Связь с внешним миром девица осуществляла через крохотное матовое окошко. Стучать надо было громко и долго, лишь тогда окошко приоткрывалось; односложно ответив навязчивому посетителю, девица опять закрывала окошко, давая понять, что интервью окончено.
– Доброе утро, – вежливо произнес Роджер, когда наконец ему удалось с третьей попытки достучаться до этой девицы: окошко приоткрылось, она выглянула из своей крепости. – Я бы хотел обратиться.
– Приезжие – по вторникам и пятницам, утром, с Десяти до одиннадцати, – отчеканила девица удивленному Роджеру, и опять окошко очень внушительно захлопнулось. Будет знать, невежа, как иметь дело с солидной британской фирмой, да еще в четверг с утра, – сказала она этим жестом.
Ничего не понимая, Роджер уставился в матовое стекло. Тут ему пришло в голову, что она приняла его за кого-то другого. Он постучал снова, потом еще и еще…
– Я же сказала, – рявкнула девица вне себя от справедливого негодования. – Мы принимаем только…
– Я не приезжий, – поспешил успокоить ее Роджер. – Во всяком случае, – он замялся, вспомнив, какие пустынные пространства ему пришлось пересечь, пока он добрался до этого негостеприимного оазиса. – Во всяком случае, не с коммерческими целями.
– Вы ничего не продаете? – подозрительно спросила девица. Являя собой лицо передового британского бизнеса, она, естественно, относилась с величайшим недоверием ко всякому, кто дерзал обратиться с подобным предложением к ее фирме.
– Нет, ничего не продаю, – заверил ее Роджер совершенно искренне, задетый, однако, ее грубостью.
Он надеялся, что теперь девица смягчится. Конечно она не кинется к нему в объятия, но хотя бы уделит ему несколько минут.
– Ладно, что вам надо? – У нее был вид человека, с благородным терпением несущего свой крест. Из ее тона следовало, что мало кому удавалось проникнуть сквозь охраняемую ею дверь из тех, кто пытался навязать ее фирме сотрудничество.
– Я адвокат, – на этот раз Роджер слукавил, – и веду дело некоего мистера Джозефа Ли Хардвика, который работал в вашей фирме. К сожалению, должен сказать…
– Прошу извинить, про такого не слышала, – сказала девица и снова захлопнула окошко, давая понять, что интервью слишком затянулось.
Роджеру опять пришлось пустить в ход трость. После седьмого удара по матовому стеклу его старания увенчались успехом, и в окошке возник прежний образ оскорбленной британской девицы.
– Я же сказала…
Но Роджеру все это уже порядком надоело.
– Если вы, милая девушка, откажетесь отвечать на мои вопросы, предупреждаю, вас ждут крупные неприятности. Вы когда-нибудь слышали, что означает неуважение к суду?
Для пользы дела допускается известная фальсификация фактов. Дозволяется даже не слишком сильно треснуть дубинкой по голове. Одну из этих возможностей Роджер и пустил в ход. И хотя барышня была не из пугливых, слова Роджера впечатление произвели.
– Хорошо, что вы хотите узнать? – смирилась она.
– Этот джентльмен, Джозеф Ли Хардвик…
– Говорю вам, никогда о нем не слышала.
Но поскольку названный джентльмен был произведен на свет божий всего три минуты назад, да и то в воображении Роджера, его создатель вполне был готов к такому ответу.
– Возможно, вы его знали под другим именем, – загадочно проговорил Роджер.
Девица заволновалась. Она даже встревожилась, и очень сильно.
– Если это про развод, – пронзительно закричала она, – то нечего все сваливать на меня! Откуда я знала, что он женат? И потом, это вовсе не причина. И вообще все вранье, что она говорит. Я никогда…
– Развод тут ни при чем, – поспешил усмирить развоевавшиеся страсти Роджер, смущенный столь недевичьей откровенностью. – К вашей личной жизни это не имеет никакого отношения. Речь идет о человеке, который работал в вашей фирме…
– А! – Одураченная девица вздохнула с облегчением и тут же опять вскипела от злости:– Так бы сразу и сказали!
– …который работал в фирме, – гнул свое Роджер, – в нитробензоловом цехе. У вас ведь есть такой цех?
– Что-то я такого не знаю.
Роджер с сомнением поцокал языком.
– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Отдел, который контролирует применение нитробензола в производственном процессе. Вы же не будете отрицать, что нитробензол используется у вас в фирме? И притом достаточно широко.
– Ну и что из того?
– Моей фирме сообщили, что человек, о котором идет речь, умер от неосторожного обращения с нитробензолом по той причине, что служащие фирмы недостаточно хорошо предупреждены о его отравляющих свойствах. Мне бы хотелось…
– Что? Умер? Не верю, в первый раз слышу…
– Дело пришлось замять, – быстро вставил Роджер. – Мне хотелось бы взглянуть на одну из таких инструкций, предупреждающих о ядовитых свойствах нитробензола. Плакаты должны быть развешаны по всей фабрике.
– Боюсь, что не смогу вам помочь.
– Вы хотите сказать, – заговорил Роджер, крайне обескураженный, – что никто не предупреждает ваших работников о том, что неправильное обращение с нитробензолом чревато опасными последствиями? И администрация даже не ставит вас в известность, что это смертельный яд?
– А разве я это говорила? Конечно предупреждают. Еще как всех предупреждают. И все с ним обращаются осторожно. Только никакие инструкции не висят. Вообще, если хотите об этом узнать получше, пройдите к одному из наших директоров. Я могу…
– Благодарю вас, – Роджер больше не лукавил. – Я узнал все, что хотел. Будьте здоровы.
И он удалился, ликуя, после чего, взяв такси, отправился в Вэбстеровскую типографию.
В полиграфическом мире типография Вэбстера все равно что Монте-Карло на Ривьере. Вэбстер печатает все что угодно. Поэтому если бы Роджеру понадобилось пополнить запас своей гербовой бумаги новой, красиво напечатанной пачкой, то куда бы он, естественно, обратился? Судя по всему, это и привело его сюда.
Он очень долго и подробно объяснял молодой женщине за стойкой, какую гербовую бумагу ему хотелось бы заказать. Молодая женщина вручила ему альбом с образцами и попросила выбрать по вкусу. Пока он листал альбом, молодая женщина занялась следующим посетителем. По правде говоря, Роджер с его запросами изрядно действовал ей на нервы.
Очевидно, Роджер так и не смог подобрать образец, который его бы устроил, и, потоптавшись у стойки, он незаметно переместился на территорию другой молодой женщины. Ей Роджер начал заново излагать долгую историю о том, что ему нужно, и эта женщина, в свою очередь, предоставила в его распоряжение альбом с образцами и попросила выбрать наиболее для него подходящий. Поскольку этот альбом содержал те же образцы, что и предыдущий, понятно, что маневр ни к чему Роджера не привел.
И опять, продвигаясь вдоль стойки, он обратился уже к третьей женщине и снова поведал ей о своих нуждах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61