Так другие становятся ответственными за его трудности. Он столь же бессилен против них, как небольшие европейские страны против вторжения агрессора (на самом деле он беспомощен из-за того, что находится в тисках своих собственных ожиданий). Ассоциация, касающаяся врача, в этом контексте приобретает особый смысл. Она также подразумевает ожидания, которые не были исполнены, и, кроме того, выражает его обиду на то, что я не предлагаю ему ясного решения его проблем, а вместо этого хожу вокруг да около и ожидаю от него сотрудничества.
Другой простой пример. Молоденькая девушка рассказывает мне, что у нее случился приступ сердцебиения в магазине. Сердце иногда беспокоило ее, но она не понимала, почему посещение магазина так на нее подействовало, если часами могла танцевать без всякого для себя вреда. Она также не видела никаких психологических причин для такого приступа. Пациентка купила в подарок к дню рождения старшей сестры красивую блузку и была довольна своим выбором. Она заранее предвкушала, как будет радоваться и восхищаться ее подарком сестра. У нее было мало денег, потому что она отдала все свои долги или, во всяком случае, договорилась, что расплатится в течение нескольких месяцев. Девушка рассказывала об этом, явно восхищаясь собой. А блузка была такая чудесная, что она и сама была бы не прочь иметь такую. Затем, оставив эту тему, она вдруг переключилась на сестру и высказала множество обид в ее адрес. Она горько жаловалась, что сестра вмешиалась в ее дела, предъявляла нелепые упреки. Эти обиды пациентка перемежала нелестными замечаниями, ставя сестру значительно ниже себя.
Уже с первого взгляда видно, что эта непреднамеренная последовательность эмоций указывает на противоречивые чувства к сестре: с одной стороны, желание завоевать ее любовь, с другой — обида. И при посещении магазина этот конфликт обострился. Любящая сторона утверждала себя покупкой подарка, обида же на время была подавлена; тем громче она заявила о себе после. Как результат — приступ сердцебиения. Такие столкновения противоречивых чувств не всегда вызывают тревогу. Обычно одно из несовместимых чувств вытесняется или же оба объединяются в некотором компромиссном решении. Здесь же, как показывают ассоциации, ни одна из сторон конфликта не была вытеснена. Вместо этого любовь и обида — два осознанных чувства — оказались словно на качелях. Когда одно чувство поднималось вверх, в сознание, другое опускалось.
При более тщательном исследорании ассоциаций обнаружились и другие детали. Тема самолюбования, очевидная в первом ряду ассоциаций, косвенно повторилась во втором. Нелестные замечания в адрес сестры не только выражали общую враждебность, но и использовались пациенткой, чтобы продемонстрировать свое превосходство на фоне сестры. Тенденция ставить себя выше сестры проявляется в ассоциациях в том, что она постоянно, хотя и ненамеренно, противопоставляла собственную щедрость и самоотверженную любовь дурному поведению сестры. Тесная связь между самолюбованием и соперничеством с сестрой указывала на возможность того, что потребность быть выше сестры являлась важным фактором в развитии и закреплении этой ее черты. Это предположение позволяло также увидеть в ином свете конфликт, происшедший в магазине. Побуждение купить дорогую блузку представляло собой не только, так сказать, героическую решимость разрешить конфликт, но и желание утвердить собственное превосходство над сестрой, с одной стороны, заставив ее восхищаться собой, а с другой — показав себя более любящей, снисходительной и самоотверженной. Кроме того, отдавая сестре более красивую блузку, чем та, которую носила сама, она действительно ставила ее в позицию «превосходства». Чтобы понять значение этого момента, следует упомянуть, что вопрос, кто лучше одет, играл важную роль в их соперничестве; пациентка, например, часто присваивала себе платья сестры.
В этих примерах процесс понимания сравнительно прост, но они ясно показывают, что ни к одному наблюдению нельзя относиться как несущественному. Подобно тому, как пациент должен безоговорочно высказывать все, что приходит ему в голову, точно так же аналитик обязан относиться к каждой детали как потенциально наполненной смыслом. Ему не следует заранее отвергать то или иное замечание как не относящееся к делу, но он должен всерьез отнестись ко всем без исключения наблюдениям.
