Я изучаю расположение скал, окружающих корабль, и не могу себе представить, как нам удастся выбраться отсюда. «Ченслер» имеет большой дифферент на нос, что очень затрудняет передвижение по палубе; кроме того, с тех пор как вода убывает, он стал крениться на левый борт. Роберт Кертис опасался даже, как бы во время отлива корабль не опрокинулся, но крен больше не увеличивается, и в этом отношении бояться нечего.
В шесть часов утра чувствуются сильные толчки. Это бизань-мачта, унесенная волнами, снова приплыла и ударяется о бок «Ченслера». В то же время раздаются крики и слышится несколько раз повторенное имя Роберта Кертиса.
Посмотрев в ту сторону, откуда доносятся крики, мы видим в неясном свете зарождающегося дня человека, вцепившегося в крюйс-марс. Это чудом избежавший смерти Сайлас Хантли, которого увлекла за собой упавшая в море мачта.
Пренебрегая опасностью, Роберт Кертис бросается на помощь своему бывшему капитану и вытаскивает его из воды. Сайлас Хантли, не сказав ни слова, усаживается в самом отдаленном углу юта. Это уже не человек, а какая-то безвольная тень, с ним никто больше не считается.
Наконец, удается подвести бизань-мачту к «Ченслеру» и крепко привязать с подветренной стороны, чтобы она не угрожала больше пробить корпус судна, к тому же этот обломок нам еще, быть может, пригодится.
Теперь, когда достаточно рассвело, туман понемногу рассеивается. Море уже видно на расстоянии более трех миль в окружности, но нигде нет ничего похожего на берег. Гряда рифов с милю длиною тянется с юго-запада на северо-восток. На севере, не более чем в двухстах саженях от «Ченслера», выступает из воды островок неправильной формы. Это не что иное, как причудливое нагромождение скал, футов в пятьдесят высотой, и море, наверно, не покрывает их даже в самый сильный прилив. Мы сможем в случае необходимости добраться до этого острова по узкой отмели, обнажающейся при низкой воде.
Вдали море снова принимает темную окраску. Глубина там большая и гряда рифов кончается.
Огромное разочарование овладевает всеми. Действительно, можно опасаться, что за этими бурунами нет никакой земли.
Уже семь часов, — стало совсем светло, и туман исчез. Четко вырисовывается линия горизонта, но океан пустынен — кругом лишь вода и небо.
Роберт Кертис безмолвно, напряженно обозревает океан, взгляд его подолгу задерживается на западной части горизонта. Мы с господином Летурнером стоим рядом, ловим малейшее его движение и ясно читаем мысли, вихрем проносящиеся в голове капитана. Его удивление велико. Ведь он считал, что корабль находится вблизи земли, ибо со времени поворота у Бермудских островов мы неизменно шли на юг. А между тем никакой земли не видно.
Роберт Кертис покидает ют, пробирается по борту до грот-вант, поднимается по выбленкам и ловко влезает на брам-стеньгу. Оттуда он несколько минут старательно осматривает бескрайнее водное пространство, потом, схватившись за один из бак-штагов, соскальзывает вниз и возвращается к нам.
Мы смотрим на него вопрошающим взглядом.
— Земли не видно! — холодно отвечает он на наш немой вопрос.
Подходит мистер Кир и спрашивает раздраженно:
— Где мы находимся, сударь?
— Не знаю, — отвечает Роберт Кертис.
— Вы должны это знать, — глупо заявляет торговец нефтью.
— Пусть так! Но я все же не знаю!
— Так имейте в виду, — продолжает мистер Кир, — что я не намерен вечно торчать на вашем корабле, сударь, и требую, чтобы вы продолжали путь!
Роберт Кертис лишь пожимает плечами.
Потом, обернувшись ко мне и Летурнеру, говорит:
— Если покажется солнце, я определю его высоту, тогда мы узнаем, в какое место Атлантического океана нас забросила буря.
И Роберт Кертис дает распоряжение выдать съестные припасы пассажирам и экипажу, в чем мы очень нуждаемся, так как истощены усталостью и голодом. Мы едим сухари с консервированным мясом. Затем капитан, не теряя ни минуты, начинает изыскивать средства, чтобы снять корабль с рифа.
Пожар значительно уменьшился, и огонь уже не вырывается наружу. Дым стал не такой густой, хотя он все еще черен, как сажа. Очевидно, в трюме «Ченслера» много воды, но в этом убедиться нельзя, ибо по палубе по-прежнему невозможно ходить.
Роберт Кертис приказывает поливать тлеющие доски, и через два часа матросы могут спуститься на палубу.
