В частности, с «Цветочного Сада». И конкретно вы, господин Саймон! А также Шон Доусон и Александр Капарян. Капарян, как известно, погиб, Доусон вывезен на Землю, а вот вы остались. Последний свидетель и, по всей видимости, участник. У нас также есть основания полагать, что масштабные эксперименты Зордана и Стоцкого с зонами планеты явились причиной второй айской трагедии. Таким образом, вы как участник эксперимента прямо или косвенно повинны в гибели многих людей.
Антон сделал паузу и внимательно наблюдал за Саймоном. Тот не поднял головы, но съежился сильнее. Глубоко вздохнул. Может быть, он собрался что-то сказать, но Антон продолжил:
– Пока помолчите, Саймон. Сначала я закончу! Так вот… Повторю: прямо или косвенно все участники эксперимента виновны в трагедии четырнадцатого года. И ваше молчание только подтвердит признание своей вины. Я знаю, что Стоцкий наложил запрет на обсуждение подобных тем в колонии. Но, поверьте, правда все равно выплывет – такое уж у нее удивительное свойство. Хотите бояться Стоцкого, выгораживать его – ваше право. Только сдается мне, Питер, что жить с таким грузом на душе – путь разрушительный. В конечном итоге вы проиграете. Вам ведь уже и так тяжело, не правда ли? Не поэтому ли вы ушли из «опылителей» в техники?
Саймон медленно поднял бескровное вытянутое лицо. Дрожащие губы разлепились.
– Это все не так… – выдохнул он. – То есть не все так…. вернее… – Он запнулся, замешкался, стал разевать рот.
В нем еще жил комок из протеста, страха, непонимания. Оставалось еще немного, небольшой толчок.
– Я не виноват в их смерти!.. – выпалил Саймон и вцепился пальцами в колени. – Не виноват!
– Что такое «молочко»? – бесстрастно спросил Антон.
– Но поймите же!.. Я не знаю…
– «Молочко» связано с работами на «поляне»? С жизненным циклом цветов? Это искусственный или естественный продукт?
– Господи!..
– Принимали ли онны биоблокаторы? Вы что-нибудь знаете об отличии биоблокаторов для людей и оннов?
– Зачем вы это спрашиваете?! Что вы хотите сказать…
– Чем грозит отказ от приема биоблокаторов для человека? Исследовался ли в экспериментах Зордана этот аспект?
Саймон тихо стонал, раскачиваясь и обхватив руками голову, словно каждый новый вопрос вбивал в него осиновый кол.
– Я все равно не виноват… поймите… Я не хочу… – бормотал он, и голос его срывался. – Что вы вообще можете знать…
– Ваши подделки медицинских протоколов связаны с регламентом приема биоблокаторов?
Он вздрогнул всем телом и замер, прекратив раскачивания.
– Перестаньте цепляться за несуществующую соломинку, Саймон! Займите конструктивную позицию!
– Какую еще позицию?! Позицию…
– Господин Саймон, кто такой «А-инжект»? Что это за фаза «С-3»? – вколачивал в него вопросы Антон.
– Да зачем вам?! Ну… зачем вам в это… соваться?.. Бред…
– Как связаны причины второй и третьей трагедий? Вы были участником обеих, не так ли?!
– Я?!.. Это не так…
– Это так, черт побери! – не выдержал Антон. – Хватит ныть! Я даю вам две минуты. Или вы начинаете отвечать на вопросы и рассказывать правду, или я арестую вас. Поверьте, у меня достаточно полномочий для того, чтобы продержать вас взаперти сутки-другие! Я ясно выразился? Две минуты.
Антон стремительно поднялся с травы. Саймон затравленно посмотрел на него снизу. В его глазах теперь был только страх. И тут Антону пришла в голову мысль. Он не знал, откуда она возникла и результатом каких подсознательных процессов явилась, но она показалась ему удачной.
– А знаете что, Саймон, – произнес он зловеще. – Я полагаю, что в ночь трагедии на «Саде» вы посещали «поляну». Согласны со мной? Так что давайте-ка проведем с вами нечто вроде следственного эксперимента, а? Мы с вами сейчас прогуляемся на «поляну». Может, у вас там, на месте, язык развяжется. Вставайте и пройдемте. Разомнем ноги.
– Нет!!! – Глаза Саймона округлились. – Не надо!!!
Он одним махом вскочил на ноги и схватил Антона за руку.
– Не надо на «поляну»! – умоляюще заговорил он. – Я не могу!.. Не могу туда!.. Господин следователь!
– А что так? – улыбаясь, спросил Антон. – Цветы посмотрим… Говорят, у них сейчас стадия «цветения» началась… Вроде красиво, не так ли? Вы же работали «опылителем». Устроите нам, так сказать, экскурсию…
– Прошу вас! – выпалил Саймон, стискивая руку Антона еще сильнее. – Я не могу!
– Боитесь? – спросил Антон с интересом.