Более того, он должен постоянно себя спрашивать: почему данное чувство или мысль пациента возникли именно теперь? Что они означают в данном контексте? В одном, например, контексте дружеское чувство к аналитику может служить выражением истинной благодарности за помощь и понимание, в другом — означать возросшую потребность пациента в любви и привязанности из-за тревоги, вызванной обсуждением новой проблемы на предыдущем сеансе; в следующем контексте оно может быть выражением желания самому завладеть телом и душой аналитика, поскольку был раскрыт конфликт, который, как надеется пациент, разрешит «любовь». В примере из предыдущей главы аналитика сравнивали с грабителем или вымогателем не из-за какой-то постоянной обиды на него, а по той конкретной причине, что на предыдущем сеансе была задета гордость пациента. Ассоциация по поводу несправедливого обращения с небольшими европейскими государствами в определенном контексте может иметь и другое значение, например симпатию к угнетенным. Только в сочетании с досадой пациента на болезнь секретарши и с другими его ассоциациями удалось обнаружить, сколь остро он переживал несправедливость, когда его ожидания не оправдывались. Неудача в исследовании точных связей ассоциаций с предыдущими и последующими переживаниями может не только вести к неправильным интерпретациям, но также лишить аналитика возможности узнать что-либо о реакциях пациента на то или иное событие.
Цепочка ассоциаций, которая позволяет выявить связь, не обязательно должна быть длинной. Иногда последовательность всего из двух замечаний, при условии, что второе из них возникло спонтанно, а не является порождением ума, открывает путь к пониманию. Например, пациент пришел на очередной сеанс, чувствуя усталость и беспокойство, и его первые ассоциации оказались непродуктивны. Прошлым вечером он употреблял спиртное. Я спросила его, было ли у него похмелье, на что он ответил отрицательно. Предыдущий сеанс был весьма продуктивным, поскольку высветил тот факт, что пациент боялся брать на себя ответственность, боясь возможной неудачи. Тогда я спросила его, не хочет ли он теперь почивать на лаврах. При этом у него возникло воспоминание, как мать таскала его по музеям, а он скучал и злился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Другой простой пример. Молоденькая девушка рассказывает мне, что у нее случился приступ сердцебиения в магазине. Сердце иногда беспокоило ее, но она не понимала, почему посещение магазина так на нее подействовало, если часами могла танцевать без всякого для себя вреда. Она также не видела никаких психологических причин для такого приступа. Пациентка купила в подарок к дню рождения старшей сестры красивую блузку и была довольна своим выбором. Она заранее предвкушала, как будет радоваться и восхищаться ее подарком сестра. У нее было мало денег, потому что она отдала все свои долги или, во всяком случае, договорилась, что расплатится в течение нескольких месяцев. Девушка рассказывала об этом, явно восхищаясь собой. А блузка была такая чудесная, что она и сама была бы не прочь иметь такую. Затем, оставив эту тему, она вдруг переключилась на сестру и высказала множество обид в ее адрес. Она горько жаловалась, что сестра вмешиалась в ее дела, предъявляла нелепые упреки. Эти обиды пациентка перемежала нелестными замечаниями, ставя сестру значительно ниже себя.
Уже с первого взгляда видно, что эта непреднамеренная последовательность эмоций указывает на противоречивые чувства к сестре: с одной стороны, желание завоевать ее любовь, с другой — обида. И при посещении магазина этот конфликт обострился. Любящая сторона утверждала себя покупкой подарка, обида же на время была подавлена; тем громче она заявила о себе после. Как результат — приступ сердцебиения. Такие столкновения противоречивых чувств не всегда вызывают тревогу. Обычно одно из несовместимых чувств вытесняется или же оба объединяются в некотором компромиссном решении. Здесь же, как показывают ассоциации, ни одна из сторон конфликта не была вытеснена. Вместо этого любовь и обида — два осознанных чувства — оказались словно на качелях. Когда одно чувство поднималось вверх, в сознание, другое опускалось.
