довольно, Страйф. Вопрос уже решен.
– Но очередь моя! – громко возразила Хуатэ, тряхнув головой так, что ее тиара, покрытая белыми цвета ми, сверкнула пламенем.
– Да какая разница? Не важно, кто занимает это кресло, лишь бы кто-нибудь его занимал. Колл ничуть не хуже других, у нее хорошо получается. А ты будешь председательствовать в следующий раз, успокоил ее солидный мужчина. Каспар решил, что это Дуйр, дух дуба, пожалуй, самый привлекательный среди собравшихся. Остальные, во всяком случае, были еще хуже.
– Да следующий раз может еще через сто лет случиться! – ответила расстроенная Хуатэ. – У нас уже давно не было подобного диспута. С чего это Колл должна быть председателем?
– И, правда, с чего? – вмешался Страйф. Старейшины снова принялись ругаться, разбрасывая по сторонам алые и желтые искры.
Каспар не мог прийти в себя. Члены Высокого Круга выглядели так царственно – и ссорились, словно дети. А ему оставалось только стоять и смотреть на них, пока ноги не затекли. Сколько это еще продлится?
Папоротник подергал юношу за руку. Каспар взглянул на Брид: почему она ничего не пытается сделать? Уж у нее-то должно хватить силы воли, чтобы разорвать око вы чар и навести порядок!.. В конце концов, Каспару стало казаться, что прошла уже не одна неделя. Правда, солнце в окне сдвинулось лишь самую малость и все так же лило золотые лучи на мраморный пол.
Эх, будь тут Халь! Он бы не потерпел всей этой ерунды. А раз Халь бы не потерпел, подумалось Каспару, значит, и он не должен. Каспар крепко зажмурился и стал дергать невидимые путы. В висках загрохотали удары пульса. Узы чужой воли чуть подались, Каспар собрался с силами и вырвался!
Впрочем, ему удалось лишь поднять голову и издать низкий звериный стон. Члены Круга внезапно смолкли и с удивлением посмотрели на него. Колл поднялась, расправила зелено-коричневое платье и, весьма довольная собою, объявила:
– Как председатель сегодняшнего собрания, – при этих словах Хуатэ бросила на нее злобный взгляд, – с пленником буду говорить я. Приказываю его освободить.
Четверо лесничих, стоявших вокруг Каспара и не сводивших с юноши горящих глаз, отступили на шаг назад. Он почувствовал себя, как бившаяся на берегу рыба, которую вдруг выпустили в воду.
Колл скользнула к нему и ткнула его жезлом.
– Ты не больно-то велик, так? – спросила она, хотя Каспар был на добрую голову выше любого из старейшин. – Что ты тут делаешь? – продолжила Колл, не дожидаясь ответа. – Ты не должен здесь быть, не пройдя очищения смертью, при котором душа освобождается от разума. Боль расставания обмануть нельзя. Она коротка, но необходима. Без боли нет пути дальше. Ты попытался нарушить закон.
– Ничего я не пытался, – ответил Каспар. – Мне домой надо, только и всего.
Страйф стукнул шипастым посохом об пол.
– Тебе надо!.. Ты лишь смертный, и боги вольны с тобой делать, что придет им на ум.
Фагос, раскрыв книгу и задумчиво выковыривая из бороды буковый орешек, произнес:
– Ты часть круга, колеса жизни, нарушать его ход запрещено. Закон гласит, что ты должен понести кару.
– Я бы сперва выслушал, – перебил Дуйр, – что он сам скажет. Он интересен. Ведь только что ему удалось, хоть и всего на миг, перебороть волю лесничих.
– Их следует наказать. Закон говорит об этом без всякой двусмысленности, – бесстрастно произнес Фагос.
– Вопрос требует обсуждения, – вмешался звонкий голосок. В воздухе разлился сладкий, манящий аромат меда, и Каспар узнал Уйллеанд, или жимолость, растение сокрытых тайн. – Закон беспределен, а наш долг – изъяснять неписаные истины, которые он содержит.
– Вечно тебе надо вмешаться, Уйллеанд, – проворчал Страйф. – Каждой бочке затычка!
Тут же ему пришлось отскочить: с конца жезла Уйллеанд, тонкого и гибкого, словно хлыст, слетели пурпурные брызги пламени.
– Как я говорила, прежде чем меня столь грубо прервали… – продолжила она.
– Сегодня председательствую я. – Колл ударила жезлом о мраморные плиты. – И решать, кому говорить, буду тоже я.
Словно дети малые, подумал Каспар. До скончания века будут спорить, а он стой тут и жди… Юноша с горечью вспомнил о родном доме, о Торра-Альте, о Морригвэн, которая все стареет, и о гибели волчицы-матери. Волчат они так и не нашли, а Пип, Брок и Трог пропали. Надо скорее возвращаться.
– Ни за что не признаю твоего права указывать, говорить мне или молчать! – воскликнула Уйллеанд. – Зачем нам вообще нужен председатель?
– У нас всегда есть председатель, – терпеливо произнес Дуйр, – иначе все будут перебивать друг друга.
– А тебя, Уйллеанд, никто не будет слушать, – добавил Страйф, поднимаясь со своего трона. – Так что порядок нужен, точно.
– Да кто тебя спрашивает? – вскочила Хуатэ. – Сейчас моя очередь.
– Заткнитесь же вы все! – вдруг крикнула Брид. Ну вот, наконец-то, облегченно вздохнул Каспар. Не могла же воля лесничих связать жрицу крепче, чем его самого.
Члены Круга опять пораженно замолчали.
– Вы и представить себе не можете, насколько это важно, – тихо сказала им Брид. – Вы должны отпустить нас обратно. Я – Дева.
Однако эти слова не произвели на старейшин желаемого действия. Тинне, дух падуба, раздраженно засмеялся, указывая на девушку длинным пальцем.
– Она нам выдвигает требования! На мой взгляд, надо ее проучить, чтобы в следующий раз обращалась к нам более уважительно.
– Точно, точно, – тут же согласились еще несколько членов Круга, – всех их надо проучить!
– Их следует наказать и заставить вернуть Свирель Дуйра, – произнес Фагос, склонив умудренную голову.
– Ни за что, – ответила Брид. – Скорее я ее уничтожу.
– Не сможешь, – прошипел Страйф.
– Да нет, смогу, – улыбнулась она. – Конечно, Свирель – предмет неземной, но к миру магии она все же принадлежит.
Девушка подняла свирель так, чтобы все ее видели, и Каспар разглядел выцарапанную на дереве надпись. Так вот чем занималась Брид все это время!
– Это руны сокрытия и уничтожения, и начертаны они так, что освободиться от их действия можно лишь способом, известным одной мне. Они искажают звучание Свирели, играть на ней невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107