– Да!.. Не только… Этого не объяснишь сразу… – Саймон почти шептал. Глаза его прекратили метания по сторонам и впились в Антона. – Только не надо ходить на «поляну», умоляю!.. Я не выдержу!
– Тогда говорите. Вопросы повторить или вы их помните?
– Дьявольщина!.. – прошипел Саймон, зажатый в тиски окончательно. – Я не виноват! «Сад» не участвовал в проекте! Вы должны мне верить!
– Почему не участвовал?
– Его сняли с эксперимента в последний момент!.. Зордан до конца не был уверен, что ему разрешат…
– Почему? Кто давал разрешение? Земля?
– Не знаю… Но мы непричастны к тем событиям, поймите!..
– Дальше, дальше!
– А что «дальше»?.. – Саймон в отчаянии хлопал глазами. – О чем… мы сейчас говорим?..
– Поясните ваши махинации с медицинской базой данных. Медосмотры все проходили?
– Не все!.. – выкрикнул Саймон. – Потому что не мог я их пройти!.. Потому что не принимал я биоблокаторы, чтоб они провалились! Гадство… Ни одна комиссия не допустила бы меня к работе… что мне оставалось еще?! Что?
– Почему вы их не принимали?!
– Не знаю… – ответил Саймон упавшим голосом и отшатнулся от Антона, но не выпустил рукав его куртки. – Сам не понимаю… Не могу принимать, и все тут! А работать-то как-то надо!.. Поймите же…
– Онны принимали биоблокаторы?
– Нет… На кой дьявол они им сдались? Эти биоблокаторы и придуманы-то для людей! Но онны не могли открыто это признать!.. Поэтому притворялись, что тоже их употребляют. Ловкий политический маневр… Но многие наши начальники это знали…
– Почему оннам можно обходиться без биоблокаторов?
– Не знаю я!.. Не спрашивайте вы меня об этом…
– Хорошо. «Молочко»!..
– Это продукт деятельности цветов… С ним тоже велись определенные эксперименты. Поймите же!.. Я тоже мало знаю о «молочке»! Я же был «опылителем», а не биохимиком.
– Где вы были во время февральского «шторма»?
Тут Саймон медленно опустился на колени, практически осел, и закрыл лицо руками, хлипкие плечи его вовсе опали. Так он стоял с минуту в полной тишине. Было слышно, как тонко шипят пневмоочистители где-то во тьме ангара. Антон терпеливо ждал, переглядываясь с Карлом. Саймон отнял руки от лица, и они безвольно повисли вдоль тела. Потом он тяжело свалился в траву, перевернувшись на спину.
– Да, был я на «поляне»… – сдавленно произнес Саймон. – Был, был!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Антон сделал паузу и внимательно наблюдал за Саймоном. Тот не поднял головы, но съежился сильнее. Глубоко вздохнул. Может быть, он собрался что-то сказать, но Антон продолжил:
– Пока помолчите, Саймон. Сначала я закончу! Так вот… Повторю: прямо или косвенно все участники эксперимента виновны в трагедии четырнадцатого года. И ваше молчание только подтвердит признание своей вины. Я знаю, что Стоцкий наложил запрет на обсуждение подобных тем в колонии. Но, поверьте, правда все равно выплывет – такое уж у нее удивительное свойство. Хотите бояться Стоцкого, выгораживать его – ваше право. Только сдается мне, Питер, что жить с таким грузом на душе – путь разрушительный. В конечном итоге вы проиграете. Вам ведь уже и так тяжело, не правда ли? Не поэтому ли вы ушли из «опылителей» в техники?
Саймон медленно поднял бескровное вытянутое лицо. Дрожащие губы разлепились.
– Это все не так… – выдохнул он. – То есть не все так…. вернее… – Он запнулся, замешкался, стал разевать рот.
В нем еще жил комок из протеста, страха, непонимания. Оставалось еще немного, небольшой толчок.
– Я не виноват в их смерти!.. – выпалил Саймон и вцепился пальцами в колени. – Не виноват!
– Что такое «молочко»? – бесстрастно спросил Антон.
– Но поймите же!.. Я не знаю…
– «Молочко» связано с работами на «поляне»? С жизненным циклом цветов? Это искусственный или естественный продукт?
– Господи!..
– Принимали ли онны биоблокаторы? Вы что-нибудь знаете об отличии биоблокаторов для людей и оннов?
– Зачем вы это спрашиваете?! Что вы хотите сказать…
– Чем грозит отказ от приема биоблокаторов для человека? Исследовался ли в экспериментах Зордана этот аспект?
Саймон тихо стонал, раскачиваясь и обхватив руками голову, словно каждый новый вопрос вбивал в него осиновый кол.
– Я все равно не виноват… поймите… Я не хочу… – бормотал он, и голос его срывался. – Что вы вообще можете знать…
– Ваши подделки медицинских протоколов связаны с регламентом приема биоблокаторов?