При более тщательном исследорании ассоциаций обнаружились и другие детали. Тема самолюбования, очевидная в первом ряду ассоциаций, косвенно повторилась во втором. Нелестные замечания в адрес сестры не только выражали общую враждебность, но и использовались пациенткой, чтобы продемонстрировать свое превосходство на фоне сестры. Тенденция ставить себя выше сестры проявляется в ассоциациях в том, что она постоянно, хотя и ненамеренно, противопоставляла собственную щедрость и самоотверженную любовь дурному поведению сестры. Тесная связь между самолюбованием и соперничеством с сестрой указывала на возможность того, что потребность быть выше сестры являлась важным фактором в развитии и закреплении этой ее черты. Это предположение позволяло также увидеть в ином свете конфликт, происшедший в магазине. Побуждение купить дорогую блузку представляло собой не только, так сказать, героическую решимость разрешить конфликт, но и желание утвердить собственное превосходство над сестрой, с одной стороны, заставив ее восхищаться собой, а с другой — показав себя более любящей, снисходительной и самоотверженной. Кроме того, отдавая сестре более красивую блузку, чем та, которую носила сама, она действительно ставила ее в позицию «превосходства». Чтобы понять значение этого момента, следует упомянуть, что вопрос, кто лучше одет, играл важную роль в их соперничестве; пациентка, например, часто присваивала себе платья сестры.
В этих примерах процесс понимания сравнительно прост, но они ясно показывают, что ни к одному наблюдению нельзя относиться как несущественному. Подобно тому, как пациент должен безоговорочно высказывать все, что приходит ему в голову, точно так же аналитик обязан относиться к каждой детали как потенциально наполненной смыслом. Ему не следует заранее отвергать то или иное замечание как не относящееся к делу, но он должен всерьез отнестись ко всем без исключения наблюдениям.
Более того, он должен постоянно себя спрашивать: почему данное чувство или мысль пациента возникли именно теперь? Что они означают в данном контексте? В одном, например, контексте дружеское чувство к аналитику может служить выражением истинной благодарности за помощь и понимание, в другом — означать возросшую потребность пациента в любви и привязанности из-за тревоги, вызванной обсуждением новой проблемы на предыдущем сеансе; в следующем контексте оно может быть выражением желания самому завладеть телом и душой аналитика, поскольку был раскрыт конфликт, который, как надеется пациент, разрешит «любовь». В примере из предыдущей главы аналитика сравнивали с грабителем или вымогателем не из-за какой-то постоянной обиды на него, а по той конкретной причине, что на предыдущем сеансе была задета гордость пациента. Ассоциация по поводу несправедливого обращения с небольшими европейскими государствами в определенном контексте может иметь и другое значение, например симпатию к угнетенным. Только в сочетании с досадой пациента на болезнь секретарши и с другими его ассоциациями удалось обнаружить, сколь остро он переживал несправедливость, когда его ожидания не оправдывались. Неудача в исследовании точных связей ассоциаций с предыдущими и последующими переживаниями может не только вести к неправильным интерпретациям, но также лишить аналитика возможности узнать что-либо о реакциях пациента на то или иное событие.
Цепочка ассоциаций, которая позволяет выявить связь, не обязательно должна быть длинной. Иногда последовательность всего из двух замечаний, при условии, что второе из них возникло спонтанно, а не является порождением ума, открывает путь к пониманию. Например, пациент пришел на очередной сеанс, чувствуя усталость и беспокойство, и его первые ассоциации оказались непродуктивны. Прошлым вечером он употреблял спиртное. Я спросила его, было ли у него похмелье, на что он ответил отрицательно. Предыдущий сеанс был весьма продуктивным, поскольку высветил тот факт, что пациент боялся брать на себя ответственность, боясь возможной неудачи. Тогда я спросила его, не хочет ли он теперь почивать на лаврах. При этом у него возникло воспоминание, как мать таскала его по музеям, а он скучал и злился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70