В первую очередь приступают к измерению воды в трюме. Этим делом занимается боцман. Оказывается, уровень ее достигает пяти футов, но капитан не дает приказа пустить в ход насосы, так как хочет, чтобы вода завершила свое дело. Сначала надо покончить с пожаром, потом с водой.
Не лучше ли, однако, немедленно покинуть корабль и искать пристанища на скалистом островке? Но капитан не согласен с этим, так же как лейтенант и боцман. И они правы, ведь при сильном волнении нельзя будет оставаться на этих скалах, даже на самых высоких из них, ибо валы все с них сметут. Что касается взрыва, то опасность его тоже значительно уменьшилась. Вода, несомненно, наполнила ту часть трюма, в которой находятся товары Руби, а следовательно и бутыль с пикратом калия. Итак, решено, что никто не покинет «Ченслера». Мы тут же устраиваем на юте нечто вроде лагеря, причем несколько уцелевших от пожара матрацев предоставлены двум женщинам. Матросы, которым удалось сберечь свои вещевые мешки, тащат их на бак. Здесь они и располагаются, так как их помещение не пригодно для жилья.
Какое счастье, что повреждения в камбузе не очень велики и большую часть продуктов, а также бочки с водой, удалось спасти! Склад запасных парусов, расположенный на носу, тоже остался нетронутым.
Наконец-то наши испытания как будто подходят к концу! Хочется этому верить, тем более что с утра ветер значительно упал и в открытом море стало немного спокойнее. Это очень хорошо, ибо волны могли бы в щепы разнести «Ченслер» о твердые базальтовые скалы.
Мы с Летурнерами долго беседовали об офицерах и матросах и об их поведении перед лицом опасности. Все они проявили мужество и решительность. Особенно отличились лейтенант Уолтер, боцман и плотник Даулас. Да, у нас на корабле есть славные люди и хорошие моряки, на которых можно положиться. О Роберте Кертисе не приходится и говорить. Сегодня, как и всегда, он полон энергии, всюду поспевает, ничто не застает его врасплох. Капитан воодушевляет матросов словом и делом, он — душа всего экипажа, который беспрекословно ему повинуется.
Между тем в семь часов утра вода начала прибывать. Сейчас одиннадцать часов, и все гребни рифов уже скрылись в волнах. Как и следовало ожидать, вместе с приливом стал повышаться уровень воды в трюме «Ченслера». Вскоре лот показывает девять футов, значит затоплены новые ряды тюков хлопка, с чем нас можно только поздравить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
В шесть часов утра чувствуются сильные толчки. Это бизань-мачта, унесенная волнами, снова приплыла и ударяется о бок «Ченслера». В то же время раздаются крики и слышится несколько раз повторенное имя Роберта Кертиса.
Посмотрев в ту сторону, откуда доносятся крики, мы видим в неясном свете зарождающегося дня человека, вцепившегося в крюйс-марс. Это чудом избежавший смерти Сайлас Хантли, которого увлекла за собой упавшая в море мачта.
Пренебрегая опасностью, Роберт Кертис бросается на помощь своему бывшему капитану и вытаскивает его из воды. Сайлас Хантли, не сказав ни слова, усаживается в самом отдаленном углу юта. Это уже не человек, а какая-то безвольная тень, с ним никто больше не считается.
Наконец, удается подвести бизань-мачту к «Ченслеру» и крепко привязать с подветренной стороны, чтобы она не угрожала больше пробить корпус судна, к тому же этот обломок нам еще, быть может, пригодится.
Теперь, когда достаточно рассвело, туман понемногу рассеивается. Море уже видно на расстоянии более трех миль в окружности, но нигде нет ничего похожего на берег. Гряда рифов с милю длиною тянется с юго-запада на северо-восток. На севере, не более чем в двухстах саженях от «Ченслера», выступает из воды островок неправильной формы. Это не что иное, как причудливое нагромождение скал, футов в пятьдесят высотой, и море, наверно, не покрывает их даже в самый сильный прилив. Мы сможем в случае необходимости добраться до этого острова по узкой отмели, обнажающейся при низкой воде.
Вдали море снова принимает темную окраску. Глубина там большая и гряда рифов кончается.
Огромное разочарование овладевает всеми. Действительно, можно опасаться, что за этими бурунами нет никакой земли.
Уже семь часов, — стало совсем светло, и туман исчез. Четко вырисовывается линия горизонта, но океан пустынен — кругом лишь вода и небо.
