Когда я вышла, пьяной старухи перед подъездом уже не было. Исчез и продавец мороженого с красной тележкой и зеленом зонтом. Белый кот за решеткой уснул.
Я пошла вниз по улице в ту сторону, откуда неслись звуки музыки. Пройдя мимо подростков с гитарой и детей, прыгающих по расчерченным на асфальте квадратам, я свернула на Лексингтон Авеню и встретилась с возвращающейся домой Вероникой.
У неё была знакомая мне сумка с туфлями и рабочим платьем. Я почувствовала зависть к её новым хозяевам, которые здорово выиграли на моих несчастьях. Затем мне стоило больших трудов удержать её и не дать ей убежать.
- Прошу тебя, Вероника, - сказала я. - Мне очень нужно поговорить с тобой.
Она вежливо попыталась меня обойти, но все же остановилась и сухо улыбнулась. В глазах её читалось отвращение.
Этот взгляд очень меня беспокоил. Мне было непонятно, что послужило причиной - преступление, полиция, газеты или что-то другое, темное и глубоко личное. Я запоздало извинилась за поведение Джоэла.
- Он очень много выпил. Ты можешь на него сердиться, но нам всем так тебя не хватает. Особенно детям.
Тень прошла по её лицу. Она детей любила, особенно Питера. Она хвалила его за аккуратные тетради и называла "маленьким доктором".
- Не вернусь, - покачала она головой.
- Знаю,ты не можешь. Я тебя понимаю.
Ей стало гораздо легче. Она-то думала, я буду уговаривать её вернуться к нам. Потом она поинтересовалась, зачем я приехала в Эль-Баррио. Я не знала, как мне просить у неё помощи, поэтому спросила напрямую:
- Ты знаешь Тони Переса?
При этих словах в её взгляде вновь появилось отвращение. Она попятилась, и мне показалось, что собралась уйти. Схватив её за руку, я рассказала о старых газетных статьях и о том, как я вышла на это имя.
- Это сын миссис Перес? - спросила я и, так как Вероника упрямо молчала, добавила: - Может, Джоэл познакомился с ним, пока тот скрывался?
Она медленно покачала головой.
- Бросьте все это, миссис Бенсон. - Ее глаза были черными и твердыми, как обсидиан, и она была совсем непохожа на ту Веронику, которую я знала. Но я не могла оставить это дело. На чаше весов была жизнь Джоэла.
- Вероника, я знаю, Джоэл поступил ужасно по отношению к тебе. Но мне больше никто не поможет. Он попал в беду, и он мой брат. Даже больше, чем брат, ведь я вырастила его. Он мне как сын.
На мгновение в её глазах мелькнула жалость.
- У вас есть сын, - сказала она, обретая прежнее выражение лица, - у вас двое детей. Забирайте их и бегите отсюда.
Словно это сказал каменный идол, бессердечный и непоколебимый. У меня перехватило дыхание.
- Мне пора идти, - она вырвала руку из моих пальцев.
- Как ты можешь? - Я внезапно поняла, что именно Джоэл устроил резню. Но ведь это невозможно! Запинаясь, я начала доказывать, что убийства, совершенные раньше, совпадают с его поездкой в Марокко.
- И это не выдумка. Полиция все проверила.
- Полиция... - казалось, она взвешивает это слово. - Копы знают, кто убил девушек?
- Но ведь это Тони, - с глупым облегчением сказала я.
- Конечно, и все это знают, - ответила она.
У меня даже закружилась голова. После её сурового предупреждения насчет моих детей согласие казалось ошеломляющим. Но шаг за шагом я должна была понять все до конца.
- Но если это был Тони, значит не Джоэл. Зачем тогда ты предлагаешь мне бежать и бросить брата?
На этот раз я попала в точку. В её черных глазах была злость, вперемешку с состраданием. Никакие объяснения не могли оправдать её жестокость. Но я в то же время знала, что ею движет лишь забота о моих детях. Все это наконец заставило её говорить. Мне казалось, она думала именно о моих детях, когда мы молча стояли на углу улицы, а вокруг нас прыгали черноволосые девочки.
- Ты не знаешь, где сейчас Тони? - тихо спросила я. - Куда он исчез? Если бы полиция смогла его найти...
Я осеклась. Лицо её напряглось, и мне показалось, что она сейчас убежит. Я ругала себя за то, что приплела полицию. Видимо, с детства это слово было для неё олицетворением ужаса. Я чувствовала, что разрушила все шансы Джоэла.
- Если Керри и Питер в опасности, ты должна обо всем мне рассказать.
Глубоко вздохнув, она поглядела на меня почти с ненавистью. Тогда я поняла, что вновь укрепила свои позиции.
- Пойдемте, - она, повернувшись, зашагала по Лексингтон Авеню.
Не понимая, что происходит, и вместе с тем боясь её вспугнуть, я поспешила следом мимо кафе, фотографий и аптек. Возле студии звукозаписи я чуть-было не столкнулась с каким-то небритым человеком. Под звуки рок-н-ролла мы покачались друг перед другом, и когда я наконец обошла его, то испугалась, что Вероника растворилась в толпе. Я побежала вперед и настигла её в тот момент, когда она сворачивала в один из грязных, мрачных переулков.
Многоквартирные дома, мусорные ящики, недавно побеленная церковь в одном из дворов, а рядом с ней часовня. В одном из её закопченных окон был виден букет искусственных цветов.
Апрельское солнце не грело. Мне было зябко, то ли от холода, то ли от страха. Когда передо мной упала зажженная сигарета, я поглядела наверх и увидела улыбающегося мне с пожарной лестницы мужчину.
У меня появилось желание повернуться и убежать. Я вспомнила вечер в Ла Эсмеральда, когда синее море стало черным, а хижины - мрачными и зловещими. Паника вновь охватила меня. Только теперь я была уже не маленькой девочкой и не могла спрятаться в отеле: я боролась за своих детей и за своего брата.
Вероника неожиданно остановилась и тронула меня за руку.
Перед нами был один из цветочных магазинов "Ботаникас Тропикал". Через пыльное окно я различила несколько статуэток святых. Я знала Санта-Барбару, а рядом с ней темный лик Сан-Мартина Де Поррес. Рядом с ними стояли зажженные свечи.
- Что это? - спросила я. - Мы собираемся туда войти?
- Теперь вам надо держать себя в руках. - Она открыла дверь, и под звон колокольчиков мы вошли в магазин.
Внутри было холодно и темно, и вокруг какие-то тени, пахнущие травами. Я видела различные экзотические растения и коробочки с высушенными корнями. На прилавке рядом с "Книгой снов Наполеона" курились благовония. Из-за черной портьеры появился человек.
Его возраст определить было трудно: морщинистое лицо, седые волосы и странные, желтоватого цвета, глаза. Он был темнее, чем Вероника, но не совсем африканец. Я решила, что у него какая-то карибская смесь негритянской, индейской и, вероятно, испанской крови. Он был в рубашке навыпуск - как на островах. На кожаном шнурке вокруг шеи висели зубы каких-то животных.
Я ему с первого взгляда не понравилась, и он мне тоже, причем мы оба это знали. У него, правда, было больше причин для этого. Мне было не место в этом магазине. Он, вероятно, решил, что я отстала от туристов, посещавших Испанский Гарлем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43