Он вздрогнул всем телом и замер, прекратив раскачивания.
– Перестаньте цепляться за несуществующую соломинку, Саймон! Займите конструктивную позицию!
– Какую еще позицию?! Позицию…
– Господин Саймон, кто такой «А-инжект»? Что это за фаза «С-3»? – вколачивал в него вопросы Антон.
– Да зачем вам?! Ну… зачем вам в это… соваться?.. Бред…
– Как связаны причины второй и третьей трагедий? Вы были участником обеих, не так ли?!
– Я?!.. Это не так…
– Это так, черт побери! – не выдержал Антон. – Хватит ныть! Я даю вам две минуты. Или вы начинаете отвечать на вопросы и рассказывать правду, или я арестую вас. Поверьте, у меня достаточно полномочий для того, чтобы продержать вас взаперти сутки-другие! Я ясно выразился? Две минуты.
Антон стремительно поднялся с травы. Саймон затравленно посмотрел на него снизу. В его глазах теперь был только страх. И тут Антону пришла в голову мысль. Он не знал, откуда она возникла и результатом каких подсознательных процессов явилась, но она показалась ему удачной.
– А знаете что, Саймон, – произнес он зловеще. – Я полагаю, что в ночь трагедии на «Саде» вы посещали «поляну». Согласны со мной? Так что давайте-ка проведем с вами нечто вроде следственного эксперимента, а? Мы с вами сейчас прогуляемся на «поляну». Может, у вас там, на месте, язык развяжется. Вставайте и пройдемте. Разомнем ноги.
– Нет!!! – Глаза Саймона округлились. – Не надо!!!
Он одним махом вскочил на ноги и схватил Антона за руку.
– Не надо на «поляну»! – умоляюще заговорил он. – Я не могу!.. Не могу туда!.. Господин следователь!
– А что так? – улыбаясь, спросил Антон. – Цветы посмотрим… Говорят, у них сейчас стадия «цветения» началась… Вроде красиво, не так ли? Вы же работали «опылителем». Устроите нам, так сказать, экскурсию…
– Прошу вас! – выпалил Саймон, стискивая руку Антона еще сильнее. – Я не могу!
– Боитесь? – спросил Антон с интересом.
– Да!.. Не только… Этого не объяснишь сразу… – Саймон почти шептал. Глаза его прекратили метания по сторонам и впились в Антона. – Только не надо ходить на «поляну», умоляю!.. Я не выдержу!
– Тогда говорите. Вопросы повторить или вы их помните?
– Дьявольщина!.. – прошипел Саймон, зажатый в тиски окончательно. – Я не виноват! «Сад» не участвовал в проекте! Вы должны мне верить!
– Почему не участвовал?
– Его сняли с эксперимента в последний момент!.. Зордан до конца не был уверен, что ему разрешат…
– Почему? Кто давал разрешение? Земля?
– Не знаю… Но мы непричастны к тем событиям, поймите!..
– Дальше, дальше!
– А что «дальше»?.. – Саймон в отчаянии хлопал глазами. – О чем… мы сейчас говорим?..
– Поясните ваши махинации с медицинской базой данных. Медосмотры все проходили?
– Не все!.. – выкрикнул Саймон. – Потому что не мог я их пройти!.. Потому что не принимал я биоблокаторы, чтоб они провалились! Гадство… Ни одна комиссия не допустила бы меня к работе… что мне оставалось еще?! Что?
– Почему вы их не принимали?!
– Не знаю… – ответил Саймон упавшим голосом и отшатнулся от Антона, но не выпустил рукав его куртки. – Сам не понимаю… Не могу принимать, и все тут! А работать-то как-то надо!.. Поймите же…
– Онны принимали биоблокаторы?
– Нет… На кой дьявол они им сдались? Эти биоблокаторы и придуманы-то для людей! Но онны не могли открыто это признать!.. Поэтому притворялись, что тоже их употребляют. Ловкий политический маневр… Но многие наши начальники это знали…
– Почему оннам можно обходиться без биоблокаторов?
– Не знаю я!.. Не спрашивайте вы меня об этом…
– Хорошо. «Молочко»!..
– Это продукт деятельности цветов… С ним тоже велись определенные эксперименты. Поймите же!.. Я тоже мало знаю о «молочке»! Я же был «опылителем», а не биохимиком.
– Где вы были во время февральского «шторма»?
Тут Саймон медленно опустился на колени, практически осел, и закрыл лицо руками, хлипкие плечи его вовсе опали. Так он стоял с минуту в полной тишине. Было слышно, как тонко шипят пневмоочистители где-то во тьме ангара. Антон терпеливо ждал, переглядываясь с Карлом. Саймон отнял руки от лица, и они безвольно повисли вдоль тела. Потом он тяжело свалился в траву, перевернувшись на спину.
– Да, был я на «поляне»… – сдавленно произнес Саймон. – Был, был!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91