Роберт Кертис безмолвно, напряженно обозревает океан, взгляд его подолгу задерживается на западной части горизонта. Мы с господином Летурнером стоим рядом, ловим малейшее его движение и ясно читаем мысли, вихрем проносящиеся в голове капитана. Его удивление велико. Ведь он считал, что корабль находится вблизи земли, ибо со времени поворота у Бермудских островов мы неизменно шли на юг. А между тем никакой земли не видно.
Роберт Кертис покидает ют, пробирается по борту до грот-вант, поднимается по выбленкам и ловко влезает на брам-стеньгу. Оттуда он несколько минут старательно осматривает бескрайнее водное пространство, потом, схватившись за один из бак-штагов, соскальзывает вниз и возвращается к нам.
Мы смотрим на него вопрошающим взглядом.
— Земли не видно! — холодно отвечает он на наш немой вопрос.
Подходит мистер Кир и спрашивает раздраженно:
— Где мы находимся, сударь?
— Не знаю, — отвечает Роберт Кертис.
— Вы должны это знать, — глупо заявляет торговец нефтью.
— Пусть так! Но я все же не знаю!
— Так имейте в виду, — продолжает мистер Кир, — что я не намерен вечно торчать на вашем корабле, сударь, и требую, чтобы вы продолжали путь!
Роберт Кертис лишь пожимает плечами.
Потом, обернувшись ко мне и Летурнеру, говорит:
— Если покажется солнце, я определю его высоту, тогда мы узнаем, в какое место Атлантического океана нас забросила буря.
И Роберт Кертис дает распоряжение выдать съестные припасы пассажирам и экипажу, в чем мы очень нуждаемся, так как истощены усталостью и голодом. Мы едим сухари с консервированным мясом. Затем капитан, не теряя ни минуты, начинает изыскивать средства, чтобы снять корабль с рифа.
Пожар значительно уменьшился, и огонь уже не вырывается наружу. Дым стал не такой густой, хотя он все еще черен, как сажа. Очевидно, в трюме «Ченслера» много воды, но в этом убедиться нельзя, ибо по палубе по-прежнему невозможно ходить.
Роберт Кертис приказывает поливать тлеющие доски, и через два часа матросы могут спуститься на палубу.
В первую очередь приступают к измерению воды в трюме. Этим делом занимается боцман. Оказывается, уровень ее достигает пяти футов, но капитан не дает приказа пустить в ход насосы, так как хочет, чтобы вода завершила свое дело. Сначала надо покончить с пожаром, потом с водой.
Не лучше ли, однако, немедленно покинуть корабль и искать пристанища на скалистом островке? Но капитан не согласен с этим, так же как лейтенант и боцман. И они правы, ведь при сильном волнении нельзя будет оставаться на этих скалах, даже на самых высоких из них, ибо валы все с них сметут. Что касается взрыва, то опасность его тоже значительно уменьшилась. Вода, несомненно, наполнила ту часть трюма, в которой находятся товары Руби, а следовательно и бутыль с пикратом калия. Итак, решено, что никто не покинет «Ченслера». Мы тут же устраиваем на юте нечто вроде лагеря, причем несколько уцелевших от пожара матрацев предоставлены двум женщинам. Матросы, которым удалось сберечь свои вещевые мешки, тащат их на бак. Здесь они и располагаются, так как их помещение не пригодно для жилья.
Какое счастье, что повреждения в камбузе не очень велики и большую часть продуктов, а также бочки с водой, удалось спасти! Склад запасных парусов, расположенный на носу, тоже остался нетронутым.
Наконец-то наши испытания как будто подходят к концу! Хочется этому верить, тем более что с утра ветер значительно упал и в открытом море стало немного спокойнее. Это очень хорошо, ибо волны могли бы в щепы разнести «Ченслер» о твердые базальтовые скалы.
Мы с Летурнерами долго беседовали об офицерах и матросах и об их поведении перед лицом опасности. Все они проявили мужество и решительность. Особенно отличились лейтенант Уолтер, боцман и плотник Даулас. Да, у нас на корабле есть славные люди и хорошие моряки, на которых можно положиться. О Роберте Кертисе не приходится и говорить. Сегодня, как и всегда, он полон энергии, всюду поспевает, ничто не застает его врасплох. Капитан воодушевляет матросов словом и делом, он — душа всего экипажа, который беспрекословно ему повинуется.
Между тем в семь часов утра вода начала прибывать. Сейчас одиннадцать часов, и все гребни рифов уже скрылись в волнах. Как и следовало ожидать, вместе с приливом стал повышаться уровень воды в трюме «Ченслера». Вскоре лот показывает девять футов, значит затоплены новые ряды тюков хлопка, с чем нас можно только поздравить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41